Таблица лидеров

Слуги отца, вместе с ним, отыскали меня в центре города и доставили домой. Как раз в это время приехали господа со своей дочерью. Меня представили им, я молча поклонился. Отец начал разговор. Мать Залоди заметила, что я не рад этой встречи и решилась спросить. - Каваджо, ты не хочешь жениться на моей дочери. Она не достаточно красива для тебя? - Я не могу. Я нарушил закон, мое сердце не свободно - уверенно признался я. - Кто она? Отвечай! - вскочил отец, уже до этого разозленный бегством Шани. - Тебе не понравиться мой ответ, отец. - Кто? Я хочу знать! - Шани. - Что? Что? Да как... да ты... - он сжал кулаки. Гости перешептывались с удивленными лицами. - Господин Сахал, нам лучше уйти - объявил глава семейства. - Я уверен, что это недоразумение. Мы все уладим и продолжим в следующий раз. Я повздорил утром с сыном. Он еще злится на меня. Юношеские капризы и всего-то - с улыбкой произнес отец. А когда они ушли, он с кулаками набросился на меня. - Все равно я не женюсь. Нет! Нет! - кричал я, отбиваясь от него. Но этим дело не кончилось. Он позвал самых лучших из охраны и меня отвели на публичное место для наказаний. Отец собрал всю прислугу, пригнали даже рабов с полей. Меня раздели до гола и привязали к столбу. - Это будет уроком для всех. Никому, никаких поблажек. Совсем отбились от рук. Рабы бегают куда хотят, других режут безнаказанно. Собственный сын... - он осекся и замолчал недоговорив. Прошелся взглядом по столу выбирая веник с самими длинными колючками. Они были в два раза толще обычных. Он постукивал веником в руках, пока мне одевали ошейник, доставшийся от Шани. Ирония судьбы. Я сносил удары один за другим, стиснув зубы, но стоны боли все же вырывались наружу. В моих глазах потемнело. Горт бросился в ноги отцу. - Господин, я снесу все наказания, отпустите Каваджо, прошу вас. Он же ваш сын. Отец оттолкнул его и снова продолжил вонзать в меня острые колючки, все мое тело ныло. Я уже не чувствовал спины. Все рабы и слуги, кроме управляющего, встали на колени перед отцом. - Это что еще за бунт? Всех продам на рудники в соседнюю страну, дождетесь у меня! Я пришел в себя в комнате Горта. Он заботливо извлекал колючки, сразу же обрабатывая каждую рану. - Отец твой такой стал деспот, родного сына так. - Горт, скажи, Шани не поймали? - Нет - он вздохнул, почувствовав душевную боль в моем голосе. Я снова провалился в сон. На следующее утро нас отправили на строительство еще одной дороги. Я наравне с остальными таскал на руках огромные валуны. Раны не полностью затянулись и сильно кровоточили, кровь запекалась и прилипала к рубашке, тянула кожу. От этой боли я не поспевал за всеми. - Господин Каваджо, если отец узнает, что вы плохо работаете, нас обоих строго накажут - сказал подошедший ко мне надзиратель. - Не называй меня так, а то еще и добавки получишь от моего отца. Здесь нет господ, только рабы. Ты понял? - Да, госпо... - он кивнул мне и пошел вперед. Мое тело горело и ныло нестерпимой болью, но я не мог подвести этих людей. Они поручились за меня перед отцом. Первый месяц я падал на кровать, после работ, порой даже не было сил поесть. Но утром Горт силом заставлял меня завтракать. Крупы нам доставляли работники с кухни, в тканевых мешочках, а готовили мы сами. Иногда им удавалось завернуть в ткань и положить в такой мешок кусок вяленного мяса, копченой рыбы, конфет, пирожков. Так было всегда, еще до меня. Кухонные работники сильно рисковали, но старались накормить и рабов. А в корзине с дровами прятали табак. Мало кто курил и его хватало надолго. Мы готовили сразу на всех, экономили дрова. Так протекали дни, недели, так прошло и полтора года. Шеф-повар сам лично закупал продукты на базаре, прихватив с собой пару рабов в качестве носильщиков, еды закупали много. Однажды к нему подошел заезжий торговец кофе и отвел в сторону. - Вы работаете в доме господина Сахала Холиде? - Да - уверенно ответил шеф-повар. - У меня к вам секретное дело, я заплачу. Мне нужна информация, но это между нами. Про раба Горта. Шеф-повар быстро сунул деньги в карман. - Завтра я возьму его с собой и вы сможете сами с ним поговорить. - Хорошо. Купите у меня кофе, чтобы не вызывать подозрений. Я отдам по сходной цене. На том и порешили. На следующий день он пришел только с Гортом. - Мне вчерашнего кофе, очень понравился господину - проговорил шеф-повар, толкая Горта в лавку. - Я подожду здесь. - Иди, тебе говорят. Хозяин лавки хочет видеть тебя. Горт робко прошел внутрь. Торговец спрашивал как он себя чувствует, все ли хорошо. Горт понял, что это связанно с Шани и рассказал все, что произошло в поместье за это время. Он сунул Горту запазуху пачку кофе. - Я почти все распродал и через день возвращаюсь домой - обратился торговец к шеф-повару. - Тогда я пожалуй еще куплю у вас эти приправы, очень хорошее качество, господин будет доволен. Я ничего не знал об этом разговоре. Горт боялся, что кто-то проболтается и тогда всем мало не покажется. А остаться нам наедине не получалось. С тех пор прошло почти полгода. В ворота поместья постучались. Охранник открыл. - Вам что угодно? - спросил он. Перед ним предстал молодой человек, богато одетый, в сопровождении двух слуг. Один из них доложил. - Сообщите, пожалуйста, господину Сахалу Холиде, что прибыл господин Солейн, вернуть долг. Охранник сообщил эту весть управляющему, тот в свою очередь отправился к моему отцу. - Господин, некий господи Солейн присит принять его. Он хочет вернуть вам долг. - Не знаю таких, но ладно, приму. Посмотрим кто это. Что за долг интересно? И распорядись, чтобы накрыли стол на террасе для гостя. Отец отправился на террасу, в ожидании гостя, удобно расположившись в кресле. Молодой человек, в сопровождении двух своих слуг, уже почти подошел к отцу, как тот узнал его. - Шани?! - отец вскочил и хотел было позвать охрану, но молодой человек остановил его жестом руки. - Я верну все деньги, что вы заплатили за раба Шани и даже больше. Вам хватит на двух рабов. - Хорошо, так и быть. Но почему ты назвался чужим именем? - Вовсе нет. Я Шани Солейн. У меня немалое состояние и я хочу предложить вам выгодную сделку. Подумайте, прежде чем отказываться. Шани предложил отцу, при небольших затратах, хороший доход от добычи золота. Отец скрупулезно все изучал, расспрашивая и переспрашивая Шани, что и как. Потом позвал своего юриста и еще целый час они обсуждали сделку. Отец дал добро, но Шани поставил одно условие. - Вы продадите мне раба. - Бери любого. - Вы уверены? - Да, бери. - Тогда приведите сюда Каваджо Холиде. - Каваджо? - удивился и переспросил отец. - А что вас так удивляет?

Отец все чаще отлучался из поместья в своих любовных похождениях. Уже мельком доносились слухи, что он вот-вот женится на дочери одного из богатейших владельцев ювелирными мастерскими. Больше месяца мы уже с Шани невинно любились. Он все больше заполнял место в моем сердце. Очень трудно было на людях держать дистанцию и строить из себя господина. Ведь есть уши и глаза, которым до этого дело. - Сегодня суббота. Распорядись, чтобы рабам обеспечили недельный запас провизии и дров для печки. Управляющему отнесешь эту папку - я придвинулся ближе к Шани - Шани, ты придешь ко мне сегодня ночью? - очень тихо прошептал я. - Господин, я все сделаю - он мило улыбнулся. Шани осторожно пробрался в мою комнату. Я сразу запер дверь. - Я очень скучал по тебе. Очень - шептал я, нежно держа его в своих объятиях. Он сам поцеловал меня, впервые Шани сам сделал шаг навстречу. Наша одежда быстро падала на пол. Я подвел его к кровати, так же держа его в объятиях. Повалил Шани на кровать и навис над ним. - Я хочу тебя. Ты не против? - Не против - ответил он, глядя на меня. Я касался губами его шеи, плеч, груди, баловался языком с сосочками. Они твердели возбуждаясь. Я раздвинул его ноги и согнул в коленях. Он постанывал, закрыв глаза. Я коснулся пальцами его ануса и почувствовал, как он пульсирует. Слегка надавил на него и мой палец протиснулся внутрь на фалангу. Шани закусил губу. Я приостановил проникновение. - Глубже - на придыхании произнес он. Я протолкнул палец глубже, в его горячий анус. Он проходил с трудом и я подумал, что надо чем-то смазать палец, чтобы Шани не чувствовал дискомфорт. Смягчающее кожу масло очень подходило для этого. Палец легко скользнул в анус полностью. Медленно двигая пальцем я ощущал, как временами Шани напрягался, но его быстро отпускало это состояние. Вынув палец, я протолкнул свой член в его анус по головку. Он сжал руку в кулак, комкая простыню . - Если тебе больно, я не буду продолжать. - Нет. Не надо. Не выходи из меня, прошу. Я терпеливо ждал пока он полностью адаптируется и примет меня, расслабляя анус. А пока оглаживал его бедра и животик. Возбуждение росло во мне все сильнее и я решил проникнуть глубже, еще глубже. И вот весь мой бравый солдат вошел в него. Ноги Шани мелко дрожали. Он положил руку на мое колено, тем самым давая понять, чтобы я продолжал. Я двигался сначала медленно и неуверенно, ведь у нас обоих это было впервые. Я точно не знал как правильно все надо делать. Но с каждым толчком получалось все лучше. Я полностью вынул член и проникнул снова, двигаясь мелкими фрикциями. Комнату заполняли стоны, вздохи, жар его тела вскружил мне голову. Я целовал ноги Шани, насколько позволяла мне моя поза. Он облизывал пересохшие губы. Я вынул член и провел по его губам. Шани лизнул головку и я снова провел по его губам. Хотелось еще продлить удовольствие, но сдерживаться уже не было сил. Белая, теплая масса растеклась по его губам. Шани облизал их. Я отблагодарил его жарким поцелуем. Мы лежали не в состоянии о чем-либо говорить. На мгновение обоих накрыло чувство неловкости. Но он приподнялся и стал целовать меня долго, играя своим языком с моим. Меня это развеселило. Я прижал юношу к себе. - Мой Милый Шани. Мой. - Да, Каваджо. Он назвал меня по имени, не господин Каваджо, а именно по имени. Я улыбнулся, какое же это счастье. С этой ночи я почувствовал свою нужность в этом мире. Единственный человек, кто мне был дорог до этого момента, относился ко мне скорее как к деловому партнеру, чем по отцовски. Я уже подумывал заняться своим делом, используя деньги, что мне предоставлялись ежемесячно. Хотелось независимости от отца. Я бы предложил ему другого, более пригодного для физической работы, раба. А Шани бы выкупил у отца, предоставив юноше свободу. Как бывают наивны и несбыточны мечты, когда все решает один холодный вечер. А перед тем еще пролетит целых пол года, как один миг. Ночь, почему ты так холодна сегодня. Прячешь луну за тучами, словно чего-то боишься. Я ждал Шани, его долго не было, но вот наконец раздался долгожданный стук в дверь. Я открыл, сегодня я расскажу ему всех о своих планах. Поцелуй не заставил себя долго ждать. - Я люблю тебя, Милый Мой Шани - моя рука коснулась его щеки, но он оттолкнул меня и отвернулся. - Шани - позвал я, но он не реагировал. Но потом все же повернулся ко мне. - Между рабом и господином не может быть равной любви - выдал он. - Да что ты такое говоришь? - я сильно расстроился его словам. - Не надо играть со мной, я слуга, раб, но человек все же. - Я не понимаю тебя, что изменилось? Что? - Не притворяйтесь, господин. Все уже знают об этом. Ваш отец подыскал для вас невесту. Завтра она прибудет со своими родителями сюда и завтра уже будет назначен день свадьбы. А мне свободы никогда не видать, я навсегда ваш слуга. Вы быстро забудете о своем увлечении. Ваша жена займет мое место. - Но ты знаешь наш закон. Я все расскажу отцу. Пусть мне потом будет плохо, но свадьба не состоится - я хотел взять его за руку и притянуть к себе, но он отдернул руку и отстранился от меня. - Ваш отец все замнет. У богатых нет проблем, когда есть деньги и свобода. Он сделает так, что об этом никто не узнает. - Так получается ты меня не... И все, что было между нами ради того, чтобы обрести свободу. Даже таким коварным путем, да, Шани? Ну что же, ты свободен, иди, беги - я долго возился с ошейником на его шее, но все же смог расстегнуть его и небрежно бросил на стол. - Но как? - он застыл в недоумении. - Очень просто. Я шантажировал управляющего и на этот браслет не установили прибор слежения. Иди же, ты ведь этого хотел. Сегодня ночью, уже скоро, отправляется в путь караван китайского торговца. Продашь ему браслет и купишь себе верблюда. У тебя еще останется куча денег. Уйдешь с его караваном - я встал лицом к окну, опираясь на подоконник руками. Говорят, что мужчины не плачут. Какая ложь! Хлопнула дверь. Он ушел, ушел навсегда. И нет больше его лучистых глаз, милой улыбки, сексуального аромата его кожи. Любимого до боли голоса. Желание жизни оборвалось во мне в один миг. А где-то в пустыне шел своим ходом караван. Четверо верблюдов с седоками повернули вправо, быстро двигаясь заданным курсом. Остальные пятеро продолжали путь давно знакомым маршрутом. Мне было глубоко наплевать, что будет завтра. Я не выйду из своей комнаты не под каким предлогом. Все, что у меня осталось от Шани, это пуговица с его рубашки. Я теребил ее в руке, вспоминая все, с его первого появления. За что он так со мной, я плохо с ним обращался, принуждал к чему-либо, не спрашивал его согласия? Но какое это теперь имеет значение. Конечно Шани прав. Нет ничего ценнее свободы. Я практически сам подсказал ему путь к бегству. Так пусть у него все сложится ровно и гладко. Так я успокаивал себя, но это мало помогало. Я проспал почти до обеда. Отец вбежал в мою комнату с криком. - Сегодня очень ответственный день, а твоего слугу черт знает где носит. Куда ты его послал? - Я не видел его со вчерашнего дня. А что сегодня такого важного, что я не в курсе? - Приедет Залоди с родителями, подходящая партия для тебя. - И ты мне только сейчас говоришь об этом? Отец, я же не вещь, в самом-то деле. Я не женюсь на ней! - Тебя никто не спрашивает! - А придется! Я встал с постели, хлопнул дверью и ушел. Пока отец занимался поисками Шани. Вряд ли они его догонят. Он уже далеко и в другой стороне.

Тем временем я с остальными работниками таскал булыжники. Работ осталось дня на два, а там нам решили дать отдохнуть день. Явился охранник и велел мне следовать за ним. - Куда ты меня ведешь? Что случилось? - Я не знаю. Велели доставить к управляющему и все. Почему мое сердце сильно сжалось и что-то кольнуло в нем. Управляющий отправил меня в баню для рабов, где была уже приготовлена чистая одежда. После этого я пообедал на кухне. Расспрашивал всех, что случилось, но никто ничего не знал. Управляющий привел меня на террасу. Отец сидел в кресле, а неподалеку от него стоял человек спиной ко мне. Управляющий снял с меня ошейник, даже жалко было расставаться с ним. Я так привык, он постоянно напоминал мне о Шани. Слуги неизвестного господина связали мне руки за спиной. Господин, не оборачиваясь, пошел вперед к воротам. Меня вели за ним. Когда мы покинули город господин обернулся. - Теперь ты свободен, Каваджо. - Шани?! - я застыл на месте. - Да, это я - его милая улыбка, как же я скучал по ней. - Я благодарен тебе за это. - Вот теперь мы в расчете - засмеялся он. - Да - я подхватил его смех. Хотелось обнять его с силой и не отпускать. Зацеловать до без сознания. Но я сдерживал свои эмоции. Я боялся, боялся испортить этот день долгожданной встречи. - Мне все рассказали о том, что произошло после моего исчезновения. Но, смотрю управляющий все на том же месте. - Всю вину я взял на себя. Сказал, что обманул управляющего и удалил из браслета прибор слежения за рабами. Я публично признался невесте и ее родителям, так же отцу, что между нами, Шани, были отношения - мне стало невыносимо больно от этого и я добавил - что же, еще раз спасибо. Мне пора. Нужно искать работу и кров. Строить новую жизнь. - Каваджо - он взял меня за руку. - Что? - А в твоей новой жизни найдется хоть маленький уголок для меня? Я не удержался и поцеловал его. Мы долго стояли в объятиях друг друга, обдуваемые сухим ветром пустыни. - Поедем со мной, познакомлю тебя с родителями. Они теперь живут со мной. Они очень добрые, все понимают, я им рассказал. Три дня мы добирались до дома Шани. Нас встретил цветущий город. Много домов, всевозможных торговых лавок. Людей больше, чем у нас. Я глазел по сторонам, все так необычно и интересно. Дом Шани находился в сердце города. Нам открыл ворота пожилой слуга. Родители Шани уже ждали нас. Я очень смущался, этот чужой город оставил сильное впечатление. Для меня мир еще не был никогда таким интересным. За обедом Шани рассказал, что после того, как попал сюда, на оставшиеся деньги, от продажи браслета, снял жилье и продолжил учебу. Даже иногда подрабатывал на кухне у хозяина дома. Часть денег отсылал родителям. По окончании учебы встретил одного искателя золота, ему нужен был компаньон. Шани согласился и вложил почти все деньги в это предприятие. Уже через полгода к нему потекла прибыль и он перевез родителей к себе, а потом они купили этот дом. - Шани очень хороший сын, мы гордимся им - с уверенностью произнес его отец. - Да, Шани удивительный - согласился я. - Господин Каваджо, у нас все просто, если что-то понадобится, не стесняйтесь. Все к вашим услугам - сказала его мать. - Какой я господин, просто Каваджо, мой отец отрекся от меня. Я теперь простой человек. А вам большое спасибо за заботу. Какое это счастье иметь маму - я опустил глаза. - Да, мы слышали от Шани, вы не знали своей матери - она положила на мою руку свою ладонь, потом по матерински погладила меня по голове. Уже поздно ночью, когда все спали, Шани потащил меня в ванную. Это большая комната. Ванная стояла посередине, в нее спокойно могло уместиться трое человек. Мы быстро покидали одежду. - Шани - я обнял его сзади, упираясь членом между его ягодиц. Он наклонился, положив руки на край ванной. Поводив по его анусу членом, быстро вошел, он уже был готов впустить меня. Мои руки скользили по упругой попке, я слегка сжал ее пальцами, раздвигая ягодицы. Сильно толкнулся в горячее, узкое пространство. Шани немного согнул колени. - Хочешь отнесу тебя в спальню. - Лучше здесь - его голос дрожал от нетерпения. Плавными движениями я входил и выходил из него, придерживая Шани за живот. Он выгнул спину старясь подмахивать мне. Мы набирали темп с каждым толчком и вместе кончили. Я вышел из него, повернул к себе и приподнял за талию. - Я люблю тебя, Каваджо, сильно люблю. - Мой Милый Шани. Теперь ты уже навсегда мой. Мы обсуждали планы на следующий месяц сидя на диване. Вернее я сидел, а Шани лежал головой на моих коленях. - Знаешь, Каваджо, я хочу в путешествие, на целый месяц. Вдвоем, от всех, только мы. - С тобой хоть куда - улыбнулся я ему. Постучался слуга и крикнул через дверь. - Господину Каваджо письмо из поместья. Я быстро вскочил и открыл дверь, слуга учтиво передал письмо. - Шани, прочти, я волнуюсь от чего-то. - Господин Каваджо, ваш отец скончался от сердечного приступа. Просим незамедлительно прибыть в поместье. Без вас похороны не состоятся. С соболезнованием, преданностью и уважением, управляющий вашего покойного отца. - Вот вам и путешествие. Мы приехали утром, через день. И в этот же день была назначена прощальная церемония. Так мы с отцом и не успели простить и понять друг друга. Пусть покоится с миром. Я сделал все по нашим законам и обычаям. Когда все соболезнующие разошлись, вокруг меня собрались все работники дома. - Что теперь будет с нами? - спросил управляющий. - Скорее всего я продам поместье. Рабам дам вольную. А Горт останется со мной. - Я? - он вышел вперед. - Да, поедешь с нами и не как раб или слуга, а как мой нареченный дядя. - Господин, я всю жизнь прожил рабом. Я боюсь другой жизни, не смогу - из глаз Горта потекли слезы. Он не вверил, что свобода все же его нашла. - Горт, никто от тебя ничего не требует. Будешь жить с нами на равных. Попривыкнешь, это не труднее, чем таскать на себе камни - я улыбнулся ему и обнял за плечи. Вот мы и дома. Я еще нежусь в постели, а Шани с Гортом гуляют по городу. Шани рано встает и Горт тоже не спал. Вот и решили уединиться. - Горт, может хоть сейчас расскажешь мне, кто этот человек в черном плаще, что привиделся мне тогда и убил потом в саду Тасора. - Это ты лучше у Каваджо спроси, он больше об этом знает - он лукаво усмехнулся в кулак. - Что? Это был Каваджо? Как же я сразу не догадался. Пора вставать. Я потянулся и открыл глаза. На столе лежала записка: "Мы в городе. Горт знакомится с новой жизнью".

Ещё в детстве мне говорили, что у мужчин есть врожденная болезнь, которая сопровождает нас, несчастных, с садиковской скамьи, практически не поддается лечению, а к старости и вовсе переходит в хронический недуг. Но кто же в столь юном возрасте слушает взрослых? Тем не менее, болезнь подтверждена научно (если таковыми считать многочисленные посты в соцсетях), а знатоки важно кивают головами. Что ж, признаюсь. Есть такой недуг. Мужчинам (почти физически, а морально так вообще сизифов труд) тяжело: 1. Уровень: НАЙТИ СЕБЕ ПАРУ. Носков, разумеется. Этот уровень успешно мною пройден, и даже профилактика в виде покупки 20+ пар одинаковых чёрных/белых/серых носков успешно освоена. 2. Уровень: НАЙТИ ЧИСТУЮ. Вилку... Она, сцуко, где-то есть, под той дикоообразной насыпью под страшным названием "грязная посуда" напоминает фигурки из каштанов, соединенных спичками, шатается и грозится рухнуть). Я не хочу туда смотреть - мне нужна одна б***ть, вилка! Всего одна! Психанул, купил набор из 6 шт. Два набора. Но у них сговор. Женская солидарность. Вот кого надо было поздравить с 8 марта ,чтоб не прилетела мстя! Все, курррвы, лежат на дне... 3. Уровень: НАЙТИ ДВА КОЛЬЦА И ДВА КОНЦА. Вот здесь проще повеситься, чем найти в этом кладбище колюще-режущих обычные ножницы... Нет, ну это ж реально КВЕСТ! Очки не помогают. Нужны салфетки для глаз. Но их тоже придётся искать... Это просто ультра-лэвел! Это какой-то ХАРДКОР

Я даю возможность читателю самому пофантазировать на сей счет)

да, большой)) такие кони и человека сожрать могут) Но если серьезно, тут от твоего самочувствия все зависит. Если тебя не сильно беспокоит, что вещи не на своих местах, то можно и не заморачиваться).

Уговорила. Буду мыть посуду )) Я не то чтобы совсем уж свинья на кухне, есть дурацкая привычка, каждый раз брать новую вилку. В том смысле ,что перевернул куриную ножку - вилку автоматом в раковину. Потом следующую беру... Так и с чашками. Поэтому гора. Я с водой не экономный совсем П.С. Я представляю себе реакцию на такого тараканчика ))))

Марьян, тараканов тапками не перебьешь). Их только постом и молитвой вывести можно.) После такого мытье посуды за счастье.)

(скромно потупив глаза) подозреваю, их больше...

Им то да))

Пожалей мои тапки! Я ж всех перебью. Потом ремонт делать придётся.

Ну я ж тебе говорю, тараканы - волшебное средство.) По ночам с криком : "Посуда!! " просыпаться будешь). все двенадцать?)

Чтобы я её тоже искал?))) У меня не особый бардак. Так, по-спартански. Но мыть посуду - это "казнь египетская" Вся моя канцелярия дома представлена карандашом, который лежит в бардачке, ручкой - в сумке. А, еще скотч где-то на шкафу. Выделять под ножницы целый ящик??? И это не канцелярские, они в комплекте с машинкой для стрижки шли Ну так половина там хозяйские, они дешевые и тупые. А другая половина...одним мясо классно резать, другой просто удобный, третий понравился...и так по списку ))

Тяжко так жить, согласна). Если хочешь, могу хорошую книгу посоветовать про уборку. Но чтобы ею заняться, надо сильно озвереть от бардака.) И ты меня извини, но почему ножницы лежат в ящике с кухонными принадлежностями?) Ножницы, если они не кулинарные, должны лежать в ящике с канцелярией). И куда тебе столько ножей, Декстер?)

Шани помог мне дойти до бани. Я сел на лавочку и стал раздеваться, а он добавил иланг-иланга в ванную. Сказать, что она была большой, значит ничего не сказать. Почти бассейн с двумя ступенями и выступами по краям. - Ты поможешь мне спуститься в ванную? - Конечно, господин - учтиво произнес он. Я посмотрел на него. - Ты в одежде в воду войдешь или все же разденешься? Он смутился увидев меня обнаженного, стесняясь отвернулся и стал раздеваться. Я терпеливо ждал. Шани преодолевая застенчивость пошел ко мне, стараясь не пересекаться со мной взглядом. Я опирался на его руку спускаясь по ступенькам. Небольшой выступ в ванной напоминал лежак, я и расположился на нем, отдаваясь воле теплой, ароматной воды. Шани прошел к лавочке, обтерся полотенцем и обвернул его вокруг талии. Я украдкой подглядывал за ним. Из двери выглянул банщик и тихо позвал его. - Вот махровое полотенце, чуть не забыли, расстели на лавочке, аккуратно вдвое. Дальше сам все соображай. Я свое дело сделал на сегодня, пойду отдыхать. Кроме нас в бане больше никого не было. Шани все сделал, как указал банщик и обратился ко мне. - Господин что-то желает? - Мне не помешал бы массаж, но это чуть позже - я закрыл глаза, наслаждаясь процедурой. А он аккуратно развесил мою одежду и положил на стул чистое нижнее белье. - Шани, ты умеешь плавать? - Да, господин - он быстро подошел ко мне. Лучше бы я не открывал глаза. Полотенце голубой волной медленно спало с его бедер на пол. Я смотрел на это, чувствуя как что-то щекочет в груди. Потом мои глаза встретились с его. Прежде я не испытывал такого интереса ни к кому. По нашим законам, не только девушкам, но и юношам, нельзя иметь до свадьбы интимных связей, а если уличат кого, то непременно дело должно окончиться свадьбой. Но я напрочь забыл об этом. Шани сильно возбудился, его далеко не маленький член, ввел нас обоих в сильное замешательство, торча как бравый солдат перед боем. Я не знал, как быть в такой ситуации, а Шани уж тем более. Надо что-то делать, но что, что. - А... Шани... Ты... потри мне спину. Я сам не смогу, неудобно стоять долго, трудно еще - я с облегчением вздохнул и повернулся спиной к нему. Он намылил мочалку и еле касаясь, провел по моей спине. - Ты спину моешь или кошку гладишь? Делай, как себе - стараясь придать голосу спокойный тон, сказал я. Он смелее стал водить мочалкой по моей спине. - Господин - он коснулся ладонью моей шеи. - Я слушаю тебя. - Простите, простите. Я не хотел. Просто у вас такой красивый цвет кожи, смуглый. Я... - Можешь поплавать в ванной, если хочешь. Все равно здесь кроме нас никого нет. - Спасибо, господин, но не нужно. - Тогда помоги мне подняться наверх. Я хочу массаж. Его возбуждение прошло, что значительно разрядило обстановку. Шани поднял полотенце и обмотал его вокруг талии. Я лег на лавочку лицом вниз. Он налил немного масла себе на ладонь и стал растирать мне спину. Я чувствовал прикосновение каждого пальца его руки. Они мягко скользили по моей спине, плечам, шее. Но нельзя же бесконечно мучать слугу. Он уже битый час старался. - Достаточно. Я доволен тобой. Он взял бумажные салфетки и аккуратно обтер мое тело от масла. Дикое желание поцеловать его, занимало все мои мысли. Это просто невинный поцелуй, только и всего. Искал я себе оправдания. Я встал, обернулся полотенцем и послал его в кухню за чаем. Он налил мне чай и я предложил ему тоже. В этот момент, я потерял над собой контроль полностью. Притянул юношу за руку к себе и накрыл его губы своими. Он слаще меда, теплее солнечных лучей, мягче пуха. Шани попытался отстраниться, но я не пускал, все больше впиваясь в его губы. Обнял его и тут же испугался своего нарастающего возбуждения, и слегка оттолкнул. Он стоял как вкопанный, сам не понимая что произошло. - Одевайся, пошли в дом - резко произнес я. Он очнулся, от охватившего его оцепенения. - Как прикажете, господин. Отец оказался прав, не нужно было брать Шани в слуги. Но сделать его снова рабом я не могу, не хочу. Мы вошли в комнату. Я расположился на кровати. Шани ждал моих дальнейших указаний. Я подзываю его к себе и беру за руку. Перебираю его пальцы своими, мы смотрим друг на друга. В его глазах читается растерянность, но ненависти, как прежде, уже нет. Открывается дверь и входит отец. Шани быстро опускается на колени и целует мою руку, спасая ситуацию. - Шани, ты же знаешь, я не люблю этого - серьезно произношу я и отдергиваю руку, он все понимает. Покорно встает и отходит в сторону. Отец доволен тем, что слуга стал покорным и смиренным. Он довольно улыбается. А меня все это бесит. - Каваджо, займись бумагами по расходу за этот месяц. У меня много других дел. Я соглашаюсь и отправляю Шани на кухню со списком блюд к ужину. Остаток дня проходит в работе. Посыльный доставил мой заказ. Я открываю коробку. Очень мило. Это именно то, что нужно. Мне не терпится, но еще рано. За ужином отец снова бурчит. - Нет, все же твой слуга не расторопный. Соус к утке должен быть другим. Не то уже восприятие - он отодвигает от себя полную тарелку с едой. - Это я экспериментирую с едой. Шани действительно все перепутал, он еще не знает всех пристрастий отца к еде. Ладно. А вот куда смотрел, интересно, шеф-повар. Если еще и десерт окажется не по вкусу, отец убьет всех без разбора. Я пристально слежу за его действиями. Он доел все до конца и меня отпускает внутреннее напряжение. Но это не надолго! - Это не выносимо! - Что? опять не понравилось? - Не в этом дело. Пора заканчивать с прокладкой дороги, а караван с материалом еще в пути. - Отец, ты очень устал и поэтому так раздражен. Тебе нужно выспаться, я сам за всем прослежу. Уверен, завтра все твои планы осуществляться. Он прислушался к моему совету. Я неспеша ковылял опираясь на трость. В беседке разложены пуховые подушки и стоит графин с соком. Шани идет ко мне с какими-то папками в руке. - Управляющий просил передать вам, господин. - Положи на столик. Посиди со мной здесь, Шани. Этот вечер удивительно хорош своей тишиной и безмятежностью. Но лето будет очень жарким, пока нет этой нестерпимой духоты, наслаждайся цветением природы. - Слуга вашего отца постоянно меня тыкает во все носом. Делает не нужные замечания и смеется надо мной. Господин, укажите мне, что я делаю не так. Я исправлюсь, я обещаю. - Не обращай внимания ни на кого. Он просто злиться, что не его поставили помощником управляющего. Он всех задирает, старый ворчун. Не обращай внимания и он скоро отстанет. Когда все в доме улягутся спать, придешь ко мне. Я хочу что-то показать тебе. - Да, господин. - Тебе очень идет голубой цвет. Хороший вкус. Шани, носи эту рубашку постоянно. А сейчас можешь идти. Вряд ли ты уже ужинал. Солнце давно спряталось за горизонтом. Я почти засыпаю в своей постели, но раздается тихий стук в дверь. - Открыто. - Господин, я пришел. Шани стоит посередине комнаты. Я подхожу к нему и открываю коробку. - Я заменю тебе браслет. Он не будет так стеснять шею. - Он похож на красивое ювелирное изделие. - Я так и хотел, чтобы ты смотрясь в зеркало, не чувствовал себя рабом, ну хотя бы внешне. Знаю, отец вряд ли согласится на другое. Но тут я бессилен, что либо изменить. Я вложу записку в коробку. Завтра отнесешь все управляющему, он сделает замену. У меня нет возможности сейчас снять его. - Почему, вы, господин, делаете мне поблажки? - Иди и не ищи вопросов там, где их нет. Мне очень хотелось прижать его к себе и подарить хоть часть своего тепла этому юному, одинокому сердцу. Но боязнь оставить его у себя до утра, останавливала меня. Да, с прежним слугой я был более строг и официален. Между нами было положенное по статусу расстояние. Я делаю Шани поблажки, это он верно подметил. Вот только почему, вопрос.