Таблица лидеров

Дональд Дак: Я - великий человек. Я остановил стопятьсот войн! Журналист: Как бы вы остановили Вторую мировую? Дональд Дак: Я бы позвонил Гитлеру и сказал: прекращай. Он на самом деле неплохой парень, хотя и не ест мяса. Знаете, он вытащил страну из хаоса, в который ее погрузили либералы и левые экстремисты. Они подожгли здание парламента! Гитлер сделал Германию снова великой, избавившись от леваков-экстремистов. Мы тут, в США делаем тоже самое. Так вот, я бы позвонил Гитлеру. Потом я бы набрал Уинстона и сказал ему: "У Германии огромная армия. Если бы они высадились на вашем острове, то захватили его за неделю. Прекращайте". Я бы позвонил дядюшке Джо. Он тоже хороший парень. Почти как Гитлер. Я бы сказал: "Мы дали тебе оружие, мы оказывали тебе поддержку все эти годы, но Германию не победить. Вы отбросили их от Москвы, но теперь они дошли до Волги. Нужно принять реальность. Уступить часть территорий". Я бы пригласил Гитлера сюда, в США, мы бы сыграли в гольф. Я бы организовал встречу Гитлера, Сталина и Черчилля. Они все - хорошие парни, не знаю, почему они не ладят. Раньше Россия ладила с Германией. Не нужно было их провоцировать... Журналист: Вы одобряете политику нацистов в отношении евреев? Дональд Дак: Нет, что вы, это ужасно! Но, знаете, многие евреи примкнули к левым экстремистом. Я думаю, дело в этом. Война в Европе - это не наша война. Мы не обязаны ее финансировать. Пусть они сами разбираются. Сядут за стол переговоров. Я могу организовать встречу.

Что, если бы однажды днем или ночью в твое самое уединенное одиночество прокрался демон и сказал тебе: «Жизнь, которую ты проживал и проживаешь сейчас, тебе придется прожить снова и неисчислимое количество раз; и в ней не будет ничего нового, но каждая боль, каждая радость, каждая мысль, вздох и все невыразимо малое и великое в твоей жизни повторятся в той же последовательности – даже этот паук и этот лунный свет между деревьями, даже этот миг и я сам. Вечные песочные часы бытия будут переворачиваться снова и снова, и ты вместе с ними, о пылинка!» Разве не бросился бы ты на землю, скрежеща зубами, и не проклял бы говорящего так демона? Или однажды тебе довелось пережить потрясающий момент, в который ты мог бы ответить ему: «Ты бог, и никогда я не слышал ничего более божественного». Если эта мысль завладела тобой, она изменит твою сущность, а, может, и раздавит тебя. Вопрос о том: «Хочешь ли ты пережить это снова неисчислимое количество раз?» будет отныне лежать тяжелейшим грузом на всех твоих действиях. И как хорошо ты должен был бы относиться к самому себе и к жизни, чтобы больше всего на свете жаждать лишь этого вечного утверждения и скрепления печатью? Ф. Ницше "Веселая наука"

Глава 29 (Нэйт) - Доброе утро, любимый. Мэтт склонился над моими губами, в нос упёрся мохнатый подбородок, и я, ещё не проснувшись, вдыхал его утренний аромат – немного мятный от зубной пасты, немного сдобный, видимо, он уже что-то приготовил, немного мой, потому что он так и не принял душ после секса. Я обнял его за шею, так не хотелось отпускать. - Повтори ещё раз. Мэтт поцеловал меня в губы. - Нет… не это. - Любимый. Он сказал это шёпотом, и время как будто остановилось. Как давно во мне ничего не откликалось от этих простых слов. Я накрыл его ладони своими, мне казалось, я слышу, как бьются наши сердца. Мэтт… Мэтт… Любимый. Я, наверное, сошёл с ума, но мне так хорошо. Он чуть приподнял голову, я заметил мелкие морщинки в уголках глаз, усталую синеву под мягкими полукругами ресниц. - Ты что, всю ночь не спал? - Нет, не спал, – улыбнулся Мэтт. - Были дела поважнее. После секса меня вырубило мгновенно, откуда у него взялись силы? Мэтт опять напомнил мне кое-кого. Хоть я думаю о Джерри всё реже, образ уже почти стёрся – и в сердце, и в голове. Еще несколько месяцев назад я не предполагал, что это реально. - Идём! – глаза Мэтта сверкали совсем по-детски. - Дай хоть почистить зубы, - проворчал я. Умывшись, я нехотя прошёл мимо кухни, откуда манили фантастические запахи свежего кофе и чего-то сдобного. Но вместо этого я плёлся в гараж, где пахло лаком и древесиной. Мэтт стоял над своим комодом, лицо сияло, как летнее солнце за окном. Все ящички и дверцы распахнуты, замки, насколько мне видно, целые. - Ты всё-таки заказал инструменты? – усмехнулся я. Правда, когда он успел? Они прилетели с почтовым голубем? - Если это можно назвать инструментами, - глаза Мэтта лукаво вспыхнули. На подвесной полке лежали самодельные крючки из тонкого гнутого металла. Интересно, какие ещё навыки завалялись в рюкзаке вчерашнего дальнобойщика? Мне кажется, если Мэтт начнёт собирать космический корабль, я не удивлюсь. - Ян в курсе, что ты у нас ещё и медвежатник? – спросил я. - Не думаю, что у меня получится взломать сейф, - смутился Мэтт. – Нужны инструменты посерьёзнее. К тому же, этот комод – моя собственность. - Ну, давай! Обрадуй меня! Скажи, что ты нашёл миллион долларов! – поддел его я. - Миллион, конечно нет, - Мэтт любовно провёл ладонью по обшарпанной поверхности. - Через неделю эта «куколка» будет выглядеть намного дороже, чем сейчас. И я оказался прав насчёт двойной стенки. Смотри, что я нашёл. Мэтт достал два пыльных, выцветших от времени альбома. С них что-то сыпалось – не то пыль, не то остатки краски. Словно два мертвеца, которых достали из гроба. Я всё ждал, когда оттуда хлынут полчища термитов. - Здесь семейные фотографии, - Мэтт осторожно переворачивал страницы. - Они ничего не стоят, за исключением вот этих трёх. Черно-белые снимки не вызывали у меня никаких чувств, кроме тоски. - Вот это статуя Свободы. А сзади дата. Двадцать восьмое октября 1886 года. Вот фото с президентом Кливлендом. Думаю, эти фото можно выгодно продать в музей. - А третье? На третьем фото обнажённая женщина, густо накрашенная, пальцы левой руки небрежно заслоняли сосок, правая лежала на бедре, притягивая внимание к густой чёрной поросли на лобке. Словно эротический привет с того света. - Я пока не выяснил, кто это, - признался Мэтт. - Но откровенное фото девятнадцатого века – редкость. Тем более, такое профессиональное. Очень выгодная поза. Посмотри на выражение лица. Скорее всего, натурщица – актриса. Я смутно представлял, что делать со всем этим, но Мэтт уже листал второй альбом. - Здесь коллекция открыток конца девятнадцатого века. Есть несколько французских и немецких. Каждая стоит не меньше ста баксов. Какие-то аляповатые картинки, от которых несёт старостью и модой прошлых веков, хотя есть несколько симпатичных. Одну рождественскую открытку я бы себе оставил. - Сколько их? - Семьдесят, - довольно улыбнулся Мэтт. - А комод мне обошёлся в сотню. - Я бы сказал, удачное приобретение. Если только они настоящие. Уже много лет существует тренд изготавливать что-то под старину. Вполне возможно, что открыткам лет пять-десять. - Настоящие! – рассмеялся Мэтт. - Станки конца девятнадцатого века выпускали именно такое качество. Плотная бумага, характерная шероховатость. И краска, смотри. Он поскрёб ногтем краешек снимка и показал мне крошку на кончике ногтя. - Ты не снимешь так краску с более поздней открытки. Технология печати все время меняется, так что любой эксперт скажет тебе точно, когда выпущена открытка. Мэтт провёл подушечкой пальца по уголку открытки и перевернул. Любовно погладил едва заметные линии и остатки высохших чернил, в глазах, устремлённых куда-то вниз, сверкали искорки. Я не впервые замечал у него такое выражение лица. Спокойное, самоуверенное и чуточку надменное. Тоже мне, эксперт по древностям! Этому учатся хренову кучу лет, а Мэтт всего лишь шарится в интернете. Я окинул взглядом мастерскую - настоящую вотчину Мэтта. Куча его инструментов, красок и всякого барахла. В этом хаосе из разных игрушек, статуэток, шкатулок почти не было простых вещей, сплошной антиквариат. Я, конечно, замечал, что он увлечён, но не подозревал, что всё так серьёзно. Кажется, до нашей встречи такого не было? По крайней мере, Мэтт говорил, что до той лавки в Чикаго он мало интересовался древностями. А теперь он буквально горит страстью. И она дико заводит. Я почувствовал, что возбуждаюсь, секс с утра – потрясающая идея. Но Мэтт продолжал летать в облаках. - Но самое важное всегда на изнаночной стороне, Нэйт. Той, что не хотят приукрасить. Мне показалось, я уже где-то слышал подобное выражение. - Ты прочитал это всё в интернете, Мэтт? – спросил я. - Ну, я… просто это знаю, - улыбнулся Мэтт. - Но не переживай, что я выжил из ума. Я уже договорился встретиться с одним человеком, он как раз настоящий эксперт. - Каким человеком? Не знаю, что у меня тогда было написано на лице, Мэтт истолковал это по-своему, довольно улыбнулся и погладил меня по щеке. - Не переживай, он старый и безобразный. Вот как раз это меня волновало меньше всего. - Я очень хочу с тобой позавтракать, - Мэтт поцеловал меня в губы. - Но мне пора. Тот старик сказал, что мы сможем встретиться сегодня в десять, потом у него не будет времени. Это в полутора часах езды отсюда… Придумай, что ты хочешь на ужин. Люблю тебя. Его ладонь скользнула по моим ягодицам, Мэтт ещё раз поцеловал меня, на этот раз чуть дольше, и спустя минуту до меня донёсся рёв его допотопного авто. Я вздохнул, ощутив, как дом мгновенно опустел без его кипучей энергии. На часах только половина восьмого. В офис редко приходили раньше десяти. Так что ещё битый час ждать. Я развалился за кухонной стойкой и уставился на яичницу. На меня смотрели два белых глаза с ярко-жёлтыми зрачками, присыпанные зелёным луком. Рядом на белой тарелке блинчики, три конвертика с хрустящими краешками, сложенные цепочкой. Через всю тарелку тонким слоем кленового сиропа размашистыми буквами написано «люблю». Раньше Мэтт не готовил блинчики только для меня. Обычно он пёк их гору, когда гостили дети. А сейчас это простое слово выглядело так мило, что глубоко внутри что-то защемило. «Когда ты стал таким сентиментальным, приятель?» – спросил я самого себя. «Когда в моей жизни появился Мэтт…» Я сидел над завтраком минут десять. Желудок напоминал, что голоден, но не хотелось нарушать натюрморт. Наконец, я щёлкнул кнопку кофеварки и сунул ломтик хлеба в тостер. И тут раздался звонок. На экране всплыло улыбающееся лицо Брена. Какого чёрта? Вот уже месяц, как мы почти не разговаривали, изредка пересекаясь у кофейного столика. - Здравствуй, Нэйт, - сказал Брен. На пару секунд повисла пауза. - Я подумал, что тебе захочется узнать кое-что. - Это «кое-что» нельзя обсудить в офисе, Брен? Если он снова начнёт набивать «стрелки», пытаясь затащить в постель, я просто нажму на сброс. - Боюсь, нельзя… Видишь ли, я вообще не должен говорить тебе об этом. Но, если помнишь моего старого приятеля, Уинни Черча, он живёт в Сан-Диего… Впрочем, неважно. Мы вчера разговаривали по видео. Уинни похвастался, что его фирма берёт в работу проект. Он даже показал макеты. И, знаешь, они мне показались знакомыми. - В каком смысле? - В прямом. Я тоже сижу в офисе, Нэйт. И вижу, что висит на твоём флипчарте. У меня вдруг пересохло в горле, а в висках застучало. - Ты имеешь ввиду МОИ проекты? - Ну… кое-что весьма похоже на один из них. Это «Клуб для взрослых игр». И там есть очень интересная кровать. Не думаю, что вы с твоим… дружком… скопировали это в интернете. Нет, я абсолютно уверен, что Мэтт ничего не копировал. Он рисовал это всё при мне! - Я могу это увидеть? – выкрикнул я. - Прости, Нэйт, - тихо ответил Брен. – Ты же понимаешь, я тебе НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛ. Просто… я думаю, может, нам насрать на эту работу на Шреддинга? Не знаю, как ты, а я очень разочарован. Брен снова замолчал. Вряд ли он думал о работе. Он всё ещё верил, что я каким-то чудом вернусь. И мне даже стало не по себе. - Эрвин сегодня в три вылетает в Сан-Диего из аэропорта Чикаго. Я слышал, как Кристи заказывала билет. А он что-то говорил о сделке. - Думаешь, ещё один проект? - Понятия не имею… Но знаю, как неприятно, когда всё происходит за твоей спиной. Голос Брена звенел обидой, но я промолчал. Я никогда не скрывал от Брена, что его не люблю, и никакой вины за то, что закрутил у него за спиной с Мэттом, не чувствовал. Но сейчас я очень ему благодарен. И бесконечно зол на Эрвина. - Спасибо, Бренни! Они продают наши проекты? Те, над которыми работали неделями. Без нашего ведома, кому ни попадя, даже не дав возможности курировать собственный проект! Я схватил со стола чашку и запустил в открытое окно. С улицы послышался звон разбитого стекла. Но мне плевать! Какие, блядь, суки!!! Я долго не мог успокоиться. Достал из бара виски и сделал пару глотков из горлышка. Всё это просто не укладывалось в моей голове. Надев первое, что попалось под руку, я грустно взглянул на завтрак. От яичницы отдавало холодом, яркие желтки покрылись плёнкой, сироп уже не блестел. Я отправил кусочек блинчика в рот, но не почувствовал никакого вкуса, только горечь. А день начинался так славно! Я прыгнул на байк и поехал на работу. Но, увидев прозрачные стёкла офиса с поднятыми жалюзи, за которыми суетилась привычная офисная жизнь, я понял, что просто не смогу никому смотреть в глаза, чтобы не зарядить в морду. Мне нужно всё выяснить до конца. Самому. Я повернул назад, встал у ближайшего кафе и позвонил Эрвину. - Мне срочно нужен отпуск, Эрвин! Два-три дня. Я старался, чтобы голос звучал как можно любезней. - Ты в своём уме? Скоро все будут здесь ночевать, а ты хочешь отпуск? - Я привезу тебе магнитик с Канарских островов… Но, если без шуток, у меня дома кое-что случилось. - Надеюсь, не слишком серьёзное? - чуть мягче спросил Эрвин. - Я бы не срывался из-за пустяков. - Хорошо… вернее, не очень хорошо, приятель. Но, ладно… лети. Вот именно, лети. В этот раз я не в том настроении, чтобы рассекать на байке. Я отвёз его в гараж и заказал такси в аэропорт, мне было плевать, сколько это стоило. Я успел на рейс, который вылетал раньше Эрвина. И спустя три часа я уже гулял по улицам Сан-Диего. Телефон завибрировал. Опять Брен. - Так и знал, что ты попрёшься в Сан-Диего. - Я тебе не говорил, что лечу в Сан-Диего, - возразил я. - Ещё скажи, что ты на Аляске, - хмыкнул Брен. – В общем, я поговорил с Уинни. Он согласился встретиться. Но, Нэйт, я поклялся, что у него не будет неприятностей! Если ты меня подставишь, клянусь, это будет последнее, что я для тебя сделал. Иногда Брен бывал по-настоящему милашкой! - Он будет ждать тебя в пять часов в «Шатье». Мне знакомо это кафе. Мы пару раз заходили туда с Джерри, нам понравилось. Там очень подходящая атмосфера, в стиле ретро. Я зашёл в «Шатье» и выпил кофе за столиком у окна. Всё было, как прежде, даже скатерти всё тех же раскрасок а-ля ван Гог, только напротив меня непривычно пусто. От Мэтта прилетело сообщение: «Ты не написал, что ты хочешь на ужин, Нэйт». Что ему ответить? Я не мог просто вывалить ему правду. Нужно его подготовить. Но для начала выяснить, что происходит, от А до Я. «У меня срочная командировка. Прости, Мэтт». Я представил себе его расстроенное лицо, и всё внутри сжалось. Я выбрал эмодзи-сердечко и дописал «люблю». Я ведь люблю его, серьёзно люблю. Я полистал фотографии, некоторые их них я сделал, когда Мэтт спал. С той стороны, где тело совершенно здорово. Он прекрасен… - Вы – Нэйт? – раздался хрипловатый мужской голос. Напротив меня опустился мужик. Пухлый и невысокий, обильно покрытый волосами. Они торчали из-под горловины футболки, вызывая стойкое желание побрить. - Я – Уинни. Брен так хорошо вас описал, что я подумал, что… в общем, неважно. Уинни суетливо листал меню. Потом захлопнул, заказал кофе и гамбургер и достал из рюкзака лэптоп. - Я предупредил Бренна, что очень сильно рискую, если кто-то из вас откроет рот. Но вот, смотри, это скан проекта. Уинни открыл файл, но мне даже не нужно было смотреть – я сразу узнал внизу документа собственную подпись. Да, это мой, вернее, наш с Мэттом проект. - К вам сегодня летит главный архитектор Шреддинга. Ты случайно не знаешь, зачем? – спросил я. - Понятия не имею, - вздохнул Уинни, - но кое-что о Шреддинге я слышал. Они выиграли тендер на строительство отеля в заливе. Вот буквально позавчера. Но уже вывесили объявление на сайте градостроительства. Должны снести старый склад для лодок. И пару домов. Но там какие-то проблемы с владельцами. Вот значит, как! Значит, они наигрались в Холли Дэй и перебираются в Сан-Диего! Думаю, Брену тоже интересно будет узнать, что он скоро лишится работы. Сраное ворьё! Руки чесались схватить Эрвина за воротник и вытрясти всё говнецо, только боюсь, его слишком много. Мы ещё потрепались немного с Уинни, а потом он ушёл, сказав, что идёт с семьей в кино. А я лихорадочно соображал, что делать. Я подписал рабочий контракт, согласно которому все мои проекты – собственность Шреддинга. Что я могу в этом случае? Ничего. Мне срочно нужен Шон. Он опытный адвокат, возможно, найдёт какую-то лазейку. Я сбросил ему сообщение, кратко описав ситуацию. «Ты в Сан-Диего?» - ответил Шон вопросом. «Да! Мне очень нужна твоя консультация». «Мы могли бы встретиться завтра. Скажем, в одиннадцать. У меня в офисе. Или ты не планируешь заезжать в Ирвайн». «Я буду у тебя завтра, Шон».

Глава 28 (Мэтт) Я потихоньку восстанавливался. Прошёл почти месяц, прежде чем я стал ходить по дому уверенно, через два мне уже не нужны были костыли. Всё это время мы с Нэйтом усиленно тренировались, плавая в озере, делая небольшие шажки по песку. Он, смеясь, поставил цель обойти пешком вокруг всего озера. Я шёл, опираясь на его руку, примерно половину пути, а дальше мы уже гуляли без опоры, просто держась за руки. Если на нас не висели дети. Кэсси их привозила несколько раз в неделю. Кайл сначала испуганно смотрел на костыли и кресло, потом взял листок и начертил новую таблицу, в которую записывал мои «победы». - Я не буду заводить целую тетрадь. Нэйт говорит, ты быстро поправишься. Этот листок мы потом торжественно сожгли. Я был так рад, мы положили инвалидное кресло в багажник машины, которая повезла его в Мэдисон, что испёк на ужин пирог с ветчиной и сыром, выложив тестом «прощай, кресло». Дети были в восторге. Я очень боялся, как они воспримут, что мы с Нэйтом живём вместе. Они не отреагировали никак. Нэйт не представлял для них угрозы, он щекотал Норме пятки, таскал на плечах, играл с Кайлом на приставке и приносил попкорн. Правда, заставлял убирать за собой и складывать посуду в мойку. Как ни странно, никто не сопротивлялся. Думаю, дети решили, что мы друзья. Которые спят в одной кровати. Потому что остальные две комнаты с кроватями были детскими. Норма притащила туда корзинку для своей медведицы, теперь и у неё здесь берлога. Кайл, может, что-то и понимал, но делал вид, что всё в порядке. Страшно представить, о чём болтали в школе. Но стройка и новые кварталы, магазины, в которые начали завозить товары, быстро сделали эту тему номером один. Вот и хорошо. Мы - просто два человека, которые живут вместе тихой обычной жизнью. Кому это интересно? Главное, мы с Кэсси решили, что обойдёмся без суда. - Райан не хочет детей, - призналась она. - Не только моих. Никаких. Я счастлив, что этот ублюдок на них не претендует, если честно, просто ужасно рад. - Знаешь, - вдруг сказала Кэсси. - Я никогда бы не подумала, что они так к тебе привяжутся. Ты лучший отец, которого я могла им найти. - Ладно тебе, Кэсс… Это же мои малыши. Жаль, конечно, я не помню, как они родились. Зато я вижу, как они растут. Кэсси посмотрела на меня как-то странно. Я не придал этому значения. Всё, что меня заботило, это то, что мы не станем делить детей, остальное не так уж важно. Тем более, что мой личный бизнес понемногу шёл на лад. Пока мне нечего было делать, я отшлифовал солдатиков, восстановил их цвет, разрисовал лица, приделал лошади ногу. Я собирался их продать и собирал информацию. Всему, что продаётся, нужна история. И чем она длиннее, тем лучше. На одном из сайтов я увидел похожую коллекцию и обомлел. 1835 год. Стоимость набора – три тысячи долларов!!! Я сперва глазам не поверил. Долго рассматривал картинку, потом перевернул игрушечную пушку, на ней точно такой же товарный знак, я сравнивал их под лупой. Просто невероятно! И у меня почти вся коллекция. Нет всадника, да и чёрт с ним. Но ту игрушку, которая у Митчелла, стоило вернуть. Конечно, просто так он её не отдаст, и я достал расколотую на части статуэтку. Та ещё задача. Не все части прилегали друг к другу, мне приходилось вытачивать из старой фарфоровой чашки мелкие кусочки и заделывать швы. У меня не вышло полностью убрать линии склейки, но разрисованная часть получилась неплохо. Я убил на неё полтора дня, под вечер разблокировал Митчелла и отослал фотографию. «Завтра же буду у вас», - написал он. «Мне нужен солдатик» «Ну, разумеется. Вы сбросите фото того, что восстановили?» «Нет». Конечно, старый чёрт знал, сколько они стоят. Но он меня не разведёт, не в этот раз. Я не возьму у него ни доллара. Всё, что мне нужно – этот чёртов солдатик. Митчелл примчался ровно в девять, как и обещал. Он даже не достал очки, рассматривая статуэтку. У него загадочное лицо – чем-то недоволен? - Вы знаете, насколько это потрясающая работа? Я искал информацию в интернете. Фарфоровая статуэтка начала прошлого века, мастер неизвестен, так что тысяча двести долларов – надуманная цена. - Уверен, вы хорошо сможете её продать, - усмехнулся я. - Я о вашей работе, мистер Фарроу. Я не верил ему ни на грош, и сильно удивился, когда он поставил на стол солдатика. - Покажете, как вы их сделали? - Я пока ещё над этим работаю, - отмахнулся я. - Зря вы мне не доверяете, Фарроу, - он почесал худыми пальцами лоб, на лацканы пиджака посыпалась перхоть. Мать твою, хоть бы он поскорей ушёл! - У меня есть для вас заказы. Много заказов. Их вряд ли получит человек без репутации. - Я польщён… Я подумаю об этом, Митчелл. - Подумайте хорошо, - он важно поднял палец вверх. - Можете сделать для меня ещё кое-что? Да, проводить до двери, без кофе. Я лишь улыбнулся. За весь наш «душевный» разговор он ни разу не упомянул деньги. И хочет что-то ещё? Митчелл открыл блокнот на пустой странице. - Нарисуйте здесь буквы. Две или три. Как если бы вы хотели нанести их на собственную работу. - Буквы моего имени? – переспросил я. - Не обязательно… Любые, которые придут в голову. Мне приходит в голову много чего. Я нарисовал ему две буквы, лишь бы он отстал. Митчелл захлопнул блокнот и откланялся. Опять ни слова про деньги. Зато я добыл последний предмет своей коллекции и в тот же день его отреставрировал. Впрочем, продать коллекцию хотя бы за две тысячи у меня не получилось – нужны были документы, которые мог сделать эксперт. Услуги эксперта стоили прилично, поэтому я отложил солдатиков до лучших времён. А сам занялся поиском других экземпляров. Было много интересных вещей, нужны были средства. У меня язык не поворачивался просить у Нэйта взаймы. Я и так жил полностью за его счёт, не хотелось неловких моментов. Кто бы мне сказал, что поможет Митчелл, я бы не поверил. Однажды утром в дверь постучал курьер, хотел вручить коробку, но я, умудрённый опытом, сначала её открыл. В ней лежало распятие, изрядно помятое. Я его сфотографировал и заставил курьера расписаться. Затем позвонил Митчеллу. - Дайте мне номер вашего счёта, Фарроу, я сброшу аванс. И он действительно переслал мне триста долларов. Я восстановил распятие. Следом он прислал старый китайский чайный набор, старинные часы, коллекцию оленей. На некоторых коробках Митчелл поленился отодрать как следует наклейки отправителей. Посылки летели со всей страны. На удивление, платил он исправно. У меня уже собралась сумма, я купил парочку старинных кресел, сменил обивку, отремонтировал ножки, продал почти в пять раз дороже. Потом нашёл шикарный комод, у меня даже сердце ёкнуло, когда его увидел. Я почему-то верил, он стоит намного дороже заявленной цены. Я затащил его, как родное дитя, в гараж. Счищал въевшуюся за годы пыль и любовался. Внутри что-то каталось. Я простукивал стенки, там точно есть тайник. Руки чесались его открыть. - Что в этот раз? – спросил Нэйт. Его глаза были широко распахнуты, я часто замечал у него такое выражение лица в последние несколько недель. Это обычно заканчивалось сексом, и не всегда в постели. - Очень аппетитная «куколка», ей больше ста лет. - Похож на сундук с сокровищами. - Надеюсь, так и есть. Посмотрим, когда достану инструменты. - У тебя нет каких-то инструментов? - поддел меня Нэйт. - В жизни не поверю. - Здесь нужны особые… Не хочу ломать замки, дерево слишком хрупкое. - Откуда ты всё это знаешь, Мэтт? - Я говорил, что интернет – девятое чудо света? А он – восьмое… Моё неугомонное чудо, только что примчавшееся на Харлее. Я просто обожаю звук его мотора, жду его целый день. Уже второй месяц подряд, но у меня чувство, как будто всю жизнь. Нэйт входит торопливой, но лёгкой походкой, бросает сумку с ноутбуком на кресло, тихо подходит сзади, чтобы обнять меня. Вот прямо, как сейчас. Это стало естественным, как образ жизни: объятия, поцелуи, прогулки за руки, сон с прижатыми друг к другу телами, секс. Мне это безумно нравилось. Сегодня Нэйт в бирюзовой футболке, от этого его глаза нереально синие. Я почувствовал, как возбуждаюсь, но нет, секс будет позже. Я приготовил кое-что для нас. - М-м-м, там просто охренительный запах, - Нэйт потёрся о мою шею носом, - это омары? - Омары, фрукты, вино… я вчера неплохо заработал. Чертовски радует, что это становится регулярным, и я смогу оплачивать счета. - Мне нравится, когда ты такой. - Какой? - Воодушевлённый и сексуальный… Только, пожалуйста, не таскай эти штуки сам, окей? - Окей, папочка, не буду. Мы ужинали, разговаривали и занимались сексом, пока Нэйт не уснул. Из открытого окна веяло прохладой. Я встал, чтобы достать покрывало, на тумбочке мигал телефон. Всего лишь сообщение, могло подождать до завтра. Но любопытство – моя вторая суть, тем более, я ждал ответ от нескольких продавцов на Маркетплейсе. Увы, это оказался Митчелл. «Фарроу, я вам уже говорил про своё чутьё? Так вот. Не тешьте себя иллюзией, что вы талантливый самоучка. Это всё потребительская чушь. Я потратил почти месяц, чтобы изучить те буквы в блокноте, ещё двести долларов на графологический анализ. И результат показал, что я болван. Но… у меня есть кое-какие соображения». Я согласен, он болван и пройдоха, мне непонятно, что он там копает. Я реально самоучка, но кто скажет, сколько я учился сам? Может быть, всю жизнь. «Вы прочитали моё сообщение и молчите, Фарроу». «Что мне вам ответить?» «Вы что-нибудь помните об аварии, в которой пострадали? Там погибли люди». Митчелл не мог выбрать более чувствительного места, чтобы ударить. Даже если бы искал специально. Нет, не помню. Только то, как мне было гадко и стыдно в суде. Прокурор назвал меня убийцей, я ловил на себе осуждающие взгляды. Я не мог ничего ответить, у меня ещё не срослась челюсть, и прятался за бинтами на лице, как за железным щитом. Наверное, там были родные тех людей. А я, как трус, боялся поднять глаза. Тогда мне очень хотелось умереть… Настроение стремительно летело вниз. Я взял ладонь Нэйта и легонько сжал пальцы, он что-то пробормотал во сне. «Я вас не понимаю, чего вы хотите?» «Вы верите в переселение душ?» Господи, да он пьян! Или обкурен. Не нужно было трогать телефон. «Вам пора спать, Митчелл». «Я лично не верю. Но я нашёл одну женщину, она может пролить свет на эту маленькую загадку. Нужно, чтобы вы с ней встретились». «Вы хотите везти её сюда?» «Нет, эта женщина сама не приедет. Она мне так и сказала: “Митчелл, вы сумасшедший!”. Поэтому нам придётся лететь к ней. Правда, это другой конец страны, но дело того стоит!». Не знаю эту женщину, но я с ней солидарен. «Митчелл, вы реально выжили из ума». “Считайте, как вам удобно, Фарроу. Но, учитывая, что наше с вами сотрудничество, скорее всего, прекратится, я бы хотел вознаграждение. Так сказать, за услуги. И деньги предпочитаю вперёд” О, это уже знакомая песня. Старый пройдоха Митчелл и деньги. “И сколько вы хотите?” “Для начала, я бы хотел, чтобы вы погасили чек за графологический анализ. Это тысяча восемьсот долларов” “Какой графологический анализ? Вы с ума сошли?” “Ну, эксперт по подписям не стал бы перерывать архивы даром. Плюс моё время, нервы, ожидания…” “Я ни о чём вас не просил, Митчелл” “Как сказать, Фарроу.Вы же не хотите всю жизнь прожить вот так?” “Меня устраивает моя жизнь” “Ну, если передумаете, я всё ещё жду свои тысяча восемьсот долларов. Но советую поторопиться” Старый, сбрендивший от виски ублюдок. Чёрт знает, что он затеял, да и на хрен мне это знать. Уж в мастерстве развода не деньги ему бы поискать равного. Возможно, с заказами не так уж густо, или напорол “боков”. В любом случае, оплачивать неизвестно что я не собирался. Мне уже не спалось, так что я поставил телефон на беззвучный и пошёл в мастерскую. Этот хмырь считает, что я иллюзионист? И хочет прекратить сотрудничество? Ну что ж, посмотрим. Думаю, я неплохо справлюсь и без него. Я нашёл в интернете набор нужных инструментов. Стояли они немало. Глупо заказывать набор, если нужно вскрыть пару ящиков. Я внимательно рассматривал снимки, нашлись и чертежи к ним. Интуиция подсказывала, я смогу сделать что-то подобное и сам. Хоть это всё «потребительская чушь», а я - самоучка.