Из раздела "занимательная геометрия"

Цитата

Если длину экватора увеличить на 1 метр, то радиус Земли увеличиться на один среднестатистический х*й. И да, в принципе это работает с любой окружностью. 

Тем временем мой ремонт движется к финалу. Вчера ставили двери. Завтра уже натянут потолки. 15-го числа встроят шкаф в прихожей. Я долго выбирал цвет дверей, в итоге остановился на светло-сером - светлее плинута, но очень здорово сочетается с обоями в комнатах и цветам стен в коридоре. Фотки как всегда по ссылке.

https://photos.app.goo.gl/KmNLmRgrTYDUnHyHA

Завертелось все довольно быстро. Уже в конце недели я с матушкой еду в Москву и в последней день зимы мы встречаемся с рабочими, которые будут делать нам ремонт. Ребят я не знаю. Ремонт они делали тете, недавно. Тетя довольна. 

Мать моя, похоже, слабо представляет масштабы того, что нужно делать. Да и вообще, слабо представляет что такое ремонт. С ужасом от нее ожидаю фраз: "ой, давай мы это ломать,разбирать не будем". Я уже знаю, что у нее вызовет шок и панику: необходимость заменить входную дверь и перенос межкомнатных дверей.

Я еще раз поломал голову над планировкой. Понял, что все эти раздвижные двойные двери для такой маленькой квартирки все-таки не подходят. Спасибо тут Сергею Грекову

Кроме того я еще раз объективно посмотрел на кухню. Да, там можно сделать вполне классику: вместо барного стола впихнуть холодильник, стол, соответсвенно уезжает на место холодильника, в тот угол, за счет уменьшения дверного проема в гостиную и установки там нормальной обычной двери шириной 80 см - никаких проблем. Из минусов - довольно узкий проход на кухню, уменьшение пространства под мойку сантиметров на 10. Но, все-таки, такой вариант, похоже, все-таки намного лучше. 

В остальном - без изменений. Я бы, конечно, повыкладывал бы и планчиков, а затем - и фотографий, но у меня исчераплся лимит по прикрепленным файлам. Вот так вот.

Что за демоны блуждают
В твоей замкнутой душе?
И о чем они мечтают
В вечной, мрачной тишине?
Что за демоны съедают,
Совесть, веру, ум и честь?
Что они тебе читают?
Может быть - "Благую весть"?
И раскачиваясь в яслях
Злой младенец корчит рот,
Рядом бродит однокий
Черно-бело-рыжий кот.
Три неистовых вакханки
Приносили на порог,
Свои странные подарки
И рождественский пирог.
И толпились в коридорах
Бесы, черти и ежи,
На забытых пыльных полках
Гнили жизни чертежи.
Бред - не бред, ночная скука,
Мука невозможных рук,
Человек вошел без стука
Человек пришел на стук.
Ты колотишь, бьешь о стены,
Своих мыслей пьяный рой,
Черти злые режут вены
И смеются над тобой.
В каждом есть такие черти,
Бездны Ада, вечный жар,
С ними мы живем до смерти,
Они самый ценный дар.

Когда-то я был моложе,
Стеснительный и невинный,
А рядом, с опухшей рожей
Ангел сидел бессильный.
И волосы были длиннее,
И робок нетрезвый взгляд,
Я с возрастом стал наглее,
Рассматривать всех подряд.
Я так наивно влюблялся,
По-глупости был не смел
Я меньше и горше смеялся,
И мало чего умел.
Я стал намного циничней,
И радость простых утех,
Теперь для меня привычней -
Вино, поцелуи, смех.
Я стал откровенней и площе,
От неизбежных утрат,
Я легче стал и толще,
Стал чаще использовать мат.
Я стал намного взрослее,
Но стоит о том жалеть?
Теперь я намного злее,
И не хочу стареть.

У нас идет война с Росреестром. По непонятной причине новгородский Росреестр отказывается регистрировать совместную собственность супругов без брачного договора. Тут история какая: до 2019 года, не смотря на то, что в Семейном кодексе черным по белому было прописано, что совместно нажитое в браке имущество - это совместная собственность супругов, Росреестр спокойно регистрировал недвижимость на одного из супругов. На сайте Росреестра указано, что "факт внесения в Единый государственный реестр недвижимости (далее – ЕГРН) записи о государственной регистрации права собственности одного из супругов (титульного собственника) не отменяет законного режима имущества супругов, если он не был изменен в установленном порядке. Соответственно, в этом случае оба супруга являются собственниками объекта недвижимости, правообладателем которой в ЕГРН указан один из них." - т.е. от того, что в ЕГРН не прописана "совместная собственность" и вписан только один из супругов, собственность не перестает быть совместной, а другой супруг все равно является собственником. Фактически речь идет об ошибке, которую Росреестр постоянно допускал - он должен был регистрировать совместно нажитое имущество супругов как совместную собственность и прописывать обоих супругов в собственниках, но этого не делала - ведь так проще. Т.е. регистратор нарушал п. 41 Правил ведения ЕГРП при регистрации прав на недвижимое имущество, ведь даже если договор-купли продажи был заключен с одним из супругов, второй супруг автоматически становится собственником этого имущество в силу закона. "Основанием возникновения права собственности у первого супруга является заключенный им с третьим лицом договор купли-продажи, мены и т.п., а у второго супруга право собственности на данную вещь возникает из непосредственного указания закона о совместной собственности супругов на имущество, приобретенное в период брака". В 2019 году Росреестр обязан регистрировать собственность приобретаемую в браке как совместную, если у супругов нет брачного договора. Но Новгородский Росреестр почему-то решил, что теперь брачный договор нужен и в том случае, если вы решите зарегистрировать и совместную собственность и исправить неверные данные в записи ЕГРП. Мы вот с женой приходим, говорим: "Вот есть участок, он приобретен в браке, это наша совместная собственность, но в ЕГРП записан только один собственник, нам нужно вписать туда второго супруга - как это и должно быть согласно закону и правилам" А нам: "Несите брачный договор". На попытки объяснить, что вот есть собственник, его право собственности подтверждается свидетельством о браке встречают полное непонимание - смотрят на нас стеклянными глазами и говорят: "а вдруг вы хотите выделение долей? Вам нужно соглашение о разделе имущества. Идите к нотариусу". Идем к нотариусу, у нотариуса глаза в пять копеек: "но это же ваше совместное имущество. Зачем вам брачный договор? Зачем вам соглашение о разделе имущества вы ведь не разводитесь?" - и мы такие: "Сами не знаем зачем, так в Росреестре сказали". Будем еще пытаться победить Росреестр, если не захотят по-хорошему придется идти в суд.

Вы думаете это легко и просто? А вот фигушки. И так ремонт - дело выматывающее, а тут еще и всякие сложности. А еще работа. И спешная доделка отчетов. Конечно, лениво. Но я стараюсь.

Ремонт идет полным ходом, на самом деле. Но пробуксовывает доставка. А так... не, рабочие работают очень аккуратно. Соседи, конечно, неадекваты. Вчера письмо накатали: молв, краска, воняет изрядно... ну не хера ты претензии эти ваяешь? Ладно. Мы в многоквартирном доме. Рядом соседи. Мы все доставляем друг другу мелкие неудобства. Не устраивает? Вали нахер! Продавай квартиру, покупай дальневосточный гектар, езжай на Шпицберген, на Новую Землю. Там нет никого, кто делает ремонты.

И да. Я сегодня откупорил бутылку неплохого испанского вина. 

Два ангела прекрасных, взявшись за руки
Прошли под аркой городских ворот.
На солнышке, на камушке устроившись
Лежал большой пушистый рыжий кот.
Их вел вперед по улицам извилистым
Седой и изможденный старый Лот,
Двум ангелам вслед взглядом ненавидящим
Кидался каждый новый поворот.
Они пришли в дом Лота. Сели. Ели.
Но сумерки сгустились, ночь пришла,
И к дому Лота шумно привалила
Дремучих гопников безумная толпа.
Два ангела в окне стояли рядом,
Сомкнулись руки - словно навсегда,
Один другому прошептал тихонько
Красивые и нежные слова.
Толпа под окнами кричала "Пидорасы!",
И Лот метался в ужасе мыча,
Один из ангелов смахнул с плеча пылинку,
Решив проверить остроту меча.
Толпа ревела, бесновалась: "Выдай!
Е*ать тебя и дочерей твоих!
Наверное, ты тоже старый пидор,
Раз покрываешь этих голубых!"
Из города сбежали даже мыши
И рыжий кот ушел за ними вслед,
Когда окраcил алым цветом крыши
Проклюновшийся на утре рассвет.
Два ангела, расправив свои крылья,
Поймав мечами первый солнца луч,
Низвергли на Содом огня поток и серы,
С небесных, недоступных людям круч.

Как только ударили первые морозы и земля промерзла на четверть метра активизировались ребята которые должны делать нам канализацию и водопровод. Вчера вручную долбили-копали замерзшую землю специально обученные люди, позже выяснилось, что тот экскаватор, что нашли мы (сын-брат-сват соседей по участку) рыть траншеи под коммуникации не возьмется: его мини-экскаватор с трудом берет промерзший грунт. Короче - все как всегда. На фоне ребят которые строили нам дом и электрика который клал коммуникации канализационный товарищ совсем не впечатлил.

А дом уже внутри весь обшили!
Вот гостиная:

Наша спальня:

Кабинет:

Ванная комната:

Электрика

Electro.pdf

И да. я знаю, что розетка под холодильник находится не в самом удачном месте. Но ее больше никуда и не запихнешь особо.

А еще меня одолевают сомнения - достаточно ли света в гостиной и на кухне. У нас дома на кухне-гостиной 14 светильников по периметру и люстра в центре. Последнюю мы включаем далеко не всегда, но ее не хватает, например, когда жена вышивает, или мы картины по номерам раскрашиваем. Да и при готовке я все по-максимуму включаю. Да еще и лампочку от вытяжки до кучи. 

(4.02.17)

Город был сер,
Лица людей - лживы,
Умер старый сквер,
Но мы пока что живы.
Ветер свистит груб,
Стучать заставляет зубы,
Собора холодный труп,
Провожают архангелов трубы.

Лженаучное.
(14.02.17)
Гомеопатией лечились наши предки
И отрастили лишний хромосом,
И пили редкий кофе "русииано",
Еще аж при Владимире Святом.
А скандинавы, знаете, убоги,
Им в жизни приходилось нелегко
Ведь на своих суденышках немногих,
Уплыть им было сложно далеко.
А наши многочисленные предки,
Еще на мамонтах скакали по степям,
И кушая российские котлетки,
Давали рептилоидам по щам.

(27.02.17)

Знаете, когда у меня лирическое настроение,
Хочется читать стихи - свои, чужие - какая разница?
Но, наверное, ни у кого не хватит терпения,
Слушать меня.. Но душа к стихам тянется.
И хочется их читать: с чувством, проникновенно,
Чувствуя гул в голове от звучания речи,
Хорошие стихи бегут кровью по венам,
Ложатся ладонями мягкими мне на плечи.

ФИЗИКА и ЛИРИКА

(27.02.17)

Часть первая. Физика

В жизнь проникает
Сплошная физика,
Простая механика,
Сложная лирика.
Черные дыры пустого пространства,
В душе образует непостоянство.
И на себе ощущаешь давление,
Силу питейного заведения,
Силу трения, силу падения,
Силу всемирного тяготения,
Силу желания и вожделения,
Силу всеобщего опьянения.
И в нашей жизни
Нет места лирики,
Все подчиняется
Законам физики.
Вверх поднимается, вниз опускается,
Жизнь словно маятник качается.
Масса умноженная на ускорение -
Сила общественного мнения.
Сила всеобщего осуждения,
Сила народного возмущения,
Сила терпения, сила молчания,
Сила гнева и сила отчаяния.

Часть вторая. Лирика (Каменный гость)

Весна наступает тяжелой поступью Командора
Не будет пощады доблестным Донам Хуанам.
Весна наступают, как танки, тяжело громыхает
И не дает зажить кровоточащим ранам. 
Лирика это, но скоро остынут трубы
Свет перестанем жечь вечерами в квартирах,
Солнце весеннее оскалит острые зубы
Лучи заиграют на пущенных в сердце стрелах. 
Беспечный Эрот любящий секс и веселье
Любит смотреть как пьянеют люди весной,
Варит весна свое коварное зелье,
Медведю в берлоге пора распрощаться с зимой.
Весна наступает. Тяжела и сурова походка,
Но жарок ее поцелуй в полуденный час.
Весна наступает, поступью Командора,
Нас призывая пуститься в разнузданный пляс.

(16.03.17)

Жизнь идет как в раскопе прослойками:
То пожар, то навоз, то пожар,
Вести редки, все письма - обрывками,
Но зато очень ровный загар.
В жизни тоже бывают находки,
И не с каждой поймешь - что за хрень?
Вот спасительной лодки обломки,
Ткнулись носом в рутины плетень.
Жизнь чем дальше - тем интереснее,
И чем глубже, чем дальше проник,
Тем сильнее зовет неизвестное,
Только скорый не ждешь материк.

Отцы и дети
(23.03.17)
Бывает так, что после смут и ссор,
Неурожаев, бедствия и горя,
Придет надежда в каждый скромный дом,
От вечных льдов, до голубого моря.
В лачугах будут женщины рожать
Назло судьбе и в жажде лучшей доли,
Их дети будут в быстро вырастать,
И мучиться от неизбежной боли.
Родители уставшие от смут,
Боятся словно черта каждой вспышки,
И по стране, ликующая мразь,
Забор поставит и построит вышки.
Но детям душно в этой пустоте,
Где вечно обездвижено болото,
Они хотят лететь к своей судьбе -
Из окон, или просто за ворота.
Им ненавистен сгорбленный старик,
Им хочется и города и мира,
У них, бунтующих, есть молодость и крик
И выбор, как у Гамлета Шекспира.

(18.04.17)

Песни немы и слепы,
Ночь закрывает дверь,
И отворяет склепы,
Для новых глухих идей.

Двое

(3.05.17)

Двое у моря болтают и пьют,
Тихий и теплый сплетают уют,
Трое, в постели ногами сплелись,
Может они опять напились?
Четверо молча сидят по углам
И предаются сладким мечтам.
Пятеро что-то друг с другом творят,
Охают, стонут и даже кричат.
Шестеро взяться решили за дело,
Движется в такт каждое тело,
Семеро сели на лавку и вот,
У каждого заняты руки и рот.
Восемь на пары распались и вскоре,
Кто-то пошел прогуляться на море,
Двое у море болтают и пьют,
Тихий и теплый сплетают уют.

Закат

(24.05.17)

Молча смотреть на море, 
На то, как цветет закат, 
И золотистой краской, 
Выкрасит все подряд. 
Смотреть на восток, 
Где в небе, 
Бездвижные стога, 
Висят, наливаясь кровью, 
Задумчивые облака. 
И море меняет оттенки, 
От зелени до синевы, 
Воздушные замки ломки, 
И зыбки их белые рвы. 
Молча смотреть на море, 
Ни слова не проронив, 
Про себя напевая, 
Бессмысленный мотив 
Смотреть, как выцветет небо, 
И потемнеет вдали, 
Там где желтят огнями 
Сонные корабли. 
Молча мечтать на море, 
Смотреть, как угаснет день, 
И хочется выпить стоя, 
Но подниматься лень.

(25.05.17)

Я б памятник себе воздвиг фаллический,
Нерукотворный может быть, а метафизический,
Но лень, и есть дела поинтересней:
Смотреть во мрак и наслаждаться песней.
Я мог бы быть примерным и послушным,
Быть правильным и бесконечно скучным,
Но я увы и к счастью не страдаю,
А наслаждаюсь пивом и мечтаю.
О блядстве, и распутстве и пороке,
О Будде, о Христе и о Пророке.

(29.05.17)

Нам жизнь приносит странные подарки
Не знаешь даже, есть ли смысл в том,
Прополет время наши грядки,
Нас будет меньше с каждым днем.
Мне часто сниться сад и дом у моря,
Там теплый ветер, что еще желать?
Но сколько нужно радости и горя,
Чтоб на песке горячем умирать?

(8.06.17)

Кого-то выносят из дома,
Кого-то вносят в дом.
Картина эта знакома
Всем от начала времен.
Голым деревьям из листьев
Зеленые свяжут холсты,
Но будут к зиме по-новой
Деревья обнажены.
И все бесконечно и вечно:
Пьяного вносят в дом,
А кто-то весело пляшет,
В поле услышав гром.
Кто-то бренчит на гитаре,
Кто-то глушит ром,
Кто-то уходит на море
Кто-то вернется в дом.

Сегодня в 22:00. Ссылку позже кину

Небо, с которого он упал, целую вечность назад, было голубым и безмятежным.
«Почему я не умер?» - подумал он, глядя на небо, обрамленное зеленью листвы.
Двигаться не хотелось. И не моглось.
«Почему я не умер?» - повторил он безмолвный вопрос.
Его спасательная капсула, проделав в изумрудно-ровном и умиротворенном море дикого леса дыру, опалив ветви и стволы вековых деревьев, достигла самого дна. Он выжил и теперь лежал среди обломков, не в силах пошевелиться. Лежал и равнодушно смотрел на небо. Только один вопрос мучил его: почему он не умер.
Его звали Игорь. Двадцать один год, холост. Рост – метр восемьдесят два, вес семьдесят четыре, окончил… все это так не важно, теперь…
Игорь попытался встать. Со стоном он приподнялся на локте. Грудь жгло, к горлу подкатила тошнота... как называется эта планета?.. – в голове колыхнулось, выплыло неприятное название – Содом. Ну, да, кажется, так ее все называли. Содом или Радуга.
Там, в небе над Радугой, наверное, продолжался бой. Кто, с кем… Игоря теперь это мало заботило. «Надо выбираться отсюда» - мелькнула мысль. Перед глазами все плыло, однако Игорь сумел встать на четвереньки.
- Что, приятель, подбили? – задиристо прощебетал из зеленой листвы чей-то голос. Игорь дернулся. Оседлав толстую ветку, где-то на высоте полутора метров от земли сидел сероглазый парень в зеленом комбинезоне. Взгляд сероглазого не предвещал ничего хорошего. «Меня сейчас еще и поимеют» - подумал Игорь, а сероглазый, будто угадал, о чем думал сбитый. Резво спрыгнув с ветки, он, встав в позу Робина Гуда, убийственным тоном сказал:
- Ну что, пройдем в клизменную?
Игорю было совершенно не до шуток. Его вывернуло, а руки и ноги подкосились. Он неминуемо встретился бы с собственной блевотиной, но кто-то как котенка схватил его за шкирку и пробасил:
- Хватит шутить Фей Лан, не видишь парню плохо.
- Тролль, ну ладно тебе…
- Пошли в лагерь, - сказал Тролль, после чего перекинул вялое тело Игоря через плечо и шумно зашагал через джунгли. Тролль все же был человеком. Только очень большим и сильным. Под его мерную тяжелую поступь Игорь вырубился.
«Земля, да-да, наша далекая Великая Родина, погрязла в грехе, смраде, извращениях и анархии. Но самое мерзкое, что земные власти позволили грязным извращенцам основать новый Содом – целая планета отдана им на поругание! Целая планета содомитов! Мы должны сжечь эту проклятую колонию, как некогда Господь сжег Содом и Гоморру на матери-Земле. Мы должны – во славу Божью, ради наших детей, ради нашего будущего. Они не остановятся на одной планете, нет! Содом расположен в самом сердце нашего сектора космоса и оттуда зараза гомосексуализма распространяется по всем колониям Союза. Вам не стоит бояться этих содомитов, в распутстве и пьянстве, в уходе от традиционных ценностей они утратили способность быть настоящими воинами. Их мужчины – как бабы, а женщины – как мужчины, но разве может женщина сравнится с настоящим мужчиной? Разве может женщина быть воином? Удел женщины – дом, очаг, дети… их дома – груды камней, очаги не горят, они вымирают – потому что женщины заняты не своим делом. Придет час и мы дойдем до Земли, но сейчас нам необходимо покончить с величайшим злом во вселенной – планетой Содом, которую эти нелюди называют Радугой»…

Игорь хорошо учился в школе, но больше преуспел в гуманитарных дисциплинах – истории, литературе и основах традиционной культуры. Он делал успехи на уроках патриотизма, гражданской обороны и физкультуры. По окончании школы Игорь поступил в летный колледж. Потом – служба…
Игорь неожиданно понял, что лежит на мягкой травке, а правую щеку пригревает солнечный лучик. Приоткрыв глаза, парень тут же зажмурился от яркого света. Чувствовал он себя теперь намного лучше. Потрепано, но не разбито. И прошла тошнота, осталась только неприятная пустота в желудке.
- Пришел в себя? – послышался возле уха знакомый голос. Голос немного сипел, но в целом звучал бодро.
- Макс! – воскликнул Игорь и решительно подскочил. Голова немножко кружилась. Игорь сидел на траве, на краю огромной поляны в окружении дикого леса. Поляна была утыкана палатками и фургонами. Рядом с Игорем, по-турецки скрестив ноги, сидел его давний приятель и сослуживец – черноволосый кареглазый Макс. Алый летный комбинезон на Максе был подран, прожжен и представлял жалкое зрелище. Сам Макс был бледным и небритым. Сколько же времени прошло? Игорь повторил вопрос вслух.
- Тебя доставили только сегодня утром. А так прошло два дня, - ответил Макс, - меня сбили почти сразу после тебя. Кажется, кампания против Содома провалилась.
- Черт! – раздосадовано прошипел Игорь. – Это лагерь для военнопленных?
- Ну да, лагерь… здесь не так уж и плохо. Кормят хорошо, обращаются ласково. Далеко все равно не уйти.
- Кто-то пробовал?
- Пробовали: и нападать на охрану и просто бежать – бесполезно, - пожал плечами Макс. – Те, кому удалось уйти в лес, вернулись под конвоем десять часов назад.
- Дерьмо!
- Ну, может быть, - пожал плечами Макс. – Я вот все думаю…
Макс вдруг замолчал, и как-то странно посмотрел в сторону.
- О чем думаешь? – спросил Игорь.
- Так… не важно, - Макс махнул рукой. – Просто я не понимаю: зачем нам эта война?! Господи, я просто хотел летать…
- Они – враги, - твердо сказал Игорь. – То, что они делают – противоестественно и мерзко.
- А война и убийство – это не мерзко? Пусть бы и жили себе.
- Ты не понимаешь. Это они начали войну. Они строят козни Союзу, они хотят уничтожить нас – нашу культуру, наши традиции. Они поддерживают отщепенцев, спонсируют «правозащитные организации», которые пропагандируют гомосексуализм и прочие извращения. Можно подумать у педиков могут быть какие-то права.
- Но правозащитные организации защищают не только гомосексуалистов.
- Это не делает их меньшими педиками, чем они есть. Они бросают вызов нашим ценностям, нашему обществу, власти, подрывают обороноспособность Союза… Землей сейчас правят сексуальные извращенцы и потомки этнобандитов, которые вынудили наших предков бежать в космос, на другие планеты и вести тяжелую борьбу за выживание.
- При этом Земля постоянно оказывала нам помощь и поддержку. Она никогда не отворачивалась от нас и их колонии, в том числе и эта всегда были дружелюбны. А мы… мы кривили лицо.
- Ты знаешь их дружелюбие – это попытка втереться в доверие и пристроиться сзади – Игорь хохотнул
- У меня здесь брат. Старший. Это был позор для всей нашей семьи, и я ненавидел его. А сейчас… сейчас, мне страшно: я все думаю где он, не случилось ли с ним чего… сможет ли он выстрелить в меня, а я – в него. Мне страшно, что я здесь как на ладони, чувствую себя почти голым, не смотря на эту дурацкую форму и меньше всего мне хочется слышать от тебя заученные проповеди из учебника, потому что ты, черт бы тебя драл, мой друг, а не полковой батюшка, и мне хочется довериться тебе и чувствовать твою поддержку… а ты смеешься.
- Мне тоже страшно, - признался Игорь. – Радует только одно: наши задницы пока что целы.
- Ну, видимо мы не в их вкусе, - хмыкнул Макс. – Черт, Игорь, меня всегда восхищало то, как ты способен веселиться в самой свинской ситуации.
-Уныние – грех, - пожал плечами Игорь.

Солнце припекало. Макс повел Игоря по лагерю. Здесь находилось еще несколько их знакомых, остальные были Игорю неизвестны. Они скитались так около часа, а потом Игорь заметил какое-то движение у границы джунглей. Из зарослей показались три человеческие фигуры. По форме и тому, что двое из появившихся – огромный бородатый парень и худой юноша – были при оружии, Игорь сразу признал в них аборигенов.
- Вот и наши враги, - бросил Игорь Максу.
Троица двигалась к центру лагеря. Двое – бородатый и худой остановились перед одним из фургонов. Фургоны были хаотично раскиданы по всей поляне, но этот располагался в самом центре. Третий – сухой высокий старик скрылся внутри. Вскоре люк на крыше фургона открылся, и старик вылез оттуда. Оглядев лагерь, он заговорил:
- Уважаемые граждане Союза! Час назад правительство вашей державы, так и не сумев захватить планету, предъявило Свободной Планете Радуга ультиматум. Если в течение двенадцати часов мы не передадим всех пленных властям Союза и не прекратим огонь, ваша держава начнет бомбежку планеты. Конечно, если мы выполним все требования, Союз уже ничего не удержит от уничтожения Радуги. Впрочем, учитывая угрозу, Союз и сейчас мало что удерживает от претворения в жизнь своей чудовищной идеи. Поэтому, руководствуясь исключительно гуманными соображениями и возможностью спасти несколько сотен жизней, Свободная Планета Радуга решила удовлетворить требования Союза. Вас всех доставят в космопорт и погрузят на челноки. Вы все – пилоты, поэтому с управлением должны будите справиться.
По толпе пленных волной прокатился гул. Макс прошептал Игорю:
- Они тянут время. Видимо надеются, что Земля придет на помощь.
- Но и наши должны это понимать, верно? – вздернул бровь Игорь. – Похоже, мы проиграли и пытаемся сохранить лицо.
- Может быть… - поджал губы Макс, раздумывая – А может, и нет.
- Что ты имеешь ввиду?
- Я слышал… - Макс замолк. – Я не уверен, что стоит об этом говорить. Здесь и сейчас.
- Но ты уже начал, Макс. Так чего тянуть-то?
- Нам надо встать в очередь на погрузку в фургоны. Давай займемся этим. Потом… если будет возможность, я все объясню. Наше командование – не такие лохи, какими кажутся.
Игорь нахмурился, но ничего не сказал. О чем таком может знать Макс? Игорь задумался. Он никогда особо не… анализировал своего приятеля. Макс был весел, напорист, зол на язык. Любил выпить. Сослуживцы шутили, что у Макса на комме самое большое собрание порнухи в Союзе. Но это все не то… Макс… он всегда оказывался там, где велись интересные разговоры или происходило что-то интересное. Он часто водился с довольно сомнительными людьми, при этом сам всегда был предельно… патриотичен. Было в нем что-то… какая-то двуликость.
Они встали в очередь на погрузку. Игорь с головой ушел в воспоминания.

Корабль спал. Только приглушенный гул проходил по стенам – отзвуки работающих двигателей и систем жизнеобеспечения. Бледная полоска света скользнула и исчезла: дверь каюты открылась и закрылась совсем бесшумно. Но Игорь уже проснулся. Он бы все равно встал: накануне он выдул слишком много сока, и теперь страшно хотелось в туалет. Видимо не ему одному.
Тихо, чтобы никого не разбудить Игорь вылез из койки. Натянув штаны и майку, он неслышно покинул темное спящее царство. Длинный коридор заливал приглушенный рассеянный свет. Здесь было намного прохладнее, чем в каюте. Игорь поспешил по нужде.
Уже возвращаясь, он услышал голоса. Шептались двое, звук доносился из бокового коридора, где располагались каюты офицеров.
- Тише, дурачок… - шептал один.
- Здесь все спят. Никто не слышит, – шептал другой.
- Ты не знаешь. У этих везде есть крысы, - отозвался первый.
- Не бойся, ничего не бойся, - шептал второй и рассмеялся. И по смеху Игорь понял, что это Макс.
Через несколько дней одного из офицеров арестовала флотская тайная полиция по обвинению в государственной измене.

Очередь подошла к концу. Пленники плотно забились в фургон. Прошло несколько минут и все почувствовали движение. Короткое пленение подходило к концу.

- Ты чего молчишь? – вывел Игоря из задумчивой полудремы Макс.
- Кажется, это ты хотел мне что-то рассказать, - пожал плечами Игорь.
- Не здесь же, - ухмыльнулся приятель, обводя взглядом усталые лица товарищей по несчастью.
- Ну тогда… - начал Игорь, но не закончил. Раздался непонятный грохот, и фургон тряхнуло.
- Что за… - ругнулся кто-то рядом.
- Всем сохранять спокойствие – раздался откуда-то сверху спокойный голос того сухого высокого старика, что толкал им речь на поляне лагеря. Но никто не успокоился: вдруг стало ясно различимо неприятное шипение.
- Газ! – крикнул Макс. У Игоря все поплыло перед глазами, и он отключился.

Голова болела невыносимо. Тело горело. Игорь разлепил воспаленные глаза. Он лежал на чем-то довольно мягком. Была непроглядная ночь, но где-то рядом горел костер. Свет от живого огня выхватывал из тьмы стволы деревьев, кривые ветви и резные листья. Дым поднимался вверх и терялся. Деревья росли так плотно, что неба видно не было. Игорь повернул голову. Перед костром сидел Макс и трое содомитов: те двое, что подобрали Игоря после падения на планету и еще высокий старик. Этот дед первым заметил, что Игорь пришел в себя. Он пробуравил пленника взглядом светлых ярких глаз и улыбнулся.
- Я рад, что ты пришел в себя, Игорь. Меня зовут Эрн, – сказал он. Остальные синхронно повернули головы к лежащему на земле Игорю. Макс подскочил и склонившись над другом взволнованно спросил:
- Ты как?
- Как мешок с дерьмом после хорошей пьянки, - почти простонал Игорь. Услышав ответ, Макс облегченно расхохотался:
- Ну, раз ты еще в состоянии так витиевато выражаться, значит все в порядке.
- У меня жар и ужасно болит голова.
- В аптечке есть что-то от головы. Дать? – пробасил здоровенный детина – как там его называл этот щуплый? Тролль, кажется.
- Дать, - ответил за друга Макс. – А от жара ничего нет?
- Увы, - развел своими ручищами Тролль.
Проглотив таблетку, Игорь выдавил из себя сухое «спасибо». В ответ Тролль криво усмехнулся.
Немного придя в себя, Игорь обратился к Максу:
- Что произошло?
Но за Макса ответил старик Эрн:
- Кое-кто из ваших сумел десантироваться.
- Наши обстреляли колонну и распылили убийственный газ, - пояснил Макс. – Слава Богу, рядом с нами на стене висел респиратор.
- Респиратор? – Игорь нахмурился.
- Ну да, - кивнул Макс, - ты, видимо, его не заметил. Но там вдоль стенок фургона висели респираторы. Как раз на такой случай. Я еле успел его надеть, схватил тебя за шиворот и потащил к дверям, но тут громила – Макс кивнул на Тролля – вышиб эту самую дверь и с ревом нас сцапал.
- Я успел вытащить еще троих, но потом пришлось отступить, - пробасил Тролль – респиратор у меня был, конечно, но ваших было слишком много.
- Короче, наши отбили фургоны, но при этом угробили почти всех пленников, - закончил Макс.
- О, Господи. Это ужасно! – воскликнул Игорь. Макс плотно сжал губы и, посмотрев на друга, заговорил. В глазах его была тьма:
- Когда мы добрались до этого места, я упал на землю и…. Нет, я не плакал. Я просто лежал, и меня трясло. Где-то около часа.
- Наши не знали, что внутри фургона - свои, - убежденно проронил Игорь.
- Они знали, - тихо-тихо произнес молчавший до этого щуплый Фей Лан. – Эти чертовы ублюдки все знали. Теперь они трезвонят, что мы уничтожили пленных и готовятся бомбить планету.
- Я же говорил тебе, что наше командование – не такие придурки, какими пытаются казаться, - так же тихо добавил Макс.
- Я не верю, - мотнул головой Игорь.
- Это был приказ с самого верха. От самого Лидера. Согласовано и одобрено Патриархом. Знало всего несколько человек. – Макс грустно посмотрел на приятели и добавил - Я об этом тебе и хотел рассказать.
- Ты-то откуда знаешь?
- У меня был друг… офицер. Он ходил в любимчиках у капитана Введенского. Знаешь, Введенский питает слабость к молоденьким смазливым офицерам. Так вот, этому молоденькому офицеру Введенский проболтался… или не проболтался, а тот сам как-то узнал. Короче этот глупый офицер узнал, что готовиться чудовищная провокация и военное преступление, но он почему-то решил, будто бы это все – инициатива Введенского. И рассказал мне. Он собирался вообще доложить куда следует, но я… я его опередил. – Макс сглотнул.
- Ты рассказал все флотским гэбистам?
- Игорь, я сам – флотский гэбист. Точнее – крыса, которая докладывает, куда надо о… всяком. За небольшую прибавку в жаловании, конечно. Вино и девочки – знаешь как это накладно?
- И что дальше?
- Мне сказали, что со всем разберутся, а потом этого офицера арестовали. И тогда я понял, что приказ был с самого верха. О таких приказах давно говорят в сомнительных компаниях.
- Я никогда не вращался в сомнительных компаниях, Макс.
- Ты слишком правильный, Игорь.
Издалека Фей Лан фыркнул и весело заметил:
- Ага, натурал до мозга жопы, братец.
- Вадим! – закатил глаза Макс.
- Вадим? – нахмурился Игорь.
- У меня теперь новое имя, - весело ответил Фей Лан. – Старое, я оставил там же, где распрощался с девственностью: на своей ущербной и далекой родине.
- Это мой брат, - пояснил Макс.
- Удивительное совпадение.
- Ничего удивительного, учитывая, что население Радуги всего двести тысяч человек, - отметил старый Эрн.
- Все равно это невероятно.
- Было бы невероятным, если бы Фей Лан не разыскивал своего брата, - улыбнулся Эрн.
Игорь чувствовал себя совершенно разбитым. Костер, человеческие голоса, зеленый полог, влажная тьма леса – все создавало удивительный убаюкивающий кокон. Игорь лежал, смотрел на звезды и медленно проваливался в сон…

-Что дальше? Есть какие-то новости с Земли? – слышал Игорь голос Фей Лана.
-Пока нет. – устало вздохнув отвечал Эрн. – Это нападение оказалось таким неожиданным… Помощи можно ждать со дня на день, однако, боюсь, Союз начнет бомбежку уже на рассвете.
- Но мы начали эвакуацию людей, да и система обороны планеты… - пробасил Тролль.
- Мы, правда, оказались не готовы, Тролль.
- Так дальше то куда? – повторил вопрос Фей Лан.
- В Убежище, – ответил старик – Вы знаете, где это. А нашим пленником знать не обязательно.
- Мы все еще пленники? – фыркнул Макс.
- Я не доверяю ни тебе, ни твоему другу, - сказал Эрн. – Вы всего-навсего глупые мальчишки, но… вы ведь были готовы убивать нас.
Макс промолчал.


Утро выдалось хмурым, пасмурным, душным. Весь день они шли куда-то: сначала прорубаясь через чащу, потом – вдоль насыпи монорельса. Прятались в тени, чтобы нельзя было засечь с воздуха. Вечером, они вышли к озеру. Насыпь монорельса тут обрывалась. Неимоверно большой красный солнечный диск закатывался за горизонт, за озеро, окрашивая воду. Максу и Игорю надели на глаза повязки. Их куда-то повели. Потом приказали остановиться. Затем пленники услышали слабое жужжание, лязг… когда им развязали глаза то вокруг был только серый бетон и тусклый искусственный свет. Их привели в какой-то бункер. Они долго шли по коридорам. Изредка встречались люди – мужчины и женщины – с ними конвоиры перебрасывались короткими нейтральными фразами. Наконец пленники оказались в большом зале, где собралось множество человек.
Игорь завертел головой: столы, люди, пульты, экраны с картами, графиками, цифрами… определенно штаб.
- Эрн, наконец-то! – пышная рыжеволосая женщина подлетела к их компании. Она была одета в какой-то немыслимый фривольный комбинезон, однако Игорь сразу понял, что женщина эта является высокопоставленным чиновником.
- Эй, Диана, не задуши меня в своих объятиях! – рассмеялся Эрн. Женщина рассмеялась, но старика все равно обняла и расцеловала, со словами:
- Как же мне не придушить деда моих внуков?..
- И внучки, - добавил Эрн.
- И внучки, - согласилась Диана – Ты не представляешь, как мы за тебя переживали с Реей. Она думала, что никогда не увидит свекра.
Любопытный Макс бестактно вмешался в беседу:
- У вас что, общие дети?
Диана и Эрн недоуменно посмотрели на него, а затем рассмеялись:
- Нет-нет, что ты! – дружно ответили они. Потом старик пояснил:
- Многие, конечно, вступают в такие альянсы, но не в нашем случае. Просто мой сын женат на дочери Дианы – Рее.
- Женат? На дочери? То есть он нормальный? – не удержался Игорь. Фей Лан презрительно фыркнул, Тролль что-то буркнул себе под нос неразборчивое, а Эрн с Дианой опять рассмеялись.
- Все зависит от точки зрения, юноша, - ответил, наконец, Эрн, - В любом случае, если человек гетеросексуален, это еще не делает его нормальным.
- Я просто думал, на Содоме… то есть, я хотел сказать на Радуге, живут одни пе… одни геи, - растерянно проговорил Игорь
- Как вы себе это представляете? – удивилась Диана – Из родившихся на Радуге детей вырастает точно такое же количество гомосексуалов как и на любой другой планете. Высокий процент геев на Радуге связан исключительно с эмиграцией. Только двадцать процентов взрослого населения планеты определяют себя, как гомосексуалы. Остальные – или бисексуальны или гетеросексуальны. На самом деле на Радуге проживает около 30 тысяч геев и лесбянок.
- Всего-то?! – воскликнул Макс. – Да в Союзе вашей братии в разы больше!
- В десять раз, по нашим прикидкам, - серьезно кивнула Диана.
Вдруг истошно взвыла сирена, что-то красное замигало на экранах. Тролль тут же сграбастал Игоря и Макса и повел их…. Они бежали по каким-то однообразным серым коридорам и Игорь совсем не запомнил дорогу. Потом Тролль толкнул их. Перед носом Игоря захлопнулась дверь.
- Все-таки мы пленники, - заключил Макс. Игорь кивнул и огляделся. Небольшая квадратная комнатка без окон, две койки. Выход в совсем уж крохотное помещение с душем и унитазом. Игорь лег на одну из коек.
- Думаю, нам остается только ждать…. – сказал он.
- Мы можем попытаться выбраться, - ответил Макс.
- Зачем?
В ответ Макс пожал плечами. Оно подошел к двери и толкнул ее.
- Она должна отъезжать в сторону, Макс. Толкая, ты ее точно не откроешь.
- Я хотя бы пытаюсь что-то сделать.
- Хорошо, Макс, - устало вздохнул Игорь, - Повторю еще раз свой вопрос: зачем?
- Тебе они уже нравятся? Ты хочешь остаться здесь навсегда? С этими… этими…
- Людьми, Макс. «Эти» называются людьми.
- Совсем недавно ты их называл «содомитами-извращенцами»
- Еще совсем недавно ты закатывал глаза и спрашивал меня: «Зачем нам эта война?!». А теперь с чего ты в бой рвешься? – парировал Игорь.
- Я хороший актер, друг мой. Мне важно было удостовериться в твоей лояльности. Тогда, в фургоне… я ведь спас тебя.
- Разве не это должны делать друзья и, тем более, боевые товарищи – спасать друг друга?
- Да, пожалуй. Поэтому я попытаюсь это сделать еще один раз: нам надо уходить. Если мы не уйдем, то погибнем.
- Ты это о чем?
- Помнишь, всем кололи сыворотку за две недели до высадки?
- Ну.
- Это не совсем…сыворотка. Понимаешь, мы… как бы это сказать-то?! Нас сделали биологическим оружием. Конечно, все население планеты не заразишь, но та зараза которую нам вкололи… у нее очень высокая смертность и осталось совсем мало времени, чтобы ее нейтрализовать.
Игорь подскочил на кровати:
- Постой! Ты хочешь сказать, что мы смертельно больны каким-то вирусом, которым еще и всех вокруг себя заражаем?
- Именно это я и хочу сказать, - кивнул Макс.
- Тогда почему ты ничего не сказал…
- Отвечу тебе тем же вопросом, что ты задавал мне: «Зачем?» - Макс развел руками.
- Но среди них – твой брат.
- Этот брат… - фыркнул Макс – Врагу такого братца не пожелаешь. Ты что, до сих пор не понял, что единственный шанс для тебя выжить – это держаться рядом со мной? Я смогу кое-что опустить в своих отчетах начальству и в них не будет упоминаться о твоих сомнениях и проявленной симпатии к местному населению.
Игорь схватился за голову и крикнул:
- Макс, я не понимаю тебя! Ты же сам такой же, как они. Я знаю, ты спишь с парнями. И с тем офицером, которого арестовали, ты спал, и, возможно, с Введенским и Бог весть с кем еще!
- Я с ними не спал, а только трахался. В этом-то и заключается мое главное отличие от местных выродков.
Не сдержавшись, Игорь набросился на Макса с кулаками. Макс только криво усмехнулся, увернувшись от кулаков, он толкнул Игоря и тот упал. «Что-то странное» - подумал Игорь. Голова неестественно кружилась и к горлу подкатывала тошнота. «Что со мной?» - думал он, и словно в ответ на свои мысли услышал ответ:
- Я же говорил: тебе недолго осталась. Скоро симптомы станут очевидны, и ты умрешь.
У Игоря все плыло перед глазами, он заметил, как в сторону отъехала дверь. В ушах стоял оглушающий звон. Звон нарастал, Игорь тонул в этом звоне. Он судорожно открыл рот, словно пытаясь сделать глоток воздуха. А после наступила темнота.

Шипение… шипение из которого пробиваются обрывки фраз: «…следние новости», «…бежка планеты», «многочисленные жерт…», «…дут бои», «…лы Земного Альянса дали решительный отпор агрес…»… Шипение… шипение превращалось в невыносимый звон, после которого была тишина. И немота. Калейдоскоп невероятных красочных картинок, которые сменяли друг друга с дикой скоростью. А потом сквозь весь этот бред опять пробивалось шипение и обрывки фраз: «…сяч человек оказались заражены», «…реди них представители планетарного совета Эрн Фалькон и Диана Грант». Щелчок!

- Мне вот любопытно: почему ты, изменил свое мнение о нас? Почему подрался с Максом? Наверное, мне никогда не узнать ответа на этот вопрос… - услышал Игорь тихий голос Фей Лана.
- А я и не изменил своего мнения о вас. Вы – мерзкие, отвратительные содомиты, - хрипло ответил Игорь. Он хотел рассмеяться, но из груди вырвался только сухой страшный кашель.
- О, ты очнулся! – радостно воскликнул Фей Лан и добавил - Мы уже потеряли всякую надежду…
- Отыметь меня во все дырки? – Игорь опять закашлялся – Можно я не буду открывать глаза?
- Не открывай. Смотреть тут совершенно нечего. Мы на карантине. В лесу. В палаточном городке.
- Ладно, - проронил Игорь. – Все что случилось, Фей Лан… Ты ведь хочешь услышать ответ на свой вопрос?
- Тебе нельзя много говорить.
- Врачи всегда так говорят. Это все ерунда. Кажется, они тем самым просто пытаются заставить пациентов молчать… - Игорь опять закашлялся.
- Жуткий кашель.
- Каждый раз вместо смеха… Так вот. Дело не в том, что я стал думать о вас как-то иначе. Просто я о себе стал думать намного хуже. А это меняет… все.
- Ты хороший человек, Игорь.
- Но я не лучше тебя. И… я просто понял… понял, что основное различие между людьми пролегает не в том, что они любят, а в том, что они ненавидят. Я ненавижу предательство, подлые удары в спину, лицемерие и обман. Макс… Извини Фей Лан, но твой брат, когда я на него набросился, олицетворял все то, что я ненавижу. Это было крушение всего.
- Я понимаю тебя. Мы ведь выросли на одной планете Игорь. Но почему, почему ты раньше не видел той лжи, лицемерия, того ханжества, которыми пропитана твоя… наша Родина? – с горечью спросил парень.
Игорь попытался открыть глаза. Он хотел посмотреть на Фей Лана и у него это получилось. Он ожидал увидеть то лицо, которое помнил, но его больше не было. Правый глаз Фей Лана скрывала черная повязка, левую щеку рассек глубокий неровный шрам.
- Что с тобой? – спросил Игорь.
- Ерунда, - криво улыбнулся Фей Лан. – Мне обещали новый глаз, да и шрам этот – не навсегда. Я красавец, верно?
- Верно, - улыбнулся Игорь. Фей Лан улыбнулся в ответ и заметил:
- Тебе нужен покой, а мы что-то разговорились. Ты лежи и набирайся сил, а я – пойду. И ты не прав: главные различая между людьми, пролегают в том, способны они любить кого-то кроме себя или нет.
Игорь остался один. Он смотрел на серый брезентовый потолок, но не видел его.

Союз объединял несколько планет, а Игорь родился на самой прекрасной из них – Родине. На Родине был всего один город – Владимир. Он стоял у подножия белоснежной горы, на берегу серо-голубого океана. От города вглубь единственного на планете континента убегали серые нити дорог. Они вели к отдаленным поселкам, но в них Игорь никогда не был. Он так мало где был, и так мало что видел...
На Родине было тихо и спокойно. Там было хорошо и красиво. Игорь любил встречать рассвет на галечном пляже. Солнце поднималось над недвижимой серой водой залива – огромное и яркое. Будущее казалось простым и ясным. Сначала он встречал рассветы в одиночестве. Потом стал приходить с девушкой. Не всегда с одной и той же, но…


- Я ведь любил их. Не может быть, чтобы не любил… - пробормотал Игорь вслух.
- Тебе лучше? – раздался тихий и спокойный голос Эрна.
- Что? – Игорь открыл глаза. Эрн сидел точно там, где раньше сидел Фей Лан. Только лицо Эрна не было искалечено. Правда старик выглядел очень усталым и похудевшим.
- Я в порядке, - твердо произнес Игорь.
- Ты говорил во сне.
- Я думал о доме.
- Понятно, - Эрн улыбнулся.
- Я поправлюсь?
- Ты ведь не это хочешь спросить.
- Я смогу вернуться?
Эрн качнул головой:
- Не знаю. Ты в списках тех, кого «зверски убили проклятые содомиты», - старик усмехнулся.
- По крайней мере, меня не объявили национал-предателем.
- Для тебя это важно?
- Это важно для тех, кто ждал меня дома.
- Родители?
- Не только...
- Здесь много хороших девушек, Игорь.
- Здесь много хороших людей. Мне кажется, это важнее – улыбнулся в ответ парень.
- Не без этого… - фраза утонула в грохоте внезапно начавшегося тропического ливня.

*****
Последние капли дождя ударили о брезент палатки, а потом все стихло. Вдруг радостно защебетала какая-то птица. Сквозь брезент Игорь почувствовал: проглянуло солнце.
В палатке никого не было. Игорь встал с кушетки. Ноги подкашивались. Голова кружилась от слабости. Рывком он откинул полог. В глаза ударил яркий солнечный свет. Он увидел поляну, людей, толпящихся на ней… сотни сияющих любящих глаз. Игорь выхватил из толпы стройную фигурку Лана. Лан отчаянно улыбался. Встретив взгляд Игоря, он подмигнул и крикнул:
- Выше, смотри выше! – Игорь устремил взор к небу. Там была радуга и она была прекрасней всего на свете.

МИЛЫЙ ВРАГ. 30 сентября 2015

Милый враг, не суди сурово,
Ты по-прежнему снишься мне. 
Ты приходишь во сне и снова
Нежно чертишь ножом по спине.
А потом твои жадные губы,
Безнаказанно и горячо,
Целовать меня будут бесстыжие,
Ты укусишь меня в плечо.
Я не в силах бежать и прятаться -
От себя ведь не убежать,
И чтоб снами дурными не маяться
Мне придется тебя отъ**ать.
(2013-2015)

*****. 1 октября 2015
Он ее к себе прижал,
Она смотрит чуть надменно,
Я за ними наблюдал:
Говорят, смотреть не вредно.
Они знают: все пройдет,
Но не думают об этом,
Знаю я, что все придет,
Осенью и теплым пледом,
Когда золото волос,
Станет серебром и пеплом,
Когда будешь наг и бос,
И свечу задует ветром.
Я хочу домой, к жене,
Там коты, тепло, кроватка,
Улыбнется вечность мне,
Будет весело и сладко.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ. 1 октября 2015
Путин, Россия, Крым,
Донбасс, война, дым,
Кризис, Газпром, нефть,
Духовные скрепы, смерть.

Горилка, сало, Европа,
Кличко, Порошенко, жопа,
Рошен, АТО, нефть,
Путин х*ло, смерть.

Обама, Гей-браки, санкции,
ИГИЛ, взрывы, акции,
Террор, "калашников", нефть,
Хиллари Клинтон, смерть.

НЕМНОГО О СЕБЕ. 2 октября 2015
Совершенно бесстыж я,
Развращен от макушки до пят,
Вот такая, друзья, фигня,
И с утра бывают помят.
Я люблю красивых людей,
Меня манит упругость жоп,
Много есть интересных затей,
Кожа, плетки, минет, handjob.

***. 5 октября 2015
С возрастом приходит понимание,
Что наша жизнь - одно пи*дострадание,
И лучше веселиться и мечтать,
Чем ближним без конца мозги е*ать.
Единственное стоящее дело,
Чтобы нежней касалось тело тела,
И руки чтоб тянулись к сладким фруктам,
И к запрещенным сладостным продуктам.
Одно я только в жизни не приемлю -
Мозгов людских занудливую е*лю.

ВЛЕЧЕНИЕ. 6 октября 2015
Он на нее смотрел бесстыже,
Она на него - чуть соблазнительно,
Может быть не любовь, но все же
Половое влечение - ох*ительно.
В осенней аллее зеркальные лужи,
Она и она, глаза в глаза,
И женские губы в женские губы,
Впиваются осень в искры дробя,
И может быть совсем не верно,
И может быть, не любовь совсем,
Но половое влечение - ох*уенно,
И дарит тепло и улыбку всем.
Он нежно рукой по его щетине
Провел в полумраке шумного бара,
И кто знает, по какой причине,
Быть может, от пьяного угара?
И он в ответ по бедру рукою,
Скользит и гладит, желаньем горя,
Не надо путать это с любовью,
Они ох*енны, друг друга е*я.
Он и она, глаза сияют,
Соски набухли, член стоит,
Может, не любят, а просто играют,
Но ангел блудливый их хранит.
Пусть руки связаны, плетки и маски,
Пусть множество губ и множество глаз,
Влечение наше выдаст нам краски,
Раскрашивать будни каждый раз.

БЕЗ МАТА. 6 октября 2015
Вот, по заявкам публики,
Без матерных выражений,
Стыдливо прикроем рогалики,
И поля кроватных сражений.
Закроем нагие части,
Сверкнувшие в полутьме,
В пылу разгоревшейся страсти,
Веселой кутерьме.
Но, собственно, что об этом?
О сексе все и еде,
В конце концов не минетом
Живет человек на земле.
И леденец ты лижешь,
Или ласкаешь грудь
Ты любишь, пока ты слышишь,
Кого-нибудь как-нибудь.

МЫ. 7 октября 2015
Белые пальцы берез,
Серые руки осин,
Этой осенью я замерз
И остался совсем один.
Хрустнет синяя корочка льда
Под твоей невесомой ногой,
Ты осталась в лесу одна,
Ты осталась босой и нагой.
И в холодной осенней мгле,
Будем ждать, до прозрачности душ,
Когда кто-то живой и горячий
Забредет в нашу снежную глушь.
И тогда взвоем хищно в лесу,
Сердце кровь по венам толкнет,
Смерть наточит свою косу,
Кто-то точно в ту ночь умрет.
Это счастье, любовный жар,
Этот бег и охоты пыл,
Видно дьявол вручил нам дар,
А Господь про нас позабыл.
Видеть ужас в чужих глазах
И улыбку скалить в ответ,
Кровь живая у нас на губах,
А в сердцах - только жаркий свет.

РОГАТЫЙ БОГ. 9 октября 2015
Я ночью его встретил в баре,
Он тихо играл на гитаре,
Кутался в дым сигаретный,
Тонкокожий и бледный.
Он таял в нетрезвом свете,
Пел об умершем лете,
И взгляд его был не кроток,
Он пальцем манил красоток,
И льнули к нему девицы,
Он им сплетал небылицы
О томности жаркого мая,
Руки в волосы им запуская.
И были все зачарованы,
Взглядом к нему прикованы.
И я, волшебству поддавшись,
Смотрел на него, надравшись.
И в пьяном головокружении,
Чувствовал в сердце жжение.
А он играл все громче,
И голос звучал звонче.
И женщины в пляс пускались,
С мужчинами целовались.
И я, пересилив влечение,
Двинулся против течения.
Мне в душу заглядывал Бромий,
Как будто бы из Преисподней.
Из дымного сумрака выбрался,
Из сил последних выбился.
И воздух ночной, отрезвляющий,
Был мне верным товарищем.
Но вот, тонкокожий и бледный,
Кутаясь в дым сигаретный,
Выходит Загрей из бара,
В руках у него гитара.
Выходит один и молча,
Страшную харю корча.
Он мне подмигнув оскалился
И в миг, на глазах состарился.
И спрятался в лунном свете,
И нет его на планете.

ПРОСИНЬ. 13 октября 2015
Черный, заколоченный чердак
Моей душной черепной коробки,
Серой пылью политый бардак,
Над которым громоздятся полки.
Там хранится пара ценных фраз,
Немного пожелтевших черно-белых фото,
Стоит разбитый старый унитаз,
В нем плавает немыслимое что-то.
Честно говоря, я многое забыл,
В основном - людей, их имена и лица,
Слишком долго в темноте я плыл,
И теперь, похоже, заблудился.
Я не знаю, где, в каком часу
Мое сердце перестанет биться,
Меня время держит на весу,
Но мне кажется, что я парю как птица.
Иногда меня бросает вниз,
Ртом хватаю судорожно осень,
Где найти спасительный карниз,
Чтоб одни мечты скатились в просинь?

СВЕРХДЕРЖАВА. 15 октября 2015
"Россия - снова сверхдержава!" -
Увидел заголовок я,
Но только вот, не понимаю,
С какого, собственно, *уя?
Дровами топится родная,
Все чаще падет "прогресс",
Духовность только укрепляют,
С кадилами на перевес.
И видно дома все не ладно,
Раз лезем в Сирию бомбить,
Хотя, конечно, этих гадов,
Дано пора бы замочить.
Но честно вам скажу сильнее,
Чем так далекий нам ИГИЛ,
Меня волнует прибавление
На наших кладбищах могил.
Ведь знаем истину простую:
Чтоб было чисто и тепло:
Поправь забор,не сри в подъезде...
А телевизор - это зло.

БАНАЛЬНОСТЬ. 28 октября 2015
Увы, но жизнь банальна.
Нет штуки банальней любви,
Дети банальны, собаки,
Банальны коты и ежи.
Банален осенний вечер,
Узор золотой листвы,
Багрянец на листьях банален,
Банальны полярные льды.
Банален ночной переулок,
Луны рогатой оскал,
Банален больной ублюдок,
Банален здоровый амбал.
Банальны во тьме поцелуи,
Банальны "люблю" и "хочу".
Банальны любые позы,
Но я о них промолчу.
Банален читатель и автор,
Банален - хоть сразу в печь,
И даже вывод банален -
Что проще умереть.
И если есть что-то такое,
Ради чего стоит жить,
То это банальные вещи -
Зачем далеко ходить?

ПЕСНЯ КОТОРАЯ МНЕ ПРИСНИЛАСЬ. 8 ноября 2015
На улицу я вышел погулять,
Дышать весенней теплотою,
Сел на скамейку отдыхать
И наблюдать за детворою,
А белокурых два мальчишки
У детской горки щебетали,
Ко мне отдельный слова
Из их беседы долетали:
"Бу-бу-бу-бу-бу... говно!,
Бу-бу-бу-бу-бу... пи*дец!
Бу-бу-бу-бу-бу... ху*ня!
Бу-бу-бу-бу-бу... дезоксирибонуклеиновая кислота!!!!"

БАНДЕРЛОГИ.. 10 ноября 2015
Вслед за Киплингом повторяя:
«С наступлением темноты,
Когда обезьяны ходят,
Друг друга держа за хвосты» -
И вьются ленты снега,
В окнах горят огни,
А бандерлоги все ходят,
Друг друга держа за хвосты.
Заглядывают в окна,
Сквозь снежную пургу,
Насмешливые морды,
Похожие на мою,
Глядят сквозь стекло, смеются,
Хвостами манят меня,
В зимнюю белую темень,
Нового декабря.
Белые бандерлоги,
Ходят всю ночь под окном,
Песни протяжные воют,
И говорят все о том,
Что в мире стабильности нету,
Что где-то случился дефолт,
Про то, сколько водкой упитых,
Сыграют сегодня в гроб.
Шепчут они на ухо,
Про земляных червей,
Про то, как питон питонит
И душит удав детей.
Скачут они по веткам,
Хвостами обвив стволы,
И проклинают предков,
Кулаками стучат о столы.
Плотнее зашторив окна,
От страшной ночной пурги,
Вспомнишь, что бандерлогам
Отрезали их хвосты.
(2011-2012гг.)

СМЕРТЬ. 21 ноября 2015
Мы знаем все: нас ждет в конце
Одно и тоже.
От тьмы и холода в душе
Ледок по коже.
И мы смеемся, гоним прочь
Седую старость,
И не считаем тех минут,
Что нам остались.
Не важно умереть когда, и где -
Не важно.
Мы умираем навсегда
И это страшно.
И нет подонков и героев -
Не для смерти,
Нельзя красиво умереть -
Вы мне поверьте.
И смерть - какой бы ни была -
Нам не подвластна,
А жизнь, пусть даже и страшна,
Всегда прекрасна.

Я вот думаю... может правда - устроить трансляцию, почитать стихи.

Или по скайпу или на ютубе? Или... короче весь в раздумьях...

О любви сочинять бессмысленно,
Она прячется за дверями,
Промозглой серой осенью,
С нескончаемыми дождями,
И любовь - это штука интимная,
Слишком страшно ее выпускать
И лишний раз не следует
В слух, при людях ее поминать.
Но о сексе, бухле и радости,
О простом, земном и смешном,
Без всякой смущенной гадости
Сочинить стоит толстый том,
Чтоб пухлее "Войны и Мира",
Проклиная и мир и войну,
Член молодого Сатира,
Проникал в желанную тьму.
В зависимости от предпочтений,
Мимо женских манящих губ,
В самую нежную слякоть,
Нагл, весел и груб.
Или, есть и такие любители,
Между булок упругих мужских...
Короче, найдутся зрители,
Для развлечений любых.
Про любовь и читать-то сложно,
Слишком тяжек любовный труд,
Но про секс послушать можно,
Хоть во мраке сибирских руд.

Возвращаясь к матушкиной квартире и предстоящему ремонту. Вот план того как оно сейчас:

OLD.pdf

А вот, то, что я надумал:

NEW.pdf

Комментарии приветствуются. Начало тырк.  Предыдущая глава

По закону жанра: романтика большой дороги

- I'm no Superman

Геральт из Ривии

Честно признаюсь: ночка та еще. Когда два черных волка кинулись на меня, то думал дубу дам. Прощай Гелт, прощай герцогиня, и ты смешной чернокнижник прощай…

Спасли брянцы и неожиданно нахлынувшее вдохновение. Я обвел взглядом поле сражения и присвистнул. В нашем отряде рыцарей стало в два раза меньше. Хеннар стоял бледный и пошатывался. Лицо Стеллы украшала сочная ссадина. Боец она, конечно, яростный. Интересно, как она вообще до жизни такой дошла, что стала герцогиней? Почему я об этом ее не спрашивал? Теперь уж некогда…

- Берите с Хеннаром лошадей и скорее скачите прочь, - приказала рыжая воительница. - Мне еще надо успеть на южную стену, посмотреть, что происходит там. Я очень надеюсь, что утром большая часть горожан сможет уйти по тракту вслед за вами.

- Леди Стелла, - хрипло произнес Хеннар – Вы уверены, что замок выстоит?

- Башню построили очень давно. Стены пропитаны магией. Она выдержит штурм, а запасов достаточно, чтобы переждать очень долгую осаду, - успокоила чернокнижника герцогиня. Потом она неожиданно приобняла парня и поцеловала в щеку, - Вам с менестрелем следует поторопиться.

Стелла перевела взгляд на меня:

- Ты очень нам помог, менестрель. Спасибо.

- Обнимашки? – улыбнулся я. Рыжая чертовка рассмеялась и мы обнялись.

Мы с чернокнижником покинули Гелт и долго скакали по простой грунтовой дороге мимо полей и одиноких ферм, пока, наконец, не въехали в лес. Деревья обступили нас со всех сторон. Стало совсем темно и жутковато.

- Все, я больше не могу! – выдохнул Хеннар.

- Поддерживаю! – откликнулся я. Мы остановили коней. Ночь была теплой, но мы развели небольшой костер.

- Надеюсь, погони не будет, - устало проговорил мой спутник.

- У тебя нет в запасе какого-нибудь подходящего заклинания?

- Рун, ты хотел сказать, - поправил чернокнижник – Может и есть, но сил нет. Удивляюсь, как ты до сих пор на ногах держишься.

- Ну… - я пожал плечами. – Не сказал бы, что держусь…

- Я могу создать, наверное, простое плетение, оно разбудит нас через некоторое время, или сработает, если кто-то потревожит.

- О, было бы здорово, Хеннар… - я зевнул. Глаза закрывались и мысли были какими-то вялыми. – Сколько там до этого… как его… Кейброга?

- Точно не знаю. Торговцы обычно добираются из Кейброга в Гелт за два дня. Гонцы, если выезжают рано утром, - за день.

- Ага… - пробормотал я и вырубился. Насыщенный был денек… Честно говоря, очень меня тешила надежда, что во сне я увижу что-нибудь эдакое. Откровение какое-нибудь… но нет. Снилась какая-то ерунда порнографического характера с участием симпатичного желтоглазого варвара и щуплого паренька. Разбудило меня беспардонно вклинившееся в сон навязчивое треньканье. Я с трудом разлепил глаза. Над потухшим костром висел бледный знак, похожий на букву «П». Знак излучал слабое оранжевое свечение, подрагивал и тренькал. Рядом со мной зашевелился чернокнижник. Простонав, юноша взмахнул рукой, и руна растворилась в предрассветном сумраке.

- Такое ощущение, что меня очень долго жевали… - проворчал я, осматриваясь. Когда взгляд мой случайно упал на брянцы, те вздрогнули и начали наигрывать мелодию. Немного потупив, я включился с припева:

Доброе утро, последний герой!

Доброе утро - тебе и таким, как ты!

Доброе утро, последний герой!

Здравствуй, последний герой!*

- Бодрит, - хмыкнул Хеннар, -  А ты неплохо разбираешься в рунической магии: «Телефонный звонок - как команда "вперёд!"»… Телефон – это довольно редкая руна…

- Телефон – это руна? – изумился я.

- Ну да. Ты не знал?

Вот те и пироги с глазами! Как любил говаривать товарищ Гамлет: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»…

- А руна «смартфон» есть? – осторожно поинтересовался я.

- Никогда не слышал, - мотнул головой Хеннар – А что это за руна?

- Не бери в голову. Только сейчас выдумал.

Мы быстро позавтракали и продолжили путь. Всю дорогу я развлекал чернокнижника песнями, которые извлекал из «чертогов своего разума», благо брянцы всегда мне подыгрывали. Под бодрое, одним словом, мычанье и радостное ржанье мы ехали через густой лес. Веселое теплое солнышко пробивалось сквозь листву и ничто не напоминало о вчерашних бедах, ничто не предрекало бед грядущих.

- Слушай, Хеннар, а в этих лесах водятся разбойники?

- Думаю да, - откликнулся мой спутник.

- А почему они на нас не нападают? – мы немного убавили темп, дав лошадям передышку.

- А зачем им на нас нападать? – недоумевающе нахмурился чернокнижник – Выглядим мы не очень богато, да и оружие у нас есть…

Юноша не закончил свою речь: в воздухе просвистела стрела, а из лестной чащи на дорогу вышла высокая фигура в болотно-зеленом плаще с капюшоном. В руке человек держал меч.

- Мое почтение, господа – поклонившись, хрипло произнес незнакомец – Мое имя Ульрих Лайд и я с радостью приму от вас в дар несколько монет или иные ценные вещи.

- Очень наивно полагать, что мы так просто расстанемся со своим барахлом, приятель, - весело ответил я – Кроме того, мы очень спешим по важному делу и ценных вещей у нас с собой нет.

- Я вижу у вас за спиной брянцы. Это довольно дорогая штука.

- Дорогая, - кивнул я, - но это мой рабочий инструмент. Я менестрель, а мой спутник – скромный послушник из монастыря чернокнижников…

- Хватит с ним болтать, - буркнул Хеннар – Давай прикончим его и дело с концом.

- А твой друг, я смотрю, очень суровый тип, - рассмеялся разбойник. – Мои друзья взяли вас на прицел…

- Пусть попробуют... – прорычал чернокнижник. Полы разбойничьего плаща вспыхнули. Ульрих выругался. Он скинул плащ, под которым обнаружилась коричневая бригантина.

- А он неплохо экипирован – бросил я спутнику, выхватывая свой клинок. Засвистели стрелы. Они бессильно бились о выставленную чернокнижником магическую преграду. Я направил коня на разбойника, но  тот успел отскочить.

- Предлагаю не тратить на них время, Хеннар! – крикнул я.

- Нет уж, надо проучить этого типа! – кровожадно ответил юноша. О грудь Ульриха разбился какой-то серебристый светящийся шар. Разбойник охнул и упал. Я вздохнул:

- Скажи уж прямо, Хеннар: тебе приглянулся его костюмчик.

- Доспех мне не помешает, - кивнул чернокнижник, - да и сапоги у него лучше моих.

- Эй, постойте! – из леса вышли разбойники, перегородив дорогу, как перед нами, так и позади нас. Одеты они были довольно разношерстно и достаточно бедно. Все при луках, а из остального оружия – топоры да кинжалы.

- Какие идеи, Хеннар? – спросил я.

Юноша не ответил, а только раздосадовано засопел.

- Кажется, господа, я немного вас недооценил – Ульрих поднялся с земли и демонстративно отряхнулся – Но не думаю, что вы сможете справиться со всеми нами.

Хеннар молча щелкнул пальцами и к немалому моему удивлению начался сильный град. Крупные ледышки размером примерно с кулак летели откуда-то сверху. До нас они не долетали, ударяясь о невидимый магический «зонтик», но вот разбойникам досталось. Всем кроме Ульриха: он оказался в зоне действия защиты выставленной чернокнижником.

Разбойник этим не преминул воспользоваться и кинулся к Хеннару, но я был начеку и перехватил его, выбив из руки меч. Ульрих опять оказался на земле, а его подельники позорно скрылись в лесу. Хеннар продолжал колдовать: трудновоспроизводимый жест рукой создал вокруг незадачливого разбойника какой-то плотный белесый кокон. Еще один поворот кисти, и еще одно заклинание подняло кокон вместе с содержимым в воздух и водрузило обездвиженное тело разбойника на круп лошади Хеннара.

- Поехали! – буркнул чернокнижник.

- Как скажешь, - фыркнул я. И мы поскакали дальше в ускоренном темпе.

Отъехав на приличное расстояние, Хеннар остановил свою лошадь и спихнул кокон с Ульрихом на землю. Разбойник сдавленно охнул.

Я тоже притормозил и спешился.

- Ну, ты и суров, приятель! – уважительно и немного удивленно обратился я к спутнику.

- Суровые времена требуют суровых решений, - сухо отозвался юноша.

* В.Цой «Последний герой»

Ну вот, руки дошли до боле-менее перевода творчества Буджолд. 

Лоис МакМастер Буджолд

Пенрик и Демон

фентези-новелла о мире Пяти богов

Утренний свет скользил по лугам, вдыхая бледно-зеленый цвет в переплетенные ветви растущего на ними леса, выделяя кое-где застенчивые розовые и белые цветы среди нарождающейся зелени. Весенний воздух был мягким и обещающим. Матушка Пенрика, прежде чем уехать на повозке с его сестрами, чтобы понаблюдать за последними приготовлениями, повернулась лицом к прохладному голубому небу и объявила, что это идеальный день для помолвки - определенно, боги, наконец-то улыбнулись дому Джуральдов! Пенрик воздержался от замечания, что ученые богословы отрицали возможность вмешательства богов в управление погодой, и был вознагражден за это сыновнее терпение резким материнским повелением поскорее закончить сборы и выдвигаться: сейчас не время волочить ноги!

Пенрик мрачно смотрел между покачивающимися ушами лошади и думал, что это был бы еще идеальный день для рыбалки. Не самое захватывающее времяпрепровождение, но единственное из его занятий, которое вынуждало людей не докучать ему праздной болтовнёй. Он попытался представить, что грязная извилистая дорога ведет в места куда менее знакомые, чем городок Гринвелл и предположил, что это действительно так, если следовать ей достаточно долго. Как поступил его старший брат Дрово? Не самая лучшая мысль.

Он нахмурился, глядя на коричневые рукава жакета, расшитые оранжевой и золотой нитью, плохо скрывающей медный оттенок. Даже для этого он все еще носил его одежду. Прекрасный костюм был новым, когда Дрово впервые надел его в возрасте тринадцати лет, давая присягу воинствующему Ордену Сына в качестве пажа-послушника; что было не только обычным для его пола, возраста и звания, но и отвечало его буйному сердцу, заключил Пенрик. Дрово слишком быстро перерос парадный костюм, чтобы он стал достаточно потрепанным или залатанным. Вытащенный из сундука, пропахший камфарой, он стал служить девятнадцатилетнему Пенрику, будучи слегка перекроен: немного ткани с плеч ушли на удлинение брюк. Он попытался подбодрить себя мыслью, что, по крайней мере, он не носит платья своих сестер. За исключением того, что, как он был совершенно уверен, льняная рубашка под курткой, заношенная и мягкая, служила когда-то женским блузоном.

Что ж, теперь Дрово уже не перерастет свою одежду.

Его смерть в прошлом году в Адрии от лагерной лихорадки, прежде чем он даже успел принять участие в проигрышном первом сражении своей роты наемников, была второй смертельной катастрофой, постигшей семью за четыре года. Первой стала смерть их отца от скоротечной челюстной инфекции, вызванной запущенным зубным нарывом. Все скучали по веселому лорду Джуральду, но, возможно, не по его пьянству и пристрастию к азартным играм. Старший брат Пенрика, лорд Ролш, правил более трезво, если бы не был таким простаком для каждого желающего его прищучить благочестивого проходимца в лохмотьях или в храмовых одеждах. И если бы лорды Джуральды не правили местным крестьянами, главными развлечениями которых, были стрельба из лука, браконьерство и уклонение от уплаты налогов. Итак, Дрово взял под клятвенные заверения у вербовщика роты деньги, потратил их на снаряжение и отправился на войну за горы, весело пообещав вернуться с богатой добычей, чтобы восстановить семейное состояние.

По крайней мере, его судьба избавила семью от побуждений Пенрика сделать то же самое…

Не то чтобы у него когда-либо возникало такое желание. Буйный Дрово достаточно омрачил юность Пена, чтобы перспектива походной жизни в компании громил-единомышленников представлялась кошмаром. Не говоря уже о жестоких битвах.

- Прибавь-ка ходу, Малыш Пен, - посоветовал грум Ганс, привыкший обращаться к нему как к ребенку. - Я не хочу выслушивать, что поздно тебя доставил.

- Я тоже, - согласился Пен, и они пустили лошадей рысью.

Пен попытался перевести свои мысли в более солнечное русло, соответствующее сегодняшнему утру. Кровать дочери богатого торговца сыром, несомненно, была более привлекательной ареной для попыток улучшить свое положение, чем поля сражений на севере. Прейта была такой же красивой и круглой, как и ее приданное. Он задавался вопросом, понимает ли она, какой пустяшный дворянский титул покупает для нее семья. В те три раза, когда им разрешалось встретиться под строгим присмотром, она, казалось, несколько сомневалась, хотя, при этом, была вполне довольна внешностью Пена. Застенчивость или проницательность? Невестка Пена, леди Джуральд, устроила этот брак благодаря некоторым связям с матерью Прейты. Ну, видимо, родители девочки понимали, что покупают. Пен должен будет сделать все, чтобы она не пожалела о сделке.

Насколько трудным может быть супружество? Не пить, не играть, не приводить к столу охотничьих собак. Не бояться зубодробилок. Не глупить насчет денег. Не идти в солдаты. Не бить девушек. Его не тянуло нарушать ни один из этих запретов. Если не считать старших сестер девушками. Может быть, не бей девушек первым?

Возможно, как только он получит свою невесту и ее приданое, он сможет убедить ее переехать куда-нибудь подальше? Пен представил себе коттедж на берегу озера без слуг, которых нанял не он. Однако, Прейта казалась очень преданной своей семье. И каждый из них вряд ли будет получать больше, чем скромное пособие, прежде чем Пен достигнет совершеннолетия. А до тех пор кошелек останется в руках Ролша, которого вряд ли удастся убедить потратиться на необязательное жилье, не находящиеся под его братским взором, пока в Джуральд-Корт еще оставалось место. И Пен был совершенно уверен, что Прейта и не думала всю жизнь провести в коттедже. В котором все равно бы властвовала сырость.

- Будь лучше, - твердо сказал себе Пен, когда они свернули на главную дорогу, ведущую в Гринвелл, и затем, подняв голову, встрепенулся – А это что такое?

Странное сборище, состоящее из лошадей и человеческих фигур, маячило на обочине.

Мужчина с приколотыми к шляпе щегольскими бело-голубыми перьями –знаком, указывающим на принадлежность к Ордену Дочери, держал четырех беспокойных лошадей. На поясе висело оружие храмового гвардейца. Второй гвардеец и женщина в одежде служанки высшего ранга стояли на коленях перед фигурой, лежащей навзничь на расстеленном плаще. Неужели кто-то из всадников упал? Пен остановил лошадь.

-Здесь кто-то ранен? – обратился он. Лежащая на спине фигура, как он разглядел вблизи, оказалась хрупкой пожилой женщиной с седыми волосами и серым лицом, в спутанной разноцветной одежде. - Вам нужна помощь?

Второй гвардеец поднялся и торопливо повернулся к нему:

- Благородный юноша! Вы знаете, как далеко до ближайшего города, и есть ли там врачи Матери?

- Да, Гринвелл. Менее пять миль по этой дороге, - указал Пен. - Орден Матери содержит там приют.

Гвардеец взял поводья у своего товарища и похлопал его по плечу:

- Быстро скачи за помощью. Возьми носилки, а лучше повозку.

Мужчина кивнул и вскочив в седло, развернулся и хлопнул пятками по бокам лошади. Из-под копыт полетели комья грязи.

Пен спешился и передал свои поводья Гансу, который с сомнением уставился на происходящее. Женщина средних лет оглядела аккуратные благочестивые коричневые одежды Пена и, похоже, стала менее настороженной:

- Благословенной Ручии внезапно стало плохо в пути, - сказала она, указывая на пожилую женщину, которая лежала, тяжело дыша. - Она почувствовала сильную боль в груди и упала.

- О, я заболела задолго до этого - прокомментировала старуха с легким раздражением - Я слишком долго задержалась в Дартаке… скажи дуракам что мне надо провести церемонию.

Разрываясь между любопытством, беспокойством и мыслью о том, что если бы он уехал в город раньше, как ему было поручено, то мог бы избежать всего этого, Пэн опустился рядом со старухой. Он осторожно ощупал ее лоб, как это делала когда-то мать; кожа казалась влажной, но жара не было. Он понятия не имел, что для нее сделать, но ему казалось неправильным просто сесть в седло и уехать, только потому что Ганс теперь смотрел на него беспокойно поджав губы.

- Я лорд Пенрик из рода Джуральдов, баронов этой долины - сказал он, указывая на дорогу, с которой они пришли. Он не знал, что ещё добавить. Она казалась здесь самой главной, но, конечно, меньше всего способной командовать в своем нынешнем бедственном состоянии. Ее плащ соскользнул с плеча, обнажив приколотую храмовую тесьму, обозначающую принадлежность благословенной – не, зелено-золотую Матери Лета, что было бы вполне ожидаемо, или, возможную бело-голубую Дочери Весны, а кремово-белую с серебром - цветов Бастарда, пятого бога, хозяина всех внесезонных бедствий. Он сглотнул, подавив удивление.

Она коротко рассмеялась и пошевелилась, подняв руку, похожую на коготь, к его лицу:

- Симпатичный мальчик. Видеть под конец такое куда приятнее, чем хмурую Марду. Своего рода подарок. Но эти цвета тебе не подходят.

Он поднял голову к служанке, которая, когда он преклонил колени, отступила:

- Она в бреду?

Служанка покачала головой:

- Не уверена. Она говорит вещи, которых никто не понимает с тех пор, как меня назначили ехать с ней.

Губы старушки разомкнулись:

- Действительно? – сказала она, не обращаясь, похоже, ни к Марде ни к Пенрику. – Это вызовет у дураков нервное возбуждение.

Она с трудом вздохнула:

- Полагаю, глупо желать взглянуть на такое.

Со все возрастающем беспокойством, чувствуя себя глупым и беспомощным, Пен произнес:

- Позвольте мне услужить вам во всем что потребуется, Ученая».

Она пристально посмотрела на него, сделала два прерывистых вздоха, а затем прохрипела:

- Принято.

Она умирает. Холодная и скользкая, не похожая на лихорадку и зловоние смертного ложа его отца, наступающая бледность была очевидна. Больше всего на свете он хотел убежать, но ее рука, скользнув по лицу, нашла его руку и слабо сжала. Ему не хватило чего-то – трусости? смелости? - чтобы избавиться от этого прикосновения, отмечая краем глаза, что и служанка, и гвардеец поспешно пятятся. Что?

- Лорд Бастард, - выдохнула она. – В’ша дверь болезнена. Д'маю, вы бы могли сдел’ть ее удобнее для в’ших слуг.

Пен в отчаянии решил, что если все, что он может сделать, это держать ее за руку, то он именно это он делать и будет. Ее хватка усилилась.

На мгновение ее карие глаза вспыхнули темно-фиолетовым светом. Затем последовал вдох и…нет, ее глаза потускнели и замерли.

Больше никто не смотрел на него.

Он слышал множество женских голосов, тихо кричащих от ужаса и боли на полудюжине языков, большая часть из которых была ему неизвестна. Голова, пульсирующая от напряжения, казалось, взорвалась жирной, запутанной сетью белоснежных молний.

Потом – темнота.

Глава 1   Глава 2   Глава 3

Глава 4

День второй. С полуночи, до полдня.

Всю ночь мы просидели с капитаном Энрике в его кабинете. Сначала - обсуждали дела. Потом - пили и закусывали. В результате совместных усилий, мы прикончили не одну бутылку, и не вина, а чего покрепче, попутно выработав план совместных действий. Короче, неплохо мы спелись (или спились?) с капитаном Королевской Стражи.

И так, запершись со мной в кабинете, капитан Энрике, выдал кровожадную ухмылку, долженствующую означать: “Наконец-то я до тебя добрался! И живым ты от меня не уйдешь, даже не надейся!”. Первым делом он огорошил новостью о том, что Хуан-Риккардо пытал его утром, на предмет ареста виконта Эмилио.

- Он заявил, что Эмилио вполне может быть в сговоре с отцом, - усмехнулся капитан. - Но, поскольку доказательств никаких не предъявил, я ответил категорическим отказом.

- Похоже, что когда номер с арестом не прошел, он решил вызвать Эмилио на дуэль и прикончить, - высказал я предположение.

- Очень самонадеянно с его стороны, если учесть, что сын Фердинанда неплохо владеет шпагой. Но кокон... он защищает только от магии?

- Не знаю. Не уверен даже, что Хуан-Риккардо знает о нем.

- Скверно. Очень скверно, - пробормотал капитан. - Кстати, насчет Вашего заклинания: поскольку я его не почувствовал, будем считать, что Вы ничего не делали.

- Спасибо, - искренне сказал я.

- Не за что, инфант, - капитан подмигнул мне. - Никогда не видел такой светлой ауры, у такого испорченного типа.

- Чего?

- Ваша аура... только не говорите, что в Ойслоне не знают, что это такое.

- Почему же, знают. Так что там с моей аурой?

- Поскольку Вы изучали магическое искусство, для Вас не будет новостью, что все ауры делятся на светлые и темные.

- Не совсем. Эльфы придерживаются немного другой классификации... - начал возражать я, но Энрике отмахнулся:

- Эта классификация, которой придерживается Инквизиция. Людям с “темной” аурой в вину этот скорбный факт не вменяется, но инквизиторы проявляют к подобным людям повышенный интерес. Так же как, впрочем, и к людям с такой светлой аурой как у Вас.

- У меня «светлая» аура? - нахмурился я.

- Да. Не белая, а именно светлая. Местами, переливающиеся всеми цветами радуги.

- Радужная аура - признак безумия, - усмехнулся я. - Ты меня несказанно порадовал.

- Признак - да, но на его основании нельзя ставить окончательный диагноз, - строго заметил капитан. –  В Вашем случае радужность указывает на не дюжее жизнелюбивее и оптимизм. Не более. Общий светлый фон… Вы не святой и мы оба это отлично знаем, поэтому, черт возьми, аура у Вас должна быть другой!

- Послушай, известно, что разными людьми аура одного и того же человека может видеться в разных цветах. Это, во-первых. Во-вторых, судить о человеке по его ауре… аура – вещь изменчивая. Она неизбежно меняется в  течение дня. Впрочем, могу подарить тебе одно заклинание. Оно сканирует ауру человека, кое-какие еще параметры, и проводит быстрый анализ получившегося рисунка.

- Хм… - капитан на секунду задумался, прежде чем взреветь: “Давайте сюда свое заклинание, будем с ним разбираться!”. Потом я показывал Энрике заклинание и подробно рассказал, как оно работает, предупредив, впрочем, что подобная система, установленная во многих магазинах Ойслона, в сорока процентах случаев поднимает ложную тревогу, принимая вполне безобидного посетителя, за преступника.

- Был один забавный случай… - вспомнил я, - Артист, игравший какого-то отъявленного негодяя, зашел в один магазинчик… то есть, он просто вышел на минутку из театра, перешел улицу. А в магазине охранником работал молодой чародей. Ну, он и шарахнул с перепугу, по мужику. Слава богу, артист остался жив… и чародей тоже. Он неплохой парень, только не очень умный.

Энрике хохотнул.

-Впрочем, это ничего не меняет, сеньор Антонио, - сказал он. – Даже ваше заклинание показывает, что Вы - человек наделенный бесконечно широкой и прекрасной душой.

- Не верьте, - посоветовал я.

- Ага. Именно это я и собираюсь сделать, - кивнул Энрике и спросил коварно – Кстати, Вы со своим приятелем-пиратом, случаем, не общались?

- Нет, - соврал я, и глазом не моргнув. Какая тут, к черту, светлая аура?! – И каким это образом, позволь спросить?

- Телепатически… - и глазом не моргнув, ответил капитан.

- Нет, не общался я с Гвидо. Даже не знаю, где он находится. Но у меня появилось одно маленькое предположение.

- Какое?

- Убийство Мигеля Фуэро и гибель Фердинанда Гуанеро… они могут быть связаны.

- Ха.  Обе ниточки ведут в Ойслон. Бьюсь об заклад, что Ваш дед в курсе.

- Вы не Карла XIII имеете в виду, правда?

- Я говорю о первом консуле вольной торговой республики Ойслон.

- Все зависит от того, насколько хорошо работает департамент госбезопасности.

- Думаете, я не знаю, что пираты негласно работают на департамент?

- Возможно, определенная часть из них и выполняют кое-какие поручения департамента… но Фуэро это ни к чему. Они неплохо зарабатывают и так.

- Не пытайтесь отмазать своего деда. Коммодор Фуэро тайно снабжает оружием мятежников из Палиты и активно помогает Грен-Рикканским разбойникам.

- Может быть и тайно, но не в тайне от тебя, - улыбнулся я.

- Это моя работа - знать чужие тайны.

Несколько секунд я колебался: то, что я собирался рассказать Энрике, было не совсем моей тайной, но... карты на стол, ага? Я тяжко вздохнул и медленно произнес:

- Есть еще одна чужая тайна, которую я должен тебе рассказать, капитан.

- Ну?

- Эта история о том, как мы с Гвидо вышли в море: я, он, пара матросов и один очень ценный груз - специально для эльфиского корвета, по договоренности ожидающего нас в условленном месте. У нас была старая лоханка, которую Гвидо, почему-то, считал настоящим кораблем. Она называлась «Глаза Ветра», кажется. На ней ходил еще отец Гвидо.

- Что был за груз? – нетерпеливо и резко спросил Энрике.

- Я не знаю. Дело не в этом. В условленном месте нас ждал не эльфийский корвет, а вампирский «яскил». Он атаковал нашу лоханку. Мы увернулись. Мы каждый раз умудрялись как-то увернуться. Потом вдруг оказалось, что «Глаз Ветра» подплыл очень близко к скалам... два таких жутких черных клыка торчало из воды. Мы прошли мимо скал, они мне напомнили миф о Сцилле и Харибде. «Яскил» бросил нам вслед очередное заклинание - и это последнее что я помню. Был свет... много белого света. А потом - песок, море... птички поют, пальмы на берегу, ярко сияет солнце и где-то далеко-далеко виднеется два черных клыка - скалы, через которые мы прошли.

- Значит, Вы благополучно спаслись?

- Спаслись, - кивнул я. - Гвидо страшно торопился. Сказал, что у нас еще полчаса, а потом проход закроется. Когда я потребовал объяснений, Гвидо отмахнулся, сказал, что потом расскажет. Только я и так все понял: мы были в другом мире. Чтобы проверить свое предположение я включил радиоприемник. Это хорошая вещь эльфийской работы: изящная и прочная, работает с помощью колдовства...

- Значит, это был другой мир? И что в этом такого?

- Есть стабильные туннели, по которым можно путешествовать между мирами, - терпеливо начал объяснять я. - Есть туннели нестабильные. По ним тоже путешествуют, но редко. Еще можно самому пробить туннель. Но это очень дорого и Гвидо не по силам. Мой друг нашел щель, он смог забиться в нее, использовав энергию ударившего по нам яскила. Дырка, которую он проделал, должна была скоро затянуться и чтобы попасть назад, нам пришлось поторапливаться.

- И?..

- Я слышал о подобном фокусе. Пираты используют старые, “заросшие” туннели, чтобы спрятаться где-нибудь на час-другой. Но на восток от нашего континента нет туннелей. Эти черные скалы... они находились почти у границы. Мне кажется, мы побывали в Старом Мире.

- Было что-то, что позволило Вам сделать подобный вывод?

- Я поймал какой-то музыкальный канал, но ни слова не понял. В Старом Мире было до фига разных языков, которых мы не знаем. И, конечно, они должны были измениться так же сильно как наш родной язык. Когда я сообразил, что к чему, то припер Гвидо к стенке, но он сам не знал где мы. Сказал, что когда заклинание сработало, он очень удивился, а потом, так же как и я, подумал, что, наверное, мы оказались в Старом Мире. Короче, никаких особых доказательств ни у Гвидо, ни у меня нет. Когда мы вернулись, то имели счастье наблюдать, как эльфийский корвет разделался с вампирами. Яскил удирал, как побитая собака и удрал-таки. Потом... потом мы с Гвидо были слишком заняты другими делами.

- Ваш приятель мог вернуться туда, в тот мир?

- Это было чудо… случайность. Я, просто, вот о чем подумал… сегодня, то есть, уже вчера, дядя обмолвился о том, что есть кто-то, кто может переплыть Восточный Океан.

- Король не очень здоров, и он говорит много  странных вещей.

- Король строит флот. И не говорите мне, что вы не в курсе. Все обставлено так, словно это – блажь безумца. Но флот поплывет не на запад, а на восток. Туда, где находятся обширные земли Старого Мира, где лежит, опаленная солнцем Палестина. Если король найдет дорогу туда, то королевство получит монополию на торговлю со странами по ту сторону Восточного Океана.

- Так… - Энрике поднял правую руку, призывая меня замолчать, - Надо выпить… и сожрать чего-нибудь. Вы ведь ничего не ели с самого утра, я прав?

- Ага. Сожрать – это здорово, - кивнул я, а потом добавил. - И выпить – тоже.

Наутро я был свеж и бодр. Часы показывали девять утра, а значит, проспал я всего ничего: часа четыре. Спать не хотелось абсолютно. Губы сами по себе сложились в улыбку, которую я имел счастье наблюдать в зеркале. Глаза светились весельем и с кончика языка рвалась удивительно идиотская песенка.

Согласно плану, составленному вместе с капитаном Энрике, я должен был первым делом направить свои стопы в посольство Ойслона. Но прежде я решил выпить кофе, с какими-нибудь очаровательными булочками. Забавно, но сразу же, как я решил повременить с визитом в посольство, в дверь постучал слуга с подносом.

- Вы уже встали, сеньор? – осведомился пожилой слуга.

- Разуй глаза: я похож на человека, пребывающего в объятиях Морфея?! – рассмеялся я, отбирая у старика поднос. Ага: черный кофе, два кусочка сахара и две маленькие аппетитные булочки. Я сказал положенные слова благодарности ошарашенному слуге и решительно захлопнул за ним дверь.

Прикончив скромный завтрак, и вдоволь налюбовавшись на вид из окна, я принялся за дела. Выбраться из дворца я смог без посторонней помощи. У стражников во дворе я потребовал своего “единорога” восторженно-серебристого цвета. «Единорог» быстро нашелся и был как живой. Я прыгнул в седло, сжал коленями серые бока… поехали!

Ойслонское посольство устроилось в четырехэтажном особняке, недалеко от дворца. Напротив расположилось здание эльфийского консульства. А еще где-то неподалеку должны находиться посольства Даллисии и Галенда.

Поднявшись по начищенным до блеска ступеням, я вежливо улыбнулся охраннику, скучающему у входа.

- Скажи, я могу увидеть посла? – спросил я.

- Хм, все зависит от того, кто ты такой и что тебе нужно, приятель, - весело ответил охранник. Я представился:

- Антонио Корбо. И дело мое достаточно конфиденциальное, чтобы не кричать о нем на каждом углу.

- Ага. Корбо значит… только не говори, приятель, что ты близкий родственник короля. Вас, Корбо, в горах Курбимунта как собак нерезаных и все, заметь, бия себя кулаком в грудь, клятвенно заверяют, что они самые, что ни на есть, ближайшие королевские родственники.

- Я Ойслонец, только вчера приехал из Ильворона. Ты встречал диких горцев, разъезжающих на серебристых “единорогах”?

Охранник с любопытством поглядел на мой транспорт, цокнул языком, не иначе от зависти и признал:

- Да, судя по кляче, парень ты лихой и, скорее всего, Ойслонец. У меня самого “Пегас” цвета осеннего неба.

- Хорошо летает? – осведомился я.

- Высоко, - гордо сказал охранник, - куда выше твоей клячи, приятель.

- Тебя как зовут?

- Алессандро.

- Слушай, Алессандро, а посол как, встал уже, или еще нет?

- Нет еще. Так что, гуляй, приятель… или у тебя срочное дело? Может, натворил что, и хочешь в посольстве укрыться? Ты имей в виду, друг, это мы завсегда с радостью…

- Да нет, ничего пока я не натворил. Но посла придется разбудить.

- Хе, не торопись, приятель! – усмехнулся охранник. – Ты разбудишь, а нам потом весь день мучиться? Ты не представляешь, какое у гражданина посла хреновое настроение, если его невзначай разбудить.

- Очень себе представляю, - хмыкнул я. – Ладно, Алессандро, я, ты уж извини, войду, попробую уговорить секретаря. Может быть… Анжела до сих пор остается личной секретаршей посла?

- Да, приятель, - удивленно ответил охранник Алессандро.

- Ну, значит, пробуждение твоего шефа обещает быть не таким неприятным, - властно отстранив рукой охранника, я вошел в здание посольства. Ага: теперь мы в Ойслоне, можно расслабиться.

Большой холл был пуст. В здании посольства постоянно жили: гражданин посол, его личная секретарша Анжела, ее заместитель, повар и трое его подчиненных, пять охранников, и еще человек десять занимающихся бумажной работой. Один из них должен был дежурить в холле. Вполне возможно, что этот специальный человек отошел по нужде. Что ж, это мне на руку. Я пересек холл и поднялся на второй этаж. Здесь я столкнулся с Анжелой, величаво плывущей куда-то по своим делам, с большим подносом, на котором скромно устроился шикарный завтрак. Судя по количеству всего, имеющегося на подносе, завтрак был рассчитан на двоих.

Анжела - высокая брюнетка, чьи пышные формы и острый ум пленили сердце гражданина посла - увидев меня, она удивлено моргнула, поставила поднос на очень кстати подвернувшейся низенький столик и, воскликнув: “Как я рада видеть тебя, Антонио!” - горячо обняла.

- Эй, полегче, так ты меня совсем задушишь! – возроптал я против такого обращения. Впрочем, было приятно. - Зачем я нужен тебе бездыханный?

- Ах, Антонио, все шутки шутишь? Войдешь в историю, как король Антонио-Шутник, - улыбнулась Анжела.

- Не хочу быть королем, - скривился я. - К тому же я бастард.

- Не по законам Ойслона, милый, - улыбнулась Анжела. - Итак, чего ты пришел? Уж, наверное, не меня навестить и Сержио повидать.

- Именно за этим я и приперся. Кстати, Сержио уже проснулся?

- О, я как раз шла его будить, Антонио. Хватит гражданину послу дрыхнуть, ты не находишь?

- Нахожу, - важно кивнул я. - Так что иди, буди его. И не забудь сообщить, что мне надо с ним срочно кое о чем поговорить...

- О чем же? - нахмурилась Анжела. - Что-то случилось?

- Ты слышала, что вчера произошло в королевском дворце?

- Ты об убийстве или скандале, разразившемся на балу?

- Как я понимаю, оба этих события связаны. Особенно тягостно думать, что все нити ведут прямиком к моему деду.

- Даже так? - женщина удивленно вздернула брови. - Но зачем первому консулу устранять старого слугу короля?

- Незачем, если учесть, что племянник этого старого слуги возглавляет Гильдию Морских Охотников, которая негласно поддерживает повстанческие настроения в юго-западном Аргилоне и, видимо, вступила в сговор с погибшем виконтом Фердинандом Гуанеро.

- Ого! Да, вам с Сержио надо серьезно поговорить... можешь сгонять на кухню и перехватить чего-нибудь. Думаю, посол скоро тебя примет.

Я последовал совету мудрой женщины и заявился на кухню. Повар меня хорошо знал, однако попытки с моей стороны завладеть лежащей на блюде булочкой были подавлены. Повар строго воскликнул: “Ни-ни!” - и укоризненно погрозил пальцем. Впрочем, потом смягчившись, он успокоил заявлением, что завтрак для меня и гражданина посла будет накрыт в малой гостиной.

Посол Сержио торжественно вошел в малую гостиную под руку со своей ненаглядной Анжелой. Послу было за пятьдесят, голубые глаза на круглом лице близоруко щурились, тонкие губы всегда были готовы расплыться в самой очаровательной из улыбок, на которую был способен бывший Ойслонский разбойник. Если бы мой дед Карл XIII не пошел на попятную и не подписал мирный договор с другим моим дедом, то Сержио, со своими ребятами, вполне мог промаршировать через всю Лаверсию и взять Аворон. Впрочем, не сложилось. И этот плотный невысокий мужчина, сильно раздался вширь на дипломатической службе, превратившись в доброго старика-гурмана. Хитрец, конечно, прикидывался: он не стал ни добрым, ни старым, а лишний вес - это только для отвода глаз.

- С чем пожаловал, дорогой Антонио? - с порога поинтересовался посол.

- Анжела ничего тебе не сказала?

- Сказала, - закивал, мигом помрачневший посол. - Но что ты хочешь от меня? Думаешь, я вкусе всех этих жутких тайн, что хранятся в мрачных кабинетах членов Координационного Совета?

- Во всяком случае, меня интересует нечто иное, - хмыкнул я. - Твои соображения по поводу строительства Его Королевским Величеством Карлом XIV военно-морского флота в верфях Аворона, Галенда и Даллисии.

Задумчиво поглаживая подбородок, гражданин посол уселся в кресло. Через некоторое время он выдал:

- На первый взгляд - это полное безумие. Имело бы смысл строить флот в Грен-Рикке и Палите, с тем, чтобы разобраться с пиратами и оспорить морское лидерство Ойслона. На востоке же... на востоке флот не нужен. Возможно, король хочет перебросить этот флот на запад. Это вполне возможно, учитывая повстанческие настроения в Палите и Грен-Рикке. Но только ради этого создавать у черта на рогах сверхсовременные верфи?

- Королевство заперто, - вздохнул я. - Прижато к стенке. Ойслон - абсолютный лидер на море и в космосе. Мы душим торговлю Аворона, поддерживаем повстанцев на Западе королевства и... наверное, у короля действительно нет выбора.

- Выбор есть. Гуаннада  пусть и не очень удобно расположена, по товарообороту с чужими мирами не намного отстает от Ильворона и Валиссенты. Кстати, Гуаннада намного ближе к Палите и Грен-Рикке, здесь уже есть крупные верфи. Если бы не помощь эльфов в прошлом, флот из Гуаннады вполне мог добраться до Ильворона. Сам понимаешь: это привело бы к блокаде нашей столицы с моря, а на суше... на суше город и так постоянно обстреливался с другого берега реки. Впрочем, этот сценарий не прошел тогда. Сейчас он вполне может прокатить: наши отношения с Эльфийским Альянсом сложно назвать идиллическими.

- Ну да, Гуаннада... - задумчиво пробормотал я. - вотчина родного племянника короля, а прежде - брата, крупный морской порт...

- Странно, правда? - хмыкнул Сержио.

- Ты сказал, что все это кажется безумием “на первый взгляд”, а на второй?

- На второй - тем более. Король перебрасывает войска с Запада на Восток. Такое ощущение, что он боится нападения с тыла. Или, наоборот - королевство хочет на кого-то напасть... только вот на кого?

- Ты ведь знаешь, правда? - вкрадчиво поинтересовался я.

- Тебе лучше проговорить на эту тему с дедом.

- О, я так и сделаю! - мрачно заверил я гражданина посла. - Прямо сейчас...

Я откинулся на спинку кресла и хорошенько сосредоточился.

“Привет, внучек... что-то случилось?” - мягкий голос Первого консула Ойслона Пабло Гонсалеса зазвучал в моей голове.

“Случилось, дед” - сразу же откликнулся я.

“Кажется ты добрался до опасных тайн, - тихо рассмеялся дед. - Но ты всегда был жаден до тайн, правда, внучек?”

“Дядя не так уж и безумен, как привыкли думать его подданные”

“Ну да. Просто притворившись сумасшедшим он обезопасил себя и свое дело от посягательств различного рода сволочей. Ты же знаешь, внучек: в мире сволочей - пруд пруди”.

“Итак, дед, что ты хотел мне рассказать?” - требовательно вопрошал я.

“Кажется, это ты связался со мной, а не наоборот... будь моя воля, я бы отложил предстоящий нам разговор до твоего возвращения в Ойслон, однако в свете разворачивающихся событий, вынужден идти на поводу у твоего неуемного любопытства...”

“Дед! В ораторском искусстве ты можешь упражняться на заседаниях Координационного Совета”

“Ха! Там мне говорят совершенно обратные вещи, внучек! Ладно, слушай сюда, Антонио...- дед на секунду замолчал, подбирая нужные слова. - Ты знаешь, что другой твой дед - король Аворона Карл XIII, так и не смог объединить наш континент. И его сыновья всерьез решили довести до конца отцовское дело. Не знаю, входило ли в их планы охмурение моей дочери. Скорее всего нет: отец твой был парнем импульсивным и бестолковым, за что и поплатился: умер совершенно по-дурацки. Твой дядя - куда серьезнее и осторожнее Риккардо. Поняв, что после головы Рикка может полететь и его, Карла голова, новоиспеченный король никак не отреагировал на скандал разразившийся вокруг твоей новорожденной персоны и...”

“Дед, я все это отлично знаю. Ты мне что-нибудь новенькое расскажи, а?”

“Не перебивай старика, внучек! - сурово ответил Первый Консул. - Я как раз подобрался к самому интересному. Чему-то такому, чего ты не знаешь...”

“Давай угадаю, дед: пока длиннобородые старцы в Королевском Совете и моложавые инквизиторы травили мать, вы с Карлом наладили почти дружеские, теплые отношения. Конечно, вас бы не поняли, поэтому свою э-ээ... порочную связь вы решили не афишировать”.

“Порочная связь” - это надо же! - рассмеялся дед. - Ты, конечно, прав, внучек. Так оно примерно и было. Убитый Мигель играл у нас не на последних ролях, кстати... Карл отлично понимал, что королевству необходимо меняться. То есть, конечно, глупо вводить по всему континенту либеральные порядки Ойслона: ни к чему это и я вполне здесь согласен с твоим дядей. Однако, за время своего правления Карл сделал не мало. В первую очередь он присоединил к королевству Галенд и Даллисию. Сам знаешь: в индустриальном плане оба региона сильно обскакали Аворон. До Ойслона им, конечно далеко, да и порядки у них... Эти Magno Duci, настоящие говнюки, можешь мне поверить! Короче, король купил обоих виконтов с потрохами, что не помешало обоим говнюкам вскоре возобновить между собой старую междоусобную свару. Только на этот раз с привлечением денежек из Королевской Казны: говнюки они даже в далекой стране Индии говнюки, много с них не возьмешь, но даже с малого они готовы дерьмом изойтись...”

“Опять ты, дед, не о том говоришь...”

“О том, о том, можешь мне поверить, внучек... - усмехнулся дед. - Но если не хочешь долгих предисловий, давай в лоб: нам с дядей очень хочется видеть тебя на Аворонском престоле. Скорее всего, к тому времени мы с Карлом превратимся в призраки, однако уже в этом году Карл собирается представить тебя, как будущего наследника престола. Ну а после и я буду везде представлять тебя в качестве своего приемника... в свое время мне удавались и не такие чудеса”.

“Ты так и не ответил на волнующий меня вопрос, дед”.

“Тот случай, когда ты с Диего попал в незнакомый мир... он очень меня заинтересовал. Сейчас твой дядя занят строительством кораблей и подготовке экспедиции на Землю. Сейчас мы вполне уверены, что вы были на Земле. Со своей стороны я взялся за решение технических проблем. Над этим работает отдельная секретная лаборатория, с внушительным штатом и еще более впечатляющими расходами. Я с ужасом жду того часа, когда Народная Комиссия наконец-то заметит, что значительная часть бюджетных денег утекает как бы в никуда...”

“Значит, все-таки Земля... - -задумчиво пробормотал я. - А каким образом мы сможем туда попасть?”

“Карл пригласил иностранного специалиста... Этим занимались Мигель и Диего. Поскольку Мигеля убили, а Диего на связь упорно не выходит, я думаю, что дело запахло тухлыми яйцами. Сволочей везде хватает - я же говорил! Одни гады убили твоего отца, другие - отравили вторую жену Карла, третьи - прихлопнули Мигеля... Прошу тебя, внучек, найди этих гадов и хорошенько с ними расквитайся...

“Ты не боишься, что я у них - следующий в списке?”

“Надеюсь, что нет. Как противник, ты куда опаснее Мигелся. Но обложить тебя со всех сторон они могут. Так что готовься к битве, мальчик, и, надеюсь, ты завербуешь достаточно надежных союзников чтобы отбиться. Полагайся на Анну - она с придурью, но девочка смышленая. Короче, удачи, внучек. Хорошей охоты...”

- Ну как, все тебе Пабло объяснил? - с любопытством осведомился гражданин посол.

- О да, даже более чем, - довольно кивнул я. - Если бы не эти долгие высокохудожественные отступления - ну, ты знаешь старика! - наш разговор мог бы быть куда короче.

- Пабло у нас языкастый, это верно, - важно кивнул Сержио. - От меня тебе какая помощь нужна?

- Всегда быть наготове, гражданин посол, - весело сказал я, - имей ввиду: это приказ. Гражданин Первый Консул пожелал мне хорошей охоты, а ты знаешь, что это значит...

- Хе! Дело серьезное... - хмыкнул посол. - Но я всегда наготове, Антонио.

Мы еще немного посидели с гражданином послом и очаровательной секретаршей Анжелой. Поболтали о делах и о пустяках - обо всем вперемешку! - а потом я засобирался во дворец.

Приветливо подмигнув охраннику у входа, я протанцевал до серебристого “единорога”, не терзаемый никакими дурными предчувствиями. Но только мои руки легли на консоль управления, как прогремел взрыв.

Глава 5

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Послушайте!

(14.06.16)

Для любви нет законов и правил.
Она просто приходит, стучит во все двери,
Как говаривал апостол Павел...
Впрочем - не важно. Люди - не звери.
Не надо тыкать "не теми дырками",
Любовь в принципе, не через дырки в тело входит,
Любовь... она просто... просто случается,
И потом в душе, горя, песни заводит.
Любовь - музыка сердец звучащих,
Любовь не знает слова "неправильно",
Любовь сломает все стены-преграды,
Наплевав на законы людские и правила.
Любовь - это дар творить из ничего что-то,
Это искра вечности в глазах наших,
И любовь никогда не будет сломлена,
Она возникнет даже в самых падших.
Послушайте! Главное, важное самое!
Ненависть любая побеждена будет -
И по этому только простому правилу,
Нас - тех кто любит - никогда не убудет.

Начало

Предыдущая глава

Денис. Глава III. Южные границы Бастрии.

Я знаю: ты все умеешь, я верую в мудрость твою,

Как верит солдат убитый,что он проживает в раю,

Как верит каждое ухо тихим речам твоим,

Как веруем и мы сами, не ведая, что творим!

Булат Окуджава «Молитва Франсуа Вийона»

       Степь укутывало вязкое одеяло тумана. Вынырнув, из теплого шатра вслед за Карлимом, Денис поежился. Всадники седлали коней. Карлим резво вскочил на своего жеребца, а Хегал подвел к Денису спокойную сонную кобылу. Юноша с недоверием посмотрел на нее. Кобыла ответила флегматичным взглядом.

- Давайте быстрее! – прикрикнул Карлим. Денис кое-как, слушая сварливые и сухие пояснения Хегала, взгромоздился на лошадь. Отряд отправился в путь. Денис бросил прощальный взгляд на шатер. Молодой человек надеялся еще раз увидеть Мирду. Он был уверен, что больше сюда не вернется. Но молодая жена Карлима так и не вышла из шатра.

«Сейчас бы не помешала чашка кофе» - подумал Денис. Его нестерпимо клонило в сон и только невероятно пугающее ощущение того, что он сидит на лошади не давало провалиться в липкие и сладкие объятия Морфея. Солнце довольно резво ползло вверх по все сильнее выцветающему небу. Если сначала Дениса и грызли сомнения насчет того, сможет ли он ходить после целого дня в седле, то скоро все они отпали. Хорошо еще, если в конце дня он будет в состоянии ползти…

Чтобы как-то отвлечься от неприятных ощущений связанных с путешествием, молодой человек стал вспоминать события вчерашнего вечера.

Минувшим днем он узнал от Мирды очень много интересного. Помимо странной системы власти, Бастрия оказалась страной очень разнородной. Здесь жили и кочевники и земледельцы. Последние предпочитали селиться в западных областях государства – поближе к морю и горам. На морском побережье процветали крупные торговые города, а у гор далеко на северо-западе находились многочисленные каменоломни и рудники, где работали рабы. Восточных границ у Бастрии не было: степь постепенно превращалась в безжизненную пустыню. Всадники жили тем, что собирали дань с разношерстного населения страны. Отряды каждый год отправлялись в долгие многомесячные походы за данью, а место, где они ставили свои шатры, определялось тем, с каких земель им нужно было эту дань собрать. Давным-давно всадники вели совершенно кочевой образ жизни, но со временем установились более-менее постоянные сферы влияния между кланами и матерчатые шатры стали обрастать каменными стенами. Клан Карлима был богат и влиятелен. По словам Мирды свекровь жила в настоящей крепости в самом сердце владений клана. Год назад вождь-вождей отдал Карлиму южные области. Особого дохода от них не было. Здесь жило несколько кочевых племен, которые платили дань шкурами, лошадьми и рабами. Однако Карлим хотел привлечь на эти земли земледельцев. Для этого в регионе требовался постоянный форпост. Карлим с несколькими всадниками уехал на юг. Всадники взяли с собой жен и слуг. Через несколько лет на месте временного лагеря должна возникнуть крепость, а вокруг крепости – поля и крестьянские деревеньки.

Все это Мирда рассказывала Денису, пока показывала лагерь. Он состоял из тридцати, примерно, шатров разного размера между которыми располагались менее приметные сооружения: многочисленные хлипкие навесы, открытые кухни, загоны для лошадей и овец.

- А вы с Карлимом спите в одной кровати? – поинтересовался Денис.

- Карлим обычно ночует в Общем шатре. Там селятся те, у кого нет жен.

- Ага, понятно…

- Если он будет часто ночевать со мной, то могут пойти слухи.

- Что он э-э…

- Да, что он не может быть вождем, потому что совокуплялся с женщиной.

Вчера вечером, когда зашло солнце, и звезды проступили на почерневшем небе, Денис сидел на пороге шатра. Было удивительно умиротворенно. Из темноты вынырнула высокая фигура Карлима. Вождь остановился перед входом в свой шатер и бросил взгляд на Дениса:

- Ты собираешься здесь сидеть до утра? Зайди внутрь. Тут снаружи скоро станет холодно.

Юноша молча кивнул.

- Не ожидала тебя сегодня еще раз увидеть, - сразу же заявила Мирда Карлиму. – Ты голоден?

- Я бы выпил вина, Мирда, - ответил вождь – Ты не рада, что я пришел?

- Теперь, когда ты завел себе раба, не думаю, что у кого-то могут возникнуть подозрения относительно цели твоего визита, Карлим, - фыркнула женщина, протягивая мужу кубок.

- В отличие от меня, у тебя была возможность оценить не только красноречие этого чужеземца, - усмехнулся вождь. Он сделал большой жадный глоток и перевел взгляд на Дениса. Тот прикусил нижнюю губу и старался смотреть куда-нибудь в пол.

- О, я по достоинству оценила его язык, Карлим. Ты ведь тоже почувствовал в нем что-то?

- В его языке, жена моя?

- В его магии, муж мой, - Мирда вплотную приблизилась к Карлиму. «Столько электричества между ними…. – подумал Денис – похоже, Мирда врала насчет того, что Карлима не привлекают женщины».

Карлим перевел взгляд с Мирды на Дениса:

- Тогда, я думаю, стоит проверить самому.

В желтых, необычно ярких на фоне смуглой кожи, глазах Карлима сквозило любопытство.

- Подойди ближе, - приказал вождь. Денис послушно приблизился. Закипающее волнение пульсировало по венам. «Ты назвал меня своим рабом, Карлим, но отныне рабом будешь ты» - торжествующе подумал Денис, чувствуя учащающееся сердцебиение всадника.

Решительно обняв Карлима, он не смог сдержать улыбки. Мирда подошла сзади и прошептала на ухо, обдав шею сухим жаром:

- Кажется, ты знаешь, что надо делать, чужеземец.

- О да, Мирда, - ответил Денис, перед тем как поцеловать ее мужа…

Все-таки он задремал в седле и чуть не упал, когда понял это. Вздрогнув, юноша огляделся по сторонам. Все та же унылая степь. Все-таки его дар – это способность влипать в самые идиотские неприятности и узнавать чужие тайны. Хмурый Хегал подъехал на лошади ближе к Денису.

- Ты как, парень, держишься? – спросил он.

- О да, вполне неплохо. Спасибо, - откликнулся молодой человек – Я тут, признаться, придремал слегка.

- Даже так? - Хегал вскинул брови – Видимо, прошедшая ночь тебя изрядно вымотала. Плохо спал?

- Спал хорошо, но мало.

Хегал хохотнул:

- Зная своего племянника, подозреваю, ты всю дорогу высыпаться не будешь.

- Переживу. Думаю, это лучше чем рудники.

Старик опять рассмеялся.

- Что вы там отстали? – донесся окрик Карлима.

- Твой раб задремал и я испугался, что он упадет с лошади, - крикнул в ответ Хегал.

- Не стоит так переживать за меня, Хегал, - скривился Денис. Дядя Карлима фыркнул и, понукая коня, унесся вперед. Весь отряд ускорил движение. Они держали путь куда-то на северо-запад. Денис так и не выяснил куда.

Солнце висело высоко, иссушая степь и выбеливая небо. Было невыносимо жарко. Наконец отряд остановился. Подчиняясь приказам Хегала, Денис помог всадникам соорудить большой тент, который создал долгожданную тень.

Костер не разводили, но из сумок были извлечены свертки с жестким вяленым мясом и пресным белым сыром. По рукам отправилась гигантская фляга с водой. Когда все наелись, то большая часть всадников задремала в тени. Денис тоже прилег и моментально уснул. Путешествие обещало быть долгим и довольно скучным.

Далее

Закончил я просмотр 8-и серийной фантастической драмеди "Проект Анна Николаевна". Отчасти лубочный сериал наполнен яркими персонажами и довольно простецкими сюжетами классического легкого детектива. Вместе с тем, за лубочной картиной российского провинциального города, сошедшего, кажется, с новостных сюжетов федеральных каналов виден ничем не прикрытый сарказм. Духовные скрепы трещат по швам: начальник местной полиции мечется между новой женой и бывшей, один из полицейских влюблен в проститутку, олицетворением  культурной жизни предстает довольно вульгарная директриса местного театра. В одной из серий преступник оказывается геем. Впрочем, на сюжет этот факт никак не влияет, да и на фоне темы секса с куклами и андроидами несколько теряется. Андроид, кстати, в самый ответственный момент зависает... Впрочем, все это - рябь на поверхности. За образом андроида просматривается грозная фигура Долорес из Мира Дикого Запада... впрочем и терминатор там тоже проглядывает. Сериал озвучивает такой страх как "нас всех заменят на роботов" - от полицейских до проституток, а в последней серии по-полной отыгрывается на трех законах робототехники, когда машина сходит с ума. Вот тут комедия окончательно превращается в научно-фантастическую драму. Финал - жестокая шутка. дикий финт - на любителя. Короче - сериал получился неплохой. 

Вот есть вещи, которые я не понимаю. Нам много говорят про то, как прекрасно работает рыночная система, конкуренция и все дела. Но правда. Кое-чего я не понимаю.

Вот смотрите: у нас в стране есть несколько операторов сотовой связи. Стоимость и качество их услуг - примерно одинаковое. Примерно одинаковая зона покрытия. Строят вышки, зарабатывают деньги. Ну т.е. каждый строит свои вышки и заинтересован заработать как можно больше. К чему это приводит? Ну во-первых на развитие сотовой связи, мобильного интернета на территории нашей необъятной Родины стоит дороже - вместо одной вышки связи вы ставите 3 или 4. Может быть они где-то и скидываются, и вешают на одну вышку свое оборудование - не знаю. Но вроде бы это далеко не всегда так. Ну и второй пункт - т.е. помимо затрат на зарплаты сотрудникам и денег на развитие-обслуживание инфраструктуры, тратятся деньги на продвижение своих услуг, плюс компания заинтересована в прибыли. А это делает цену услуги дороже. В этом смысле появление государственного оператора, который не заинтересован в получении прибыли - это очень выгодная история. Конечно, если государство демократическое, финансовая деятельность такого предприятия - открыта для граждан и граждане могут участвовать в управлении такой компании. Т.е. система при которой ваша абонентская плата подразумевает участие на правах акционера. Это не та структура, где вы получаете прибыль, но та структура, где вы получаете услугу. Что-то вроде ТСЖ, но только в сфере коммуникаций. В принципе тоже самое прекрасно работает в сфере общественного транспорта, различных компаний типа водоканала. Нам говорят, что государство - это плохой управляющий. Но кто такое сказал? С чего бы это вдруг? Да, конечно, у нас есть примеры всяких "Газпромов" - которые на самом деле частные компании, в которых контрольный пакет принадлежит государству. Но. Это структура совершенно неподконтрольная гражданам. И главное тут то, что граждане наши, собственно и свое государство не контролируют и им не управляют. Бюджет страны, области и города принимают как правило люди, которых никто не выбирал на честных и конкурентных выборах. Т.е. конкуренция - это, безусловно, здорово. И прекрасно, когда конкурируют рестораны. Прекрасно, когда конкурируют научные институты, конструкторские бюро... но зачем нужна конкуренция Икснефти и Игрекнефти? Нам то чего с этого? Не логичнее заменить это на конкуренцию топ-менеджеров? Ну раз мы - банановая республика, не логично ли каждые 4 года нам всей страной выбирать директора банановой фабрики? В свое время колхозы погубило то, что государство закупало у них продукцию по заниженным ценам, т.е. фактически их разорило. Наши интересы как общества в целом - например закупать зерно почти задаром - может расходиться с интересами тех, кто это зерно производит. Но в любом случае не покидает мысль, что главный удар по СССР был нанесен совершенной недемократичностью системы, централизацией управления всем и вся и полной незаинтересованности производящих субъектов повышать эффективность и получать прибыль. Вот какие-то такие неожиданные мысли вслух.