История

О! Никогда такого не было и вот.  Ну вот. Опять. Никогда такого не было. А помниться мне еще Достоевский переводил женские романы. Аналог сегодняшних сериалов. А даже если не должен? Что меняет?  Помню 5 лет назад был я в херсонесе с Ильёй. И смотрели мы примеры древней кхкх живописи.  Что меня тогда удивило... если посмотреть на рисунки... по их временному потоку... кажется, словно их рисует один человек. Но сперва это ребёнок. А потом... все старше и старше.  От птичек каракулей до плоских контуров, до росписи. Тоже мне дорогое хобби. Это в Египте оно было невозможно дорогим. Папирус стоил состояние. Потом были свечи. То ли дело сейчас... 

Я тебе в личку напишу

Короткая пора писательства, как профессии, мелькнула метеором в небе, и вот уже догорает в слоях атмосферы, несмотря на то, что в памяти хранится яркий "хвост". Писатели понемногу закатывались в тень на смену им приходили ремесленники, обученные тонкостям литературного капитализма, с жестким пониманием роли маркетинга.  Это было неплохо для тех, кому просто нравилось складывать буквы в слова. Славное время для тех, кому важны признания и восторг. Ну  и доход, как мерило успешности. Устав от снобизма издательств, народ с удовольствием нырнул в самиздат, считая, что, наконец, наступила свобода. Увы, свобода - лишь иллюзия. То, что раньше фильтровали "злые" издательства, развернулось в совсем ином масштабе. Люди, которые откладывали деньги с зарплат и стипендий, чтобы важно поставить книгу в красивой обложке в шкаф, сидели по библиотекам, одалживали книги, боясь поставить царапину, вдруг получили приглашение на огромный шведский стол. Разницу между тем, как ведут себя люди в ресторанах и отелях со "шведским столом" мы знаем. В ресторанах намного реже приходится выбрасывать надкушенной еды, сваленной на огромных тарелках горами. Тем, кто давится по утрам обычной яичницей, пережаренной по краям, с куском обычного хлеба и самым рядовым огурцом, чужие блюда, если ими можно перебирать, громко провозглашают невкусными. Нет больше мамы, которая будет зудеть, что ты сожрал красивый крем сверху, оставив некрасиво ободранные коржи. Писатели молчали... нет, не молчали. Выпендривались друг перед другом, сыпали взаимными упреками, свистел хлыст под названием "писать под аудиторию", "хочет аудитория", "уметь работать с аудиторией". Сама "аудитория" постепенно превращалась в эдакого страшного зверя, которого нужно бояться и всячески ублажать... Нет, никто не говорит о том, что писатель не должен уважать аудиторию. Но есть большая пропасть между "уважать" и "держаться любой ценой". Кастрировать героев, потому что кому-то может не понравиться какой-то момент, купировать своё воображение, отказываться от непопулярных жанров... Это имеет смысл, но все больше пересекает черту здравости, убивая энтузиазм.  Но, как говорится, мы почти сгорели под солнцем, когда вдруг полил дождь. В виде "пираток", которые срезали доходы и оставляли безнаказанным любое хамство. В виде завышенных требований, а также усталости, что по малейшему писку бегут с тарелочкой преподнести всё... Мне кажется, именно в этот момент писательство, как выбор и профессия, и завершило свой печальный полёт.  Кто-то ещё живёт по инерции... Но я все больше слышу робкого: а может на хрен всё? На хрен аудиторию, бабки, гонку...  Мне кажется, что формула "писатель без читателя - ничто" все больше теряет смысл. Не потому, что писателям не хочется внимания читателей, а потому что это внимание стало легко переложить в стандарты. Стандарты стирают образ читателя, как понимающего друга, которому с восторгом хочется рассказать историю, превращая её в нечто вроде резюме на собеседовании. И я не скажу, что читатель так уж в этом виноват. Это все походит на древнегреческий миф о яблоке раздора, брошенный между автором и читателем самой системой. Хочешь сделать их друзей чужих друг друг людей, скажи одному из них, что второй ему должен... а иначе можно просто развернуться и уйти. И вот выходит, ты сам себе друг, и слушатель, и рассказчик. И важен лишь небольшой круг понимающих тебя друзей.  Творчество становится скульптурой, вымарывая оковы условностей, становится таким, какое оно есть, освобождая автора. Познав вкус свободы, сложно вернуться обратно.  Думаю, именно сейчас понемногу начинается рождаться та самая индивидуальность, без страха перед аудиторией и отсутствием осязаемого успеха. Свободная от настроений читателя, которая по-настоящему становится наслаждением. Эгоистичным, немного центричным, сосредоточенным на себе, а не на влиянии толпы, которая готова в любой момент ускользнуть в сериалы, игры. Писателя больше нечем увлечь. Ни вниманием, которое мимолетно, и уж точно не увлечь деньгами, которых в литературе нет... Остается лишь интерес, к самому себе, как к мастеру.  И будущее литературы - своеобразная элитарность, как дорогое хобби, которое не для всех.  

Классно! Мне нравится 3я работа.

Так. А теперь попробуйте посмотреть сюда внимательнее. Это боль именно от того, что на свой счёт или там ещё что-то есть? Почему бы тогда самой не пытаться додумывать? То есть человек что-то сказал. Ок. Но что там дальше - не ясно. Тоже ок. Бывает так, что человек попадает на границу между дождём и солнцем. И вот тогда... получается, человек становится свидетелем, что между дождём и солнцем не бывает чётких границ. Это значит...., что не может быть чёткого определения. Особенно, когда вы в отношениях. Дружба. И так далее. Границы явно размыты. Понимаете? Конечно нельзя общаться как ни в чём не бывало. Это не правильно.  Но если мы друзья? Вот... ну... Ну ок. Допустим со зла заблокировала. А потом? Потом что? Разве отношение не имеют ценности? Я думаю имеют. Я думаю да. То есть, если вы от себя требуете мммм.. взвешенного поведения, ок. Но тогда от неё тоже надо требовать того же. Честно? Это не жестокость. Это ваше право. Жестокость... это бросить голодать. Не дать воды. Ударить. Это жестокость. А решить что-то про себя -- это право. Вот именно. Это неизбежно. Просто... когда ваш друг ну.... как это сказать... поддерживает линию партии. Это как бы... делает и тебя хуже. Ну и не только это. Так что. Я рекомендую вам пересмотреть эту позицию, потому что она больше чем ложная. Начиная от того, что родители не могут на детей (тут недавно исследования как раз были по этому поводу), заканчивая, что люди не могут влиять на людей. Не нужно никого делать лучше, потому что это не работает. Даже в психотерапии нельзя никого "вылечить". Человек только сам... сам... своими желаниями может что-то сделать. Это верно не только в дружбе, но и вообще. Помочь можно только тому, кто просит помощи. Сделать лучше можно только того, кто тоже так считает. Но нельзя никого изменить. Можно только со... действовать.  Я много раз с этим сталкивался и сталкиваюсь. Моя мать как была гомофобкой, так и осталась. И останется. Как и какие-то "друзья". Это не зависит от вас. Это зависит только от их личного желания. Если она хочет... -- она найдёт возможность. Если нет -- она найдёт возможность с вами не разговаривать.    В плане самого события, это 100% неприятная история. И она никогда не станет приятной. Вот тут без иллюзий. Вы будете до конца жизни помнить. Но... это не значит, что вам будет от этого всегда сильно неприятно. Немного... скорее да. Но только немного. И это нормально. Вы же дружили. Если есть что-то ценное.... то это нельзя просто так забыть.