Таблица лидеров

Глава 11 (Энцо) На следующее утро из зеркала на меня смотрел тот самый парень, к которому я привык. Лор больше не терзал меня видениями, можно возвращаться к привычной жизни. Привычной одинокой жизни оборотня, который не такой как все. Ведь на самом деле – это худшее из зол, когда твой вид составляет не более одного процента в мире, а ты, к тому же гей. Это даже хуже, чем быть проклятым. Воспоминания о моей инициации до сих пор живы в памяти. Мне было семнадцать, когда я впервые почувствовал, как внутри пробуждается зверь. Вполне обычный для оборотня возраст, когда происходит первый переход. В этот момент мы начинаем ощущать агрессию, её так много, что, кажется, это невозможно контролировать. Хочется рвать, метать, пустить кому-то кровь. В древние времена, когда оборотней было побольше, так и делали – выпускали зверя, позволяя ему делать всё, что захочется. И чаще всего молодому зверю хотелось найти другого, сразиться, доказать, что он сильнее. Это нередко заканчивалось гибелью, иногда обоих. Оборотней становилось всё меньше, ведь самка могла произвести на свет только одного отпрыска – раз в тридцать лет. Тогда же один из мыслителей Ордена Избранных додумался, как можно безопасно сбросить агрессию. Обыкновенный секс. Правда, и здесь был подвох. Никто из семейств не хотел доверять свою дочь неопытным подросткам, и новообращённых отправляли в обычные человеческие поселения. Горе тем девушкам, которые неосторожно высовывались в полнолуние наружу. Они почти не выживали после подобных «встреч». Чтобы люди совсем не закрылись от оборотней, семьи новообращённых задабривали их подарками, щедро гнали из леса дичь. Люди даже завели обычай – приносить в жертву молодому оборотню девственницу. Но по мере того, как в мире укреплялось христианство, всё это уходило в прошлое. И вместо юных человеческих дев глушить агрессию взялись достопочтенные вдовы – из тех, кому позволяли внешность и возраст. Их называли проводницами в лунный мир. Естественно, помимо удовольствия от молодого горячего тела эти барышни получали солидное вознаграждение – золотые монеты, которые родители начинали откладывать с первого дня рождения, по монетке за каждый год. Считалось, чем меньше монет, тем легче опытной самке справиться. Семнадцать – не так уж много на самом деле… Я хорошо помню день перед тем злополучным новолунием. У меня дико кружилась голова, так что два раза стошнило, всё время хотелось пить. Пальцы перестали гнуться, я не мог удержать даже стакан воды. А к вечеру меня привели к женщине. Мама сказала, она очень красива, в её глазах светилось что-то похожее на ревность. Но мне эта незнакомка казалась ужасной. Холодной и своенравной. От неё почему-то несло рыбой и ещё чем-то таким, отчего меня бросало в дрожь, и вместо возбуждения, о котором взахлёб рассказывали ребята постарше, мне сильно хотелось сбежать. Но женщина взяла меня за руку и повела за собой. Никто не подозревал, чем это закончится, никому и в голову не пришло проверить уровень моей агрессии. Я проснулся утром, голый и скрючившийся, как зародыш, на холодном полу, руки грязные, в каких-то бурых засохших потеках, вонь была просто невыносимой. Рядом лежал отец, и слава богу дышал, потому что выглядел так, будто по нему прошёлся каток. Лицо матери, непривычно бледное и словно мгновенно постаревшее, виднелось через щель в приоткрытой двери. Там был ещё мужчина, он что-то говорил, а мать плакала. - Ты как? – тихо спросил отец. Его верхняя губа была разорвана, не хватало краешка уха. И взгляд такой, что у меня от страха зашумело в ушах. - Всё прошло плохо, да? На самом деле всё прошло ужасно. И тот человек, местный шериф, пришёл зафиксировать первое в моей жизни убийство. Та женщина не выжила. Вместо того, чтобы заняться сексом, Лор просто разорвал бедняжку на куски. Отец пытался ей помочь, но его сил не хватило. Так по крайней мере рассказывала мать. Мы оба ничего не помнили – ни я, ни отец. Единственное, что я ощущал, это страх и боль, но они казались какими-то чужими. Уже тогда я понял, что мы со зверем – это разное целое, и мне совершенно не хочется его знать. Раньше мне было интересно, какой он, мой зверь, но с того момента я потихоньку начинал его ненавидеть. Он сделал меня убийцей – и, хотя считалось, что я не виноват, это не ему нужно было смотреть в глаза родителями, понимать, насколько я их подвёл, насколько опозорил семью. У отца до сих пор на губе шрам, Лор оставил его моей рукой. Меня долго ещё воротило от вида крови, даже в кино. Хуже всего то, что никто не знал, что со мной делать. Шкала агрессии показывала двенадцать, и главный советник клана сильно сомневался, что это предел. - Я никогда такого не встречал, - растерянно говорил он, - даже в архивах. Но я поспрашиваю у других. Расспросы ничего не дали, лишь вызвали ненужные разговоры. Близилось следующее полнолуние, но больше не было желающих «проводить» меня во взрослый мир. Клан решил, что оставлять меня на воле с такой агрессией – плохая затея, поэтому меня закрыли в бункере. Это был специальный бункер, построенный для бедолаг, которые сошли с ума. Увы, среди оборотней случалось и такое. Правда, последние лет сто он пустовал, так что даже замки проржавели, их скрежет противно отдавал в ушах. Внутри меня ждали затхлость и целые колонии пауков. Впрочем, они мгновенно разбежались, оставив липкие седые занавесы паутин. - Ну, - смотритель бункера неловко отводил взгляд в сторону, - это всего лишь три дня. Вот тебе целая бутылка Колы и гамбургеры. Да прямо шведский стол! Я криво усмехнулся. - Не бойся, не испортятся, здесь не так тепло. Напоследок смотритель похлопал меня по плечу и ушёл, ржавые замки плаксиво скрипнули следом. Я остался один. Не считая тех, кто прятался в стенах. Мне не было страшно. Было отвратительное чувство, что я изгой, оно делало картинку предстоящего ещё мрачней. Толстые слои зеленой штукатурки всё ещё хранили запах чужих меток. Сколько же в них было агрессии и боли… Я не успокоился, пока не пометил всё. Так мне стало легче, правда, ненадолго. В толстом стекле единственного окна где-то высоко-высоко под потолком, зарешеченным четырьмя ярусами толстенных решёток, показались розовые полосы заката. Голова закружилась, и я понял – вот оно, началось. Безумие… как ещё это назвать. Хвала Господу, через три дня я ничего не вспомню. Завернувшись в одеяло, я блаженно закрыл глаза. Мне снились странные сны, больше похожие на кошмары. Кто-то будил меня, что-то рычал на ухо, но я спал. Мне чудилось, что кто-то мечется вокруг, бьётся в стены, яростно воет, зачем-то лезет вверх по потолку. А ещё я ощущал страх, отчаяние и тоску, это жило во мне ещё несколько часов после пробуждения. Тогда я впервые почувствовал его внутри себя. «Ты кинул меня» - пронеслось в мозгу. - Нет, я тебя не кидал, - прошептал я, - ты – чудовище. Внутри меня вдруг заскулил кто-то маленький, жалкий, как будто щенок. Даже захотелось погладить его, прижать к себе, но в этот момент он злобно рявкнул, бросив в меня картинки воспоминаний. Я отчётливо увидел руки, покрытые короткой шерстью, с длинными обломанными когтями, вывернутыми фалангами пальцев, истёртые до крови. Это были мои руки, они раздирали решётки. Я поднял голову кверху: три секции решёток висели, разломанные посередине, кое-где свисали кусочки шерсти. На последнюю, четвёртую, видать не хватило сил. Похоже, мой зверь и впрямь сумасшедший. - Ты что, пытался добраться до луны? – изумился я. «Ты позволил им украсть мои три дня» - прошипели в ответ, - «эти три дня – всё, что у меня есть, и ты им позволил!» - Ты сам виноват…ты убил ту женщину. Зверь затаился. Я уже подумал, что он ушёл, однако в голове вдруг прозвучал слабый шёпот. «Разве ты не слышал её запах, Энцо?» Да, слышал. Отвратительный запах, но разве это повод её убивать? «Она сказала, что луна подождёт… Она собиралась держать меня в клетке, она трогала меня, это мерзко… Я всего лишь хотел увидеть луну…» И он её увидел, залитый по уши чужой кровью. Как же я его ненавидел! В последующие два новолуния всё повторилось вновь, слава богу, поставили другие решётки, покрепче, но агрессия не отпускала. Уровень упрямо держался на максимальной отметке на шкале, я чувствовал, как зверь внутри сходит с ума, и потихоньку сходил с ума тоже. Три дня перед новолунием превращались в пытку. Зверь начинал общаться, посылая картинки, это почти единственный способ нашего общения, если не считать мыслей, которые я точно знал, что они чужие. Меня все чаще охватывала тоска. Ужасно хотелось что-нибудь разбить, и я летел в бункер, как в единственное безопасное на планете месте. Однако четвёртое полнолуние расставило всё, наконец, по своим местам. Зверь разломал все четыре решётки, выбил окно, и добрался-таки до вершины холма, весь окровавленный, порванный в лохмотья, и лежал там, тихонько подвывая на луну. Там его нашёл другой оборотень, из чужого клана. Он был уже стар и бредил тем чтобы умереть от зубов молодого самца. Его звали Херст, и он не придумал ничего лучше, чем вылизать раны моего зверя. И Лор его не тронул… Позже, когда отец подобрал меня где-то в лесу у шоссе, закутанного в старое походное одеяло, оказалось, что тот оборотень не ушёл. Он тихо дожидался отца, покуривая сигарету. Отец оглядел меня с ног до головы, потом незнакомца, вздохнул с облегчением. - Кажется, вы оба целы. - Да, целы, - усмехнулся оборотень, - я ведь мужчина. Отец не смог сдержать улыбку. Оборотень не выглядел крепким, скорее, наоборот. Длинные седые волосы до плеч, когда-то голубые, уже подвыцветшие глаза, худой и немного сгорбленный. Но было в нём что-то, отчего лицо вспыхнуло, я ощутил странное тепло внутри. - Я всю жизнь проработал в школе, знаете ли, - вдруг сказал оборотень, - иногда видел таких подростков. Вы должны понять, что с ним всё нормально, просто…просто он немного не такой. Да, не такой: я просто люблю мужчин… «Тебе понравилось, как он тебя касался?» - спросил зверь. В голове мелькали картинки. Нет, мы не занимались сексом, просто прикосновения. Но этот мужской запах, сильные мужские пальцы, шершавый язык на теле – всё это дико будоражило кровь, внизу живота тянуло, и это было сладко, хотя совершенно неуместно. Однако был положительный момент – агрессия пошла на спад. Я чувствовал, что могу её контролировать. Отец так ничего не понял, попрощался с оборотнем, и мы пошли домой. И всю дорогу меня была дрожь, до чёртиков приятная. Зверь громко мурлыкал внутри меня. «Если ты не заткнёшься, я до душа не доживу» - подумал я. «Найди нам мужчину» - ответил зверь. «Ты с ума сошёл?» «Тогда найду я». Ну нет, вот этого я ему доверять не собирался. Всё, что умел находить Лор, это неприятности. И они не заставили себя ждать. Легко сказать, найди мужчину, куда сложнее реально его найти, особенно в том маленьком тихом городке, где жили родители. Половина населения даже не слыхала, что существуют геи, там обитали обычные натуральные мужики. Они любили женщин и не обращали на меня внимания. А мне ужасно хотелось, чтобы кто-то погладил меня так, как тот старый оборотень с голубыми глазами. Погладил…и немного больше. По мере того, как я осознавал себя, желание близости разгоралось, как калифорнийский пожар. Пожар страсти и омут стыда. Я не знал, как сказать об этом родителям. Геи среди оборотней? Это же чушь! Так я и жил пару лет. Изображал, что всё у меня хорошо. В конце концов, я подзаработал денег и поехал в городок побольше. Ещё раньше я нашёл в интернете сайт, где переписывался с несколькими парнями, встретиться согласились почти все из них. От этого кружилась голова. Понравится ли мне в реальности хоть кто-то из них? Понравлюсь ли я кому-то? Фотография говорит так мало! А мне хотелось всего и сразу. Увы, из всех четверых на встречу пришёл лишь один. Все остальные слились. Я тогда ещё не знал, что в мире гомосексуалов это вполне обыденная вещь. Я был ещё молод и наивен. Как дурак, мечтал о чём-то глубоком, вечном. Ждал, сгорая от нетерпения… Ноздри уловили странный запах. Травки и чего-то ещё, острого и терпкого, отчего волосы на затылке встали дыбом. - А ты хорошенький, - сказал парень, - гораздо лучше, чем на фотке. Он тоже был ничего: высокий, стройный, зеленые глаза. Красивые зубы, блестящая чёлка, свисавшая над правой бровью с маленьким колечком у виска. Белая обтягивающая майка на подкачанном грудаке. Внутри поднялась волна, и всё было отлично, если бы не запах… - Идём ко мне? – предложил он. - Вот так сразу? – не поверил я. - У меня всего два часа свободных. Так что будем трепаться или как? Мне хотелось и «потрепаться», и всего остального, поэтому я просто пошёл за ним, невзирая на то, что внутри настойчиво скребся зверь. Еще даже не середина цикла, а он уже проснулся. Небольшая квартирка-студия насквозь пропахла сигаретным дымом, меня едва не вывернуло прямо на пороге, но я, как мог, старался держать себя в руках. - Ник, - позвал я. Парень даже не обернулся. Видимо, это имя он придумал специально для сайта, чтобы вот так сразу, просто «на два часа». - Хочешь выпить? О блестящую поверхность стола звякнули два стакана. Бутылка почти пустая, так, слегка осталось на дне. Ник разлил жидкость красивого янтарного, достал какие-то таблетки, закинул одну в рот и глотнул. На лице блаженная улыбка, но мне она не понравилась. - Значит, в первый раз, малыш? – голос стал нежным, как у девочки. Ник совсем не стеснялся, стаскивая с себя одежду. Щёлкнула пряжка ремня, я, как завороженный смотрел на его возбуждённый член. Мой собственный неистово рвался наружу. - Ты же не против, если мы без презерватива? Я здоров, честно! В тот момент меня меньше всего волновало, здоров он или нет, хотя это, конечно, глупо. Я безумно хотел к нему прикоснуться, несмотря на то, что от запаха шумело в голове. Ну вот зачем он пил эту дрянь? Ещё и мне настойчиво совал стакан. - На, выпей! - Не хочу. - Нужно, малыш. Нужно! Ник почти залил мне в рот виски, маленькая таблетка упала на язык, я пошатнулся, рухнул на кровать. Постель скомкана, кое-где виднелись пятна, одно из них прямо у щеки. Я остро ощутил, как пахнет другим мужиком, и не одним. Горло скрутило спазмом. Похоже, он каждый день трахает здесь кого-то! Очередного «найдёныша» из Сети. Казалось бы, мне должно быть всё равно – я пришёл за сексом, я нашёл секс. Но я ещё и оборотень, твою мать! Оборотни не выносят три вещи: крепкий алкоголь, наркоту и соперников! Этот бедолага не знал. Да и я тогда тоже. Последнее, что я помню – в глазах поплыло, а парень отлетел к кухонной стойке, где и валялся, пока я разносил его студию в пух и прах. Нет, я его не убил, даже не прикоснулся, но того, что происходило, оказалось достаточно, чтобы он испарился, удалив свой аккаунт с сайта. В полицию он не обращался, так что мне повезло. Это ведь не полнолуние, мне не сделали бы никаких поблажек. Зверь ни к кому не приходит в середине лунного цикла. Когда я пришёл в себя, долго не мог поверить, что это сделал я. Зачем? «Ты сделал неудачный выбор» - тихо сказал Лор. «Мой неудачный выбор – это ты» - ответил я. Хотя мы оба отлично знали, что зверей не выбирают. Они рождаются внутри нас. И вот этот мой «внутри-рождённый» здорово портил мне жизнь. Хотя в чём-то он прав. Мысль о том, что мой первый секс случится под наркотой, на мятых нестиранных простынях, с парнем, который даже не назвал своего настоящего имени, на самом деле совсем не вдохновляла. И спустя некоторое время я даже радовался, что ничего не случилось. Позже, конечно, у меня был секс и нормальные парни, но редко кто задерживался надолго. Три дня перед полнолунием я сходил с ума, три дня выпадал из жизни, ещё три дня возвращался – многие находили меня странным. Это одна из причин, по которым оборотни не связываются с обычными людьми. О другой причине я не хотел сейчас думать. От этого шумело в голове без всяких таблеток. Я всё это оставил позади и надеялся уже не вспоминать. Но даже здесь Лор никак не угомонится, и я опять в дурацкой ситуации. Причём в такой, в какой ещё ни разу не был. Райз определённо знает, кто я. Знает и, похоже, не боится, это само по себе необычно. Как Лор, с которым даже я не могу поладить, смог найти с ним общий язык? Это не вписывается в мою картину мира. Лор, который ненавидит всех вокруг...? И вот теперь уже не он косячит, а я. Райз приласкал меня, позволил кончить, а я свалил, даже не сказав ему…спасибо? Господи, как же это смешно. Я ведь ничего о нём не знаю, кроме того, что он любит хорошие книги, леденцы и кофе с молоком. Возможно, для него это обычный случайный секс, и на самом деле Райз очень рад от меня избавиться. Так поступают многие. В любом случае, стоит извиниться. За Лора и за себя. Возможно, даже удастся остаться друзьями. Не знаю почему, эта мысль невероятно бесила. - Я должен ему оргазм, - шёпотом сказал я. Несмотря на то, что в приоткрытое окно ветром заносило редкие снежинки, мне стало жарко. Память ещё хранила запах его желания тогда, в отеле. Лор подкинул ещё более мощный. В висках застучала кровь, глубоко внутри зашевелилось не самое приятное чувство. Ревность? К кому? К Лору? Этому животному? Обхохочешься! Я хочу, чтобы Райз со мной кончил. Чертовски хочу.

Тяжко осознавать, что Энцо, как ни крути псих. Если бы это была не фэнтези история, то его в конце ожидала бы трагедия. Такое не лечится у людей, только блокируется вместе с нормальной жизнью. Кстати, нравится что, не смотря на то, что автор по максимуму разделяет личности, они всё же общаются между собой. Я слышал, что профессиональный психиатр никогда не скажет, что в одном человеке уживаются две личности, три и тд. Это всегда две по пол личности, 0,33 личности, или четыре четверти личности. Так как будто точнее. Ну что ж, посмотрим как оно бывает у оборотней. Никогда не думал, что увлекусь подобной историей. Но она очень оригинальна на фоне прочей массы историй про оборотней и вампиров. Спасибо!

Вот Набоков написал свою "Лолиту" - и не парился, кому там чего нравилось, или нет. И Доминик Ори писала свою "История О" и тоже не парилась... И ты- не парься, пиши, как из души идёт. Это так же, как и секс в новых отношениях- иногда бывает и через 2 недели после знакомства, а иногда в тот же день... И насчёт этого тоже мнений- вал. "А мне вот не проблема... А мне- как- то не хочется быстро...". Кому как.