Таблица лидеров

Глава 17 (Энцо) Впервые за столько времени я проснулся в своей постели не один. Голова Райза устроилась на ключице, колено обнимало бедро. Я чувствовал его дыхание: оно, как музыка. Ладонь нырнула в волосы, они такие мягкие и пахнут осенью, как будто он полдня гулял по парку. Сухие листья, редкие капли дождя, дымок от натуральных дров из дымохода. Я натянул на нас обоих одеяло, стало ещё теплей. - Эй, - прошептал Райз, - ты что, мурлычешь? - По-твоему, я кот? - Нет, но… Он поднял глаза – ещё сонные. И улыбнулся. - Наверное, мне приснилось. Нет, не приснилось. Глубоко внутри я чувствовал, как Лор довольно урчит. Так непривычно испытывать двойной кайф. Наверное, поэтому он никак не уйдёт. Хренов вампир. Райз лизнул мой сосок и прижался покрепче, вот теперь я тоже не могу лежать спокойно. Перед глазами вчерашнюю ночь. Напрасно я думал, что Райз боялся. Или испытывал отвращение после того, как Лор прошёлся по нему когтями. Этот парень не только ангел внешне, где-то там, спускаясь на землю, он прихватил с собой первородный грех, и пользовался им сполна. То, как он целовался, будило во мне другое животное – ревнивое и ненасытное, кажется, ему понравилось. На прикроватном коврике блестели пуговицы, оторванные от рубашки, вчерашний секс был настолько безумным, насколько хватало воображения. Этот милый доктор буквально свёл меня с ума. - А вот это мне точно не снится. Желудок разразился голодными трелями, я вспомнил, что вчера не удалось поесть. И сейчас готов сожрать мамонта, если он будет с паприкой. Красные овощи – моя слабость. В холодильнике всегда лежат томаты и перец. - О да! Я вылез из-под одеяла, потянулся за тёплым халатом. - Ты любишь яичницу с паприкой, Райз? - М-м-м, дай подумать! Он приподнялся на кровати на локтях, поглядывая на меня сквозь занавеску из спутанных прядей, я не видел, скорее, чувствовал его улыбку. - Если сверху притрусишь сыром, я буду всё. Он соскочил с кровати, пару секунд я любовался его спиной. Какой же он потрясающий! Снова хотелось до него дотронуться. Но Райз подхватил бельё и потопал в душ, а я на кухню. Давненько уже не готовил с таким удовольствием, даже подпевал радио. Ломти хрустящего бекона, звёздочки болгарского перца, кольца латука, пару томатов подпрыгивали на раскалённой сковороде, пока я не вылил сверху яйца. Обожаю глазунью, когда желток не тронутый, лежит посреди овощей маленьким пятном солнца. Просто потрясающий яркий натюрморт, немного жаль глушить его пармезаном. Но вышло очень даже неплохо. Накрыл сковороду крышкой и щёлкнул кофеварку. Сзади меня обняли руки, я почувствовал тепло мускулистого тела даже сквозь толстый халат. - Любишь Бабл Гум? – смеясь, спросил Райз. - Купил на распродаже. Да, я люблю детский гель для душа. Он потрясающе пахнет, этот аромат на коже Райза уносил все мысли о еде. Но Райз уже присел на табурет – в одном полотенце, обернутом вокруг бёдер. В руке блеснула вилка – он осторожно тронул кончиком губу. - Так мы будем завтракать или как? Я специально убрал тарелки. Мы с ним ели с одной сковороды, подталкивая друг к другу аппетитные кусочки, а под конец я вообще кормил его со своей вилки. Масло текло по подбородку, я подхватывал его языком. В ушах стучало так, что я не слышал вообще ничего. Только сердце. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Я ведь обещал не влюбляться. И уже не думал, что это когда-нибудь опять случится. Верил, что всё осталось позади. После всего, что довелось пережить, я больше не хотел никакой любви… - Будешь кофе? – я вскочил так быстро, что опрокинул стул. - Да, конечно. У тебя есть молоко? - Нет. - Ладно, неважно. Райз опустил голову на локти и наблюдал, как я колдую над кофеваркой. Джейк тоже любил с молоком. Щепотку ванили и пол-ложки сахару. Я всё еще помню… Это случилось пару лет назад. Мой первый семестр в новом колледже. Я ещё не привык читать лекции, страшно нервничал и старался не смотреть на студентов лишний раз. Мне казалось, я рассказываю достаточно увлекательно – насколько можно рассказывать о термодинамике, и даже сам увлёкся, как вдруг раздался смешок. Спустя пару минут – второй. Минут через десять половина студентов едва сдерживались, скрючившись под партами. Я уже подумал, что со мной что-то не так. Огляделся украдкой – вроде всё в порядке. Только повернулся обратно к доске, как опять смешок. - У кого-то есть, что сказать по теме лекции? В ответ – тишина. Все эти приёмы – хорошо знакомы, когда ещё сам был студентом. Кому-то с задних парт скучно, главное, вычислить «шутника», пересадить поближе. В тот день не удалось. А следующие недели две прошли спокойно, потом всё повторилось снова. Я поворачивался от доски так быстро, как мог, но заставал листок, планирующим между столов. Пока добегал – листок загадочно исчезал. Что было в том листке, меня интересовало мало – скорее всего, колкость или карикатура – на что ещё способен безмозглый студент? Но однажды мне всё-таки удалось – правда, не отобрать листок. Я заметил характерное движение на задних рядах. Один паренёк поспешно опустил лицо в тетрадку, другие пялились то на него, то на меня. Большего и не требовалось. - Эй, парень, не помню, как тебя… - Джейк. На меня уставились два потрясающих глаза – дымчато-серая радужка с мелкими черными точечками, удивительно симметричными. Я уловил запах – тонкий, едва слышный, он пробивался сквозь добрую сотню других ароматов – пота, туалетной воды, лосьонов для бритья. Волоски на теле встали дыбом. Я замер, рассматривая Джейка – ёжик коротких чёрных волос на затылке, чёлка, спадающая на левую бровь, широкие скулы, подвижное лицо, а за спиной уже бежал шёпот. - Собирай-ка вещи, Джейк. И дуй в первый ряд. - Но я… - ТЫ! – я ткнул в него указательным пальцем, - больше не будешь отвлекать студентов на моих лекциях. Джейк поднялся во весь рост. Он не так высок, как я ожидал, но плечи впечатляли. - Может, я вообще уйду? - Нет! Коннор, - обратился я к одному студенту, он вечно сидел с открытым ртом, тщательно конспектируя каждую букву, - Коннор, поменяйся с Джейком местами. Правду говоря, от Коннора несло потом, крепким, будто он не мылся пару дней, поэтому я с удовольствием отправил его подальше. Джейк нехотя спустился с верхнего ряда, изрядно потрёпанный рюкзак с надписью Motley Crue шлёпнулся на пол рядом с партой, оттуда высыпалась пачка карандашей. - Ты ещё и в первый класс ходишь, Джейк? – пошутил я. Реакция остальных была вялой. Пара улыбок, остальные замерли, наблюдая, как Джейк медленно собирает карандаши. Я решил, что это не повод тормозить лекцию, и продолжил. Я оказался прав: на какое-то время в аудитории была тишина. Джейк сидел тихо, уставившись в свою тетрадь. Иногда настолько увлекался, что клевал носом. - Джейк, - поддел его я. - Что? - Ты храпишь! - Да иди ты! – разозлился Джейк. - И не только! Один из студентов зажал ладонью нос, аудитория взорвалась смехом. Джейк покраснел, показал всем фак, и даже мне. Но больше не спал. Наоборот, усердно писал что-то: в тетради, в распадавшемся на части блокноте, писал, даже тогда, когда я молчал. Я понял, что к термодинамике это относится слабо, он не обращал внимания, пока Джейк соблюдал тишину. Я честно соблюдал паритет, пока по аудитории опять не поползли листки, теперь уже с первого ряда. Но здесь куда легче было следить, и однажды я просто забрал у него блокнот. - ВЫ! Не имеете права! - Можешь написать жалобу, - я пожал плечами, - получишь блокнот после лекции. Едва раздался звонок, Джейка как ветром сдуло. Схватил рюкзак, рванул к выходу, забыв про блокнот. Я открыл ящик стола, спрятал туда – может, когда-нибудь вспомнит. Правда, сомнительно – блокнот реально походил на тряпку. Там почти нет неисписанных листов. Они то и дело выпадали, я собирал их по полу. Джейк писал странно – короткими строчками, много зачёркнуто, много написано вертикально. Я пробежал глазами – ни тебе карикатурных сисек, ни членов, какой-то нетипичный для студента блокнот. - Скажите, это здорово, да? От неожиданности я вздрогнул, и тщательно собранный блокнот рассыпался на колени. Надо мной стояла Кэрри – одна из трёх девушек на потоке. Хотите знать, как выглядят девушки, которые изучают физику? Смотрите на Кэрри. У неё цепкий взгляд из-под невероятно круглых линз допотопных очков, много смелости и куча вопросов. И да, она пользовалась губной помадой, руки мускулистые, так что после лекций, она, скорее всего, спешила в спортзал. Но термодинамика её реально интересовала. По её конспектам можно писать учебник. - Что здорово, Кэрри? - Стихи Джейка. - Джейк пишет стихи? - Не совсем стихи. Рэп. Но вы же читали, верно? Значит, вот чем занимается мой нарушитель порядка. Пишет стихи. Воображения у меня с лихвой, но все равно сложно представить Джейка поэтом. В моей реальности его бы подняли на смех. - Кэрри, - я широко улыбнулся, - у меня нет привычки читать чужие блокноты. Я просто собирал листки. - Тогда почитайте! Джейк не будет против! У Кэрри такой взгляд, что хотелось погладить по голове, как котёнка. - Милая…это ведь не стихи о термодинамике? - Нет, конечно! Вы, наверное, не в курсе, Джейк – лидер Steel Boys Crime. Он барабанщик, автор текстов и музыки. В прошлом месяце их даже крутили по радио. - Надо же! – я не сдержался, плечи затряслись от смеха, - что такие «звёзды» делают у меня на лекции? - Джейк пишет тексты, когда приходят в голову. - И они почему-то приходят на моих лекциях. - Он говорит, здесь особенная атмосфера. - Правда? - Да! – Кэрри сложила руки перед собой, совсем, как дева Мария у церковных статуй, - мы это тоже чувствуем. Все чувствуют. Вам говорили, что вы – единственный преподаватель в колледже, чьи лекции никто не прогуливает? Вот как? Нет, никто не говорил. Приятно, конечно, но Кэрри явно мне льстит. Скорее всего, надеется выпросить блокнот. - Джейк сочиняет тексты. Разные. Большей частью весёлые. Мы – его первая публика. Если текст удачный, Джейк пускает его в работу. Мы в этой аудитории одобрили целый альбом. Да, я заметил на краях листков надписи, выделенные неровным квадратом. «Круто – 15» «Отстой – 4». Значит, это голосование? В жизни бы не догадался. Несмотря на то, что я по-прежнему категорически против, что это происходит на моих лекциях, я сгрёб блокнот в кучу и протянул Кэрри. - Ладно, Кэрри, ты выиграла. Держи блокнот, можешь вернуть Джейку. Но в следующий раз я тоже буду голосовать! Кэрри покраснела и попятилась. Неожиданно… - Я вовсе не для этого…Сами ему отдайте. - Ну…если ты не заметила, Джейк ушёл. - Неважно. Не хочу. На лице Кэрри не осталось ни единого розового участка, алели даже кончики ушей. Джейк – симпатичный малый. Но, подозреваю, «крутые» барабанчики предпочитают девочек без очков, в юбках, сливающихся с задницей. Он явно любит покувыркаться в постели. Я хорошо считывал его сексуальный запах, от которого мурашки по коже… Я на минутку улетел куда-то в мыслях, когда очнулся, Кэрри уже ушла. Я достал блокнот и стал читать. Почерк неряшливый, малоразборчивый, почти, как у аптекарей, но вскоре я привык. Стихи были странные, явно не тянули на поэтические шедевры, но что-то в них такое было. Местами забавное, местами горькое, но чаще – бьющее максимализмом, какой бывает у парней его возраста. Я сунул блокнот в портфель и пошёл домой. У меня была масса планов на вечер, но все они полетели к чёрту, едва я залез в интернет. Steel Boys Crime давали сегодня концерт, билеты – пустяк, 10 долларов, это ни о чём. Не знаю, с чего вдруг решил посмотреть. Надел свой любимый горчично-жёлтый джемпер, кожаную куртку и захватил с собой блокнот. Спустя четверть часа такси остановилось возле церковного амбара, я сперва не поверил и полез на сайт проверить адрес. За облупленным деревянным строением с латанной крышей в небо рвался строгий шпиль костёла. Сбоку – кладбищенская ограда. Ничего себе место для концерта! И что меня потянуло на этот концерт? Я шёл к амбару, жалея, что отпустил таксиста. С первых шагов хотелось отсюда сбежать. Под ногами скрипела пожухлая от времени солома. На входе мне равнодушно кивнул сопляк с украшенными блёстками бровями, он не переставал болтать с приятелем, похоже, ему все равно, заплачу я или нет. Пока я размышлял, мне подсунули ведьмовской колпак с Хэллоуина, почти доверху набитая мятыми купюрами. Я опустил туда десятку, и колпак исчез. Внутри царил полумрак, рассеянный свет из запыленных светильников, похожих на перевернутые молочные бутылки, клубился под потолком, по стенам летали тени. Вместо сидений и лавок по амбару разбросаны прямоугольники спрессованного сена. На них сидели, лежали, свешивая ноги, сотни зрителей – некоторые совсем подростки. Я пристроился на чуть ли ни единственном свободном кусочке, рядом с колонкой, и уже приготовился оглохнуть. К счастью, она не работала. Вся аппаратура едва дышала от старости, видно дела у группы шли неважно. Хотя играли они неплохо. Особенно Джейк. Его руки пустились в невообразимую пляску с барабанными палочками. Он не солировал, подпевал. Я не вслушивался в слова, но ощущал мощную энергетику, исходившую от этого юноши. Кто-то в амбаре свистел от восторга, хотелось заткнуть ему рот. Ярко-зеленая повязка на лбу Джейка светилась в темноте, я, как завороженный, смотрел, как она подпрыгивает. И вдруг что-то блеснуло. Одно мгновение – короткая вспышка. Жёлтые радужки, тонкие полоски зрачков. С губ Джейка сорвался настоящий вой, зрители визжали и хлопали. И только я понимал, что всё это – настоящее. Сердце стучало как бешеное, по волосам бежал ток, и я уловил тоненький, едва заметный запах зверя. Джейк – молодой оборотень. Вот ведь дела! Признаться, я давненько не сталкивался с другими оборотнями. Но эта встреча меня не радовала. Мы в одном городке, здесь я полноценный хозяин. Да, парень не ставил меток и наверняка уходил в полнолуние в другое место, Лор точно бы его заметил, но зверь дремал, не мучая картинками расправы, а значит, они не встречались. Или Джейк не прошёл инициацию, но это вряд ли. В таком возрасте это невозможно. Значит, он искусно маскировался. - О, «великий профессор», так вы тоже здесь? От неожиданности я вздрогнул. Пока я летал мыслями, объявили перерыв. Толпа зрителей сорвалась с соломенных тюков и оцепила холодильники с напитками. Было ощущение, что я угодил в пчелиный улей. Я тоже поднялся, разминая затекшие конечности. Джейк на целую голову ниже, и у него просто безумный запах. В голове понемногу складывалась картинка. - Я решил вернуть твой блокнот. - Сейчас? – в полутьме глаза Джейка сияли ярче обычного. Лицо в бисеринках пота, я чувствовал, что парень возбуждён, и сам старался думать о термодинамике. Только не о том, какой потрясающий рельеф обнажённого мужского торса открывался из-под распахнутой жилетки. Не хватало ещё, чтобы он учуял. - Хотел посмотреть, стоит ли тебя наказывать или нет. - Наказывать? За что? - Ты срывал мои лекции! - Скажешь, тоже! Я делал их незабываемыми. - Если бы ты всерьёз занимался учёбой, то не сидел бы с неработающей колонкой. Звук просто отвратный. - Наверное, я действительно проспал те лекции, где вы учили, как чинить аппаратуру. Как и весь класс. - Да, ты прав, - смутился я, - я веду ещё курсы по электрике. Это дополнительно. Для тех, кому интересно. В пальцах Джейка появилась сигарета, щёлкнуло колесо зажигалки, и в лицо полетел дым – на удивление приятный, с лёгкими примесями чего-то необычного. Травка? Джейк выносит травку? Правду говоря, меня самого не раздражало. - Это одуванчик, - парень читал мои мысли, - он расслабляет. Я не знал, что одуванчики можно курить, как и то, что они так потрясающе пахнут. Джейк протянул мне сигарету, как ни в чём ни бывало, и я затянулся. - Ну как? Кайф? – улыбнулся Джейк. Да, интересный эффект. Тело расслаблялось, внизу живота разливалось тепло. - Чак, мне как обычно! Джейк повернулся к парню, разливавшему кофе. Словно в замедленной съёмке я наблюдал ритуал. Кусочек стручка ванили, пол-ложки ароматного кофе, три четверти стаканчика кипятка, и два пакетика густых натуральных сливок. - Ты просто чудо, Чак. Джейк пил кофе, изредка затягиваясь сигаретой, я молчал, рассматривая его лицо. Прикасаясь к стаканчику, губы складывались в трубочку, совсем, как у ребёнка. Сердце стучало гулко-гулко. Он, улыбаясь, протянул мне стакан. - Попробуй, профессор, это безумно вкусно. Я почти не чувствовал вкус, я плавно растворялся в Джейке. Эта чёртова травка! Полевой одуванчик, надо же. Нужно уносить ноги, пока голова ещё соображает. - Ну так глянете колонку, профессор? – улыбнулся Джейк, - вы ведь шарите, верно? - Я не «профессор», парень. - Знаю…но это забавно. - Меня зовут Энцо. Можешь называть меня так. Не знаю, зачем я так сказал. Это вообще не педагогично. Но мне хотелось услышать, как он зовёт меня по имени. Но Джейк молчал. Мы обогнули колонку, я опустился на корточки, стряхнул с задней стороны пыль. Где-то здесь должны быть крышка. - Есть какие-нибудь инструменты? – спросил я. - Зачем? - Я – Гудвин, мне нужна волшебная палочка, - сострил я. - Не думаю, что тебе понадобится что-то, кроме рук. Джейк опустился рядом и пододвинул проводок. - Она ведь…просто не подключена? - Бинго! Мы отключили, чтобы первые ряды не оглохли. Здесь хреновая акустика. Когда-нибудь я наскребу денег на нормальный зал. Ну а пока так, это ведь сарай для овец. Я рассмеялся и уселся на пол. Блокнот выскользнул, рассыпался вокруг. Джейк полз ко мне, наступая коленями на листки, словно они ничего не значат. Я чувствовал, как от него идёт волна – это ни с чем не спутаешь. Тёплый язык прошёлся по моей щеке, зрачки превратились в щёлочки. - От тебя пахнет сексом, Энцо. Я всё ещё не мог поверить. Это случай даже не на миллион – на миллиард. Я встретил другого оборотня, и он мне понравился. И этот парень – гей. В тот вечер я понял, что такое счастье. С лёгким привкусом ванили и одуванчика на губах. Я был счастлив. Действительно счастлив. И думал, это продлится вечность… *** - Это потрясающе, - голос Райза прорвался сквозь воспоминания. Прошлое взметнулось вверх и тут же погасло, как метеор. Настоящее требовало своё. Всё, что имеет значение – это настоящее. Райз подобрался сзади, руки играли с волосами на моей груди, пальцы легонько сдавливали соски. Он покусывал мочку уха, отчего по телу бежали волны наслаждения. Я готов взять его прямо здесь, на столе. Это давно забытое чувство – сладость обладания, радость от того, что это взаимно, я всё еще не мог поверить, что это вновь происходит. Со мной. Моё настоящее…в котором я влюбляюсь в этого милого доктора всё сильней. - Я потрясающий? - Вообще-то кофе. Ты бросил в него леденец с мятой. Если честно, я не заметил. Случайно попался под руку. Но вкус Райза для меня – это вкус леденцов. Я уже без них не могу. - Но ты тоже, приятель. Мы занялись сексом, позабыв обо всём. Кофе с тонким ароматом мяты остывал на кухонной столешнице, я случайно задел чашку локтем. Она не разбилась, выплеснула немного кофе, оно стекало тонкой струйкой на пол. Лор не кидал мне картинки с кровью, и это прекрасно. Сейчас я свободен – от прошлого, от него. - Люблю тебя, - прошептал я одними губами Вряд ли Райз услышал, его глаза прикрыты, тело вздрагивало в судорогах оргазма. Мне понравилось возвращать долг…

Глава 18 (Райз) Я наблюдал в окно, как миссис Холлуэй вешает на дверь рождественский венок, а её муж раскладывает стремянку, на плече гирлянда, скрученная в огромный моток. С трудом верилось, что ноябрь почти закончился. Три недели промчались незаметно. Три недели, с тех пор, как мы с Энцо спим в одной постели почти каждую ночь. Смотрю в календарь, и кажется, кто-то перепутал числа. Это же случилось только вчера, верно? Хоть иногда казалось будто пролетела жизнь. Не всё было легко и радужно. Мы пару раз поссорились с Мэттом. Его бесил контент, что наснимал его «рыжий» дружок. На следующий же день он заявился ко мне домой, дверь открыл Энцо, в одних домашних шортах, и надо сказать, выглядел он прекрасно, я видел, приоткрыв жалюзи, как бывший зол. С тех пор Мэтт только названивал. Я не всегда брал трубку. Элла призналась, Мэтт выпытывал подробности у брата. - Мэтт похож на льва, у которого разбежался прайд, - смеялась она. - Не преувеличивай. - Спроси Джордана! К слову, я за тебя счастлива, дружок. Хотя до сих пор не верится, что этот парень – гей. А я уже хотела знакомить его с Эйприл. - Обойдётся! - Нет, ну! Два самых видных мужика в городе! Где справедливость? - Эл! Напомнить тебе, кто у нас замужем? - Вот именно! Она шутливо шлёпнула меня полотенцем. - Теперь все внимание на моего шерифа! - Да? Кто-то рискнёт с тобой соперничать? - Ты уже рискнул! Вон, Джордан мается, что ты пропал. Когда мы в последний раз собирались, кроме похорон? Да, похороны Клифа. Ещё один чертовски грустный день. У церкви собралось пол города, не знал, что старика настолько любили. Цветов столько, что не помещались на гроб. Мак был непривычно бледен, я заметил, на висках пробилась седина. Он похудел – всего лишь за два дня, нос заострился, на лбу появились морщины. Я подошёл ближе, услышал слабый запах настойки, и незаметно сжал его ладонь. - Всё хорошо, Райз, - сказал Мак, - всё хорошо. Мне со стороны так не казалось. Шериф тоже молчал всю церемонию, взгляд лихорадочно метался в толпе. А у меня внутри бушевала буря. Утром мы прощались с Энцо долго и ненасытно, он спешил к себе в колледж, мы и так возились до последнего. Когда я заикнулся про похороны, он на мгновение смутился. Любой смущается в такие моменты. - Я даже не знаю…, - он почесал затылок, - жаль, я так мало его знал. Мне кажется, он был хорошим парнем. Я не видел на его лице ни малейшего признака вины, сожаления или страха. Джо говорил, что оборотни не помнят ничего, что творили в полнолуние. Но мне хотелось, чтобы Энцо помнил. Иначе как я смогу с ним поговорить? Особенно после того, что творилось последние двое суток. Я занимался сексом с убийцей…который не убийца. И я никак не мог представить его таким. Как и того, другого. Даже несмотря на то, что зверь причинил мне боль. Поэтому я молчал. Так пролетели целых три недели! С ума сойти. Пора украшать двор, скоро этим займутся все соседи, и мой будет, как бельмо. Как раз подходящий денек для этого. Я нашёл на чердаке гирлянду, искусственные ветки, и тут на крыльце появилась мисс Канингем. Она жила напротив, как раз рядом с домом Энцо. - Какой у тебя милый венок, Райз. Венок действительно милый, его мне подарила Элла, он притягивал все женские взгляды в округе. Но мисс Канингем явно пришла не этим. Глаза смущённо опущены вниз, в руках небольшой поднос, оттуда аппетитно пахнет сыром. В последний раз старушка приносила пирог, когда ей срочно понадобился рецепт. - Хотите чаю, мисс Каннингем? - Ох, Райз, я уже сто раз просила называть меня Нора. - Конечно…Нора. - Собственно, это для вас, с твоим молодым человеком. Уже весь город знал, что мы с Энцо вместе. Никто не бился в истерике, хотя ходили слухи, что директор колледжа не слишком счастлив, что Энцо – гей. Но тут уж не ему решать. Студенты в восторге. Я помню, как Энцо вёл лекцию. Даже мне, далекому от термодинамики, было интересно. - Я бы хотела попросить, Райз… - Нора…вы же знаете, ваш лечащий врач будет меня ругать! - Я не об этом, - старушка кусала губы, - не мог бы ты помочь достать мои украшения. Они в подвале. - Лесли опять занят? – проворчал я. Лесли – её племянник, он живёт в конце улицы. Я пару раз видел, как он ей помогал. Как он ворчит слышала вся округа. Хотелось заклеить ему рот. - Он не понимает, почему мне страшно. - А почему вам страшно, Нора? - Мне кажется, там кто-то живёт. Наверное, мыши…Я очень боюсь мышей. Мыши – неизменный спутник подвалов городка, который с одной стороны упирается в поле, где каждый год сеют кукурузу. А урожай нынче собрали знатный. Так что война с грызунами – наше всё. Странно, что Нора за столько лет не привыкла. Вход в подвал у старушки располагался не в доме, а в гараже. Дверь с навесным замком, судя по блеску, петли прикручены недавно. Большая щеколда, накидной крючок. Похоже, Нора ОЧЕНЬ боится мышей. - Давайте мышеловки и сыр, - сказал я. - Что? Старушка вздрогнула. Она смотрела на дверь, как будто это по меньшей мере портал в ад, зрачки поглотили радужку глаз. - Я поставлю. Чтобы не было мышей. Или есть яд? - Н-нет… яд не надо. У соседей кошка. Я помню – толстая, холёная рыжая кошка, её все время грозились посадить на диету, таким уж точно не до мышей. Нора стояла, привалившись спиной к машине, правой рукой хватаясь за сердце. А я спустился в подвал. На удивление, там пахло пылью и ещё чем-то специфическим, но явно не мышиной мочой. Я прошёлся по подвалу, нашёл на стеллаже коробки с гирляндами. По спине гулял сквозняк – два окна на улицу распахнуты настежь. Кому-то интересно, как в подвалы попадают мыши? Совы или иная живность? Вот он – правильный ответ. Я прикрыл окно, как вдруг увидел кое-что необычное. Старый диван – неизменный атрибут подвалов, хозяева которых любят хранить раритет «на всякий случай». Древний, наверное, старше, чем мисс Каннингем. На нём пушистая шкура, слишком чистая и взбитая для вещей, которые пылятся годами. Кое-где примята, как будто на ней кто-то спал, причём совсем недавно. Не знаю, что со мной случилось, волосы как будто наэлектризовались, я встал на колени, вдохнул. Живой запах, запах тёплой плоти. Где-то на далёком фоне я уловил аромат сигарет. Под диваном свежий мусор: обвёртка от энергетического батончика, смятая бутылка от кока-колы, кусочки рыжей шерсти, на них засохшая кровь. И ещё – молочная бутылка с чем-то странным, я бы сказал, это моча с отбеливателем. Упаковка стояла тут же, за ножкой дивана. Значит, старушка боялась не зря. Тут кто-то живёт, и это не мыши. Нужно сказать об этом Джордану. Я подхватил коробки, поднялся по ступенькам вверх. У Норы бледные щёки. Она не смотрела на гирлянды, её интересовало, кого я там нашёл. - Здесь нет мышей, Нора. Но, похоже, побывал скунс. Я позвоню в службу. - Слава Богу! От радости она едва не прыгала. Коробки улетели в сторону, Нора куда-то помчалась, думаю, в туалет. Я достал телефон, чтобы набрать Джордану, но меня опередила Микки. - Ох, детка… Я знаю, что у тебя выходной! Но мне нужна помощь! Срочно! - Что опять случилось? - У Кэрри разошлись швы. О, господи! Уж второй раз за месяц! В первый раз, когда муж пытался забрать семью домой, она оступилась на пороге. Сейчас должно быть, повторение, «концерта». Дэн никак не успокаивался. Боялся, что Мирра утащит ребёнка. Как будто в его доме её что-то остановит! - Дома у меня есть ружьё! – говорил он. Лучше бы у него были мозги! Если бы Мирра хотела навредить, она бы просто ничего не делала. А делала она немало. Невзирая на все его вопли, приходила кормить малыша молоком. Он креп на глазах – и выглядел здоровее доношенных младенцев. Я бы давно выписал их домой, если бы Дэн позволил жене окрепнуть. Если бы я мог что-то решать, я бы отправил его на пару месяцев в командировку. Поэтому я оставил Нору вместе с её подвальными делами на потом. Переоделся и прыгнул в машину. Кэрри выглядела неважно. Швы на животе вспухли. Видит Бог, я старался, чтобы не оставить заметный шрам. Но ткань приобрела нездоровый оттенок, придётся удалить. - Когда это случилось, Кэрри? - Вчера, - призналась она. - Но почему мне позвонили только сейчас? Это ведь не шутки! Это…это чёрт знает что, Кэрри. Мне снова придётся назначить антибиотик. Скоро твоим лечащим врачом станет проктолог! Кэрри всхлипнула. Видимо, её достали последствия лекарств. - Я не хотела, чтобы Дэн опять поднимал панику! - Дорогая, - вздохнул я, - я знаю твоего мужа недолго, но я не видел его в другом состоянии! Пора привыкнуть и думать о себе. Ты ведь хочешь поднять малыша на руки? Ты не сможешь, пока твой живот выглядит вот так! Когда Дэн придёт, пожалуйста, сразу напиши мне! Нужно поговорить! И серьёзно! - Нет пожалуйста! Райз, я так устала, я хочу тишины! Если Дэн узнает, что вчера случилось… - Тааак! Значит, вчера что-то случилось? - Да, - у Кэрри заблестели глаза, она схватила зубами кусочек простыни, рванула от злости, - вчера приходили два ублюдка… Они приходили и раньше, но здесь была Ариэль. Вчера никого не было… Они притащили камеру, маленькую такую, достали из рюкзака. Я проснулась, когда они снимали Шелдона. Что за на хрен?! - Что они говорили, Кэрри? Зачем они это делали? - Они…этот урод… я не знаю, как его зовут. Рыжий и наглый, похож на сумасшедшего. Сказал, что собирает материал для фильма. Он оставил свою визитку, я выбросила её в мусор. - Какой материал? Причём здесь ребёнок? - Я не знаю, - Кэрри залилась слезами, - они спрашивали о Мирре. Как часто она его кормит? Как я к этому отношусь? Не замечала ли я, чтобы Мирра давала ему свою кровь? Господи, Райз! Я не понимаю, чего они хотят? А вот я как раз понимаю! Они хотят неприятностей! Ну что ж, в этом я готов им помочь. Пока Кэрри готовили к операции, я отправил сообщение Джордану. «Встретимся в кафе через два часа». По дороге в операционную заглянул к Микки, она сидела в кресле, спиной к двери, ноги на подоконнике. В кабинете душно от сигаретного дыма. Мне вдруг нечем стало дышать. - Что случилось, Мик? - Знаешь, детка, - она пустила вверх кольцо дыма, - я управляю этой чёртовой клиникой 15 лет, с тех пор, как ушёл отец. Я 15 лет пытаюсь доказать, что я чего-то достойна! - И ты достойна, дорогая! Я не знаю, какой идиот вкладывал бы сюда столько сил и времени. Ты как родная мать. Для всех! Я обошёл стол, сел на подоконник и положил её ступни себе на колени. У неё большие, почти мужские ступни, холодные, особенно через нейлоновую ткань. - Что всё-таки произошло? - У меня работают ублюдки, которые за сотню долларов готовы продать свою «мать». Вон, смотри, сегодня накатали статью в интернете. На экране ноутбука открыта статья: «Клиника в уютном курортном городке торгует органами? Куда деваются сердца пациентов?» И тут мне стало совсем не хорошо. Джордан пообещал, что расследование останется в тайне, о том, что похитили сердце, не знал почти никто. С персоналом поговорили, да здесь все свои, работают годами. Все понимали, что шумиха никому не нужна. Это единственная клиника в округе! - Мне уже звонил мер. Он в ярости, что кто-то проболтался! Сказал, чтобы я сделала что-нибудь, пока сюда не приехали толпы проверяющих. - А что ты можешь сделать? - Понятия не имею! Заставить этих ублюдков написать опровержение? - Как? Вопрос повис в воздухе. Мы прекрасно понимали, что это невозможно. Мы даже не знаем, кто скрывается под этими незнакомыми именами. Какие-то «свободные» журналисты, откуда они берутся, мать твою? Какого хрена они прицепились к нашей больнице? Я не помню, чтобы кто-то претендовал на должность Микки. Тут половина клиники начнёт бастовать! - Мы что-нибудь придумаем, детка! Успокойся. Выпей немного чаю. Я поцеловал Мики в щеку, от неё слегка несло потом, как будто пробежала марафон. Она улыбнулась одними кончиками губ. - Ты знаешь, почему я люблю тебя? - Знаю…я – неотразимый, - пошутил я, - но меня ждёт Кэрри. После операции я опять заглянул к ней, но кабинет был заперт. - Микки сказала, что чувствует себя неважно, - сказала Рейчел, дежурный администратор, - это какой-то треш, Райз. Глаза Рейчел метали молнии, даже кудряшки на голове топорщились сильнее обычного. Видимо, о новостях уже знают все. - Всё будет хорошо, Рей! - Погоди! Тут тебе кое-что оставили. - Кто? - Не знаю, - пожала плечами Рейчел, - нашла записку от вчерашней смены. На стойке лежал белый конверт с моим именем, запечатанный. Я прощупал его – тонкий, похоже на сложенный лист бумаги внутри. Администратор посматривала на конверт с любопытством, но я взглянул на часы и хлопнул себя по лбу. Чёрт! Совсем забыл про шерифа. Сунул конверт в карман и побежал в кафе. Я опаздывал на полчаса, и уже не надеялся застать Джордана, но он всё еще был там. Сидел в углу за столиком. Рядом с пустой чашкой на блюдце горка сломанных зубочисток. - Тяжелый день? – догадался я. - Я не дождусь, когда он закончится, - ответил шериф. - Тебе тоже звонил мэр? - Мне ещё его не хватало, - Джордан устало прикрыл глаза рукой, - а у тебя что? - У Норы Каннингем в подвале завелись мыши. - Мыши? – у шерифа вытянулось лицо, - ты серьёзно? - Очень странные мыши! Я был там. И тебе бы не помешало взглянуть. - Знаешь, мне сейчас совсем не до мышей! Этот урод… Уже второй раз за день слышу это слово. Неужто к шерифу тоже пожаловал горе-журналист. - Клиф предупреждал, что с тем, новым оборотнем что-то не так. Он оказался прав! Смотри. Джордан подвинул ко мне телефон, открыл фотографии, от которых волосы встали дыбом даже у меня. Стены амбара, забрызганные кровью, разломанные клетки, много мёртвых тушек. Животные – лисы, кролики, кажется, собака. Здоровый пес, с одного бока содрана шкура, нижняя челюсть вывернута. На некоторых снимках тушки без головы. - Что, сука, это такое? От дрожи стучали зубы. Я схватил чашку Джордана, глотнул холодный кофе, пролил немного на костюм. Ещё никогда не видел подобного зверства. - Наш новый «дружок», - буркнул шериф, - похоже, наводит порядки. Я понимал, на что он намекал. Понимал, но не хотел верить. - Когда это случилось? - Сегодня ночью. Харди наблюдал из окна. Он так испугался, что даже не высунулся. Тот самый Харди, который недавно жаловался на лис. Что ж, больше нет лис. И крольчатника. - Харди сказал, оборотень похож на человека. У него тёмные волосы, вроде бородат, но Харди не уверен, тот был весь в крови. Я лихорадочно пытался вспомнить, каким был Энцо, когда мы виделись в последний раз. Это было вчера, мать твою… Он сказал, ему нужно подготовиться к лекции и не остался на ночь. У него так блестели глаза, я ещё подумал, как бы не лихорадка... - Райз! Джордан тряс меня за плечо, в глазах удивление. - Я почему-то думал, ты привык ко всему такому. Ну, к трупам, крови. Прости, не надо было. - Всё в порядке, Джо. - Ты белый, как эти сливки. Да, ещё бы. Знал бы он, что у меня сейчас в голове. Я сплю с чудовищем… - Мне жаль этого пса, - сказал я, - Он столько лет у Харди. Помню, как малыш Чейн выгуливал его на поводке. Он всем рассказывал, что это настоящий волчонок. Джордан хлопнул кулаком по столу. Две чашки слетели на пол, я провожал их глазами: как они рассыпались на мелкие белые куски. Девушка-бармен замерла, с удивлением таращилась на нас. - Это уже слишком! – прошипел шериф, - этот урод… Это не сойдёт ему с рук. - Ты сам хотел, чтобы сюда приехал оборотень, - напомнил я. - Оборотень! Но не монстр! С меня хватит! До полнолуния ещё два дня, этот мудак несёт ответственность по закону. У меня есть возможность ему помочь. Прямо сейчас. По-хорошему, это нужно было сделать сразу. Они ведь доверяли мне – Джо и Мак. Но я выбрал секс и объятия по ночам, беседы у камина, утренний кофе… Кто из нас большее чудовище? У меня язык не поворачивался сказать правду. - И как ты собираешься его поймать? – прошептал я. - У меня есть свои каналы, - улыбка Джордана напоминала хищника. Он вскочил на ноги, попрощался одним лишь кивком, колокольчик звякнул, когда за ним закрылась входная дверь. Мы оба забыли, зачем решили встретиться. Я чувствовал, ноги словно приросли к полу. На плечи навалилась тяжесть, я опустил голову на локти. И неожиданно уснул. Проснулся оттого, что пальцы Кэти забрались в волосы. Она заправляла их за ухо, но пряди скатывались вниз, они у меня гладкие, даже слишком. Похоже, ей доставляло удовольствие с ними возиться. Как и Энцо… Сердце застучало, как бешеное. - Наш доктор Хаус опять не спал? – спросила она, когда заметила, что у меня открыты глаза. - Просто…тяжёлый день, детка. - Твой телефон звонил. Я насчитал шесть пропущенных. Все от Энцо. Листал пальцем картинки на экране, но так и не решился перезвонить. Я не знаю, как сейчас с ним говорить, о чём? «Энцо, скажи, это ты устроил кровавую бойню?» Остатки лисьей шерсти в подвале Норы стояли перед глазами. Он был там. Не в своём доме, чистом и неизгаженном, с запахом детского геля для душа. А проник в чужой дом через гараж, чтобы отсидеться там. Зачем? Только богу известно. Я полез в карман за кредиткой, нащупал конверт. Внутри что-то плотное. Распечатал, внутри фотография – мы с Энцо танцем на вечеринке, он улыбается, отлично видно ямочки на щеках там, где борода не слишком густая, они невероятно сексуальные. На обратно стороне фотографии телефон и подпись: «В твоих интересах поговорить, док» Вот что за хрень? И Джордан, как назло ушёл. Что они хотят сказать этой фотографией? Что следят за мной? Кому я на хрен сдался?! В один момент разболелась голова. Я пошёл к себе в кабинет и достал из ящика в столе аспирин. И тут мне опять позвонил Энцо. Седьмой раз. А он настойчивый! Придётся ответить, мне все равно придётся с ним говорить. - Прости, - голос звучал взволнованно, - знаю, что навязываюсь, я просто переживал. Тебя нет дома…ты вроде как хотел проваляться весь день на диване. - Забыл кто я? – грустно усмехнулся, - я только что из операционной. - Надеюсь, ты не собираешься провести в больнице ночь? - Правду говоря, я так устал, что уже сплю в этом кресле. - Могу за тобой заехать. Два дня до полнолуния… Значит, эту ночь он хочет провести со мной, и я просто не знаю, что делать. Я не могу сейчас смотреть Энцо в глаза, как будто ничего не знаю. Смотреть, целовать, заниматься сексом… С другой стороны, если мы будем вместе, значит, этой ночью город будет спокойно спать… - Жду тебя, - сказал я тихо. Даже удивился, что Энцо услышал, забыл, что у него звериный слух. Спустя пятнадцать минут под окнами кафе припарковался его автомобиль. Палец рисовал на стекле невидимое сердечко. Горло сдавило спазмом. Я всё еще отказывался верить… Как этот романтик, этот влюблённый подросток, может творить такие вещи? Вот он распахнул дверь, как в замедленной съёмке, я пошёл к нему, не чувствуя ног. Пульс стучал в ушах, вены на висках едва не лопались. Энцо потянулся ко мне губами, я почти не чувствовал прикосновений. - Всё хорошо? - Да, конечно. - Ты холодный, как будто из морга, - пошутил Энцо. - Я почти оттуда. - Нужно тебя развеселить. - Как? Как он может меня «развеселить»? Набедренной повязкой из оторванных голов кроликов? - Доверься мне, ковбой. Он вёл себя так естественно, так обычно, с этой своей беззаботной улыбкой, я почувствовал, как начинает отпускать. Энцо крутил руль одной рукой, вторая сжимала моё колено. Очень горячая ладонь, как будто рядом камин. Или у меня жар, или он действительно стал горячим, почти как тот его зверь. - Мы приехали, - улыбнулся Энцо. За окном уже стемнело, с одной стороны был город, он дремал в чуть приглушённом свете уличных фонарей, местами под крышами проглядывали сталактитовые нити гирлянд. С другой – лес, напоминавший огромную зловещую тень, над лесом темнели горы, на небе сквозь облака смутно угадывались точки звёзд. Луна, пока ещё не полная, освещала лишь небольшое пятно вокруг. Куда он меня привёз? Зачем? - Идём! Я поднялся, тело, как будто ватное. Рука Энцо нырнула под локоть, он повёл меня к какому-то строению, напоминавшему охотничий домик. Запах машинного масла, похоже на склад какой-то техники. - Райз! Тебя что – на руках нести? - Нет, я сам. Снова дверь в какую-то машину. Я замер, но спустя секунду до меня дошло: это вагончик от фуникулёра. Самый обыкновенный вагончик! Господи, какая же в голове каша, меня шарахает от обычного вагончика, мать твою! - Ты…ты хочешь подняться наверх? Я смотрел в распахнутые ворота посадочной станции. Темень, поглотившая лес, напоминала чернила, луна как будто насмехалась, спряталась за единственный горный пик. - Закрой глаза. Сделать вид, как будто я сплю – не самая плохая идея. Может, я действительно сплю? Вагончик резко дёрнулся, пальцы вцепились в перила. Я почувствовал на шее лёгкий укус, потом язык. Энцо пристроился сзади, прижался всем телом, в поясницу упирался возбуждённый член. В кабинке холодно, но меня обдавало жаром. Мы неслись вверх почти с нереальной скоростью, даже уши закладывало. Как вдруг кабинка замерла. Горная станция отчётливо виднелась метрах в десяти. - Смотри! Энцо водил пальцем по экрану телефона, и моментально вокруг всё засияло. Вагончики, повисшие на канатных дорожках, столбы, верхушки сосен ожили сотнями блестящих сосулек, от верхней станции вниз спускались разноцветные полосы, и каждые несколько секунд меняли цвет. То тут, то там в темноте всплывали знакомые фигуры: Микки-Маус, Санта-Клаус, Дональд Дак, фея из Питера-Пена. По невидимым канатам бежала оленья упряжка. Я почувствовал себя ребёнком, попавшим в Диснейленд. - Энцо…Это!!! – от восторга я не мог подобрать слова. - Это заказ туристического центра, - Энцо скромно пожал плечами, но глаза горели, - я не говорил, хотел сделать тебе сюрприз. - Мне? - Да… на выходных здесь будут толпы туристов, и все эти вагончики, которые сейчас внизу. Ты – первый, кто увидел всю эту красоту так, как нужно: в тишине, без суеты, можно наблюдать со всех окон, пока никого нет…Нравится? - Ещё бы! Это удивительно красиво. И чертовски похоже на того Энцо, к которому я всё больше привыкал! Те фотографии в телефоне шерифа совсем не вяжутся с этим чудом, возникшим из его рук! Раньше я не понимал, как люди способны полюбить чудовищ, и вот теперь я сам такой идиот. Чёрт! Хватит об этом думать! Не сейчас! - Я хочу, чтобы ты наслаждался, Райз. Хочу, чтобы помнил меня таким, - голос Энцо тихий и грустный. - В смысле «помнил»? Ты собрался уезжать? - Нет, - палец скользил по моей щеке, поддевая колючие щетинки. Я не успел побриться, это не самые приятные ощущения, но Энцо притянул меня за воротник и долго целовал. У меня закружилась голова, и руки сами потянулись к молнии на его ширинке. Член Энцо настолько горячий, что, казалось, вот-вот и бельё начнёт тлеть. Я оттянул крайнюю плоть, провёл пальцами по головке, растирая капельку смазки, опустился на колени и втянул глубоко в рот. Горячо…кожа ствола касалась языка, почти на грани комфорта. Энцо громко стонал, а я вбирал его как можно глубже в глотку, ощущение словно пью горячий кофе. Я люблю горячий кофе, хоть это и вредно. Несколько быстрых фрикций, он кончил мне в горло, на мгновение слёзы выступили из глаз. Слава богу, в вагончике полумрак, я бы не хотел, чтобы он видел. В этот момент я любил его до безумия. - Ты такой…, - прошептал Энцо. - Какой? Он не ответил. Развернул меня лицом к окошку, опустился на пол, расстегнул на мне джинсы. Он хотел, чтобы я любовался его искусством, пока его губы и руки ласкали мою мошонку и член, но я прикрыл глаза, стараясь ни о чём не думать. Он очень горячий, такой же, как его зверь, но с Лором всё чуток по-другому… И всё-таки мне нравилось…ведь это был Энцо. Тот Энцо, которого я знал. Милый, чуток сумасшедший, заботливый… Я очнулся, когда он тыльной стороной ладони вытирал мои глаза. - Что-то не так, детка? - Всё в порядке…просто…у меня, похоже, жар. - Нет, Райз, - горячие губы коснулись щеки, - мы оба знаем, что всё не так. Нам давно пора об этом поговорить. Глаза Энцо на мгновение вспыхнули, зрачок пожелтел, превратившись в узкую щель. - Еще сутки, Райз, и я перестану себе принадлежать. Я уже понемногу превращаюсь в Лора. Он уже проникает в тело, мысли, желания, а в полнолуние это чудовище просто вырубит меня. И я не ручаюсь, что он будет вести себя спокойно. В прошлый раз он причинил тебе боль… В прошлый раз он действительно причинил боль. И не только мне. - Я хочу, чтобы ты знал, Лор – это не я. Мы разное целое. Я не могу его контролировать. Я знаю, он не планирует тебя обидеть, но он животное…будь с ним поаккуратней. - Поаккуратней? – я не сумел сдержать смешок. После того, что я видел, думаю, даже бронированный танк не спасёт меня от Лора. - Просто не нервируй его… я не знаю, на что он обозлился в прошлый раз. - Я назвал его твоим именем. - Значит, вот как! – Энцо грустно улыбнулся, - он меня ненавидит… Ничего нового. Его руки гладили мои плечи, а меня прошиб пот. Мы с Энцо почти месяц кувыркались в постели, как это воспримет Лор? Только теперь до меня начинало доходить, во что я вляпался. Лор и Энцо - разные личности. Они ненавидят друг друга, а я сплю с обоими. Нет, ну красота! И почему из всего дерьма, что случается в жизни, я умудряюсь влезть в самое липкое? Я с трудом сглотнул застрявший в горле комок. - Считаешь, мне лучше куда-то уехать? На эти три дня? - Нет, не стоит, - в темноте блеснули чуть заострившиеся зубы, - он найдёт тебя везде, если захочет. А он хочет…Я это чувствую, Райз. Но он не собирается причинить тебе вред, не бойся. Его напряжённое лицо изредка освещалось яркими вспышками. Казалось, что-то борется в нём: не то злость, не то горечь, что-то хищное, и в то же время грустное. Странный звук, похожий на кошачье мурлыканье, эхом отдавался в уголках вагончика. - Ты что, ревнуешь, Энцо? Кадык взметнулся по горлу вверх-вниз, ткань моей куртки слегка захрустела. - Глупо, правда? Я не знал, что ему ответить. У меня у самого это едва укладывалось в голове. Главное, чтобы Лор тоже не начал ревновать. - Люблю тебя… Голос Энцо тихий, как шелест ветра, слова, как дыхание, скользнувшие изнутри. Я обнял его за шею, прижался лбом к его вспотевшему лбу. В эти мгновения реальность перестала существовать. Только он. Только я. Только мы – в ста метрах от земли, зависшие над пиками полувековых сосен. Только наши поцелуи – долгие, волнительные, как у подростков, которые только встретились и познали первую страсть. Я чувствовал, что никогда их не забуду. Лор…Лор…к чёрту Лора! Энцо, мой дорогой Энцо! - Всё будет хорошо, ковбой. И в эти несколько часов я почти в это верил.

Не получится, к сожалению. Ключевое слово - должен. Если ты чего-то должен, то это уже "бизнес, детка, ничего личного". А про бизнес в творчестве мы уже не раз говорили - что и как Нужно и Должно делаться и для грамотной раскрутки, и для удержания. Ну они тоже) Играть как хочу и где хочу - привилегия единиц, и это уже не бизнес в целом. Да, соглашусь, к сожалению, бывает нередко. Да, меня мат тоже не смущает. Но не издаётся такое, что верно, то верно. Тем лучше, что есть сетелитература. Тут можно ффсё)) И мат, и омегаверс и прочие фиолетовости в крапинку на любой вкус))