Таблица лидеров

Написал небольшое введение для еще не созданного эссе. Возможно, вам будет интересно его прочесть. С чего начинается цивилизация? Существует ли однозначная черта, позволяющая четко отделить ее от суровых племен каменного века, чье искусство ограничивалось наскальными рисунками, боевой раскраской и фигурками Венер с "плодородными" бедрами? Современный человек оставался практически неизменным на протяжении последних 45 тысяч лет, однако первые крупные каменные постройки датируются лишь 7-тью тысячами лет до нашей эры; примерно тогда же появились первые стабильные поселения, не связанные с кочевым образом жизни. Город сыграл роль манифеста оседлой жизни. Возможность порвать с зависимостью от собирательства и кочевничества в поисках пищи стала драйвером бурного развития сельскохозяйственной культуры, а также активной селекции некогда диких животных. Пивоварение (возникшее примерно 5,5 тысяч лет назад) наряду с молотьбой зерна и хлебопечением также внесло свой ощутимый вклад в дело становления раннего общества - оно исключало возможность отравления, которой отличалась обычная, неочищенная вода. Мельницы, пивоварни, зернохранилища и пекарни стали первой инфраструктурой, вокруг которой начали расти первые города. Урбанизация значительно ускорилась примерно 6 тысяч лет назад, попеременно сменяясь волнами падения и роста в зависимости от колебания климатических и почвенных условий. Сельское хозяйство, а также первые прецеденты постоянного разделения труда, появление письменности и арифметики, развитие социальной иерархии дали начало первому обществу, сумевшему организоваться в границах стабильного, эффективно аккумулирующего общественные блага города. Феномен города можно назвать ровесником первых развитых цивилизаций, оставивших после себя заметное материальное наследие. Первые города нередко оставлялись и забывались, однако перед тем, как утонуть в песках, они блистали сотни, а порой и тысячи лет, притягивая множество людей со всех концов своего государства. Архитектура стала зримым выражением технологической и артистической мощи для каждой состоявшейся империи, скрепляя общество в едином культурном пространстве. Слово архитектура можно расшифровать как искусство по созданию основных структур, определяющих форму пространства для жизни. На заре цивилизации ее основная роль сводилась к ритуализации, структурированию мира в религиозном и политическом контексте. Египет и Месопотамия отдавали основные силы на возведение малопрактичных и монументальных памятников, призванных увековечить духовные практики, косвенно связанные с обожествлением текущего правителя. Архитектура ритуала была призвана четко артикулировать роль человека в окружающем космосе, отделяя Цивилизацию от бесплодной вне поля человеческих смыслов Природы, прирученной ради служения жизни человека. Архитектура, будучи "ритуалом", обобщала в своих стенах все практики, связанные с осмысленным искусством - она собирала воедино письмо, визуальные тексты, монументы и пространства для религиозных процессий. Архитектура исполняла роль универсальной, понятной каждому человеку книги, летописи славы, обозначающей степень силы и влияния Цивилизации и ее управителей. Храм как организационный центр города играл анти-временнУю роль - религия гарантировала возможность обмана смерти, а храм - возможность сохранения памяти, "всевечности" города вне контекста возвышений и падений государства. Библиотеки, часто располагавшиеся в храмовых и дворцовых районах в более поздние греческие времена, придали монументальной архитектуре дополнительный благородный лоск хранительницы науки и истории. Греки привнесли в архитектуру начало, прославляющее общественное благо, основанное на большем участии не-знатного населения в управлении городом. Создание музеонов-библиотек (формально - храмов Муз, предназначенных для научной работы) придало строительному искусству более глубокое, интеллектуальное измерение. Практичные римляне сумели еще более эффективно соединить утилитарное и символическое начала, впервые в истории создав впечатляющие ансамбли не-религиозного назначения, организующие не только символическую жизнь, но и повседневные дела простых горожан, далеких от религиозной и политической власти. Термы и форумы привнесли новые смыслы в прежде строго сакральное искусство, создававшееся в качестве религиозного противовеса смерти и разложению. Повседневность впервые стала полноправной участницей монументального художественного языка, соединив в себе религиозно-символическое, политическое и бытовое начала. К сожалению, пространства для утоления базовых потребностей по-прежнему были оттеснены на второй план, принадлежа лишь очень знатным и богатым людям. В средние века произошла девальвация некоторых общественных достижений, однако тип храма-летописи сохранился и обрел новые, постоянно усложнявшиеся формы. Изощренный каменный текст, инкрустированный витражами и шедеврами из благородных пород камня и дерева, стал играть роль скрижали, определявшей традиции и прославлявшей достижения города. Суровые ментальные и физические стены той эпохи не позволили вернуть забытые завоевания терм и форумов, ограничив общественные монументы соборами и замками феодалов. Архитектура вновь стала строго символическим текстом, попутно выдвинув на второй план военную, осадную функцию (возросшую с момента изобретения укреплений в еще античные времена). Ренессанс, сбросивший маски суровой и аскетичной морали, придал архитектурной монументальности более гуманистический, тварной оттенок, попутно дав начало обретению городом прочной и пригодной для комфортной жизни рядовой ткани. Горожанин перестает быть слугой монумента; монумент организует нацию, однако отныне больше не подавляет пространства, предназначенные для повседневной жизни мастеров разных призваний и профессий. Архитектура укрепилась в двух основных началах - текстово-религиозном, символическом, а также бытовом, повседневно-урбанистическом. Оба начала одинаково четко структурировали порядок повседневного быта горожанина, определяя круг его вкусов и ежедневных потребностей. Монументы еще с античных времен служили галереями высокого искусства, собирая под своей крышей лучшие творения самых одаренных мастеров; в эпоху Ренессанса роль храма как места синергии всех видов творчества объединилась с доселе малоактуальным гуманистическим посылом. В этот период архитектура обогатилась еще одним типом построек - галереями и дворцами городских советов, пригодными для созерцания искусства, полностью свободного от мистического контекста. Освобождение искусства от строго мистического содержания выдвинуло на первый план новую, светскую архитектуру, не связанную с дворцами правителей и их вельмож. Медленно, но неизбежно символическая роль архитектуры как выразительницы физического тела Цивилизации расширилась на области, прежде считавшиеся низменными и недостойными увековечивания. Гуманизация архитектуры выдвинула на передний край прогресса не только символические тексты священного содержания, но и рядовые дома, торговые ряды и дворцы аристократов и выборных политиков (в США и Британии). Архитектура расширила свои компетенции, начав определять качество жизни в самых мелких ее проявлениях. К концу 19 в ширящаяся индустриализация, вызванная двумя крупными Промышленными революциями, привела к росту изоморфной городской ткани, состоящей из доходных домов высокого качества, а также появлению "общественно полезных храмов" - вокзалов, галерей, пассажей, музеев, зимних садов и т.д. Апофеозом строительства "общественного храма", посвященного промышленности, можно назвать Хрустальный дворец, а также комплексы выставок в Париже, Вене, Чикаго, Сент-Луисе, Сан-Франциско, Мельбурне и других городах. Тема промышленных выставок воодушевила архитекторов, позволив собрать под крылом архитектуры шедевры технической и художественной мысли. Архитектура символически превратилась в храм промышленности и общественной свободы; нарождавшиеся в эту эпоху небоскребы дополнительно подчеркнули роль архитектуры в ускоряющемся экономическом росте. Рядовые здания не отставали от своих более монументальных собратьев - доходные дома позволили привести качество среды ведущих мировых городов к общему знаменателю, поборОв проблему трущоб, стесненности и унизительно убогих бытовых условий, бывших распространенными еще в середине 19 века. Казалось, что архитектура достигла своего триумфа, став выражением синтеза прикладной физики, химии, экономики и художественного дела. Цивилизация обрела зримое выражение своей сложной и многогранной формы, развив прежде строго сакральную архитектуру в символ непокорного и свободолюбивого гражданского общества. Однако сегодня роль архитектуры низвелась до весьма второстепенного и фонового дела, мало отличающегося от выяснения параметров покроя нового пальто или особенностей построения улучшенной версии изживших себя вариаций автомобильного двигателя. Так почему же на пике технологии, развившей возможности архитектуры до фантастических высот, ее статус внезапно утратил свои "храмовые" коннотации, обратившись в совершенно незначительную в массе своей величину? Ответ на этот вопрос многогранен, ибо должен учитывать как общецивилизационный, так и внутриархитектурный фон. Попробуем разбить дальнейшее повествование на несколько пунктов, схематически описывающих эволюцию общественной и строительной жизни после Первой мировой войны.

В последнее время общение на форуме стало напоминать детскую песенку Юрия Гладкова про троих троллей. Помните? Там по сюжету раздается грохот. Через год первый вопрошает что это было, через двести лет второй отвечает, что это наверное мышь, а ещё через много много времени третий восклицает, что уходит, потому что ненавидит болтунов. Я могу понять эмоциональный статус пользователей. Мой сон нарушен тоже, но это не сравнить с тем, что происходит у людей, находящихся в опасности. Я не знаю что делал бы на их месте. Издалека кажется, что хотел бы поступить как герои "Не смотрите наверх" в конце фильма в конце света - потратить драгоценное оставшееся время на приятности, ибо нет смысла тратить его на переживания. Жаль, что вряд ли человеческая психика имеет возможности для такого поведения. Но пока есть время не в самой опасной точке кризиса, я всё таки постараюсь использовать его для получения новых эмоциональных открытий, нежели для страха и неуверенности в будущем. Лучше быть здесь и сейчас и разумом и чувствами, чем испытывать сейчас панику перед грядущим. Сегодня хочется рассказать о двух мини-сериалах. Они настолько мини, что больше похожи на фильмы с увеличенной продолжительностью. А реализм событий в них напоминает о тех обычных проблемах в жизни, которые мы раньше считали большими, а теперь на расстоянии они выглядят не столь значимыми и даже в какой то степени желанными заменами проблемам сегодняшним. "Чрезвычайно английский скандал" ("Очень английский скандал""), 2018 Фильм основан на реальных событиях, которые произошли относительно недавно. Великобритания, 60-е годы, гомосексуальность только-только перестает быть уголовно наказуемым преступлением. Джереми Торп — самый молодой партийный лидер в стране за последние сто лет и глава либеральной партии — отчаянно пытается скрыть правду о своей сексуальной ориентации. Но пока бывший любовник Торпа Норман Скотт знает его секрет, блестящая карьера политика находится под угрозой. Главный герой видит только один путь заставить Скотта замолчать навсегда. В главных ролях замечательные актеры - Хью Грант и Бен Уишоу. Второй - гей в реальности, играющий геев в кино - "Лондонский шпион", "Облачный атлас". Ну или маньяков, как в "Парфюмере". Фильм интересен как юридической стороной сюжета - начало скандала происходит на фоне действующей уголовной ответственности за гомосексуальность, а заканчивается уже в момент ее отмены, но всё ещё существующей предвзятости в правосудии и обществе в целом, так и моральной составляющей - оба героя вовсе не невинны - один пытается выбить финансовую поддержу шантажом, второй пытается решить проблему покушением на чужую жизнь. Разбавляют эту грязную линию прекрасные второстепенные женские роли - жена политика, попавшего под раздачу проявляет чудо выдержки и преданности, как и женское окружение молодого любовника-шантажиста. В остальном - всё как я люблю: старая добрая Англия, прекрасные речи в суде, случайности, которые иногда в корне меняют реальность, адвокаты, которые переворачивают своими талантами мораль. Фильм замышлялся давно, но снять его смогли только лишь после смерти реального Джереми Торпа. Прототип же героя Бена Уишоу жив до сих пор. Фильмом он остался недоволен, так как до сих пор считает себя жертвой той странной истории. Второй фильм мне понравился больше. "Что знает Оливия" ("Оливия Киттеридж"), 2014 Потрясающая история жизни учительницы математики, тирана в семье, своей прямолинейностью бесящая всех вокруг. Вы наверняка встречали в своей жизни подобные персонажи. Они угнетают и от них порой хочется отгородиться, но со стороны за ними наблюдать интересно, так же как и за теми, кому приходится с ними уживаться. Картина снята по книге лауреата Пулитцеровской премии "Оливия Киттеридж" писательницы Элизабет Страут. Главную роль исполнила потрясающая актриса, не боящаяся выглядеть плохо, за что я её очень ценю - Фрэнсис МакДорманд ("Кочевники", Четыре билборда на границе Эбинга, Миссури"). Фрэнсис выкупила права на экранизацию книги и потратила два года на адаптацию сценария. Это фильм о повседневной боли и страданиях в жизни, которые испытывает практически каждый из нас. Но вот вы смотрите на всё эту "банальность" со стороны и начинаете замечать интересные моменты, смешные ситуации и судьбоносные решения. Фрэнсис МакДорманд прекрасно удалось передать несносный характер героини, при этом очаровывающий зрителя своей непосредственностью и жизненной силой. Помимо главной роли, второстепенные герои тоже отлично справились с характерами своих персонажей. Одну из второстепенных ролей сыграл в картине звездный Билл Мюррей. Не смотря на "обычность" жизненной истории, фильм получился очень жизнеутверждающим, и позитивным, и мозаика сценария складывается в рисунок жизни не вопреки, а благодаря, и ружье, которое вы хотели направить себе в бошку может еще полежать до худших времен, ибо грех не потратить отведенную тебе долю существования на банальные, трагичные или прекрасные моменты. Скучновато я, конечно, описал. Без настроя. Но кино хорошее, я настоятельно рекомендую.

Ответ спрятан в самом вопросе, достаточно его сократить: что важнее, общество или государство? В странах, где важнее общество, важнее толерантность общества, вынуждающая государство становиться толерантнее. В странах, где важнее государство, важнее толерантность государства, принуждающего общество становиться толерантнее (но гораздо чаще - наоборот: нетолерантное государство навязывает нетолерантность обществу).

@Lara, есть масса примеров того, как государство под давлением общества менялось в лучшую сторону. А вот примеров улучшения государством общества я припомнить затрудняюсь. Ухудшения - да, а вот улучшения - нет. Ключевое слово - "со временем". Людей с устоявшимися взглядами изменить очень сложно. Самое большее на что можно рассчитывать - это на проявление ими внешнего конформизма. Для того, чтобы общество почувствовало изменения, должна произойти смена по крайней мере одного поколения. Это 25-30 лет. Чтобы появилось поколение сформированных людей со взглядами, сформированными в новых условиях, а люди со старыми взглядами - те попросту подойдут к той возрастной черте, когда социальная активность снижается. Полное обновление произойдет через 2 поколения, когда первое поколение с новыми взглядами вырастит уже своих детей, а последнее поколение со старыми взглядами будет уже, либо маразме, либо в могиле (грубовато, но факт).