Начало - тут

Часть вторая

КЛЕНОВОЙ АЛЛЕЕЙ

«И, переставший уже надеется на спасение сын, мужественно приготовившийся принять ту участь, которая уготована ему – отступнику и злодею, - поднял взор и встретился взглядом со Всевышним. И сбросив все грехи свои и большие и малые, оставив их в мире бренном, он шагнул из жизни смертной, в жизнь Вечную».

Глава первая

ВИТЯЗЬ ИМПЕРИИ

Кленовой аллеей, затянутой в осень, цокала о звонкий булыжник кавалькада великолепно одетых витязей. Утро было туманным. Лучи солнца пробивали туман, и от этого делалось на душе ощущение чуда, словно Господь касался тебя рукою. Вел всадников очень высокий и статный воин на белом жеребце. Витязь этот был известен во всей Империи и так же далеко за пределами ее – пресветлый князь Елизар Калин считался первым среди принцев крови, с четырнадцати лет участвовал в военных походах, а после гибели отца во время штурма Оргорры принял командование и взял город. С тех пор он много и страшно воевал на всех границах державы, проявив себя умелым воином, умным тактиком и дальновидным стратегом. Елизар был на голову выше всех витязей в своем отряде, волосы имел серые, с проскакивающей ржой. Благородные утонченные черты, не лишали лицо его мужественности, хотя витязь не носил ни бороды, ни усов. Жесткий взгляд светлых глаз и почти всегда плотно сжатые  губы - покоряли. Князь, конечно, властен и честолюбив, но границы его честолюбию были честь и верность. Он никогда не имел власти больше, чем ему полагалось. Никогда не злоупотреблял ей. Народ в подчиненных принцу землях очень его любил. Жаловал князя и государь-император.

Аллея закончилась, и кавалькада оказалась на круглом лугу, пред высоким крыльцом на котором ожидал витязя император. Сияющий дорогим доспехом отряд выстроился полумесяцем, и все всадники, приложив правые руки к груди, отвесили поклоны государю. Один из витязей достал рожок и затрубил.

Император Деметр III  кутался в теплую пурпурную мантию. За его спиной, два хранителя держали в руках длинные копья. Перед государем, на мраморной лестнице расположились юные вестники в обнимку с сонными волками. Вестники – трое юношей и две девушки лет двенадцати – были одеты в легкие туники, головы их украшали венки из дубовых и кленовых листьев, на ногах и руках сверкали серебряные браслеты. Волки – один пепельно-серый и еще двое абсолютно черные одновременно среагировали на звук рожка – подняли головы и защурились желтыми глазами. Пепельный зверь зевнул, фыркнул и продолжил дремать, опустив голову на колени одной из девушек-вестниц.

- Мы победили, государь! -  воскликнул князь Калин.

- Я слышал, -  ответил император. – Это хорошая новость… Ты, верно, устал с дороги. Отдохни, а потом я хочу переговорить с тобой.

Князь поклонился и заговорил:

- Государь, я вижу, Вы чем-то сильно опечалены и даже новость о славной нашей победе, не радует Вас. Что-то произошло?

- Об этом я и хочу с тобой поговорить, Елизар, -  вздохнул император. – Пропала моя младшая дочь, и я хочу отправить тебя на ее поиски.

Это был самый северо-запад Империи. Городок назывался Воздрецы. Местность здесь примечательная: затянутые туманом низины, гордо вздымающиеся холмы. Дальше на север начинались исчерченные морщинами ущелий Корвейские предгорья. На востоке ослепительно белели пики далеких Альвеп, а на юг и восток открывался вид на поросшие лесом горы и равнины Великославии. Собственно, вид открывался со смотровой площадки самой высокой башни старого замка, стоящего на маленьком островке, при впадении Халны в реку Липовку. Род Липовских князей давно прервался и земли вот уже почти двести лет принадлежали Кленам. В октябре, так далеко на север, вблизи гор, было промозгло. Алексия, стоя на продуваемой всеми ветрами площадке, ежилась, но с места не двигалась. Она мрачно смотрела на запад. Туда, где над белыми пиками парил огромный серебристый дракон, с огненно-красным узором на перепончатых крыльях. Зрелище было настолько восхитительным и завораживающим, что цесаревна забыла обо всем на свете. Например о том, что она сегодня дежурит.

Вообще, Алексия ничуть не сожалела, что оказалась в этой глухомани. Конечно, в крепости было холодно, даже не смотря на то, что камин топили постоянно. Согревала только водка, да и та – в основном душу… цесаревна не сожалела, но иногда, нет-нет, но мелькала мысль: «И какого ляда я поперлась с этими сумасшедшими?!»

Да, городок назывался Воздрецы. Только до него десять километров по грунтовой проселочной дороге. У них, конечно, есть автомобиль, но с началом осенних дождей, машина вязнет. Дождь – главная беда. Даже досаждающие в остальное время комары кажутся куда меньшей неприятностью.

Неудивительно, что появление серебристого дракона в первый за неделю солнечный день заставило Алексию забыть обо всем на свете. Не только о дежурстве. Еще о том, что дракон находиться в воздушном пространстве над Славной Империей, вопреки всем международным конвенциям.

- Чего смотришь?! – озадаченно окликнул цесаревну молодой мужской голос. – О! Ого!.. А че его до сих пор не сбили?

Алексия, раздраженная тем, что ее отвлекли, резко повернулась. Искорка понимания, в ее глазах блеснула не сразу.

- Не может быть, чтобы мы вдруг начали воевать, – сказала она наконец. - С Орденом Драконов у нас более-менее дружелюбные отношения, чего не скажешь о Чернокнижниках…

- Ну да… - фыркнул парень: рыжий, одетый очень небрежно и весь всклокоченный. – А что там с ужином-то?

- Ужин… - пробормотала Алексия. – Ах! Да... совсем чего-то с головой. Как увидела этого дракона, так все мозги словно отшибло.

- Может это дракон такой? Ну того… мозгоотшибательный?

- Может… - рассмеялась цесаревна.

Они устроились на одной из веранд дворца – окна ее выходили на фруктовый сад. Император и Елизар сидели друг напротив друга в низких  плетеных креслах. Император курил трубку, Елизар пил вино. На небольшом столике от фруктов ломилась огромная  ваза.

- Прежде чем мы перейдем к другим делам, я хочу услышать от тебя рассказ о прошедшей военной кампании, - заговорил император.

- Хорошо, государь, - кивнул князь. Деметр III заметил проскользнувшее на лице молодого витязя нетерпение и улыбнулся.

- Приступай, - велел император.

- Крепость Остроуст уже более полувека находится во власти дикарей, взявших этот древний оплот нашей империи не без помощи врага всех добрых христиан Хуринского сольтара. Сейчас, когда мы вернули себе Восточное Наместничество и достаточно укрепились там, пришел черед Остроустской крепости. В связи с Вашими планами по строительству железной дороги, через Степь до Дальнего Океана взятие крепости представлялось делом наиважнейшим…

Князь Калин подробно, как любил государь-император рассказал о военном походе, стараясь не забывать ни о какой мелочи. Деметр любил слушать. Конечно, Император получал донесения в течение всей кампании. И от самого Елизара, и от других своих людей, но всегда, когда пресветлый князь возвращался домой, Деметр требовал подробнейшего рассказа обо всем произошедшем, а если кто-то не потакал его маленькой причуде, император изволил хмуриться.

Таким образом, рассказ Калина длился не один час. Князь кончил в тот самый миг, когда к столику подошла небольшая делегация слуг с блюдами, на которых лежало аппетитно поджаренное мясо и гарнир.

Один из слуг поставил перед Императором запотевший графин с водкой. Елизар по молодости и глупости водку не пил, а Деметр очень жаловал.

За полдником разговор шел на отвлеченные темы: погода, политика, последние столичные новости… про исчезновение принцессы Император так и не заговорил, пока не принесли десерт: клубнику и персики со сливочным мороженым.

Под десерт Император выпил пятую рюмку водки. После – лукаво взглянул на Елизара и сказал:

- Я оценил твое терпение, Елизар. Теперь давай поговорим об Алексии.

- Да, - встревожено кивнул пресветлый князь. – Что произошло? Я знаю, Алексия еще в начале лета собиралась отправиться на север.

- Ну да, они с Климентиной очень заинтересовались раскопками профессора Тиса. Это в землях Кленов, на самой границе с Чернокнижниками. Вчера Алексия исчезла. Произошло это вечером, около семи часов, ее безуспешно искали до поздней ночи, но она так и не объявилась. Я хочу, чтобы ты отправился туда и все выяснил. Я знаю, что ты не очень жалуешь летательные аппараты, но время – наш враг, поэтому полетишь на самолете.

- Хорошо, - вздохнул витязь. Император ободряюще улыбнулся.

Через какое-то время Деметр кивнул витязю и сказал:

- Удачи тебе, Елизар.

Аудиенция была окончена.

В столицу Елизара доставил личный шофер императора. Автомобили пресветлый князь любил не больше самолетов, он вообще настороженно относился к технике, предпочитая традиционные средства передвижения. По этой причине Елизар при всяком удобном случае норовил сбежать из столицы в свое загородное имение. Или на войну.

Елизар думал, что всю дорогу до Василисы просидит как на иголках, но сказались накопившиеся за последние дни усталость и выпитое у государя-императора вино: пресветлый князь почти сразу уснул и проснулся, когда дорогу уже обступили предместья имперской столицы.

Автомобиль миновал железнодорожный переезд, пронесся по безликому Новому Городу, вскочил на Большой императорский мост и перед Елизаром предстал Императорский Дворец и Старый Форум.

Дворец императора был сердцем Империи, величественной неприступной цитаделью. К парадному входу вела огромная лестница. Над входом, между двух высоких круглых башен, увенчанных касками куполов, повисла надвратная церковь Святой Императрицы Василисы.

Автомобиль повернул налево, проследовав мимо парадной лестницы, остановился перед куда менее заметными воротами белоснежной башни Кассандры. Потом они проехали мимо поста охраны и оказались за крепостными стенами. В просторном дворе оказалось очень шумно и торопливо: большое количество людей, самых разных сословий носились как сумасшедшие. Какой-то священник чуть не налетел на машину.

- Куда прешь, дебил?! – воскликнул служитель культа и, не дожидаясь ответа, убеждал по своим делам.

Распрощавшись с шофером, Елизар отправился на поиски Василия Вяза. Василий был фанатом аэронавтики и корифеем левитации. Так же он приходился двоюродным братом Елизару и двоюродным племянником императору.

Василий обнаружился на одной из дворцовых крыш, переделанной во взлетную площадку. Скрестив на восточный манер ноги, он силою мысли удерживал себя в воздухе.  Глаза цесаревича были закрыты, на лице застыла улыбка.

- Привет Вашему Высочеству!

- Привет! – Василий продолжало висеть в воздухе, но глаза открыл, даже повернулся лицом к Елизару и протянул пресветлому князю руку. У цесаревича были огромнейшие ручищи. Василий ниже Елизара, но намного шире в плечах. Некоторые барышни считали цесаревича слишком полным, что, впрочем, нисколько не умаляло всех прочих достоинств первого жениха империи.

- Зачем тебе эти громоздкие штуковины? Ты и так отлично летаешь, - весело спросил Елизар. Василий уловил некоторые нервные нотки в голосе кузена и фыркнул:

- До сих пор боишься подняться в воздух?

- Никогда не мог толком освоить левитацию, ты же знаешь.

- Вот, для таких, как ты и придуманы самолеты, - Василий приземлился, будто спрыгнул с невидимого табурета. – Пошли, прокачу!

- У меня дело.

- Да знаю я, - отмахнулся принц. – Между прочим, я лечу с тобой, ты в курсе?

- Нет.

- Теперь – в курсе. Император не может доверить транспортировку такого гениального полководца, как ты кому попало, верно?

- Верно, - кивнул Елизар. – Так на каком монстре мы полетим сегодня?

- Так вот же он стоит! – Василий показал на стальную черную колесницу с изящными позолоченными крыльями. - Это «Семарглом-5» - жемчужина нашего воздушного флота, - объяснил Василий.

- Обыкновенный дракон порвет твою кроху в две минуты, -  заметил Елизар.

- Э-э нет! Дракону придется здорово попотеть, прежде чем ему удастся завалить эту, как ты выразился «кроху». А пять «семаргломов-3», это старая модель, могли запросто уничтожить «обыкновенного» дракона. Так что не дудите попусту, дорогой братец, луче садитесь на заднее сидение.

Скоро «Семарглом-5» оторвался от крыши. Елизар впервые видел столицу с такой верхотуры. Зрелище было и красивым и жутким. Жутким, до такой степени, что пресветлый князь позеленел и откинулся на спинку сидения, предпочтя разглядывать потолок самолета.

- У тебя под ногами стоит ящик, – сказал Василий. - В нем пиво, рыбные консервы и всяка прочая съедобная всячина. Фисташки там, сухарики.

- Вася, у тебя плебейские замашки. Пиво и фисташки! Надо же такое придумать…

- Еще консервы, - заметил принц. – А консервы – это святое.

- Знаешь, я консервы уже видеть не могу.

- Ну да, ты же с войны, -  Василий картинно хлопнул себя ладонью по лбу.

- Ты это… не отвлекайся, - тут же встревожено заметил Елизар. Василий хохотнул:

- Не боись, - сказал он. – Долетим, с Божьей милостью… авось, пронесет.

- Меня-то уж точно пронесет, - проворчал Елизар. – Слушай, а как в этом драндулете справлять нужду?

- Смело писай в штаны. Как говорил один философ: писанье – это единственное удовольствие которое не вызывает угрызений совести. Как-то так, кажется.

- Ты это серьезно, про штаны?

- Блин… откидываешь сидение - под ним все удобства.

- Спасибо. Ты меня успокоил.

- Ха! Я думаю, лет через десять появятся самолеты в несколько раз больше этого. Целые дворцы – воздушные лайнеры, где будет все оборудовано по высшему разряду.

- Мечтай-мечтай…

- А что? Магическая наука не стоит на месте.

- Как бы не забрела она, куда не следует…

- Ну, дык, с Божьей помощью не забредет, - радостно заверил кузена Василий.

Елизар отлично выспался в автомобиле, поэтому спать ему не хотелось абсолютно. И пресветлый князь предался воспоминаниям о минувшей войне. Она была не такой легкой, как он ее пытался выставить перед Императором. Империя вернула крепость потерянную семьдесят лет назад, однако враг не был разбит. Оставшийся в крепости гарнизон уже готовился к долгой осаде. Степь населяло бесчисленное количество кланов, враждующих между собой и чужеземцами. Можно было уничтожить тысячу дикарских стоянок – противник уходил, ускользало из рук, а через пару лет был снова готов тревожить имперские рубежи. Степь была большой проблемой для Славной Империи, и ее соседа – Империи Чоранской.  На минувшей войне войска Елизара изничтожили один из самых влиятельных кланов Западной Степи, но, сколько их еще, гордых и непокоренных осталось? С некоторыми можно было сотрудничать, но никогда нельзя быть уверенным на все сто в безопасности торговых караванов. Взяв Остроуст, Славная Империя ввязалась в Большую Войну со Степью. К чему это может привести? Учитывая сложные отношения со всеми своими соседями, Славная Империя могла оказаться в огненном кольце врагов и рухнуть.  Война со Степью – опасный ход и Елизар надеялся на то, что Деметр отдает себе в этом отчет. Впрочем, для Императора война – это элемент большой политики, а для Елизара – головная боль, консервы с тушеной говядиной и сгущенкой и очень большие человеческие потери. Дикари не знают что такое честь и цивилизованные войны. Они способны на любую мерзость.

Самолет Василий посадил на военном аэродроме города Воздрецы. Та еще дыра. Чудовищный летательный аппарат подрагивал и подпрыгивал, продолжая катится по земле, вытрясая из пресветлого князя всю душу. Желудок периодически подскакивал к горлу, а сердце, напротив, стекало к пяткам. Елизар презирал свой страх, но ничего не мог с ним поделать. Наконец самолет остановился.

- Приехали братец! – весело заметил Василий. – Вылезаем…

За время полета они успели обсудить все, что знали об исчезновении цесаревны и наметили примерный план действий. Близость границы создавала дополнительные проблемы. Елизар думал сначала заглянуть к Глорию Клену: в конце концов это его вотчина, но Василий его отговорил, сказав, что Глорий уже знает о произошедшем и ожидает их в Воздрецах.

- Может быть это его рук дело. Никогда не доверял ему, - заметил Елизар.

- Глорию?! – изумленно воскликнул цесаревич. – Да что ты, братец! Он золотой человек и к цесаревне очень хорошо относиться.

- Не верю я в искренность его чувств.

- Может быть, ты просто ревнуешь? – фыркнул Василий.

- Нет… не знаю… наши отношения с Алексией несколько разладились в последнее время.

- То-то вы свадьбу отложили, - понимающе кивнул цесаревич.

- Если мы ее не найдем, боюсь, никакой свадьбы вообще не будет.

- Да брось ты, найдем! – оптимистично заверил его Василий.

Сейчас, когда Елизар на полусогнутых, вылез из кабины он с неприязнью смотрел на бодрого двоюродного брата и спешащих к ним мужчин. Обоих он сразу признал: это были Глорий Клен и Персей Вереск. Последнего, пресветлый князь никак не ожидал здесь увидеть и совершенно ему не обрадовался: незаконнорожденного отпрыска Императорского Дома он недолюбливал не меньше чем Клена. Может быть Василий прав, и это – обыкновенная ревность? Елизар поморщился от этой мысли, словно она была надоедливая муха, погнал ее прочь. Вымученно улыбнувшись, он приветствовал старых знакомцев.

Кажется они были ему искренне рады. Елизара это разозлило еще сильнее.

- Что Вы здесь делаете, Персей? – довольно-таки грубо осведомился он.

Персей моргнул, не иначе от удивления, и учтиво ответил:

- Я приехал  в гости к пресветлому князю Глорию Клену, моему, как Вы, Елизар, должно быть знаете, старому другу и бывшему доместику. Через три дня мы узнали о том, что Алексия исчезла…

- Странное стечение обстоятельств, вы не находите? – проговорил князь Калин.

- На что вы намекаете? – почти угрожающе вперед выдвинулся князь Клен.

- Думаешь, что это они похитили цесаревну, а, Елизар? – добродушно рассмеялся Василий. – Я рад видеть вас, Персей, Глорий…

Они обменялись рукопожатиями, а потом все вместе последовали к двухэтажным хлипким постройкам в стороне от ангаров.

В небольшом помещении, стены и потолок которого были обшиты фанерой, а пол покрывал пыльный рыжеватый ковер, стоял древний, скрипучий диван и два кресла, обшитых полинявшей коричневой тканью. На диване устроились Персей с Глорием, Василий и Елизар уселись в кресла. Молчаливый и очень бледный молодой логарх поставил на стол перед ними поднос с четырьмя чашками чая и вазой с печеньем, а потом тихо ретировался.

- Ну?.. я слушаю Вас, Глорий, - произнес наконец Елизар. Пауза, действительно, несколько затянулась.

Клен бесшабашно усмехнулся и, отхлебнув из чашки сказал:

- А что Вы хотите услышать, Елизар?

- Правду, - проникновенно проговорил князь Калин. – Цесаревна исчезла на Вашей земле, в одном из принадлежащих Вам замков. Я знаю, что Вы очень интересовались экспедицией Тиса… кстати, даже не пытайтесь от меня скрыть истинные цели экспедиции. Я отлично осведомлен о них.

- И в мыслях не было скрывать что-то от Вас, стратилат, - криво усмехнулся Глорий. – И я знаю, что Вы осведомлены. Экспедиция уже в течение нескольких лет копает некрополь древней и удивительной цивилизации, чьи технологии намного превосходят наши. Информация засекречена, поэтому, собственно, к расследованию и подключили Вас, цесаревич, и Вас, стратилат: вы оба в курсе. Поскольку раскопки проводятся вблизи государственной границы существует опасность того, что ими могут заинтересоваться чернокнижники или Орден Драконов. Не смотря на всю маскировку, объект, который был обнаружен пару недель назад отлично виден с воздуха.

- Что за объект? – спросил Василий.

- Он пока еще не полностью раскопан. Это нечто металлическое и очень большое. Оно здорово блестит на солнце и, хотя ясная погода стоит лишь последнее несколько дней, оно и в пасмурный день могло заинтересовать наших соседей.

Из Воздрец все четверо сели в черный элегантный автомобиль отправились к замку на острове, где расположилась экспедиция Тиса. Остров с берегом соединяла дамба. По ней автомобиль въехал во двор и лихо затормозил перед высоким деревянным крыльцом. Из дверей на крыльцо вышел всклокоченного вида рыжий молодой человек в линялых и равных шортах бывших некогда полноценными штанами из крашенной в индиго парусины. На парне были сандалии на босу ногу и расстегнутая клетчатая рубашка. Почесав голый живот, юноша прищурился и, увидев высоких гостей, приветственно взмахнул рукой и почти скатился с крыльца навстречу.

- Здрасте, я ченибудь могу помочь? – забавной скороговоркой поинтересовался парень.

- Нам нужен профессор Тис, - сказал Елизар. – Мы по поводу исчезновения принцессы Алексии.

- А! – засиял парень, - Быстро вы добрались из столицы! На самолете летели, небось?

Василий кивнул.

- Так мы можем увидеть профессора? – настойчиво поинтересовался Елизар.

- Э-ээ… он сейчас на раскопе, будет гденить через полчаса. Может, его подожжете зесь? Или на раскоп смотайтись?

Елизар и Василий переглянулись.

- Да, наверное, мы его подождем здесь, - сказал князь Калин. И спросил – Позвольте узнать Ваше имя, молодой человек?

- Лазарь, вашсветлость, - вытянувшись по струнке, представился юноша.

- А по батюшке? – поинтересовался Василий.

- Денисыч я… -  ответил Лазарь.

Пресветлые князья, цесаревич и Восточный Наместник представились. Лазарь учтиво поклонился, а потом всполошился:

- Да чо мы зесь стоим-то? Дайте в дом продем, съедим ченить, чайку попьем?! Вы эта, заходите, чувствуте ся как дома…

Гости переглянулись: Лазарь был парень неугомонный.

- Какой срам, господи! Разве может быть подобное общество подобающим для дочери императора? – прошептал Елизар на ухо двоюродному брату.

- А что, очень милый молодой человек, - усмехнулся Василий.

- Ты еще молодой и глупый и ничегошеньки не понимаешь. Я с ужасом жду того часа, когда вместо старика на  трон взойдешь ты! - возмущенно сказал Елизар.

- Отвянь, зануда, дай луче, съедим ченить и чайку попьем, - отмахнулся Василий от пресветлого князя и глупо хохотнул.

Лазарь обернулся и недоуменно посмотрел на отставших братьев. Глорий и Персей давно уже были на крыльце и о чем-то весело шептались.

- Чо вы там спорите, а? – спросил Лазарь.

- Да нет, ничего, все нормально, - успокоил парня Василий. – Просто мой кузен немножко сноб, что не мешает ему иногда забывать о хороших манерах…

В подтверждение этих слов Елизар показал Василию кулак.

Никто не заметил парящего в небе золотистого дракона.

Темная прихожая была заставлена разным хламом: старой сломанной мебелью, какими-то пыльными мешками, ящиками и сундуками. Большая лестница в противоположном конце помещения вела на второй этаж. Лазарь показал на распахнутую настежь двустворчатую дверь справа.  За ней был светлый коридор, заканчивающийся просторным помещением. Елизар решил, что некогда это был бальный зал. Сейчас здесь стояло несколько огромных столов. Явственно ощущались кухонные запахи. Пресветлый князь понял, что проголодался.

- Жрать хочется – жуть, - прошептал на ухо Елизару Василий. Елизар молча кивнул.

Лазарь тем временем скрылся на кухне. Гости услышали голоса: недовольный женский и торопливый – Лазаря. Потом раздался звон, какое-то громыхание и в залу вошли двое: Лазарь и высокая худая женщина – цесаревна Климентина. Гости почтительно поклонились старшей из дочерей императора.

- Ну, мальчики, я так и знала, что это вы, - уперев руки в бока, изрекла Климентина. Цесаревна была молодой вдовой Твердиславльского князя Никифора Липа. Она всегда держалась холодно и неприступно. Елизар считал ее слишком высокой, слишком худой и слишком саркастичной. Климентина была остра на язык, большие карие глаза постоянно надсмехались над собеседником, в гордо вздернутом подбородке читалось чувство полного и безграничного превосходства. Василий, в отличие от двоюродного брата питал к княгине очень теплые чувства. И Василий, и Елизар, в конечном счете, сошлись на том, что к безусловным достоинствам Климентины, помимо высокого происхождения, можно смело причислить черные как смоль густые вьющиеся волосы и длинные стройные ноги. Что думали на счет Климентины Персей Вереск и Глорий Клен, сложно сказать, но Климентина всегда тепло относилась к Персею, а с Глорием… с Глорием они слишком мало общались, чтобы у них успело сложиться какое-нибудь определенное мнение в отношении друг друга.

Старшая дочь Императора с глубокой, какой-то оскорбительной иронией смотрела на четырех блистательных мужчин прибывших на самый край Славной Империи не ради нее, ради ее младшей сестры, прекрасной и взбалмошной цесаревны Алексии. Климентина была мягче своей сестры, скованней и благочестивей. Многие находили ее чересчур занудной и суровой. А вечно ироничный, бесцеремонный взгляд ее каре-зеленых глаз обескураживал, но не тех, кто знал ее достаточно долго и близко, но даже их, эта женщина была в состоянии убить одной ироничной уничижительной фразой. Внешне спокойная княгиня скрывала в себе бушующее пламя, которое всегда пугало и отталкивало Елизара. Поэтому витязь сразу ощетинился и едко спросил:

- Ты не рада нас видеть?

- Почему же, очень рада, дорогой князь, - проворковала Климентина и обратилась к Лазарю, - Лаз, не стой соляным столбом, на стол накрывай скорее, да?!

- Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Высочество, - ответил юноша, склонившись перед женщиной в хулиганском поклоне. Весело рассмеявшись, он унесся на кухню. Где опять что-то загрохотало.

- Присаживайтесь мальчики, - властно предложила Климентина. Она подошла к Персею и небрежно, но лаского потрепав его по голове спросила, чуть склонившись – Как у тебя дела, дорогой?

- Ничего… - Восточный Наместник смущенно улыбнулся. -  Вот, заехал в гости к Глорию, а тут такие дела…

- Бывает, - кивнула цесаревна. – Значит вас всех прислал сюда мой отец?

- Ну, вообще-то мы с Персеем приехали по собственной инициативе,  - заметил князь Клен. – Я и так собирался заглянуть в замок, узнать как тут вы живете-поживаете…

- Не очень весело, как видишь, - насмешливо откликнулась Климентина.

- Вижу, - протянул Глорий. – Ну а все-таки? Каковы вести с полей?

Лазарь принес поднос с чаем и печеньем, Василий, вальяжно развалившись на стуле, блаженно улыбнулся. Персей тоже оживился. Климентина чинно усевшись напротив Глория проговорила, глядя в чашку:

- У нас ведь не только Алексия пропала. Исчез еще и трупак из тридцать шестого погребения. А мужик был крутой…

- То есть, весь пропал?! – изумился Глорий.

- Ну да. Ты видел их все – отличной сохранности, лежат себе в своих металлических капсулах, только рожи сквозь мутное стекло виднеются… Твой этот консультант, Варфоломей, с ними вовсю возиться... на прочие трупаки даже не глядит, а эти – едва ли не облизывает, но не вскрывает. А это точно совершенно, люди непростые… Их всего пять. Тридцать шестой был пятым погребением в капсуле…

- А кто этот Варфоломей? Антрополог? – поинтересовался Елизар.

- Э-э… - замялся Глорий – Ну, вообще-то не совсем. Это не тот разговор, который можно вести вот так вот, просто, за чашечкой чая… Лазарь иди погуляй, хорошо?

Юноша обиженно поджал губы, но князя послушался.

-Нам-то скажешь? – полюбопытствовал Василий.

-Вам с Елизаром скажу, – ответил Глорий - И тебя, Климентина, посвящу в эту тайну, но никто больше не должен знать правды. Даже Император…

- О! Как интересно… - проговорил Елизар.

 - Да. Даже Император. Это условие Варфоломея. Как можно меньше народу должно знать о его пребывании здесь. Насчет нашего Славного императора требование Варфоломея было однозначным… ситуация очень деликатная и я его отлично понимаю. - Глорий щелкнул пальцами и над столом, за которым все сидели, опустился голубоватый купол. Все, находящееся за его пределами стало немного размытым. – Теперь нас никто не услышит. И так, приготовьтесь…

-Ну?! – нетерпеливо произнес князь Калин.

- Баранки гну, - съязвил в ответ Глорий. - Варфоломей Вадд – не человек. Он лиилит.

Елизар закашлялся, Василий смотрел на князя Клена выпучив глаза. Только Климентина казалась невозмутимой и Персей, задумчиво пробормотал:

- Вот оно значит как…

- И откуда он взялся, этот твой лиилит? – хмуро поинтересовался Елизар.

- От мамы с папой, пресветлый князь, - почти пропел Глорий.

- Ладно, шутки в сторону, - решительно сказала Климентина. – Расскажи-ка нам, славный, без дурацкого скоморошества, зачем здесь этот Вадд.

- Ага, и кто еще в курсе, что он – это он, - вставил Василий.

- Алексия в курсе. Мы с Ваддом познакомились в Северной Натолии, он нам здорово помог с теми сектантами… ты Персей должен помнить.

- Ну да, такое при всем желании не забудешь, - фыркнул Восточный Наместник.

Глорий неторопливо и негромко заговорил:

- Вселенная велика и населена множеством разумных, и не очень разумных, существ. Среди них и лиилиты. Они строили тайные ходы и лазы в другие миры, обучали этому искусству других разумных, в том числе людей. Расы расселились по Вселенной, узкие тропы стали широкими дорогами. Но сытой жизни пришел конец. Некоторые из рас восстали против Темного Альянса и Ангелы Небесной Цитадели выступили на их стороне против Дьявола. Это была великая война, в которой перекраивались прежние тропы и сжигались целые планеты. Досталось и нашему миру. Война хорошо прошлась по Старому Континенту и Новым Землям. Многие города лежали в руинах. Из-за нашего мира шли особенно ожесточенные бои. Война грозила погубить человечество. Великие чародеи отчаялись уже спасти мир от гибели. Они воззвали к Творцу и Господь внял их молитвам. Все двери, все ходы, все тропы, что вели в другие миры оказались запечатаны. На много-много лет. Все это произошло задолго до рождения Христа. В то время достаточно могучий колдун мог создать свой проход в любой из существующих миров. Ангелы же и демоны шныряли без всяких троп и туннелей. Однако, ни одна из сторон не могла перебросить к нашей планете войска…

- Это как-то связано с теми террористами, которых мы истребили в Северной Натолии? – осведомился Персей Вереск.

- Да, это связанно с ними, и еще кое с чем. Секрет путешествия между мирами уже не секрет. Орден Некромантов в Экснессте наладил небольшой проход между мирами. Очень скоро другие Ордена тоже научатся проникать за пределы нашего мира. Очень скоро обитатели других миров научатся строить корабли, которые смогут достигнуть нашего мира. Собственно, времени уже не осталось. Через год-другой первые звездные каравеллы инопланетных рас достигнут орбиты нашей планеты. Если это будут корабли Темного Альянса, то нас ждет преждевременный Армагеддон, славные. Поэтому, собственно, нам нужно успеть раньше.

- Бред какой-то… - проворчал Елизар. – Лиилиты, звездные каравеллы, чародеи… ты случаем не спятил, князь?

- Если бы это был не Глорий, а кто-нибудь еще, я бы тоже так подумал, но Клен… нет, он не может спятить. Кто угодно, только не он – заверил Елизара Персей.

- Но тогда, хм-м… что «мы» должны успеть сделать «раньше»? – поинтересовался Калин.

- Перебросить сюда войска союзников и восстановить систему космической обороны, - ответил Глорий и усмехнулся.

- Мне не кажется это выполнимой задачей, - осторожно заметил Василий.

- Мне тоже, - признался Глорий. Он прищелкнул пальцами и купол отгораживающих их от внешнего мира пал.

- Офигеть! – тут же раздалось со стороны кухни. Лазарь стоял в дверях с отвисшей челюстью и удивленно пялился на собравшихся.

- Внушает, да? – улыбнулся Глорий.

- Ага, - кивнул Лазарь, пересек комнату и уселся рядом со всеми. – Научите?

- Может быть и научу, - задумчиво ответил князь Клен. - Но не будем об этом. Ты лучше скажи, дадут ли нам здесь чего-нибудь поесть, кроме печенья?!

- О! Я тоже хотел это спросить… - подал голос Вереск.

- Ну, вы эта… даете! – хохотнул Лазарь - Чаз, не волнутесь так! Скоро придет народ с раскопа и будет всем частье великое. У нас сегодня макароны с тушенкой и…

- Господи! – закатил глаза Елизар. – Почему, о Господи!..

- … и сгущенку по такому случаю откроем… - продолжал тем временем Лаз. Осекшись, он виновато посмотрел на Елизара и спросил, - Ваша светлость не ест макарон с тушенкой?

- Да, действительно, -  грозно посмотрела на пресветлого князя Климентина, - Мне казалось, что Вы, князь, не прихотливы в пище…

- Достало, - сердито буркнул Елизар. – У нас были серьезные перебои с продовольствием… особенно когда я и еще десять идиотов целую неделю сидели в осажденной крепости. Представь себе, что творилось в штабе, когда они потеряли командующего?

- А что случилось?

- Э-ээ… не думаю, что это важно, - смутился Елизар.

- Нашего благородного витязя потянуло на богатырские подвиги, - ехидно вставил Василий. Посмотрев на вытянувшиеся от удивления лицо Елизара, он пояснил, - Я читал кое-какие отчеты. И зачем, скажи на милость, тебя на подвиги потянуло? Об удали твоей молодецкой и без того всем отлично известно.

- Не удивлюсь, если здесь замешана женщина, - обронила княгиня.

- Дык! – кивнул Василий.

- Прекратите! – рыкнул на них витязь. – Самому стыдно неописуемо. У нас были консервы с тушеной говядиной, консервы со сгущенным молоком, но больше всего у нас имелось отвратительного пойла, которое дикари пили вместо нормальной, человеческой водки.

- О Боже, мальчик мой, ты же не умеешь пить! – воскликнула Климентина.

- Это пойло вообще было невозможно пить, - проворчал Калин. – Мы его мешали со сгущенкой…

Послышался шум. Лазарь оживился:

- О! Это с раскопа пришли, - сказал он.

- Ну, и чего сидим, кого ждем? – строго посмотрела на него княгиня. – А ну, пошел, помог им, живо!

- А, да… слушаюсь и повинуюсь! – поклонившись дочери императора парень вылетел прочь из залы.

- Так, мальчики, вы можете отвлечь на какое-то время Варфоломея, но вообще-то лучше все серьезные разговоры перенести на «после ужина», - сказала Климентина, -  Я-то в вашей душещипательной беседе участия принять не смогу, на мне висит камералка и вообще дел много…

- Как скажешь, - пожал плечами Елизар. – А с Варфоломеем этим вашим я бы очень серьезно поговорил. Глорий, насколько ты ему доверяешь?

- Так же, как и тебе, пресветлый князь Калин, - улыбнулся Клен.

- Не очень обнадеживает, - заметил витязь.

- Елизар, я из кого угодно душу вытрясу, лишь бы найти Алексию, поверь, - проникновенно посмотрев на пресветлого князя проговорил Глорий.

- Верю,  - мрачно кивнул Елизар.

Послышались голоса и еще какой-то невразумительный шум и в залу набилось много народу. Но Варфоломея Елизар выделил сразу. Он был высок и красив и было в его красоте что-то притягательное и одновременно отталкивающее, а в проницательном ледяном взгляде пробивающее до жути, завораживающее. От Варфоломея Вадда тянуло колдовством и чем-то чужим. Елизар был витязем Империи и чувствовал подобные вещи.

Глорий отвел Варфоломея в сторону и зашептал ему на ухо:

- Мне бы очень хотелось услышать твои объяснения, относительно всего произошедшего здесь. И эти люди – тоже. - Глорий указал на Елизара, Персея и Василия, стоявших неподалеку.

- Елизар Калин, Персей Вереск, наследник Василий, - кивнул им Варфоломей – я ожидал вас увидеть и уже заранее смирился с мыслью, что мое нездешнее происхождение не будет для вас тайной. Здесь произошли странные вещи, я сознаю, есть тут и моя вина, но давайте поговорим обо всем позже, после ужина, если не возражаете. Я очень проголодался, представьте себе.

- Да, конечно, поговорим после ужина, - кивнул Калин. На лиилита он смотрел с подозрением.

- Вот и хорошо, - Вадд улыбнулся.

Для допроса Вадда было выбрано подвальное помещение, где стояли саркофаги и разнообразная хитрая техника Варфоломея. Здесь тускло горели зеленоватым  светом лампы и пахло очень неуютно. Наместник и Василий уселись в старое кресло, накрытое зеленым чехлом. Глорий с любопытством смотрел на лиилита. Елизар задумчиво разглядывал саркофаги.

- И так?.. – обратился Глорий к Варфоломею.

- Что знают твои спутники, князь Клен?

- Почти все. Я только не рассказал им про саркофаги и тот купол…

- Ну, что купол? Тоже саркофаг, в некотором роде, - улыбнулся Варфоломей. – Еще до войны здесь располагался засекреченный исследовательский центр. Честно говоря, не знаю, что они там разрабатывали… произошла авария, много людей погибло. Здание центра накрыли куполом: он был постоянным источником радиации… Глорий, надеюсь, не надо объяснять, что такое радиация? Вроде бы вашими учеными уже публиковались какие-то работы на этот счет…

- Можешь не объяснять, - кивнул Глорий – Продолжай, пожалуйста.

- Так вот, дело-то темное.  Часть сотрудников, из тех, что выжили в уже эвакуировали, погибших похоронили, но вот пятерых, тяжело раненых лиилитов положили в криокамеры и эвакуировать не успели: началась война, неразбериха… Наверное, об этих пяти криокамерах никто бы и не вспомнил. Собственно никто и не вспомнил. Я совершенно случайно наткнулся на архивные документы и отправился на поиски этих пятерых. Один из них был правнуком самой Лиилит. Величайший чародей, гениальный ученый. Он руководил проектом...

- Так что за проект, это удалось выяснить? – спросил Елизар.

- Нет. В том-то и дело, что нет, - качнул головой Вадд.

- Я так понимаю, своего этого величайшего чародея Вы нашли? – поинтересовался Елизар.

- Да, - кивнул лиилит, - тридцать шестое погребение. Но криокамера пропала. И пропала Алексия.

- Криокамера – это эти забавные саркофаги? – уточнил Василий.

- Да, именно. И люди, лежащие в них, не совсем мертвые. В смысле, их еще можно оживить.

- Так, может быть этот ваш, взял и ожил? – предположил Василий.

- Невозможно, - мотнул головой Варфоломей – Разве что, было чудо воскрешения.

- Может, и было, - заметил Глорий.

- Более правдоподобной мне кажется другая версия, - сказал Вадд. – Я думаю, что кто-то из экспедиции работает на иностранную разведку. Ваших соседей вполне могли заинтересовать раскопки Тиса.

- И как Вы думаете, этот кто-то утащил бы отсюда криокамеру? Она же тяжелая, наверняка, - фыркнул Елизар.

- Вовсе нет, - улыбнулся Варфоломей – Немного колдовства и все в порядке.

- Н-да, такое вполне возможно, - согласился Глорий. – А как насчет цесаревны?

- Либо ее захватили специально, либо случайно – например, она просто попалась на пути изменника, и он ее решил взять с собой, - сказал Варфоломей.

- Черт, надеюсь, ее н6е убили, - выдохнул Елизар.

- Наверное, нет. Она все-таки цесаревна, - успокоил Елизара Персей.

- Ты понимаешь, - Персей, что все это значит?! – сурово посмотрел на Наместника князь Калин.

- Война, - кивнул Персей – Рано или поздно это должно было случиться.

- Ладно, - вздохнул Елизар – Нам нужно еще допросить археологов.

Допрос решили устроить все в тех же мрачноватых декорациях подвала.

Археологов было восемь: профессор Тис, его заместитель Николай Ель, два чертежника – Сергей Ива и Влас Ежевика, а так же Зоя Олив и три студента старших курсов – Парис, Петр и Лазарь.

Первыми допрашивали Париса и Петра. Они ничего особенного в злополучный вечер не заметили и вообще, весь день таскали носилки, разбирали какой-то «завал» под руководством Николая Ели.

- А Лазарь… он в тот вечер ведь был в замке, да? – поинтересовался Елизар.

- Ага, - кивнул Парис. Был он низенький, пухленький, с глазами чуть навыкат.

- Он то в замке, то на раскопе, - подтвердил Петр. В отличие от своего напарника -  длинный и тощий, немного не складный, а лицо широкое и глаза большие, красивые, карие.

Елизар скучающим тоном задел еще несколько вопросов и отпустил студентов с миром, пригласив для допроса Зою Олив. Это была женщина невысокая, легкая и веселая. Она коротко стригла каштановые волосы, серые глаза искрились, озорно блестели.

Зоя рассказала много чего: Влас весь день корпел над чертежами, но, кажется, часто прикладывался к фляжке на поясе,  а Сергей, тоже корпел, конечно, однако постоянно бегал из раскопа перекурить под навесом, где подолгу болтал с Николаем. Прикладывались они там к чему или нет, Зоя не знала, хотя было промозгло до жути. Олив дел передела в тот день кучу, но в основном сидела на зачистки очередного покойника. Николай тоже где-то копошился, ну а Тис – то там, то здесь, то вещает что-то возбужденно, то хмурый ходит, а то давай, и уедет в замок…

- А когда он в замок уезжал-то?

- Ну, это было... Ну где-то с четырех до пяти он отсутствовал, - ответила Зоя - Только зря вы это: Алексия позже исчезла, почти перед ужином, около семи.

- А про Лазаря Вы, что можете сказать?

- Ой! Замечательный мальчик… руки у него золотые и голова варит! Соображает он быстро, толковый такой...

- А Варфоломей? Где он был в тот день?

- На раскопе, - ответила Зоя. – Ох, и странный, скажу я вам! Но милый.

- Ага, - кивнул Елизар. – А чего-нибудь примечательное в тот вечер произошло?

- Ой, не знаю… - протянула Олив, - Ну, может быть, Тис был как-то задумчив, когда вернулся. Они потом долго о чем-то болтали с Николаем.

Сергей, Влас и Николай мало чего смогли добавить к словам Зои Олив. Елизар поинтересовался у Николая, куда ездил Тис, но тот сказал, что не знает, и посоветовал князю самому поинтересоваться у профессора.

- Уф! – выдохнул Василий, когда за Николаем закрылась дверь – Тиса и Лазаря ты, Елизар, решил оставить на сладкое, я так понимаю?

- Ну, в профессоре я нисколечко не сомневаюсь, - улыбнулся Елизар, - а вот Лазарь… у меня большие сомнения не его счет.

- По моему хороший парень, - пожал плечами Персей, - мне он не показался подозрительным.

- Ха! – усмехнулся Глорий – Возможно-возможно, только он, может быть, знает такое, чего не знает никто из тех археологов, что провели весь день на раскопе. Он-то торчал в замке…

- Ну, что, кого зовем следующим? – поинтересовался Елизар.

Следующим решили пригласить Лазаря.

- Ты был последним, кто видел Алексию, верно? – спросил Калин.

- Ну, можт, - дернул плечами парень, - Ваще, кода она пропала, я был в камералке, помогал Ее Высочеству.

- Вы все-время были вместе?

- Типа, не уходила ли она куда-нидь? Не…

- А Тис? Он приезжал в тот день, да?

- Ога, - кивнул Лазарь. - В четыре… или нет… раньше. Не знаю.

- А зачем он приезжал?

- Не знаю…

- Хм, ладно. Спросим об этом у Тиса.

Оказалось, что профессор забыл в подвале, где работал Варфоломей свою трубку.

- Представляете, - говорил он – В обед спустился сюда, в руках трубку вертел, и оставил… о чем-то мы так увлеченно с Варфоломеем беседовали… умнейший он человек, скажу я вам…

- Кстати, а саркофаг исчезнувший был на месте? – спросил Елизар.

- На месте. Вообще, все было как обычно.

Когда профессор ушел, оказалось, что времени уже одиннадцать.

- Да, и проговорили же мы! – изумился Василий. – Только ничего мне не понятно.

- Ну, почему же, - улыбнулся Глорий. – У меня созрели кое-какие мыслишки.

- Может, поделишься? – поинтересовался Калин.

- Не сейчас, стратилат, завтра, - мягко проговорил Глорий Клен, - Утро вечера мудренее, правда?

Ночью Глорию не спалось. Он долго ворочался в постели, вслушиваясь в ночные шорохи за окном. Окно комнатушки, где устроился князь, выходило во двор. Оттуда доносились бестолковые нервные шаги.

«Видимо, не я один маюсь бессонницей» - подумал Глорий. Соскочив с кровати князь выглянул в окно. По скупо освещенному двору блуждал, покуривая, Персей Вереск. В свете поставленной на крыльцо лампы он был очень похож на приведение.

Глорий натянул штаны, поверх ночной рубахи одел теплый свитер. Зажег керосинку и спустился в холл. Там отыскал куртку и ботинки. Выбравшись на улицу поежился.

- Не спиться? – грустно улыбнулся Восточный Наместник.

- Да, - вздохнул Глорий. Рядом с крыльцом стояла лавочка. Он сел, лампу опустил на землю. – Дай закурить, что ли…

- Т ведь не куришь, - удивился Персей.

- А тогда, в Каттапракии? – напомнил Глорий.

- Верно, - кивнул Персей. Князь закурил. Задумчиво посмотрел на Наместника. Спросил - Что ты маешься, Вереск?

- Аналогичный вопрос я бы мог задать и тебе, Клен…

- Я был тебе верным доместиком, Персей. Ты мне доверял. Я доверял тебе.

Персей долго смотрел куда-то мимо князя, а затем сказал:

- Знаешь, я ведь люблю Алексию.

- Она просто глупая девчонка, - тихо фыркнул Глорий -  Впрочем, я тоже ее люблю.

- Ее сложно не любить, это верно, - слабо улыбнулся Персей, - Но я е люблю не так как ты.

- Хм-м… возможно.

- Знаешь, у меня никаких шансов. Это бесит.

- Эффект принцессы, Персей, - прошептал Глорий.

- Что?!

- О чем мечтают принцессы, Персей? Ты никогда не задумывался об этом?

- Ну… наверное, они мечтают о принце, - ответил Вереск.

- Принцесс всегда окружает множество сладкоречивых ухажеров. Им постоянно твердят, что они самые-самые. Ради них устраивают рыцарские поединки, совершают подвиги… мне иногда кажется, что принцессы ждут не прекрасного принца на белом коне – о таких мечтают простолюдинки, нет, принцессы мечтают об обычном мужике, который постоянно будет ей твердить, что она самая обыкновенная глупая баба. Мужика, который будет каждый день удивляться, что связал свою жизнь с такой красивой, но взбалмошной бабой. Впроче6м, я уверен, что ни одна принцесса в этом не признается.

- Интересное предположение.

- А какого черта тогда наша цесаревна отправилась сюда? Дворцовая обстановка ее тяготит. На некоторое время она обезопасила себя от толпы ухажеров объявив о помолвке с князем Калином, но, поскольку уже прошло несколько лет, а о свадьбе пока ни слова…  я думаю Император очень на нее давит, требует, чтобы она, наконец, вышла за Калина, а она не хочет. Елизар – витязь привлекательный, конечно, но…

- Но дерьмо дерьмом, - проворчал Персей. – Все, черт возьми, без ума от Елизара!

- Ты просто ревнуешь. Это глупо.

- Знаю, что глупо. Но ничего не могу с собой поделать, - вздохнул Вереск и развел руками.

- У нас здесь общая цель. Надо найти Алексию. И тридцать шестого.

- Не доверяю я этому Варфоломею. Это он мог все подстроить.

- Мог, – кивнул Глорий. - Но не стал этого делать. Зачем? Никакого смысла. Версия со шпионом мне кажется более реальной.

- Может быть, - с сомнением проговорил Персей. – Но над этим мы будем думать завтра. Пора спать.

Восточный Наместник зевнул. Глорий тоже почувствовал, что его клонит в сон.

- Ну, кажется мы преодолели донимавшую нас бессонницу, - улыбнулся Глорий.

В коридоре, перед тем как разойтись по своим покоям Персей наклонился к Глорию и тихо прошептал:

- Спасибо.

- Не за что, Вереск, - ответил Клен.

Когда только-только забрезжил рассвет, прорываясь сквозь липкую вату тумана, пресветлый князь Елизар Калин проснулся от тревожного, еле слышимого шороха: «шурух-шурух, шурух…»

Елизар оторвал голову от подушки и беспокойно прищурился в сторону темного угла из которого доносились загадочные звуки. Вскоре, кстати, к уже привычному «шурух-шурух» добавилось тоненькое, приглушенное посвистывание. Это заставило первого витязя империи озабочено нахмуриться. Он решительно отбросил одеяло, нашарил спички на большом деревянном ящике, служившем в качестве прикроватной тумбочки, и запалил керосинку. Темнота немного отступила, а шорох и посвистывание прекратились. От воцарившейся тишины стало еще более жутко. Елизар помрачнел пуще прежнего. Встав с постели он прошлепал босыми ногами к подозрительному углу.

«Это могут быть мыши. Или еще что: дом старый, почему бы ему и не поскрипеть?!» - подумал князь. И тут же криво усмехнулся: он был витязем империи и всякую бесовщину чуял за версту. Из угла как раз бесовщиной и тянуло. А вовсе не мышами.

Елизар, поставив керосинку на пол глубоко вздохнул и сосредоточился. Он простер перед собой руки и начал рассеянно водить ими в воздухе. Через какое-то время лицо его просветлело, а от ладоней начало исходить слабое теплое сияние.

«Без паники… бес паники, бес…» - промелькнуло в голове пресветлого князя. Крестик на груди ощутимо нагрелся. Витязь прикусил нижнюю губу и прошептал:

- Ну же…

Странно изогнув пальцы он сделал руками необычные движения – будто бы тянул ими что-то на себя. Охнув, князь завалился на спину. Керосинка внезапно погасла, и в рухнувшем на спальню мраке ярко засияла разноцветная паутина чужой половины. Такого Елизар прежде не видел. Калин почувствовал, что проваливается куда-то: пол исчез, исчезла спальня и ледяные, немигающие глаза смотрели на него сквозь переплетение пестрых нитей.

«Господи!..» - воскликнул мысленно витязь. Он задрал голову вверх и увидел белый свет, падающий большими снежными хлопьями. Этот снег оседал на паутине и разлетался сотнями разноцветных искорок.

«Что происходит?!» - Елизар не понимал. Потом плавное движение снега прекратилось, он вновь ощутил под собой дерево пола. Сияющие нити погасли и только голубые глаза немигающие смотрели на князя из кромешной темноты таинственного угла.

Глава вторая

ВЕРЕСК И ЗЛАТОЦВЕТ

Цесаревна появилась так же внезапно, как и исчезла. Утром, когда в долине лежал туман она появилась рука об руку с Елизаром Калином, на лице обоих застыло загадочное и мечтательное выражение. Они вошли в замок и проследовали мимо безмолвных, по причине удивления Климентины и Персея, мимо Глория и Вадда, которые как-то странно переглянулись, от чего усмешка. Василий, увидев цесаревну и Елизара, сначала тоже обомлел, а затем взревел:

- У-у! Да что же это такое делается!

- Да, очень бы хотелось узнать, что случилось. Как ты нашел ее, Елизар? – поинтересовался Персей.

- Вот именно, - грозно сдвинула брови Климентина, - где ты была, негодница?

- Я была в воздушных чертогах у самого края неба, Клима, - прозвучал ответ Алексии, - Ты не представляешь насколько это изумительное место!

- Ты была у драконов?! Они похитили тебя?! – изумленно спросила Климентина.

- Да и… да. Впрочем, они меня скорее пригласили в гости, чем пленили… знаешь, повелитель драконов он… это неописуемо!

- Я вижу, ты в полном восторге, сестра, - сварливо проговорила Климентина.

В разговор вмешался Василий:

- Полно тебе на Алесию сурово глядеть! Она нашлась и это здорово. За завтраком она непременно нам все расскажет, правда Алексия?

- Ага, - радостно кивнула цесаревна.

И вот, когда все уселись, намазали себе бутерброды с маслом и паштетом, плюхнули на это дело сверху куски колбасы или сыра, любопытные взоры сосредоточились на первой из красавиц Империи, и ее верного рыцаря.

- Что-ж, - нарушил молчание Варфоломей, - Раз цесаревна не решается начать свой рассказ, пожалуй, начну его я.

- Ты?! – Алексия воззрилась на лиилита с изумлением.

- Ну да, я, - нимало не смутившись, ответил Вадд, - И тебе, дорогая Алексия, будет, о чем послушать тоже… и так, о драконах почтенная публика знает не так уж и много, я полагаю. Не смотря на то, что они на протяжении долгих веков жили у вас под боком и не раз тревожили покой ваших владений, вы не имеете ни малейшего представления о том, что такое Орден Драконов. Вы знаете, многие хроники повествуют, что некий отважный витязь, чьи волосы были в цвет пламени, пробрался в самое сердце Альвеп, где узрел прекрасную долину, почти идеально круглую, а в центре долины – озеро, чистое и сверкающее. Но не сразу юный витязь спустился в долину. Он тогда был слаб, после тяжелого перехода, страдал от мороза и голода, от пронизывающих до костей ветров. Витязь приготовился умереть, но тут прилетел дракон и был этот дракон велик и благороден. Золотой броней была его чешуя, глаза сияли как яркие звезды. Дракон этот умел говорить. Глубок и низок был его голос. Дракон склонился перед умирающим человеком и принес ему клятву верности. И отнес его в пещеру, где брал начало ручей, стекающий к озеру. И поил его этой водой, и была она обжигающе холодной. Она придала силы бесстрашному витязю и укрепила дух его. И стал юноша с волосами в цвет пламени, первым правителем драконов, и собрал вокруг себя многих учеников и воинов и драконы подчинялись ему, сидящему на высоком троне, в Чертоге Поднебесном… впрочем, легенда эта не объясняет, откуда произошли драконы и с чего им выбирать себе правителя из числа людей. А дело вот в чем.

В дни славы своей, когда был он еще не Проклятым и Низвергнутым, а Первейшим среди Ангелов, сверкающей Денницей в руках Господа, воздвиг себе Владыка Утренний твердыню высоко в горах, где жил в окружении ангелов своих. И сотворил Утренний существ, прекрасных и мудрых – драконов. Похожи они были на ангелов его: так же крылаты и закованы в сверкающую броню. И изрыгали из глоток своих они пламень, а из ноздрей – дым. Живут драконы долго, взрослеют, впрочем, лет в триста, тогда же обучаются человеческой речи, хотя к членораздельной оказываются способны, только прожив лет пятьсот. Семисотлетних драконов можно уже считать разумными, несмотря на то, что разумность это довольно странная… впрочем, я отвлекся. Прекрасная Лиилит – дочь Божья, сестра и жена Адама, первого человека, любила гостить в твердыне Утреннего. Ослеплена она была блеском горных вершин, закованных в вечные снега. Покорена мудростью ангелов и красотой драконов. Но больше всего полюбился ей сам правитель: величественный и прекрасный, чья душа сияла как алая утренняя заря, предвещающая начало дня. И правитель, ангел Утренней, увидел, что дочь Божья прекрасна, и нет прекраснее ее на Небесах и под Небесами. И подумал Утренний, что, взяв Лиилит в жены, сможет он возвыситься и сравняться духом с Творцом. Так, прекрасная любовь, зародившиеся в сердце первейшего из ангелов, дала ядовитые всходы.

Лиилит же, вернувшись в цветущую Джанну нашла там Адама, и показался он ей смешным и глупым.  Она повздорила с ним и бежала, отрекшись от него и от Бога. Но в дороге настиг ее архангел Гавриил. И говорил ей, чтоб она вернулась в Сады и тогда будет дано ей прощение от Творца и забудется ее проступок. Но гнев исказил лицо Лиилит и ненависть, прежде неведомая ей переполнила сердце. И отреклась она во второй раз от Бога и от Адама, и велела Гавриилу убираться в Сады и не мешать ей. Сказала она, что милее цветущей Джанны ей горные пики гор и чистая вода ручьев, стекающая к их подножьям. И прозрел Гавриил, что носит Лиилит под сердцем дитя, и дитя это не совсем человеческое. И понял Гавриил, что ждет Лиилит ребенка от ангела Утреннего, и в ужасе унесся обратно в Джанну. Там ангелы собрали совет. И возглавлял совет архангел Михаил, архистратиг Воинства Небесного, поскольку Первейшего из Ангелов на тот совет не позвали. И возвели Ангелы к Творцу. А тот ответил только, что создаст для Адама новую жену, из ребра.

Лиилит очень ослабла, вынашивая ребенка. Она нашла в горах пещеру и провела там долгие месяцы, а звери, в особенности волки и змеи, приносили ей еду и ухаживали за ней. И вот, на закате, вышла Лиилит из пещеры и родила. Но не одного ребенка, а двух. И один, родившись, увидел последние отблески солнца, которое окрасило волосы его в красный цвет и поселило во взгляде неугасимый пламень. А второй родился, когда солнце уже село, и на небо высыпали звезды. И волосы его были темны, а в глазах отражался свет звезд…

Я не буду рассказывать о грехопадении Адама и Евы, о том, как вся ярость Утреннего обрушилась на Небесный Град и драконы сожгли дыханием своим Сады… Утренний был низвергнут, наречен Сатаной и, приняв имя Самаэля, удалился к границе Бездны, где воздвиг неприступный Дуат. Лиилит была с ним, но неузнаваемо преобразилась, став грозной темной владычицей. Имя ей – Ночь и в вечном мраке бездны родила она Самаэлю семь дочерей. Те дочери явились в мир и основали крепость на том месте, где некогда были Сады.

Сыновья же Лиилит так же ушли в мир, но каждый – своей дорогой. Рожденный под звездами ушел бродить по лесам, где охотился и вел вольную жизнь. Он пел деревьям, скалам и ручьям и, пробудив их мысли, создал лесной народ – эльфов, царем которого стал.

 Рожденный на Закате долго ходил по земле, но, наконец, поселился в горах. Он стал искусным кузнецом. Он был молчалив, но когда говорил, - речь его воспламеняла сердца. В кузне своей он сотворил подгорную расу – карликов двергов. И в каждом дверге горел неугасимый пламень.

Велика была любовь братьев к матери своей, но, придя в мир, возлюбили они детей человеческих. И стали помогать им и учить их, поскольку жили люди в нищете, порабощенные титанами и демонами. И отреклись тогда братья от матери своей и от Самаэля и воззвали к Творцу. И тот послал к ним ангелов своих. И сказали ангелы: «Много зла творимо на земле сестрами вашими, ужасными дочерьми ночи, порождениями тьмы. И семя, что их породило – яд, ибо пал Ангел, некогда первый перед Богом и не подняться ему больше».

И тогда пошли сыновья лиилит войной на сестер своих, обитающих в неприступной крепости и вылетающих от туда черными тучами, и нападающими на детей человеческих, многих калеча и убивая.

Долго шла осада, яростно, но безнадежно было сопротивление. И пала твердыня. И бежали дочери Лиилит, и затаились. Все – кроме одной. Одна из них, сменив облик, отреклась от матери и отца и ушла с одним из братьев – тем, что родился на Закате. И сын их Вадд, придя в лес, взял в жены дочь Рожденного под Звездами. И долго были они владыкой и владычицей над лесным эльфийским народом, поскольку родители их ушли, но никто не знает куда.

От дочерей Лиилит произошло семь родов: один светлый, эльфийский, и шесть темных. Впрочем, позже, два темных рода отринули Самаэля, а на сегодняшний день только один род сохранил верность Дуату, хотя отступников во всех родах всегда хватало…

Лиилиты проложили великое множество путей, тайных троп, что вели в разные закоулки вселенной. Немногие избирали оседлую жизнь – лиилиты нигде не задерживались подолгу, ходя были цитадели – вечные и нерушимые. Там хранили мы свое богатство, хоронили мертвых. Там появлялись на свет. Светлые лиилит долгое время жили где-то в этих предгорьях… ими правил Вереск, сын Вадда, внук Рожденного на Закате, правнук Лиилит. Его брат подчинил себе драконов, они признали его, потому что он был потомком того, кто их создал… впрочем, до сих пор мы не знаем, кто из сыновей Лиилит был сыном Сатаны, а кто – сыном Адама. Возможно, что и оба, хотя многие теологи опровергают это. Так или иначе, младший из сыновей Вадда ушел к драконам и основал царство в кольце гор. Он взял в жены дочь человеческую. Они жили вместе долго, но началась война с Дуатом и он погиб. Иная судьба ждала Вереска и род Вадда, который он возглавлял. Вереск не погиб… но он был погружен в сон. Его род разделился: часть покинула этот мир и ушла тайными тропами в другой мир, где основала новое царство. Часть осталась здесь и смешалась с людьми и потомки их до сих пор живут и процветают. Они даже создали империю. И назвали ее Славной.

В комнате надолго повисла тишина.

- Действительно, - подал, наконец, голос профессор Тис. – Многие из наших самых древних легенд упоминают о лиилитах… и дошла до нас песнь о Златоцвете, витязе, чьи волосы окрасил неугасимый пламень, а в глазах поселился свет звезд…

Тис вдруг поднялся из-за стола и нараспев продекламировал:

Ивы свесили ветви к воде,

Златоцвет сидел у реки,

Вдали чудился шепчущий лес

И звенели вдали мечи.

И не будет ласковых слов

На прощанье сожми ладонь,

Мы уходим в последний поход,

Весь народ, на восход, за восход.

Ивы свесили ветви к воде,

Листья клена шурша опадают,

Не найдешь никогда и нигде,

Ты такого спокойного края.

Где-то там, за лесом поля,

Вереск, птицы черные кружат,

Златоцвета другая земля,

Ждет в молочности облачных кружев.

Ивы свесили ветви к воде.

Мы уходим. Прости. Навеки.

Если хочешь – закрой глаза,

Ведь мои опущены веки.

Нам не быть никогда с тобой.

Златоцвет уходит за горы,

Ждет его золотой дракон,

Облаков белоснежных узоры.

В мир приходит зима и снег,

Наши жизни короче и мельче,

Но как прежде полярной звездой

Небосвод над нами увенчан.

Ивы свесили ветви к воде

Наши руки сплелись и расстались,

Мы простимся в несбывшемся сне,

Как всегда наяву прощались.

Мы не будем друг другу в глаза

Осторожно забрасывать нежность -

Словно спала с души пелена,

Обернувшись в январскую снежность.

Ивы свесили ветви к воде,

Наши губы столкнулись нечаянно,

Мы простимся в заснеженном сне,

Поглядим друг на друга отчаянно.

- Это литературный перевод на современный язык с древнего наречия отрывка из длинного повествования о витязе Златоцвете, князе Вереске и лесном народе, - пояснил Тис, – заканчивается это повествование так:

Ивы свесили ветви к воде –

Вечный плачь по ушедшим и мертвым,

Тают наши курганы вдали,

Зарастают вереском черным.

Мы уйдем из лесов в поля,

И смешаемся там с другими,

И пройдут мимо нас века,

И курганы станут чужими.

Ивы свесили ветви к воде,

Сбросив в реку свои одежды,

И под серым осенним дождем,

Туда канут все наши надежды…

- Очень печально и красиво, - сказал Вадд. – Перевод выше всяких похвал, хотя, жалко, что текст – всего лишь пересказ, да и то, дошедший до наших дней не целиком, а только частично.

- Да. Увы! – профессор развел руками.

- Алексися, теперь пришла твоя очередь рассказывать, - тихо проговорил Елизар.

- Ах! Да, конечно… - было заметно, что цесаревна немного смутилась. – После рассказа Вадда и волшебного выступления профессора, моя повесть может показаться не очень… ну, назовем ее «Повествованием о Потерявшейся Цесаревне», хм-м… ну, началось все с того, что я увидела дракона. Не знаю, рассказывал ли вам об этом Лазарь, но он его тоже увидел, только, в отличие от меня голову не потерял и очень удивился, что дракон кружит в пределах Славной нашей Империи. Мы тогда стояли на площадке, наверху башни, и спустившись вниз принялись шуршать по хозяйству, и  вдруг странный звук нарушил обычное течение дня… ну, это походило на треск, словно какой-то большой кусок отломался от чего-то и упал с глухим грохотом на каменный пол. Я вздрогнула и, отложив все дела, поспешила в подвал, откуда и происходил звук. Уже подходя к двери, ведущей в мрачное владение Варфоломея я уловила загадочные шорохи к шепот. Это было очень интересно. Любопытство – эх, любопытство! Оно погубит меня когда-нибудь. Я заглянула в лабораторию Вадда и увидела голого татуированного красавчика, расхаживающего между саркофагов. Один из саркофагов оказался вскрыт, и я тут же подумала, что юноша, видимо, выбрался из него. А потом татуированный красавчик повернулся ко мне, встретился со мной взглядом, и я потеряла сознание. Такое ощущение, что у моего сознания где-то имеется рычажок «включить/выключить» и татуированный им воспользовался. Впрочем, не исключено, что примерно так оно и есть.

- Да-да, ты совершенно права Алексия, - улыбнулся Вадд. – Я так понимаю, красавчик, которого ты видела, и был исчезнувшим Вереском. Можешь подробнее его описать?

- О! Ну я его хорошо разглядела. Худой, гибкий, широкоплечий и жилистый. Тело его покрывал странный узор. Татуировка не покрывала только ноги, живот, кисти рук, шею и голову. Ну, еще, прошу прощение, задницу. Волосы были темно-русые, с золотистым отливом, глаза… темно-зеленые, такие странные, я никогда не видела таких глаз. Лицо у красавчика было бледным и широким, нос… ну, вполне обычный нос, такой как у Персея или Глория. Скорее как у Глория… что касается других примечательных деталей, то они впечатляли… да! Очень впечатляющая деталь… хм-м…

- Ну, практически никаких сомнений, что это Вереск Вадд! – рассмеялся Варфоломей. – Впрочем, меня очень интересует, каким образом он умудрился выбраться из саркофага…

- Ему помогли, Варфоломей, - улыбнулась Алексия – Орден Драконов очень заинтересовался нашим копошением на месте древней цитадели Лесного Народа. Я очнулась в залитом белом светом зале, на мягких подушках. Стены были из светло-серого камня, и в центре залы располагался небольшой фонтанчик. Он очень мило журчал…

Холодно не было, и камень казался теплым на ощупь. Окна находились слишком высоко, я не могла выглянуть наружу, видела только голубые лоскуты неба. Когда я обошла зал кругом и остановилась перед фонтанчиком, вошел высокий стройный человек, в светлых одеждах. Ну, одет он был весьма просто: штаны из плотной ткани, рубашка и темно-синий плащ с капюшоном. Капюшон был откинут. Лицо вошедшего было молодым и молочно-белым. Волосы – пепельные, но в них вкрадывались рыжие локоны. Глаза показались мне удивительно чистыми и светлыми. Навскидку я решила, что вошедшему чуть больше двадцати. На самом-то деле ему было за сорок, но я, наслышанная о долголетии чародеев из Ордена Драконов, такого даже и не предполагала. Человек поклонился и представился: «Фейр Э’Шелк, к Вашим услугам госпожа» - при этом так широко улыбнулся и руку к груди приложил, что полностью покорил мое сердце. Я просто не  могла не улыбнуться в ответ.

Я сказала, что рада видеть такого замечательного и вежливого человека, но мне хотелось бы знать, где я нахожусь, и как здесь оказалась.

«Госпожа, это Воздушный Чертог, расположенный у самого Края неба. Владение Ордена Драконов» - ответил мне Фейр Э’Шелк.

«О… - протянула я – но ты не рассказал о том, каким образом я очутилась в этом восхитительном месте!»

«Вы здесь оказались волей случая, - улыбнулся Фейр – Вы – гостья нечаянная, но желанная. Мой повелитель, владыка Драконов и верховный магистр Ордена приглашает Вас разделить с ним и его родственником трапезу. И, я думаю, они вам все расскажут. Я же говорить не вправе» - я в ответ фыркнула и согласилась пойти за Фейром. Он долго вел меня по коридорам, мы вышли даже на какую-то открытую галерею, откуда открывался фантастический вид на горы и зеленую долину далеко внизу… а потом мы пришли в скромно обставленную комнату, небольшую и квадратную. Потолок, как и везде в замке был высок. Вычурный столик на трех ножках стоял в центре. Три низких кресла, тоже вычурных, резных, стояли рядом. Два были заняты, одно – пустовало. Мои сотрапезники удивили меня. Одному было лето сорок на вид. Впрочем, вру: я так и не смогла определить его возраст. Он был очень красив: тонкие черты лица, прямой нос, большие серые глаза и длинные, огненно-рыжие волосы. Он кутался в многоцветную дорогую парчу, и вид имел царственный. Другой оказался татуированным юношей из подземелий Варфоломея. Увидев меня, он улыбнулся и подмигнул. Он, конечно, оделся. По местной моде, я полагаю – простые серые штаны, такая же рубашка и куртка из замши. Голову украшал тонкий серебряный обруч с выгравированным на нем цветочным узором.

«Присаживайтесь, Ваше высочество» - проговорил рыжий глубоким красивым голосом, - Я – Алларест Э’Кирсан, Повелитель Драконов, а…»

«Я сам представлюсь, внучек, - перебил татуированный, голос его оказался высок и мелодичен, - Меня зовут Вереск, и народ, которым я правил когда-то больше не бродит по лесам и лугам этого мира».

«Присаживайся, Алексия, дочь Деметра, отведай с нами этот восхитительный салат, - сказал Алларест, - Мой повар божиться, что бросил туда не только сухари, но еще и мясо курицы…»

Так началось мое знакомство с Алларестом Э’Кирсаном, внуком Златоцвета и Вереском Ваддом, который приходился Златоцвету братом. Правители из рода Златоцвета живут долго. И хранят память о древних временах. Дед о многом рассказал Алларесту и тот знал, что у Златоцвета был брат, который не был убит, но погребен. И вот однажды, во владения Ордена приходит очень странный человек, который каким-то немыслимым образом проникает в личные покои Аллареста, и затевает с ним очень интересный разговор…

Я так понимаю, этим странным человеком был присутствующий здесь Варфоломей Вадд.

- Истинно так, цесаревна, - ухмыльнулся лиилит.

- Короче, три обаятельных мужчины, а именно: повелитель драконов Алларест Э’Кирсан, лиилит Варфоломей Вадд и пресветлый князь Глорий Клен решают затеять раскопки на месте древней цитадели Лесного Народа. Цель, безусловно, благородная – найти Вереска Вадда. Я, правда, не понимаю, к чему будить столь грозные силы, ну да ладно. Меня они почему-то посвящать в свои планы не собирались и, когда я стала невольной свидетельницей «оживления», тут же была похищена и доставлена в замок Аллареста, вместе с Вереском. Собственно, все заговорщики находились в замешательстве: они совершенно не представляли, что со мной делать. Меня продержали несколько дней в замке, где я была вольна гулять где угодно. Я неплохо отдохнула, надо признать. Мне нисколько не было скучно, и я многое узнала. Прошлой ночью ко мне пришел Елизар и забрал меня. Не знаю, как он это сделал, но, кажется, ему помог Вереск. А теперь, уважаемые Глорий и Варфоломей, вы можете объяснить, зачем понадобился весь этот спектакль с моим исчезновением? Зачем вообще все надо было скрывать от меня? Чтобы сюда, на границу прилетели Василий и Елизар и все узнали? Все о наших тайнах?

- Ты почти ответила на свой вопрос, Алексия, - мягко проговорил Глорий, - Кое-кто действительно хотел, чтобы они оказались здесь. Впрочем, мы с Варфоломеем так и не знаем, кто же вернул к жизни Вереска. Точнее, мы догадываемся, кто это мог быть… ладно. Теперь моя очередь рассказывать. Рассказ мой будет не таким длинным, как у Варфоломея или Алексии и, я так подозреваю, многое из того, о чем я хочу поведать некоторым из здесь присутствующих давно известно.

Магические Ордена в последнее время обрели небывалое могущество. В мире растет напряжение. Из одного, незначительного конфликта может вспухнуть война. И война глобальная, которая охватит весь мир. Третьего октября на один из монастырей чернокнижников был совершен дерзкий налет. Монастырь полностью разрушен, настоятель убит. Орден Драконов отослал к месту разрушенного монастыря драконов-разведчиков и получил неопровержимые свидетельства того, что против чернокнижников было применено неизвестное пока мировым державам оружие, ужасающее по своей разрушительной мощи. Вполне возможно, что оружие это сохранилось с древних времен, времен войны с Темным Альянсом. Впрочем, это не так уж и важно, главное, что монастырь разрушен. Увлекшись нашими, внутренними событиями многие из здесь присутствующих упустили из виду эту новость. Однако сейчас, со стороны Магического Альянса сыплются обвинения и угрозы в адрес Мировых Держав. Чародеи заявляют о том, что не оставят преступление безнаказанным. К несчастью их обвинения не беспочвенны. Налет был совершен агентами Тайной Гильдии – организации мерзкой, однако ее услугами пользуются многие. Не смотря на правило, не выдавать своих клиентов, совет Гильдии, в создавшейся ситуации, счел необходимым сообщить о том, что заказчиком является человек, близкий ко двору Славного Императора Деметра III. Это, безусловно, провокация. Нас толкают на вооруженный конфликт с Орденом Чернокнижников. Не исключено, что на стороне их выступит весь Альянс – в ордене Вервольфа уже давно готовятся к войне и флот Аквийского ордена начал очень тревожные перемещения… Безусловно, в случае войны за нас вступятся наш сосед и союзник – Чоранская Империя. Если в войну вступит Чоран, то к нам, в борьбе против орденов присоединяться Келетлейн и Хелемия, а так же Орден Драконов. С другой стороны, степняки и Хуринский сольтар непременно воспользуются ситуацией и ударят в спину…

Что касается здешней ситуации. Смотрите, как все удачно складывается: кто-то «оживляет» Вереска Вадда, причем устраивает это так, чтобы Вадд столкнулся с Алексией. Потом дракон доставляет их к Алларесту. Причем нам так и не удалось установить, кто же отдал такой приказ дракону. Ни я и не Варфоломей – точно совершенно. О том, где находится Алексия, мы узнали только вчера.  Встает главный вопрос: зачем это было сделано? Напрашивается очевидный ответ: кто-то хотел собрать нас всех здесь. И этот кто-то может быть, например Вами, цесаревна Климентина…

- Правда? – фыркнула  Климентина, - А с чего ты это взял, дорогой?

- Ну, как же? – улыбнулся Глорий, - подозревать-то Вас я начал давно. В вечер, когда исчезла Алексия, в замке находилось только два человека: Лазарь и Вы. И все подозрения здесь падают на Вас, Ваше Высочество.

- Боюсь, что это так, - поддержал Глория Елизар, - Государь-император, кажется, не сомневался, что это ты… мне так показалось.

- А зачем мне это, скажите на милость?

- Тебе уже за тридцать, но ты еще не родила наследника. После смерти Деметра власть могла ускользнуть из твоих рук, перейдя к твоему будущему племяннику и младшей сестре.

- Тогда почему я не сделал этого раньше? Или, скажете, просто депрессия накатила, а? – Климентина нервно рассмеялась.

- Ты знала! – крикнула, вдруг, Алексия, - Я доверяла тебе, черт возьми! А ты?! Сестренка, чтоб тебя…

- Успокойся, Алексия, - мягко проговорил Глорий – Сестра твоя здесь совершенно не причем. Я подозревал ее, но, как оказалось, напрасно. Мои извинения, Климентина, поздравляю тебя, Алексия. Для меня это не новость, но, ты хотела сохранить тайну, и я делал вид, что ничего не знаю.

- Все равно у моего ребенка нет шансов стать Императором, - вздохнула Алексия, а потом добавила – И, слава Богу!

- Почему же? Срок небольшой, ты можешь еще успеть выйти за Елизара, и никто не будет считать твоего сына бастардом, - проговорил Клен.

- Но… - Алексия закусила нижнюю губу, - Ты же меня знаешь, Глорий. Честность меня погубит. Я жду ребенка не от Елизара.

Стратилат Калин чувствовал себя очень неловко. Он нервно сцепил руки.

- Как знаешь, - пожал плечами Глорий.

- А мне вот, интересно, Глорий, почему ты решил, что Климентина не причем? – вмешался в разговор Василий. - Ну, я, положим, Климентину знаю получше тебя. И абсолютно в ней уверен. Не она это.

- Не она, - кивнул Клен и загадочно уставился на Климентину.

- Глорий, - строго сказала в ответ старшая из цесаревен – Ты и так перешел все мыслимые грани приличий. Не хочу, чтобы ты и это вынес на всеобщее обсуждение.

- Хорошо, - легко согласился Глорий – Тогда предлагаю сразу перейти к следующему подозреваемому… что ты можешь сказать в свое оправдание, Лазарь?

- Кто? Я че ль? – изумился молодой человек.

- - Это не он! – вступилась за Лазаря Алексия – Ну с чего ты взял?

- Ну, может быть, у него нет столь ярко выраженного мотива, как у Климентины, зато у него есть возможность. Для того чтобы «оживить» Вереска Вадда, сбить с толку драконов и вообще запутать всех, нужен не дюжий талант и большие познания в области чародейства, причем в таких областях, которыми Климентина никогда и не интересовалась. Собственно, Ее Высочество обладает немалыми силами к противоборству черной ворожбе и запретному чародейству. Сила ее сравнима с силой многих славных витязей нашей Империи, и сила эта – не в умении сплетать хитрые заклинания, но в умении их разрубать, уничтожать, рассыпать и рассеивать.

- Но я не мог! – воскликнул Лазарь. - Я все время был в камералке, это может подтвердить Ее Высочество…

- Ну… не совсем, - улыбнулся Глорий. – Криокамера Вереска Вадда сейчас находится у Драконов. Вообще, криокамера – самое слабое место во всей авантюре, которую затеял злоумышленник… или злоумышленники. Дело в том, что в нее встроен таймер, и мы можем точно сказать, когда началось «оживление» Вереска. Процесс этот долгий, знаете ли… нужно часа два-три, чтобы вывести лиилита из криостаза. Как раз в это время в подвал спускался профессор Тис. За своей, якобы забытой трубкой. Профессор, что скажете?

- Что я скажу? – Тис неожиданно рассмеялся. Мелодичным и завораживающим был его смех. – Профессор здесь не причем, Глорий, князь Клен! Неужели ты думаешь, что кто-либо из сидящих здесь, включая даже уважаемого Вадда смог бы регенерировать повреждения телесной оболочки Вереска Вадда, а затем вывести его из криостаза?!

- Ну почему же, - улыбнулся Глорий – Я бы смог. С момента нашей последней встречи я многому научился… так что, вылезай из дорогого всем нам профессора Тиса по-хорошему, бес...

- Бес… - улыбка Тиса стала какой-то хищной. – Ты ничего не сможешь противопоставить мне, Глорий. Твой дух отравлен и принадлежит тьме. Ты знаешь это, притворщик! Выступив против моего господина, ты выступаешь против самого себя, дурак! Думаешь, тебя простят? Думаешь откупиться за свои неблаговидные поступки совершенные и те, которым еще предстоит свершиться? Нет, не будет этого, и бездна Дуата ждет тебя, черная бездна, где нет Его, куда никогда не обращен Его взор. Там только боль, смерть, вечные страдания, там сковывающий сердце холод, там изнуряющий жар. Вот что ждет тебя грязное, подлое ничтожество! Гадкий, скользкий Глорий Клен, в черном чародействе испачканы твои руки, черным коварством наполнены мысли, дух твои извращен, тело развращено и долго, очень долго мог бы я перечислять все те мерзости, что творил ты…

Глорий побелел от гнева. Сжав кулаки, он проговорил:

- Может быть, все это так, бес. Но вокруг меня – хорошие, честные и доблестные люди, едва ли ты сможешь сопротивляться им.

- Честные? Доблестные? – бес рассмеялся. - О, да! Аристократы! Две сеструшки-потаскушки из императорского дома. Одна, впрочем, вдовушка, ей простительно, а вот у второй-то жених есть. Правда, свадьбе уже, похоже, не бывать, да? Прекраснейшая из цесаревен… распутнийшая из цесаревен…сколько мужиков у нее было, у блудливой? А Елизар? Хранил ли он верность ей, в походах? О, нет, как развлекался он со шлюшками! О, так это было сладко, так зажигательно! Впрочем, он не очень искусный любовник…

- Прекрати! – рявкнул Василий – Хватит вываливать на нас всякую гадость…

- Так ведь гадость-то не моя, а ваша, Василий, -  вкрадчиво проговорил бес. – Ваша гадость, ваша слабость… я читаю в сердцах, Василий, и в твоем мне тоже открывается многое. Из всех присутствующих ты, наверное, самый честный, самый открытый, самый выбеленный. Но вот только, мне, видишь ли, наплевать.

Бес взмахнул рукой, и Василий отлетел на несколько метров, ударился об стену и потерял сознание. Все вскочили. Вадд, Глорий и Лазарь начали плести заклинания. Елизар выхватил меч, а Климентина, сжав ладонь Персея, что-то беззвучно шептала одними губами.

- Тише-тише, мои дорогие! – рассмеялся бес – Вам не совладать со мной. Я тоже многому научился, Глорий, к тому же меня питает сила куда большая, чем ты можешь себе представить. Этот мир очень важен для нас. Мы уже очень много знаем о ваших планах и, поверьте, реакция моего Господина, очень, очень вам придется не по вкусу. Вся сила Дуата обрушиться на вас! Вы не выстоите, лапочки.

Лазарь, Вадд и Глорий нанесли свой магический удар. Звякнула посуда, вздрогнула мебель. Бес смеялся. На него бросился Елизар. Бес взмахнул рукой, но безрезультатно. Витязь ударил мечем, но бес ушел от удара. Елизар ударил еще раз. Бес подставил руку, раздалось скрежетание, будто бы стратилат бил о камень.

-Без паники, - пробормотал князь Калин, и замахнулся для нового удара.

В этот момент Климентина направилась к сражающимся. От рук ее исходило молочно-белое сияние. Она молча подошла к бесу сзади и возложила руки на плечи. Бес завопил и резко повернулся к цесаревне. Встретившись с ее спокойным взглядом, взгляд беса заметался затравлено, бес завизжал и выскочил из тела профессора. Тис осел на пол, а черная тень расправила крылья и мерзко оскалилась. Бес предстал перед всеми в истинном облике: отвратительный, скользкий. Он был гол, покрыт бледной зеленоватой чешуей. Крысиным красным хвостом тварь била по полу, в темных глазах играли алые огоньки. В руках бес сжимал два черных меча, святящихся призрачным голубоватым цветом. На пол рухнул Николай Ель и Парис. Еще две темные тени метнулись и встали за спиной старшего беса.

- Ну что, все вышли? – усмехнулся Глорий, - а теперь, приготовьтесь!

Варфоломей Вадд выхватил свой меч, который прятал под плащом. Очнулся Василий, ошалело оглянулся по сторонам. Охнув, он нахмурился и сосредоточился. Вскоре он взмыл в воздух и, набросился на бесов с воздуха, размахивая мечом. Одновременно с ним на бесов накинулись Вадд, Персей и Елизар. Лазарь и Глорий наносили магические удары. Не многие из них достигали цели, но когда кого-то из бесов удавалось зацепить, раздавалось злое шипение.

Женщины тем временем пытались привести в чувство профессора, Париса и Николая. Петр, Сергей и Влас выскочили из комнаты. Вернулись они очень скоро, держа в руках лопаты. Вбежав в комнату они бросились помогать витязям и чародеям. Лопаты оказались оружием грозным. Во всяком случае, Петру удалось отрубить ухо одному из бесов. Бой был долгим и никто не мог одержать вверх. Бесы продолжали сражаться и сдаваться не собирались, не смотря на то, что серьезных увечий никому нанести не смогли, зато сами получили множество ран.

- Сдавайтесь! – раздался властный и чистый голос. В зал вошел высокий человек, голый по пояс. Его тело покрывала татуировка, волосы были заплетены в косы. В руках вошедший держал меч. В вошедшем все безошибочно узнали Вереска Вадда.

- Вы себе на погибель разбудили меня, твари! – прогремел его голос в тишине. В тишине, потому что схватка в одно мгновение стихла. – Зачем, зачем вы сделали это? Думали, что я буду служить вам?

- Глупец! – рассмеялся старший демон. – Сейчас ты покинул Орден Драконов, и не видишь, что происходит там! Э’Кирсан мертв и Орден Драконов примкнет к Альянсу… Война. Этот мир охватит война. Оборотни Вервольфа, мертвецы, драконы и чернокнижники, маги Аквийского Ордена - все они, все, растерзают этот хрупкий мир, обрушат на города империй мощь своего грязного колдовства. И мы поможем им. О да! Мы поможем им, ведь когда мир будет принадлежать им, они отдадут его нам. Мы проведем через бесконечность свои флоты, мы обрушим с неба каменный дождь и по земле, по которой ступал Спаситель пройдутся черные легионы воинства Бездны. Зачем нам было возвращать тебя к жизни? Ты подвернулся под руку, вот и все. Наш враг, помок великой черной госпожи… Тебя должны были пленить там, в драконьих горах, но ты ушел… какая жалость! Что же, значит, ты пойдешь с нами. Госпожа хочет видеть тебя.

- Что-то не хочется мне, - ответил Вереск Вадд.

- Это не важно! – прорычал бес и бросился на Вадда. Два его помощника неслись за ним. Они двигались так быстро, что никто не успел среагировать. Три черные тени окружили древнего лиилита, а потом рассеялись как дым. Вместе с ними исчез и Вереск Вадд…

- Уф! – выдохнул Глорий Клен, - наконец-то все закончилось…

Князь сел прямо на пол – ноги его уже не держали, голова кружилась и нечеловеческая усталость наполнила все тело. Рядом опустились прочие участники сражения.

- Все ли закончилось, вот что меня беспокоит, - заглядывая в глаза Глорию сказал Елизар.

- Все не все, а с этим покончено, - твердо вымолвил Персей.

- Эх-хей! Все только начинается, уважаемые, - ободряюще улыбнулся Лазарь. Он тоже очень устал, но не унывал. Он вообще редко предавался этому недугу.

- Мне кажется, тебе надо объясниться перед нами, Глорий, - сурово сказал князь Калин. – Зачем ты затеял всю эту игру? Ты ведь знал про беса.

- Догадывался, - поправил стратилата Глорий. – День только начался, а я уже труп. Давай поговорим потом? Где-нибудь к обеду? Я обещаю, что отвечу на все ваши вопросы. Правда. Честно.

Глорий вымучено улыбнулся.

- Отстань от князя, Елизар, - бросилась защищать Глория Алексия – Он правда устал. Мы все устали. Надо отдохнуть. Работы все равно сегодня никакой не будет, по всей видимости…

- Выследить беса. Загнать его в ловушку. Поймать – изгнать – низвергнуть. Проделать все это не так уж и просто, как может показаться. Когда в моей голове возникли подозрения? Когда подозрения переросли в уверенность? Я знал о бесе. Но я не знал в ком он сидит. Чтобы вычислить его, нужно было время. К тому же я, если честно, очень боялся не справиться с тварью.

- Почему? – поинтересовался Елизар. Он устроился на стуле, прямо напротив Клена.

Глорий сидел, сцепив руки, перед цесаревнами, Елизаром, Персеем и Василием. За окном было темно, в комнате, где жил Глорий – накурено.

- Во мне никогда не было той силы, что есть в Климентине… или в тебе, Елизар, - грустно улыбнулся князь Клен. – Ни я, ни Вадд не справились бы. Мы подозревали, что Климентина или Лазарь могут быть тоже одержимы. Когда исчезла криокамера, мы очень удивились. Мы начали сомневаться, причастны ли к этому бесы. Когда я уже точно знал, что один из бесов сидит в Тисе, я еще не был уверен в том, что еще один не сидит в Лазаре. Мы нашли камеру. Нашли Вереска Вадда. Пришла пора действовать. Бесы оказались окружены со всех сторон. Они не знали, что Вереск Вадд спешит к нам на подмогу. Они притихли и ждали. Заставить беса обнаружить себя – задача, требующая определенной хитрости. Необходимы были сильные эмоции, смятение… поэтому мне и пришлось рассказать о твоем ребенке Алексия. Прости.

- Ладно, чего уж… - отмахнулась цесаревна. Она сидела прямо на полу, на старом ковре и лелеяла в руках бокал с красным вином.

- Так или иначе, бесов мы вычислили и выгнали.

- Но они ушли, - вздохнул Персей. Он мрачно возвышался у окна, оперев локоть на тумбочку.

- Они всегда уходят, – заверил друга Глорий - Ну… почти всегда. На нас напало три беса и шансов, что кого-то удастся захватить, почти не было.

- Зато они, напротив, захватили… - пробурчал Елизар.

- Захватили… - кивнул Глорий, - Это очень тяжелая утрата. Господи, может быть, самая тяжелая.

- В надвигающейся битве нас ждет много горьких утрат, - заметил Персей.

Он, конечно, был прав.

Глава третья

ВОЙНА

После сильного ночного ливня по раскисшей дороге из мокрого, трепещущего багряно-желтой листвой леса, показалась черная несуразность грязного автомобиля. Он, весь трясясь и шатаясь как в хлам пьяный матрос, подъехал к крепости и замер перед крыльцом.

Из нутра черного чудища выбрались двое: высокий молодой человек в форме логарха и маленький сухонький мужчина в черном костюме, котелке, с тростью и седыми усами на круглом лице. Логарх был нервозен и бледен, мужчина в котелке – сосредоточен и мрачен.

На крыльцо, тем временем, вышел Персей. Он держал в руках чашку кофе. На плечи был наброшен сизо-синий клетчатый плед.

- Ваше высочество? – обратился к Восточному Наместнику мужчина в котелке.

- Чем могу быть полезен? – с заинтересованностью и снисходительной полуулыбкой, которую он приобрел за годы наместничества, спросил Персей. Впрочем, тень обеспокоенности коснулась молодого вельможи, так как события последних дней несказанно его беспокоили, и прибывший по такой беспутице седоусый придворный мог прибыть только с очень важными новостями. А важные новости редко оказываются хорошими –  в этом Персей успел убедиться за годы службы.

- Ваше высочество! У меня послание от Патриарха. Оно адресовано к Вам, цесаревнам, стратилату Калину и князю Глорию… Хорошо, что вы все сейчас здесь, а то пришлось бы посылать к каждому отдельно.

- Что случилось?! – тревожно спросил Персей, принимая из рук посланца конверт.

На порог вышла Климентина. Увидев ее, логарх побледнел пуще прежнего, а мужчина в котелке снял свой головной убор и склонился в поклоне, проговорив:

- Ваше величество…

Климентина недоумевающие вздернула брови, и перевела взгляд с посланца на Персея.

- О, мой Бог! Император… - ошарашено проговорила Климентина.

Персей в единый миг переменился в лице:

- Мертв?! Как?! Когда это случилось?! Почему?! Черт возьми, накануне войны… - Восточный Наместник, прикусив нижнюю губу, принялся внимательно вчитываться в текст патриаршего послания.

Климентина стояла рядом и, заглядывая Персею через плечо, тоже сосредоточено вчитывалась в текст.

Через час все (включая археологов и Варфоломея Вадда) собрались в обеденном зале. Письмо патриарха переходило по кругу из рук в руки и вернулось к Персею. Климентина сидела рядом с Восточным Наместником – во главе стола. Справа от цесаревны устроилась ее притихшая сестра. Возле, успокаивающе сжимая Алексии руку, находился Елизар Калин. Напротив них - Глорий Клен, слева от князя сидели археологи, а на противоположном, дальнем конце стола – Варфоломей, на которого опасливо косились прибывшие логарх Никомед Ижица и седоусый сотрудник патриаршей разведки Поликарп Луппович.

- Ситуация, сами понимаете, очень необычная, - нарушил молчание посланник патриарха. – Мы можем с уверенностью констатировать факт убийства. Согласно закону о престолонаследии, нашей императрицей, по истечении сорокадневного траура с момента кончины цесаря Деметра должна стать пресветлая княгиня Климентина. Это выводит родню вашего покойного мужа, Ваше величество, в число главных подозреваемых.

- Ну, я бы не стал бы этого так уверенно утверждать, святой отец, - возразил Глорий. – Хочу Вам напомнить, что родня покойного мужа не может наследовать имущество вдовы. Это верно и в отношении императорского скипетра.

- Видите ли, пресветлый князь, - ответил Поликарп Луппович, - Нигде не сказано, что незаконнорожденный сын не может наследовать. В Империи нет закона о бастардах, хотя и существует традиция. Именно по этой причине подозреваемым номер один является Персей Вереск.

- О, Вы еще скажите, что это все подстроил Елизар Калин! – воскликнул Глорий Клен – Он ведь тоже первейший принц крови, а в случае его свадьбы на Алексии…

- О, Боже! – закатил глаза Персей – Ты сам, Глорий, вполне можешь претендовать на трон. У тебя, кажется, бабушка была из Вересков?

- Бабушка не считается – фыркнул князь – Мне пришлось бы перебить кучу народа, прежде чем кто-нибудь вспомнил о моей бабушке…

- Ну, я-то вспомнил, - пожал плечами Восточный Наместник.

- У тебя испорченные мозги, - проворчал Глорий. – Так или иначе, дело дрянь.

- Полностью с тобой согласен, мой  дорогой доместик, - кивнул Вереск.

- Я так понимаю, нам всем надо безотлагательно вернуться в столицу, - сказала Климентина, поднимаясь из-за стола. – Что вообще, происходит в Василисе?

- Слухи, - пожал плечами Поликарп – Сначала ползли слухи об исчезновении Вашей сестры… - посланник Патриарха с любопытством покосился на Алекасию, - Потом поговаривают о войне с Чернокнижниками и, возможном столкновении с сольтаром. Впрочем, сейчас все обсуждают обстоятельства смерти Императора.

- И какие же это обстоятельства?

- Э-ээ… я не совсем осведомлен о степени допуска уважаемых ученых к тайнам государственной важности…

- Можете считать, что степень эта у них есть, - скривилась Климентина. – После того, что произошло здесь…

Седоусый кивнул, кашлянул и заговорил:

- Императора закололи длинным кинжалом. На лезвие был наложен заговор, и покрывали его некромантские руны. Это ахорский клинок, взятый, по всей видимости, из разграбленного два года назад кургана в окрестностях Стражьи. Во всяком случае, плетение заклинаний тогда и сейчас, на клинке, очень похоже. Удар был нанесен сзади, в основание шеи, чуть ниже серебряной цепочки, на которой Император носил нательный крест. Потом был нанесен еще один удар, в бок, тоже со стороны спины, справа. Преступник бросил кинжал и скрылся. Если бы тело обнаружили позже, клинка мы могли не увидеть.  Сила и специфика наложенного на лезвие заклинания была такова, что оно непременно, будучи активизировано, разрушает структуру оболочки.

- Это… это может быть связано со здешними событиями… - задумчиво протянул Персей. – Ты как думаешь, Глорий?

Князь Клен тем временем отрешено разглядывал Климентину. Вопрос Восточного Наместника заставил его вздрогнуть. Моргнув, он проговорил:

- Связано? Да, очень может быть…

- Извините, благороднейшие, могу я полюбопытствовать насчет этих событий, о которых вы упомянули? – спросил Поликарп. – Видите ли, я, волей патриарха, назначен на должность, которая подразумевает курирование всех вопросов связанных с императорской и имперской безопасностью. Я, как первый заместитель руководителя патриаршей разведки Диомеда Ясеня, в настоящий момент возглавляю имперские и императорские ведомства, занимающиеся внутренними расследованиями и разведкой.

В Славной Империи, с ее полуфеодальными традициями, существовало огромное количество служб, которые в других странах объединялись бы в одну –  Службу Государственной Безопасности. В Славной Империи существовали Личные Службы Императорской и Патриаршей безопасности и разведки. При  светлых князьях и наместниках так же существовали аналогичные службы. Кроме того, существовали Служба Имперской Безопасности и Имперская Служба Внешней Разведки. Самое удивительное, что система работала, и конфликты между службами если и возникали, то почти сразу же устранялись, волей Императора и с благословления Патриарха.

- Любопытствовать Вы можете, конечно, - криво улыбнулся Елизар Калин, - Только вот мне всегда казалось, что наследником Императора является Василий Вяз, а не цесаревна Климентина. Более того, скажу Вам, Поликарп, в личной беседе наш почивший государь-император, сказал мне, что намерен объявить Василия своим наследником уже в середине октября. Это произошло накануне моего прибытия сюда. Не думаю, что за столь короткое время император Деметр изменил свое мнение. У него не было на то никаких оснований, учитывая, что никаких новостей о ходе следствия здесь он не получал.

- Нам известно позиция Вашей светлости - вкрадчиво проговорил Поликарп. – Однако Патриарх считает иначе, и если государыня Климентина не изъявит желания отречься от престола, Василию придется подождать.

- Хочу заметить, что Василий – представитель старшей из ветвей Вязов, - ответил Елизар.

- И Ваша мать – его тетя, - глаза Поликарпа грозно сверкнули, - Возможно, Василий – и старший из Вязов, но не старший в императорской семье.

- Старший – Персей, - обронил Глорий.

- Но он – бастард, - ответил Поликарп.

- Господи, как можно! – воскликнул Климентина. На глазах у нее столяли слезы. – Василий, забирай императорский венец, все что хочешь, это не вернет его!

- Клим, успокойся, - сказала Алекся. Голос ее дрогнул.

Василий, сидевший прежде обхватив голову руками и упершись локтями о стол, вскинулся.

- Как патриарх сказал, так и будет. После того, как я потерял отца на восточной войне, мне отцом стал Деметр, и дочери его мне как сестры. Я не хочу распрей среди нас. Сейчас необходимо как никогда раньше, выступить единым фронтом. Война близко. Война уже началась.

Грозно и тревожно было в столице. Во взглядах простых граждан и высоких чиновников читались потерянность и горе, близкое к отчаянию. Смерть Императора была неожиданной, преждевременной, неправильной. Долгим было правление Деметра. Славная Империя одержала много побед и вернула земли, казавшиеся навсегда утерянными. Деметр взошел на трон тридцатидвухлетним мужчиной, отцом двух чудных дочерей, отважным воином, снискавшим славы на полях сражений. Власть пришла к нему неожиданно: он был младшим сыном в семье, которая едва ли могла претендовать на трон, ведь у Императора Константина был сын Николай. Но сын погиб в войне, и вместе с ним пал старший брат Деметра. Княжество Вязов перешло племяннику Деметра, а сам Деметр оказался неожиданно приближен к трону государя. Он получил звание стратилата, а затем – должность императорского доместика и оставался на этой должности до самой смерти императора Константина Вереска, которая наступила в 1321-м году. Константин правил страной 20 лет и умер на семьдесят четвертом году жизни. Но у Константина был Деметр. Молодой, отважный, мудрый и опытный. Он разительно отличался от сухого склочного старика, каким стал в последние годы Константин. Затеяв в тридцатые годы войну с Хуринским сольтаром, Деметр отвоевал Восточное Наместничество – богатейшие Наттолийские земли. В войне той погибли его племянник, Дионис – пресветлый князь Вяз, отец Елизара Калина, а так же множество молодых, но закаленных в боях, полководцев. После войны с сольтаром мира не было. Империя постоянно с кем-нибудь воевала. Мужали молодые стратиги – среди них Елизар Калин. И еще в народе, особенно в Наттолии, очень любили Восточного Наместника – Персея Вереска, бастарда, внука Константина, которого очень любил и жаловал Деметр. Когда Деметра не стало, в Империи сломался какой-то стержень. Все вдруг почувствовали, что Империи никогда более не быть такой же, как прежде. Все почувствовали приближение перемен, надвигающуюся бурю, и на гребне яростной волны, грозящейся разрушить все здание державы, неслась черная весть о войне. Никто не сомневался в мужестве и отваге Климентины, но многие, слишком многие, хотели видеть на троне Василия Вяза, а кое-кто и Персея Вереска…

Убитые горем прибыли в столицу великие витязи и прекрасные дамы. Климентина, казалось, не замечала ничего вокруг, речь ее была тиха и кротка. Персей всюду следовал рядом с ней – мрачный и задумчивый. Глорий был подле Восточного Наместника. Он выглядел невозмутимым, но осунувшимся и бледным. Алексия шла одна, хотя Елизар шагал рядом. Холодна и молчалива была цесаревна, а голос ее – тверд. Она держалась из последних сил. Все видели, что Елизар иногда сжимает кулаки, а на глазах появляются слезы, но на людях он старался не показывать своего горя. Чернее самой черной тучи был Василий. Он вел себя грубо, кричал на слуг, каждый вечер напивался (часто в одиночестве), а поутру мучился похмельем.

Погода портилась. Дул холодный мокрый ветер, стремительно холодало. Почти каждый день шел дождь, тяжелые легионы туч угрюмо двигались на запад. Изредка солнечному лучу удавалось пробиться через их плотные ряды и тогда, стоя на смотровой площадке одной из башен императорского дворца Елизар Калин видел звонкое серебро неспокойного моря, а серые мечущиеся тени чаек оборачивались белоснежными ангелами. Но рыхлые тела туч быстро закрывали брешь, и над городом опять наступали серые сумерки.

Погода была дрянь. И настроение у всех было паршивое. Началась, как и ожидалось война. На севере степняки осадили Остроуст, а войска некромантов перешли перешеек, отделяющий их полуостров от Империи, и двинулись на север, отсекая Остроустскую крепость от остальных земель Северного Наместничества. В то же время армия чернокнижников вышла к реке Стражьй. Там она и увязла в лиманах, на границе с Вересковым княжеством. Хуринский Сольтар пока не предпринимал никаких действий против Славной Империи, но оно видимо из-за погоды. По этой же причине южные порты пока не блокировали корабли Аквиского Ордена. А вот драконы, переметнувшиеся после смерти Э’Кирсана в стан врага досаждали изрядно, опустошая земли на севере, от Варского озера до самого Твердиславля. Налетам подвергались земли Кленов Буков и Вересков, весть север Западного наместничества и часть Северного.

Положение было тяжелым, но не отчаянным. У Империи были союзники. Хелемская и Чоранская Империи оттягивали на себя наиболее серьезные силы врагов – несокрушимые армии Вервольфа. Этот северный колдовской Орден за несколько недель войны успел оккупировать южные области Келетлейна. Вторгнувшись в графства Рьеона, войска Вервольфа прошли маршем до стен Рьеонбога на востоке и Оундербога на западе. Два вольных города оказались взяты в осаду.

Впрочем, состояние дел в императорской семье заботили Елизара не меньше. Алексия охладела к нему. Матерь Божья, она ребенка ждет! Чертового бастарда…

Климентина и Персей больше не скрывались. Они, конечно, не афишировали свои отношения, и многие во дворе даже не подозревали о том, что Восточный наместник спит с будущей Императрицей, но слухи расползались.

Ну, это не самый поганый расклад, - решил Елизар. В конце концов, брак Климентины и Персея ознаменует единство наследников Климента Вереска. Многие считали, что Константин V был слишком суров к внуку и не правомерно лишил Персея наследства. И так, Василий от притязаний, вполне законных, на взгляд Елизара, отказывается, а Климентина и Персей приобретают верховную власть в стране. Персей хорошо зарекомендовал себя, на востоке он чрезвычайно популярен.

Полным ходом идет расследование убийства Императора Деметра, но пока особых подвижек нет. Есть серьезные основания подозревать во всем бесов. К несчастью Тис и его помощники ничего особенного рассказать не могут. С каждым днем здоровье их ухудшается. Если в отношении помощников профессора есть еще надежды, то со скорой кончиной Тиса придется смириться. Он не молод, а бес, одержавший его, был силен.

С той стороны пролива на столицу надвигался грозовой фронт. Солнце садилось. Там, на востоке, в черной мгле распускался алый цветок. В ветер вплетался бисер дождя. Елизар набросил капюшон на голову.

- Ну и погодка, - раздался за его спиной голос. Первый витязь Империи обернулся и увидел тощую фигуру Глория Клена. Этот червь все еще торчал в столице.

- А, ты… - протянул Елизар и повернулся обратно. К морю.

- Больно ты мрачен, Калин, - сказал Глорий и, подойдя, встал рядом. Он помолчал недолго, всматриваясь вместе со стратилатом в живописную даль.

- И что ты там хочешь углядеть, скажи на милость? – наконец не выдержав, нарушил молчание Клен.

- Ничего, - ответил Калин.

- Ах, это… - понимающе кивнул Глорий.

- Слушай, что тебе надо, Клен? – неприязненно поинтересовался Калин.

- То, что ты хочешь углядеть в этой мрачной туче: ничего. Знаешь, мы переживаем переломный момент в истории. Мир больше никогда не будет прежним.

- Все течет, все меняется, - пожал плечами Елизар.

- От нас останется пепел, и пепел рассеют над морем, рассеют над холмами и горами. И все свершенное нами истлеет. И все созданное – разрушится. Заржавеет мечи наши, пойдут ко дну корабли. Тьма окутает земли, дороги зарастут травой. Я скорблю о воинах павших. Скорблю о тысяче тысяч. О друзьях и врагах скорблю. О братьях скорблю, отцах и сыновьях. Тьмой скрыты они. Во тьме скроюсь и я.

- Что это? Стихи? – удивленно приподняв брови, поинтересовался Елизар.

- Если и стихи – то очень плохие, - вдохнул Глорий. – Я медленно схожу с ума. Елизар… я тебе неприятен, да?

- Ну… не то чтобы… - стратилат сдвинул брови - Если честно, то да.

- Я… не очень хороший человек.

- Приятно слышать, что ты это признаешь.

- Как думаешь, у меня есть шанс?

- Шанс на что? Стать лучше? Ну, ты ведь ни так уж и плох… честно говоря, мы все не ангелы, правда ведь?

- Не ангелы, это верно. Просто…

Глорий не закончил. Яркая вспышка молнии на миг ослепила светлых князей, а когда отгремел гром, на дворец обрушился сильнейший ливень. Они спешно покинули площадку, спустились по узкой лестнице. Выйдя на открытую галерею, где-то на высоте шести метров, Елизар заприметил внизу, в колодце внутреннего дворика распластанную фигуру.

- Что там, Глорий?

- Ох! Нам надо спуститься, выяснить…

Бежали они быстро и, проникшие до нитки склонившись над телом, они застыли от ужаса и горя. Перед ними лежала бледная и мертвая цесаревна Климентина.

Филипп Шиповник - тощий и бледный патологоанатом - стоял перед черным вычурным креслом, где сидел цесаревич Василий - новый наследник Императорского венца. В зале собрались все пять стратилатов, включая Елизара, патриарх и его верный Поликарп Луппович, доместик Императора Деметра пресветлый князь Харитон Бук, цесаревна Алексия, Восточный Наместник Персей и пресветлый князь Глорий Клен.

- Против  цесаревны Климентины было применено очень сложное и непонятное заклинание, смертельный исход которого для нас очевиден, однако я так и не смог в нем разобраться, - сказал Филипп Шиповник, он протянул толстую зеленую папку Поликарпу Лупповичу, стоявшему ближе всего – В папке – результаты аутопсии и схема плетения заклинания. Надеюсь, кто-нибудь из уважаемой публики сможет разобраться в нем.

- Можно взглянуть? – обратился к Поликарпу Елизар.

- Хм, да, конечно, - сказал Поликарп, захлопывая папку.

Князь Калин, раскрыв папку тут же позеленел. Потом он торопливо перелистал несколько страниц, становясь при этом все бледнее и мрачнее.

- Вязь мне знакома, хотя само заклинание – нет. Глорий, что скажешь? – Елизар протянул папку Клену. Тот глянул, вздохнул и сказал:

- Да, это оно и есть. Вязь Чужой Половины. Правда, здесь не одно заклинание, а как минимум три.

- Правда? – удивился Елизар, - И какое из них сплел ты, Глорий?

- То, которое было призвано оберегать ребенка Климентины. Его очень хитро обошли, вплели несколько дополнительных нитей, что, в дальнейшем привело к смерти цесаревны.

- Ребенка?! – воскликнул Василий – Климентина ждала ребенка?

- Возможно, - нахмурился Патриарх.

- Можете не таиться, - заговорил Персей – Мы с Климентиной обвенчались несколько месяцев назад. И я сам попросил Глория наложить охранные чары на моего ребенка.

- Это была замечательная работа, - улыбнулся Клен, - Вам бы понравилось, Патриарх.

- Для начала, я должен взглянуть на плетение, - заметил тот в ответ.

Папку передали Патриарху.

- Поразительно, - наконец сказал он – Да, Глорий, Вы опасно подошли к черте, за которой начинается черная ворожба, однако в данном случае, в том, что сотворили Вы, я обнаружил так много света и любви, что присутствие чудесного вмешательства несомненно. Какая сила смогла противиться чуду и так исковеркать его, остается только гадать.

Елизар Калин и Глорий Клен уехали на север. Оттуда шли неутешительные вести. Впрочем, с приездом князей ситуация несколько изменилась. Рассказывали много о чудесах, творимых витязем Елизаром, и о чарах Клена, спасших немало жизней. Глорий, как говорят, отличился при обороне Липова, возглавив дерзкий диверсионный налет в тыл врага. Шептались о том, что с пресветлым князем было сорок воинов в черных одеждах и воины эти отличались свирепостью и силой. Варфоломей, держа слово, пересылал волонтеров из числа соплеменников, которые оказались хорошим подспорьем в борьбе с магами. Вообще, волшебство на потомков лиилит действует слабо, они сильнее и живуче людей. О странных витязях – темных и мрачных, но как бы вспыхивающих нестерпимым светом бродили среди наступающих армий чародейского альянса упорные слухи. Конечно, витязи Славной Империи, тоже свершили не мало. Болтали о ярком свете, разрушающим тьму, о свете, рвущем в клочья полотно колдовского тумана. Отважный витязь Поликарп Вяз с дружиной перебил около пятидесяти железных големов. На море флоту Аквийского Ордена было нанесено поражение.

Тем временем, вслед за Елизаром и Глорием, столицу покинул Персей. От его доместика Митридата пришла весть о войне с сольтаром. Вновь началась война на юго-востоке.

Как не отговаривали Императора Василия, но тот был непреклонен. Он рвался в бой, и, оставив Василису, отбыл вслед за Елизаром и Глорием. Об одержанных им воздушных победах много писали в прессе.

В кольце врагов Империя яростно сражалась, и у нее были неплохие шансы выжить. Уже ни для кого не было секретом, что сам Враг рода человеческого помогает альянсу колдовских орденов. Но с нечистью и нежитью внутри страны борьба была налажена жестокая и решительная. Некромантов, вылезших со своего гнилого полуострова, быстро загнали в лиманы. Рати нежити были упокоены навеки. Сложнее было со степняками. Со злыми духами и нежитью они не якшались, но сами были как злые духи, конные их отряды появлялись то там то тут, возникая, будто из ниоткуда. В Северном Наместничестве царила полная анархия. Власти контролировали крупные города, несколько крепостей, да и только. Везде властвовали степные орды. К счастью, удалось наладить поставки продовольствия – в Твердиславль с севера, из союзного Чорана, а в прибрежные южные города по морю из самой столицы и Восточного Наместничества.

Алексия вдруг обнаружила, что реальная власть в стране распределена между Патриархом, доместиком Императора и ее скромной персоной. Цесаревна действовала разумно и решительно. Доместик, служивший еще ее покойному отцу, всегда был добр к Алексии, ценил ее острый ум, уважение Патриарха она заработала, взяв на себя командование Императорским дворцом – тем еще сумасшедшим домом, в котором, по ходу развития военных действий назревала паника. Пока мужчины воевали, Алексия стала полновластной хозяйкой Империи.

Доместик Императора, пресветлый князь Харитон Бук сидел в низком плетеном кресле за круглым белым столиком. Напротив него устроилась цесаревна Алексия. Они сидели в галереи, что выходила в уютный внутренний дворик. Почти такой же, где умерла Климентина. Стояла хорошая ясная погода, Ветер дул холодный и влажный.

Харитон – сухой, тощий и бледный, с лицом пергаменным и глазами льдисто-серыми, седой и почти лысый, стриженный коротко, выбритый гладко. Князю уже за шестьдесят, он кутается в плащ с меховой подкладкой. Алексия напротив одета достаточно легко: свободное серо-голубое платье и наброшенная сверху замшевая куртка.

- Тебе не холодно, внучка? – поинтересовался доместик. Он и правда был дедом Алексии. «Господи, чуть ли не единственный близкий родственник, из тех, что остался!»– с ужасом подумала цесаревна. Алексия мотнула головой:

- Нет, дед, мне нисколечко не холодно. А ты, я вижу мерзнешь, даже напялив на себя этот нелепый плащ. Мы на в Чоране, где говорят по улицам Оковы  медведи бродят, и пол года на полях лежит снег. У нас – юг, страна виноградников и оливковых рощ.

- Климат немного сопливый, если честно, - поморщился доместик.

- Ну, думаю, кофе с коньяком тебя согреет, - улыбнулась Алексия.

- О! Ну это верно.

- А я ограничусь просто кофе. Без коньяка, - заявила цесаревна. – Как-то мне беспокойно. Этот олух Василий, совершенно не занимается делами.

- Ну, тылы его надежно прикрыты, разве нет? – вскинул брови Харитон, отхлебывая из чашки.

- Знаешь, больше всего я волнуюсь за своего ребенка. Хорошо бы война поскорее закончилось.

- Глупая ты, все-таки. Ладно, не вышла ты за Елизара, но почему от Лазаря отказалась? Он, конечно, тебе не пара, но… времена меняются.

- Знаешь, сейчас, если честно, я очень боюсь перемен, - грустно усмехнулась Алексия.

Тихий слуга, торопливо подошел к ним, и, склонившись в поклоне, протянул пакет со срочным донесением. Таких пакетов в день приносили немало, но сейчас сердце цесаревны от чего-то екнуло. Она поспешно вскрыла конверт.

Писал Елизар: «Самолет Василия сбили, связи с императором нет».

- Черт! Черт, черт, черт… - проговорила Алексия.

- Что-то серьезное? – беспокойно спросил доместик.

- Этот олух разбился на своей чертовой летающей железке! – процедила цесаревна. – Сукин сын, надо же было так всех подставить! Что теперь будет?!

В лицо било холодное крошево – дождь со снегом. Ветер свистел в ушах, заглушая речь. Ночь, и все вымазано темнотой, еле вылезают из мрака контуры гор, блестят огни на противоположном берегу. С самого начала войны, здесь, на укреплениях Императора Валентина, возведенных еще двести с лишним лет назад славные сдерживали наступление войск Ордена Чернокнижников.

Система из сотен башен и многочисленных бастионов, связанных лентами крепостных стен уцепилась в скалистый речной берег. Линия укреплений шла через княжество Кленов и упиралась в Вересковец, древний Вереск, город-крепость в тройном кольце стен. Далее от Вересковца до самого моря были устроены в незапамятные времена валы, которые регулярно ремонтировались и обновлялись. Однако уже при Деметре их забросили: границы Империи продвинулись тут далеко на север. О валах вспомнил Елизар, совсем недавно, когда стремительно продвигающиеся вглубь страны армии чернокнижников вышли к укреплениям на реке Стражья. Если врагу удастся прорвать фронт там, он сможет беспрепятственно дойти почти до Василисы, или, что более вероятно, ударить по укреплениям Императора Валентина с тыла. Тогда пришлось бы отступать далеко на юг.

Елизар обсудил проблему укрепления валов с архистратигом, и там закипела работа. Вместе с тем, сам Калин торчал на Стенах Валентина.

Витязь поднялся на стены. Темнота – глаз выколи, ничего не разглядеть, не понять. Неделю назад пропал Василий. То, что он мертв – почти никаких сомнений, но тело еще не нашли. Чертовы самолеты! Елизар никогда не доверял этим штукам. Нет, была  слабая надежда, что молодой император выпутается. В конце концов, он мог успеть выскочить из горящей машины…

Со своих позиций Елизар постоянно обстреливал противоположный берег. Противник в долгу не оставался. Радовало только, что у врага не было таких крепких стен. Несколько раз чернокнижники пытались форсировать реку, но после неудач, они изменили тактику. Небольшие диверсионные группы перебирались на другой берег и успевали наделать немало бед и вызвать большой переполох, перед тем, как исчезнуть… или умереть. К счастью, умереть им удавалось чаще, чем благополучно смыться. Но все равно, постоянные эти уколы со стороны противника очень утомляли. Будь бдителен! Не спи! Смотри в оба!

Куда тут смотреть? Ничего не видно! Можно вслушиваться. Но ветер такой, что ни черта не слышно. Сейчас самое удачное время для того, что бы напасть. И время – уже под утро, у часовых слипаются глаза.

Поэтому Елизар и решил подняться на стены. Явление блистательного стратилата немного разворошит сонную стражу. А если случиться тревога, то он узнает об этом скорее, чем, если бы в это время спал у себя.

Елизар перебросился парой фраз с унылым друнгарием, когда к нему подбежал посыльный из штаба.

- Его Светлость ждет Вас в штабе, стратилат! – прокричал посыльный.

- А?! Что?! – сморщился Елизар – Какого черта?! Скажи этому чертовому пресветлому князю, что я скоро буду!

Простившись с друнгарием, Калин поспешил на встречу с Глорием Кленом.

Глорий расположился во главе длинного стола, заваленного картами и бумагами. Когда Елизар вошел в помещение, князь и не подумал встать, а только кивнул стратилату. Отставив чашку, из которой он пил, Глорий взял кофейник и предложил Елизару кофе. Тот согласно кивнул.

- Какого черта я тебе понадобился в четыре утра? – хмуро спросил Калин, принимая из рук Глория чашку с кофе.

- От Харитона Бука и Алексии Вяз срочное сообщение, - Глорий потряс перед Елизаром исписанным листом бумаги.

- Что-то случилось?

- Некоторые перестановки. Вчера в столицу приехал Персей Вереск. Ему сделали предложение, от которого невозможно отказаться. Он, тем не менее, нашел в себе силы выставить свои условия, с которыми Харитон, Алексия и наш любимый Патриарх согласились. Первое. Харитон Бук назначен Западным Наместником. Второе. Вместо него должность доместика Императора получаю я. Ну и, наконец, третье. На должность Восточного Наместника назначен Митридат.

- Они все-таки сделали этого бастарда Императором! – воскликнул Елизар.

- Именно так, дорогой. А кто еще, если не он? Знаешь, у Патриарха есть список… ну, следующих кандидатов. Так вот, мы в этом списке делаем стремительную карьеру. Хоть я и честолюбец, но меня вполне устраивает княжеский титул.

- Черт…

- Елизар, да пойми ты, больше некому. Персей – не самый плохой вариант. К тому же… я думаю, ты должен это знать…

- Знать что?

- Ну… не хорошо, наверное, начинать службу в качестве доместика Императора с предательства, но, открою тебе тайну. Определенные политические круги в Наттолии очень в свое время давили на Персея с тем, чтобы тот поднял мятеж. Подозреваю, что со смертью Деметрия давить на него стали с еще большим усердием. Не знаю, насколько он был близок к тому, чтобы подписать сепаратный мир с сольтаром и провозгласить себя цесарем. Боюсь, что его удерживало только одно: шанс, пусть и мизерный, стать когда-нибудь Императором и заполучить всю Славную Империю, а не только ее часть.

- Вот сукин сын!

- Все мы сукины дети… в какой-то степени, - примиряющее проговорил Глорий.

Настойчиво постучали. Вошел промокший и продрогший гонец в грязном плаще.

- Боже мой, откуда?! – воскликнул Глорий.

- Стратилат! Войска чернокнижников неожиданно атаковали валы. Наши войска спешно отступили в Вересковец и Ридегу. Архистратиг сейчас в Вересковце. Город в осаде.

Калин зло, сквозь зубы чертыхнулся. А потом прогремел сигнал тревоги.

Персей Вереск умудрился не только подписать с сольтаром сепаратный мирный договор, но и заверить Хуринского владыку в том, что он в ближайшее время начнет войну против Славной Империи. Поэтому войска, которые, теоретически, должны были бы воевать с сольтаром стояли в Никифее, Укуме и Солипе и перебросить их через пролив, в столицу не составило большого труда. Персей знал, что времени мало.

Под Свервицой, примерно посередине между Вересковцом и Василисой войска Персея встретили войска чернокнижников. Враг был очень удивлен невесть откуда взявшейся армии и в битве потерпел поражение. Армия ордена попыталась отступить к Назу – плохо укрепленному городу на юге княжества Кленов. Однако в горах их подстерегали вовремя мобилизованные силы местного ополчения. Враг был растерян, рассеян и полностью разгромлен. Авантюра со стремительным прорывом вглубь страны обернулась тем, чем обычно авантюры и оборачиваются – полнейшей катастрофой.

Не так хорошо, впрочем, дела обстояли у Елизара. После тяжелых боев, длившихся три дня, враг был вынужден отойти обратно к Вересковцу. Впрочем, противнику удалось закрепиться в нескольких бастионах. Севернее Стен Валентина были взяты Воздрецы. И над Липовом, за который с самого начала войны шли бои нависла серьезная угроза.

Необходимо  было отбросить магов обратно за реку, но сил не хватало. Отстаивая Стены Валентина, Елизар потерял очень много людей.

Калин проснулся в поганом настроении. На сердце было тяжело, на душе - гадко, в голове толпились мрачные мысли. Одна мрачнее другой. Утро выдалось под стать настроению: мерзкое, серое, мокрое.

Елизар поднялся на стены. Черная змея реки. Хмурые громады гор. Запах гари. Лязг, скрежетания, окрики. В принципе, тихо. Наконец-то.

Вчера пришло сообщение от Персея. Часть войска направлена им к Версковцу и Ридеге. Сам Император-бастард едет с небольшим конным отрядом сюда, на Стены Валентина. Он дожжен приехать сегодня. Елизар наморщил лоб. Чертов ублюдок! Вместе с сообщением о делах на востоке, севере, западе и юге Персей предложил Калину звание архистратига. Неужели он думает этим купить благосклонность первого витязя Империи? Нет, нет! На войне они в одной упряжке и Елизар вывернется на изнанку, лишь бы отстоять державу. Но как только война закончиться, надо будет вышвырнуть чертова бастарда из Василисы. У  Калина найдется немало сторонников. Он поднимет армию. Да! Он сможет сделать это. А пока надо ждать, мило улыбаться сукину сыну и готовиться. Держись, Персей!

- О, как всегда мрачен! – на стены выполз Глорий. В длинном темно-зеленом плаще, под которым поблескивал доспех, в сапогах начищенных до блеска, горящим взором и мерзкой улыбочкой. Клен всегда напоминал Елизару змею. Скользкую, хитрую и ядовитую.

- А есть повод для веселья?

- Ну, хороший день. Сегодня наверняка развеет тучи и проглянет солнце.

- Лучше признайся: ты ждешь, не дождешься, когда заявится твой ненаглядный Персей.

- Император Персей, - поправил Елизара Глорий – Он теперь Император, дорогой.

- Вот я и говорю. Души ты не чаешь в нашем с тобой новым величестве.

- Как и всякий верный подданный Его Величества, - улыбнулся Глорий. – Впрочем, не буду отрицать, мы очень дружны с ним.

- Вы – любовники?

- Что?! – воскликнул Глорий. – Откуда такие мысли в твоей голове? Елизар, дорогой, кончай всякое себе выдумывать. Мы с ним никогда не были любовниками…

- Жаль.

- О! Да ты, верно, совсем спятилат. Роешь под Персея, да? Тебе нужно как можно больше грязи о нем, правда?! Извини, я ничем тут тебе помочь не могу.

- На самом деле… - Елизар бросил отрешенный взгляд на другой берег, - На самом деле, подобные мысли меня стали посещать из-за тебя.

- Из-за меня?! – усмехнулся Клен -  Я давал повод так думать?

- Ну… ты никогда не надевал женского платья, во всяком случае о подобном я не слышал, но некоторые слухи ходят в столице уже давно.

- Ага. Очень интересно. Но это слухи.

- Возможно.

- Еще ходят слухи, что я промышляю запретным колдовством.

- Ну, да, это обвинение более серьезное. Однако, согласись, назначение тебя доместиком, в свете этих слухов выглядит настораживающее, для многих простых людей. Я хочу сказать, что достаточно простого, бездоказательного обвинения, которое прозвучит из уст уважаемой и весомой фигуры и…

- Многие меня побаиваются. Я не такой сверкающий, как ты, Елизар. И мало работаю над созданием себе положительной репутации.

Протрубили рога. Елизар и Глорий, увидели, как во двор въехал на коне Персей Вереск, а с ним около сорока всадников. Император огляделся по сторонам. Подбежавший друнгарий махнул рукой, указывая на Калина и Клена.

- Пошли встречать гостя, Архистратиг,- весело бросил Глорий.

- Ну, пошли, - вздохнул Елизар.

Персей спешился и, шагнув навстречу Глорию, обнял своего доместика, а потом и Елизара. Император был одет в меха, голову венчала корона. Вереск выглядел величественно, казался настоящим государем, но Калин чувствовал какую-то фальшь. «Я живу уже не в той империи, которую поклялся защищать. Персей никогда не сможет править Империей так, как это делали его предшественники» - невесело подумал витязь.

- Я вижу сомнение в твоем сердце, Елизар, -  ровно и чисто проговорил Персей. Калин вздрогнул. – Я не справлюсь один, но вместе мы сможем двинуться дальше.

Глорий Клен задумчиво смотрел на Императора.  В его сердце не мог читать даже Вереск.

Глава четвертая

БАСТАРД И ТЬМА

Война тянулась – долгая и суровая. Для Империи кампания разворачивалась более-менее успешно, однако о безоговорочной победе говорить пока рано. Заканчивался сентябрь 1349-го года. В Залах Императорского дворца было пустынно и печально. В сопровождении стражей Персей шел через анфиладу просторных дворцовых помещений. Торопливо слуга раскрыл перед ним створки резных деревянных дверей, и Вереск вошел в огромнейшую залу, в центре которой стоял большой стол, заваленный бумагами и картами, имелось несколько стульев и кресел. В зале, увлеченно разглядывая карты стоял Глорий. На доместике был темно-зеленый китель поверх кипенно-белой рубашки, брюки в цвет кителя и коричневые кожаные сапоги. Оторвавшись от карт Глорий тепло улыбнулся Персею. Император заметил, что в последнее время с лица Клена исчезла привычная прежде бледность, пропали мешки под глазами, а сами глаза сияли соблазнительно ярко. С недавних пор Глорий отпустил волосы, которые вдруг налились медным оттенком и в лучах солнца начинали неожиданно золотиться. Волосы Глория вились, обрамляя приятное светлое лицо. С каждым днем Персею становилось все труднее противиться этим чарам.

- Здравствуй, государь, - сказал Глорий.

- Ты как всегда свеж и приятен до омерзения, - поморщился Император, усаживаясь в низкое кресло.

- С утра трахнул одного милого мальчика, - улыбнулся Глория. – Очень  бодрит, знаешь ли.

- Ты находишь это смешным? – вздернул брови Император.

- Хм… ну, я нахожу эти слухи довольно утомительными. Елизар совершенно с катушек съехал в последнее время. Я только не понимаю, почему он отыгрывается на мне?

- Мы все съезжаем с катушек, - философски заметил Персей, - А что до слухов… они ведь очень близки к истине, не так ли?

- Тебе ли не знать, а? – фыркнул Глорий, - Ладно об этом, Ваше Величество. Перейдем к делам.

- Может, подождем остальных? – с сомнением предложил Вереск.

- Я хотел бы обсудить дела в узком кругу. Для начала.

- Что за дела? – нахмурился Персей.

- Донесения нашей разведки… точнее, моей, разведки. Личной. По другим каналам такой информации пока не поступало.

- А, значит Наша разведка что-то пропустила, - сощурившись, протянул Император.

- Пропустила нечто, - хищно оскалился Глорий. – Это то, что чернокнижники называют Пламенем. Помнишь, ту провокацию, перед началом войны, когда был уничтожен один из монастырей чернокнижников? Это случилось третьего октября, два года назад.

- Что-то припоминаю.

- Пламя. Гнилое Пламя. Маги научились его делать. Эта штука может выжигать целые города…

- Господи… - проговорил Персей.

- Эта первая неприятная новость. Но есть еще одна.

- Даже так? – сощурился Император.

- Насчет нее разведка Вашего Величества полностью в курсе. Речь идет о новом магистре Ордена Вервольфа.

- У Ордена Вервольфа нет магистра, - заметил Персей.

- Именно так, Ваше Величество. Но теперь есть. У союзников твориться полная чертовщина, государь. На нас обрушилась только ничтожнейшая часть той мощи, которой распоряжаются наши враги.

В зал, тихо шурша бело-голубым платьем, вплыла цесаревна Алексия. Мужчины влюблено улыбнулись ей. Цесаревна сильно похудела, выглядела бледной и усталой.

- Как здоровье? Как Александр? – спросил Император.

- Спасибо. Хорошо все, - вяло улыбнулась Алексия – О чем вы тут разговаривали?

- О новых проблемах, - вздохнул Персей и выразительно посмотрел на Глория.

- Если позволите, я расскажу об этом позже. Когда все соберутся, – проронил доместик.

- Ну, если не хочешь говорить, не говори, - пожала плечами Алексия. – Твое постоянное стремление к интриге, Глорий… ты сам-то еще не запутался в той паутине, которую плетешь?

- Еще нет,- ответил Клен.

После долгого, утомившего всех совещания, на котором были озвучены безрадостные для Империи новости Глорий Клен и Персей Вереск ушли, разошлись остальные, присутствующие на совете лица, кроме утомленной Алексии и архистратига Елизара. Князь Калин как всегда был одет безукоризненно, на перевязи, в парадных ножнах висел меч, традиционный атрибут власти всех архистратигов Империи. Поднявшись со своего места, Елизар обогнул стол и, облокотившись на спинку стула, за которым сидела Алексия, прошептал цесаревне на ухо:

- Разве тебе до сих пор не ясно, к чему все идет?

Цесаревна, бросив на Елизара странно-задумчивый взгляд, грустно произнесла:

- А ты предлагаешь устроить смуту?

- Я предлагаю покончить с этой мерзостью, Алексия, -  сказал Елизар. – Слава Богу, этот извращенец убирается из столицы, на встречу со своими темными дружками. Он направляется в Западное Наместничество, там-то мы его и арестуем.

- Он – доместик Императора. Каким же образом ты намерен арестовать его? – фыркнула Алексия.

- Подумай о своем сыне, Алексия, подумай об Александре. Я хочу подарить тебе корону Василисы, твой сын станет наследником. Персей... у него нет власти. Возможно, в Наттолии у него и есть сподвижники, но в Василисе он остался один.

- Это измена.

- Это не измена. Персей всего-навсего бастард. Он самозванец и узурпатор.

- Этот «самозванец» доверил тебе командование армией, и теперь ты собираешься предать его доверие? – резко, желчно изрекла цесаревна.

- Тем самым он пытался купить мою верность, - отрезал Елизар.

Поезд, издав низкий долгий гудок, и как будто бы с силой выдохнув, дернулся и встал. Глорий недовольно нахмурился: что опять за черт?! Доместик пошел к начальнику поезда и увидел, что тот, высунувшись из дверей о чем-то разговаривает со стоящим на перроне друнгарием. Рядом с офицером находилось еще несколько человек в гражданском. В одном из них Глорий с удивлением узнал отца Матвея, с которым был знаком еще во времена своей службы на Востоке. Было пасмурно и туманно, но доместик разглядел за спинами этой странной компании серый строй солдат, над которым колыхалось зеленое знамя Западного Наместничества.

«Случилось что-то серьезное?» - тревожно подумал Глорий. Начальник поезда ругался с друнгарием:

- Какого беса Вы тут творите, голубчик?

- Что-то серьезное? – спросил подошедший Глорий.

- Да эти… скоморохи! Перегородили пути. Не проехать, - ответил начальник поезда.

- В чем дело, друнгарий?! Здравствуйте отец Матвей… - громко обратился к стоящим на перроне князь Клен.

- Доместик! – друнгарий вежливо склонил голову – Я первый витязь наместничества Андрей Калин, друнгарий дружины Западного Наместника князя Арсения Тиса. По приказу архистратига Империи, светлого князя Елизара Калина я вынужден задержать Вас, доместик, до окончания судебных разбирательств…

- Разбирательств?! Каких к чертям собачим, разбирательств?! – крикнул Глорий.

- Дядя… э-ээ… архистратиг Елизар Калин выдвинул против вас серьезные обвинения. Приказ о взятии Вас под стражу подписан Императором, - ответил друнгарий.

- Дядя, значит… - задумчиво проговорил Глорий. – Ну что ж, вы дадите мне полчаса на сборы?

Друнгарий кивнул. Глорий вернулся в вагон. Он извлек из под сидения ларец, с которым не расставался всю дорогу. Раскрыв его он вытащил небольшой приборчик, похожий на пудреницу. Глорий раскрыл его. Перед глазами развернулась паутина чужой половины и в сизом облаке, через несколько минут, проступило лицо Митридата, лихого каттапракийца и Восточного Наместника.

- Глорий?! – удивленно воскликнул Митридат. – Что происходит?

- Мятеж. Елизар Калин предал Императора. На его стороне большая часть аристократии, значительная часть армии. Меня задержал племянник этого сукина сына, на полпути к Дендорису. Я подозреваю, что у тебя в провинции мятеж возглавит Денис Калин. Подошли к нему убийц. У нас ведь в Арнайи есть свои люди, не так ли? Вот еще что… Империя обречена. Калин хочет узурпировать власть, устранив Персея и меня… ты сейчас где, кстати?

- В резиденции, в Фаранке.

- Отлично! Мой кабинет… он ведь так и опечатан, да?

- Да…

- Пойдешь туда. Перед тем как войти скажешь: «Ивы свесили ветви к воде» - и дверь откроется. Там в столе, в верхнем ящике, лежит документ. Поставишь число… скажем вчерашнее. Это указ о предоставлении Наттолии независимости, подписанный Императором Вереском и скрепленный Императорской печатью.

- Откуда он там?

- Я его давно состряпал. На всякий случай. Это придаст твоим действиям большую законность.

Персей заканчивал завтракать, когда в залу вошел Елизар Калин в сопровождении двух друнгариев. В последнее время князь имел дурную привычку всюду ходить с телохранителями. Император поморщился. Отложив прибор и отодвинув тарелку, он неприязненно посмотрел на архистратига.

- Ну, и что опять случилось? – сварливо поинтересовался Вереск.

- Боюсь, у меня плохие новости.

- С чего бы это им быть хорошими? –фыркнул Персей, - Давай, выкладывай, не томи.

- Наттолийские части, расквартированные в Василисе, ночью дезертировали. Эпида и Никифия заняты войсками мятежного Митридата. Сегодня утром пришли новости из Твердиславля. Там начались волнения. Боюсь, что Северное Наместничество так же намеревается отпасть от Империи… Я подозреваю, что в беспорядках на севере так же замешан Глорий.

- Да, подложил он мне свинью, - буркнул Император, - Что Вадд?

- Вместе с отцом Матвеем. Как Вы понимаете, показания Варфоломея Вадда мы не можем придать огласке. Однако его участие в следствии может оказаться полезным. В конце концов, именно его подозрения и заставили нас арестовать Глория.

- Я не могу понять, почему?! Почему Глорий… это в голове не укладывается, - мучительно проговорил Персей.

- Вы… любили его? – тихо спросил Елизар.

- Не так, как он предпочитал любить мальчиков, - криво улыбнулся Император, - Он казался верным другом.

- Ваше величество! Я прошу и требую, чтобы Вы лишили Глория титула и прав на престол.

- О!.. да… - нахмурился Вереск – Действительно, он же может претендовать… хотя, как мне кажется, следующим после меня идет маленький Александр, разве нет?

- Он бастард, Ваше Величество.

- Я тоже бастард, - резко ответил Персей, - Пока ты был занят арестом Глория и прочими неурядицами я переговорил с Алексией. Я назначаю ее своим доместиком. Назавтра назначено внеочередное заседание Светлого Совета. Князьям или их представителям будет представлен  новый доместик, а так же предложен новый законопроект о престолонаследии.

- Закон о бастардах? – усмехнулся Елизар.

- Нет. Другой закон. Закон о том, что Император Славной Империи волен сам выбирать себе наследника.

- Смело. Но не уверен, что этот закон пройдет.

- Пройдет, - улыбнулся Персей, - многие из тех, кто могли проголосовать «против» на Совет приехать не смогут. Что же касается их представителей… ну, Мы со многими переговорили.

- Понятно…

- Кстати, Елизар, я рассчитываю на твой голос.

- Можете не сомневаться, Ваше Величество, - поклонился Калин.

«Мы все сгорим в пламени. Точно сгорим, я знаю, дружок» - мысли отставного доместика, пресветлого князя Глория кружились в голове, как листья клена, в пьянящей осени старого парка. Он с детства знал всю прелесть зла, и мучился видениями Бездны. Когда-то собственная природа, подверженная мерзким устремлениям и отвратительному физическому и духовному разврату взвивала в нем штандарты негодования. Когда-то он сожалел и мучился, потом… потом в его жизни появился Тезей и для сожалений не осталось места. Страсть охватила Глория, как огонь охватывает сухие ветки. Тезей был так красив, так сиял весь, что при всей своей распущенности выглядел настоящим ангелом. Да, именно от Тезея Глорий научился не бояться своих страхов и вместе с тем, Тезей был тем человеком, который не давал Клену зайти слишком далеко в пути тьмы. Нечто мерзкое подтачивало Глория, разрушало его душу. Нечто, чего Глорий безумно боялся, пока не столкнулся лицом к лицу. Чужая Половина ждала его долгие годы. Он звала его, манила, и он радостно бросился в ее объятия. Но тогда, когда был жив Тезей Глорий еще ловко балансировал над бездной, словно там был натянут канат. И, наверное, был шанс пройти и не оступиться, не ухнуть… но Глорий этот шанс упустил.

На допросах присутствовали отец Матвей и Варфоломей Вадд – в высшей степени странная парочка. Но они умели задавать вопросы. Такие вопросы, от которых напрочь очерствевшая, казалось бы, душа Глория надрывно стонала и корчилась от боли. Князь чувствовал отчаяние, ярость и… стыд. Но ярость уходила, ей не удавалось заглушить стыд, и все чувства Глория заполняло черное безумное отчаяние. Да, его мучители умели задавать вопросы. И он им отвечал. Правдиво и честно. О нет! Против Глория никто не применял пыток. Просто после ареста в Клене вскрылись старые, давно вроде залеченные раны, а сил и желания врать – не было.

Глорий рассказал все. Как он жил с отцом и матерью в загородном имении Кленов, где было тихо и уединенно. Как он учился в военной школе, как познакомился с Тезеем, как служил в Арнайе, где столкнулся с тайной Чужой Половины…

- Исаак Бен Исайя – тот еще лис, - рассказывал Глорий – Ему как-то удалось разжиться материалами по Чужой Половине, и он собирался передать их мне… за определенную плату, конечно. Я должен был встретиться с ним на рыночной площади, но Исаака убил Сомар. Я ворвался разгневанный в его архив, убил старика и забрал все, что меня интересовало себе…

- Значит, Сомара убил-таки ты, - хмыкнул Матвей, - я догадывался.

- Это мелочи, по сравнению с другими убийствами, - криво улыбнулся Глорий – Собственно, именно этот сюжет моей биографии вас интересует. Знаете, после смерти Тезея я… Нет, не так… Мне вечно чего-то не хватает, отец Матвей. Моя душа разрывается между любовью и ненавистью, страстью и безмятежностью, отчаянием и надеждой. Этот мир не устраивал меня. Я решил расшатать его. Это несложно, особенно, если ты не один. А я был не один. Прежний мир, господа, доживает последние дни. Времени осталось так мало, Варфоломей, а мы так не готовы… ты это понимал, я это понимал.

- Сейчас все висит на волоске, но шанс есть. В этой войне, если победим мы а не Ордена… есть шанс, - ответил Варфоломей.

- Мы победим, не сомневайся, - усмехнулся Глорий – Но нам нужна отсрочка. В большой Вселенной нет места для нас, и ты это отлично знаешь Варфоломей. Ты рассчитывал развязать войну с Дуатом, Большую Галактическую Войну, не больше не меньше. Войну, к которой неизбежно присоединиться Джанна. Чего ты добивался, Вадд?

- Кажется, это мы тебя допрашиваем, разве нет? – заметил лиилит.

- Хорошо, тогда я продолжу. Ты очень мало рассказывал мне о других мирах. Ты говорил о том, что грядет большая война, пугал Дуатом, запрещал пользоваться ключом. Ты врал Вадд. Врал во всем. Ты – галактический преступник, лихой парень, рассчитывавший очень здорово нагреть руки на нашем отсталом мире. Хорошо, что я тебе не поверил, правда? Уважаемый отец Матвей, этот лиилит вместе со мной организовал убийство Императора Деметра.

- Это ложь! – прошипел Варфоломей.

- Это правда. И отец Матвей должен знать, потому что перед своим арестом я не только связался с Митридатом и скомандовал своим агентам начать беспорядки в Твердеславле. Я связался с Алексией. Через нее новости должны были дойти до отца Матвея очень быстро, я прав?

- Ты прав, Глорий – вздохнул Матвей. – Варфоломей Вадд, доместик империи Алексия Вяз нашла в кабинете Глория Клена много очень любопытных документов. Нижайше прошу вас, не оказывать сопротивления и проследовать под стражу до прибытия… э-ээ…

- Человека из Службы Межзвездной Безопасности, - подсказал Глорий.

- Откуда?!.. – возопил Варфоломей.

Глорий ничего не ответил, только широко улыбнулся. Когда лиилита увели, отец Матвей тяжело, вздохнув, сказал:

- Продолжим, Глорий? Что вы планировали с Варфоломеем?

- Мы намеревались возвести на престол Климентину и Персея. Точнее, это Вадд намеревался поступить так. Я убил Климентину, а затем устроил смерть Василия.

- Но зачем?! – воскликнул священник.

- Первое убийство – маленькая месть Персею. Второе же было необходимо, чтобы возвести его на престол.

- Странно, сначала – месть, а затем – возведение на престол.

- Увы, люблю, скотину.

- Прости? – недоумевающее, насупился святой отец.

- Ну, я люблю Персея, - скривился, будто от зубной боли Глорий - Но, увы, он отверг меня в свое время.

- Значит, - медленно проговорил отец Матвей – Ты убил Климентину, чтобы отомстить, а Василия, потому что любил Персея и хотел сделать его Императором.

- Все верно, - кивнул Глорий.

- Господи, какой ужас, - прошептал священник.

- Ужас, конечно, - вздохнул Глорий. – Я обуреваемый страстями безумец, безумец, чье безумие и чьи страсти заточены в прочную клетку рассудка. Я порочен и грешен. С этим ничего не поделаешь.

- И ты не раскаиваешься?

- Я ни о чем не жалею и меня не пугает Ад. Меня тошнит от многого, что я совершил в своей жизни, святой отец. Но это я. Такой, какой есть. Уже поздно что-либо изменить. Я не собираюсь отказываться от самого себя…

В комнате повисло долгое, тяжелое молчание. Наконец Глорий нарушил его:

- Есть кое-что, о чем я должен вам рассказать, отец Матвей… о моем сыне. Я прошу вас во всех неурядицах, во всех смутах, что последуют после моей смерти помогать моему сыну и его матери.

- У тебя есть сын?

- Александр.

- Кажется, я догадываюсь… - осторожно проговорил священник.

- Позаботьтесь об Алексии, прошу вас. То, что было между нами… это сложно назвать любовью. Мы, просто, слишком боялись любить друг друга. Мы – дети чужой половины и обречены на одиночество.

Персей Вереск сидел в тронном зале и мрачно разглядывал начищенный паркет. Власть ускользала из рук, Империя сыпалась, как карточный домик. Весь мир сыпался. Новости от союзников шли неутешительные: несколько провинций откололись от Хелемской Империи, консул был вынужден подать в отставку, совет министров заседает уже третьи сутки. В Чоране перебои с поставками продовольствия в крупные города вызвали массовые беспорядки, императора не пускают в столицу, он находиться с семьей под домашним арестом. С другой стороны, орден Некромантов разгромлен, чернокнижники тоже почти вышли из игры. Огромную опасность представляет Орден Вервольфа, но до Славной Империи ему пока не добраться…

В тронный зал вошел Елизар, как всегда с охраной. Пятеро витязей с пиками хмуро маячили за спиной архистратига.

- Да? – обратился Император к Калину.

- Знаешь, никогда не думал, что это будет так сложно… для меня, - проговорил Елизар.

- Никогда не сомневался в твоих способностях, Елизар, - горько улыбнулся Персей. – Дерзай.

Елизар вздохнул и проговорил:

- Знаешь, ты не так уж и плох, как я пытался себя убедить… Просто…. Просто так получается, Персей, что в этом бушующем океане мы оседлали разные волны. Даже если бы я и хотел, то ничего не смог бы сделать.

- Главное – захотеть, - мягко улыбнулся Император – Всегда можно сделать что-то. Не обязательно это что-то окажется нужным, полезным и мудрым. Но он будет правильным.

- Ты тонешь, Персей. От корабля, плиархом которого ты был остались только щепки.

Персей задумчиво прищурился и продекламировал:

- В бушующем море, в соленых холмах, куда принесет волна та,

на чей пенный гребень случайно залез? не ждет ли тебя пустота?

- Чьи это стихи?

- Тезея Мака. Он был другом Глория Клена и погиб в Наттолии совсем молодым парнем, так что мало чего успел сочинить за свою жизнь. Он казался таким легкомысленным, но иногда выдавал совершенно потрясающие фразы.

- Вереск… - проговорил Елизар. Слова встали у него в горле комом, и он горько молчал.

- Делай свое дело, Калин, - сказал Персей. – Об одном прошу: позаботься об Алексии, и ее малыше, хорошо?

- Да, Ваше Величество, - кивнул архистратиг. А потом сделал свое дело: насаженная на пику голова последнего императора Славной Империи была вынесена на балкон, где ее увидела шумящая темная толпа, похожая на бушующий океан – соленый и беспощадный.

Ночь перед смертью пахла морем. Глория перевели из подвалов в башню. Его последнее пристанище оказалось круглой маленькой камерой с тремя узкими стрельчатыми окошками. На каменном полу валялся тюфяк, но Клен даже не глянул на него. Он дышал ночью, наполнял себя жгучей тьмой. Небо, конечно, все в тучах – ни звезд, ни луны, но ветер с моря, свежий западный ветер нес в себе крупицы света – непостижимого, необъяснимого. Глорий чувствовал на губах горечь, сердце противно выворачивало. Даже тени оставили его. Никто не трогал его до самых предутренних часов. Около четырех Глорий услышал слабое пение и тягучие звуки какого-то незнакомого инструмента. Тихий женский голос окликнул его и Глорий обернулся. Перед ним стояла та, что бежала и была изгнана. Лицо ее было бледно, сквозь полупрозрачное платье просвечивала точеная фигура. Глаза Лиилит сияли, она была торжественна и мрачна.

- Глорий! – повторила она свой призыв, а Глорий продолжал молча стоять.

Лиилит шагнула к Клену и обвила его шею длинными холодными руками. Голрий подумал, что кожа ее необыкновенно бела. Потом был поцелуй, он был так сладостно горек, что Клену показалось на миг, будто он умер. Глаза его вдруг широко раскрылись, и он увидел всю паутину Чужой Половины, а так же нечто, находящееся в самой сердцевине ее.

- Господи! – прошептали его губы. А Дочь Божья, лукаво улыбнувшись на прощание, рассеялась в воздухе, словно дым. Глорий опустился на пол и закрыл глаза. Ему снилось, что чьи-то большие и сильные руки качают его и поют колыбельную песню.

Утром его провели по открытой галерее, и вдали он увидел море. Потом он спустился по лестнице в колодец двора. Здесь было многолюдно. И на галереях, что выходили во двор, тоже находилось не мало народу. В центре двора был вкопан столб и готов костер. Глорий сделал первый шаг по двору, когда неожиданный гул и дрожание земли заставили его остановиться. Лица всех собравшихся устремились в небо, откуда на город падало нечто ужасное и темное, грозящее поглотить всех – и грешных и невинных.

На столицу Западного Наместничества в то утро обрушилось Гнилое Пламя – последний, яростный плевок Ордена Чародеев. Огонь стер с лица земли весь город и всех его жителей, оставив только обгорелые руины и пепел.

Глорий, отстранив замершую в изумлении стражу, сделал еще один шаг вперед. Он знал, что шансов на спасение нет, но вдруг взгляд Глория прояснился, и лицо просветлело. Он ни о чем не жалел, хотя во многом раскаивался.  Избрав путь Чужой Половины, он был верен ему до конца, но только сейчас, стоя на пороге смерти, он вдруг понял, насколько глубоко заблуждался, думая, что Господь отвернулся от него. Нет, он внимательно, терпеливо и нежно наблюдал за каждым шагом своего горячо любимого чада и смиренно принимал все его поступки – дурные и хорошие, и нисколько не сомневался, что Глорий примет Его. И, переставший уже надеется на спасение сын, мужественно приготовившийся принять ту участь, которая уготована ему – отступнику и злодею, - поднял взор и встретился взглядом со Всевышним. И сбросив все грехи свои и большие и малые, оставив их в мире бренном, он шагнул из жизни смертной, в жизнь Вечную.

Кругом одни варяги

Начитавшись древних саг

Рюрик сделался варяг,

Варяги,  варяги,

От них одни напряги.

Собирается в набег

Вещим прозванный Олег,

Тот еще Олег моряк,

Тоже, говорят, варяг.

Варяги, варяги,

От них одни напряги.

Шел в полюдье Игорь князь,

А его древляне - хрясь!

Хочешь стой, а хочешь - ляг,

Игорь тоже был варяг.

Варяги, варяги,

От них одни напряги.

И не Ольги то вина,

Что варяжская жена,

Хоть крестили так и сяк,

Все равно в душе варяг.

Варяги, варяги,

У всех от них напряги.

Святослав, хоть чуб носил

Все равно варягом был,

Был неравнодушен к салу,

А отправился в Вальгаллу.

Варяги, варяги,

Кругом одни варяги.

Вот Владимир - вроде князь,

Но варяжская ведь мразь!

Силой грады брал и баб,

А крестился - божий раб.

Варяги, варяги,

От них одни напряги.

Варяжский гость

Викинг Мойша бен Исайя

Возвращался из Китая,

Танцевал в пустыне тверк -

Настоящий берсерк! 

Про Одина

Висит Один на суку,

Хрен намотан на клюку,

Если спросишь "на хрена?"

То клюкой получишь: "На!"

– Уж не Наполеон ли какой будущий и нашу Алену Ивановну на прошлой неделе топором укокошил? – брякнул вдруг из угла Заметов.

Ф.М. Достоевский "Преступление и Наказание"

Вся эта история с доцентом Соколовым очень взбудоражила меня своей жуткой атмосферой. Это же прямо вот шикарная идея, замечательный сюжет для триллера-детектива. По мотивам этого убийства можно столь много всего накрутить... Для добавления "перчинки" в сюжет художественной прозы, "по-мотивам", можно превратить жертву из юной девушки, в прекрасного юношу, например. Вообще моя больная фантазия уже придумала кучу интересных поворотов, когда по-ходу действия мы не очень понимаем - а действительно ли "пофессор" убил свою жертву. Каркас сюжета такой:

1 серия. В реке вылавливают профессора с пакетом - в пакете отрубленные руки. При обыске в квартире находят расчлененное тело. Профессор во всем сознается. Вокруг дела нагнетается истерия, на профессора потоками льется говно.

2 серия. Профессор заявляет, что жертва кидалась на него с ножом/топором/саблей. Всплывает информация о возможных других жертвах профессора. Соседи не слышали выстрелов, но слышали звуки ссоры.

3 серия. Воспоминания профессора. После ссоры в квартире бардак. Будущая жертва уходит. Профессор напился. Наутро он принял гостей и уже потом обнаружил труп в одной из комнат. Он не помнит - убил ли жертву он или кто-то еще. Профессор решает избавиться от тела.... В это время ему звонят и спрашивают об интервью, которое он должен дать через несколько дней. Профессор сразу же говорит: "меня ограбили, давайте проведем съемку в университете, а не у меня на квартире".

4 серия. Вдруг оказывается, жертва уходит ночью к друзьям. По дороге на нее в подворотне нападает неизвестный. Жертва достает оружие, которое взяла с собой из профессорской квартиры. Рикошет. Смерть. Неизвестный оказывается одним из ненавистников профессора. Он решает дождаться когда профессор уйдет из квартиры встречать друзей. Проникнув в квартиру злоумышленник обставляет дело так, будто жертва покончила жизнь самоубийством, но при этом делает еще три выстрела в голову - чтобы в случае чего, версия с самоубийством не сработала и во всем обвинили профессора. Профессор возвращается. Через какое-то время находит труп. Решает, что жертва покончила с собой. Профессор избавляется от тела. Он боится, что в смерти обвинят его и начинает избавляться от тела.... 

И да, конечно, эта история имеет не так уж много общего с реальностью, но зато какой кровавый психологический триллер можно замутить! 

Планета Хор

Правда

Горькая правда проста и страшна -

Добро сильнее любого зла,

Но только если добро будет зло

Елдашить дубинкой врагу в табло.

Нельзя без молота рушить стены,

Без голоса пушек и воя сирены,

Вон, оглянись на зарю свободы -

Там кровью окрашены тихие воды.

Так было раньше и будет впредь -

Придется кому-нибудь умереть.

Выстрелом в спину, ядом во фляге,

Росчерком ручки на белой бумаге.

Нет, не верьте тем кто твердят,

Что можно без ружей вычистить Ад.

Глава 1    Глава 2

Глава 3

День первый. Под занавес

Я растерянно лежал на кровати и далекий-далекий потолок медленно куда-то уплывал. Легкий ветер с юго-востока был ласков и свеж. Я быстро заснул и проспал до самого вечера.

Мне снилось море. Холодное серое море, огромные волны и маленький кораблик, качающийся на волнах. Безумный смех Гвидо заглушал шум моря и свист ветра. Я видел только мокрое скалящиеся лицо своего друга. Очень бледное лицо. Очень серое.

Впереди, как морок, маячили две черных скалы. Два перста, указывающие в небо. Они то показывались, то вновь исчезали.

Нашу старую лоханку несло прямо на эти скалы. Гвидо преодолел отделяющее нас расстояние за секунду. Я, вжался между ящиками с контрабандой и судорожно вцепился в какую-то веревку. Гвидо склонился надо мной, и ободряюще закричал мне на ухо:

- Поверь. Это не буря. Море в это время года никогда не бывает спокойным, но…, короче, все нормально.

- Да пошел ты! - огрызнулся я. Больше всего это походило на жалобное мяуканье. - Никогда больше с тобой...

- Эй, не бойся. Вон у тех скал нас будет ждать эльфийский корвет.

- Угу.

- Парень, тебе здорово повезло! - рассмеялся Гвидо. - Мы уже сколько в море, а тебя до сих пор не стошнило.

- Морской болезнью Бог меня не наградил, - криво улыбнулся я. - Скажи мне, друг, а почему ты такой серый? Тоже не по себе, признайся.

- Дело не в море. В тех скалах, - ответил Гвидо...

А потом из черноты, из ада серых волн и низких туч выплыл черный хищный корабль о черных же силовых парусах.

- Черт! - воскликнул мой друг, увидев черный силуэт.

- Что? Это не эльфы?

- Эльфы ходят под белыми или алыми парусами. Это “яскил”. На таких ходят Дети Лиилит.

- Кто?

- Вампиры.

- А?!

- Вашу мать! - рявкнул Гвидо своим подчиненным. После чего начал отдавать приказы, из которых я понимал только матерную составляющую. Впрочем, не уверен, что те слова, что я почитал за специальные морские термины, тоже не были матом.

В треске, в яростном грохоте, в ослепительной вспышке я увидел, несущуюся к нашему кораблику смерть. Стрелял яскил. Стрелял чем-то страшным и жутким. Но мы уклонились, только что-то царапнуло борт. А потом с визгом взвились в воздух страшные зубастые твари, с длинными чешуйчатыми хвостами.

Прозвучала длинная музыкальная фраза на прекрасном эльфийском - это ругнулся Гвидо. И я проснулся.

В дверь настойчиво стучали. Я вскочил с постели. Заморгал часто-часто. Что за сны сняться?!

Я открыл дверь. На пороге стояли младшенькие мои кузины и двое слуг.

- Ой, Антонио, с тобой все в порядке? - прощебетала Лиза. - Ты не вышел к обеду, но мы не стали тебя будить...

- Как беседа с нашим бравым капитаном Королевской Стражи? - вежливо поинтересовалась Люсия.

- А! Все нормально, не стоит беспокоиться - отмахнулся я. - Сколько я продрых?

- Ты проснулся как раз к балу, - улыбнулась Люсия.

- Ага, приводи себя в порядок, и... мы ждем! - кузины весело помахали мне ручками и ушли. Один слуга отправился с кузинами, другой остался.

- Мне приказано проводить Вас, когда будете готовы, - сказал он.

- Спасибо, - искренне отозвался я. Мысль о том, что мне не придется искать кузин по всему замку, несказанно вдохновляла.

Я быстро принял душ, оделся в чистую одежду (не то чтобы очень парадную, но какого хрена?).

Увидев столы с закусками и вином, слуг, снующих с подносами между забавно одетых аристократов, я понял, что голоден.

- Антонио! - ко мне подлетела Люсия. За руку она держала худого рыжего юношу с наивными голубыми глазами. Совсем в моем вкусе юноша, если честно, только, если я правильно понял, это и есть воздыхатель кузины, тот самый Эмилио.

- Антонио! Позволь тебе представить моего хорошего друга - Эмилио Гуанеро, - ну вот, как я и думал. Круглое лицо Эмилио стало еще круглее, расплывшись в широкой, приветливой, но немного застенчивой улыбке.

- Очень приятно познакомиться с Вами, Антонио... - голос у Эмилио оказался тихим и ясным. Он мне напомнил холодный поток горного ручья, сверкающий в лучах восходящего солнца. Эльфы называют такой голос голосом ветра. А это большая редкость для людей, в большинстве своем говорящие голосом земли.

- Здорово, что кому-то во дворце приятна моя физиономия, - усмехнулся я и подмигнул кузине. - Ты, не в счет: я знаю, что вы с Лизой рады меня видеть всегда и в любом количестве.

- Люсия говорила, что Вы в совершенстве владеете эльфийским, - потупился Эмилио. - Я тоже изучаю этот прекрасный язык и мне...

- Ты учишь эльфийский?! - воскликнул я. - И как успехи?

- Очень скромные, - вздохнул юноша. - Хромает произношение, и я не совсем уверен, что преподаватель правильно произносит некоторые слова...

- Да?

- Те, кто с детства привыкли слышать и говорить голосом земли с трудом осваивают эльфийскую речь...

- Не всегда, - возразил я, тут же вспомнив Гвидо, ругающегося на эльфийском. - Есть у меня знакомый - эльфийский знает превосходно, но голос его - это голос земли. Ты представить себе не можешь, что он выдавал на эльфийском! Даже иные эльфы краснели... как ты сейчас.

Эмилио действительно покраснел.

- Антонио, Эмилио! Прекратите... - взмолилась Люсия. - Мне скучно слушать вашу дурацкую болтовню. Лучше, дорогой кузен, расскажи, как прошла твоя беседа с Энрике.

- Очень хорошо прошла, - кратко ответил я.

- А подробнее? - насупилась сестра. – Что там случилось с беднягой-Мигелем?

- С Мигелем случилась смерть, Люсия. Это все, что я знаю. Что касается капитана Энрике, то он мне понравился: хороший мужик, умный.

- Я слышала, он тебя подозревает, - заметила кузина. Я фыркнул:

- Глупости! Просто я хорошо знаю внука Мигеля. Правда, я не подозревал, что Мигель – дед этого самого внука. Точнее. Внучатый племянник…

- Эй, постой! Но у Мигеля нет внуков! – остановила меня Люсия. Этот категоричный, бесцеремонный  жест рукой нехорошо мне напомнил старшую ее сестру – Анну. Впрочем, Люси – не Анна. И ручка у нее полегче. Помню, во время моего последнего визита ко двору дяди, я получил от Анны замечательную пощечину.  Как на ногах устоял – непонятно. Там, ясное дело, не без колдовства обошлось: чтобы девушка, и с такой силищей?! Где это видано?!

- Я же говорю, внучатый племянник. Внук брата Мигеля, - покорно объяснил я.

- Люсия! – взмолился Эмилио, - Хватит об этом! Мне ваши страшные дворцовые тайны совершенно противопоказаны!

- Ха! И это говорит Гуанеро! – усмехнулась кузина. И тут пришел мой черед задавать вопросы.

- Постой-ка, кузина, твой ухажер нам, случаем, не… - вопрос свой я так и не закончил. Люсия перебила:

- Он прямой потомок Карла XI, короля Объединенного Королевства Аргилона и Курбимунта. Короче, наш дальний родственник.

Карл XI был сыном Алисии Корбо, дочери Карла IX, по прозвищу Лисья Харя и Хуан-Антонио - брата Аргилонского короля. Когда войска Карла IX подошли к столице Аргилона, командующий защитой молодой Хуан-Антонио сумел договориться с хитрым королем Курбимунта. Вскоре Хуан-Антонио сверг своего брата и женился на Алисии, а его сестра вышла замуж за сына Карла IX, Диего.

- Очень дальний, - поспешил заметить Эмилио.

- Ага, еще один претендент на королевский престол.

- Чего?! – изумились оба. Поразительное единодушие. Может быть, у их отношений действительно великое будущее.

- У Гуанеро есть наследник. У Корбо – нет. Если учесть, что Корбо стали королями исключительно благодаря тому, что вовремя породнились с Аворро и Гуанеро, то я не вижу причин, по которым Эмилио, не может быть выдвинут в качестве претендента на трон Аворонского королевства, в том случае, если дядя умрет.

- У тебя прав с тысячу раз больше! – фыркнула Люсия.

- Но, есть два больших “но”, – улыбнулся я. - Во-первых, я бастард, а во-вторых, мне королевство даром не нужно. Лучше быть помощником первого консула в Ойслоне, чем королем в Аргилоне, - так говаривал один мой знакомый, с эдакой издевательской ухмылочкой поглядывая на меня.

- Скажи это своему деду, первому консулу Ойслона, - Люсия уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на меня. – Посмотрим, что он тебе скажет. Впрочем, если он тебе просто надерет уши, он будет совершенно прав.

- А ты и правда выросла, сестричка, - с уважением сказал я. – На самом деле мне просто лень. А всякие интриги меня никогда не забавляли.

- Предоставь это сестрам. Интриги – женское дело, – заявила возникшая неизвестно откуда Лиза. – Мужчины только все портят. От тебя только и требуется, что корону в нужный момент нацепить… надеюсь, это произойдет не скоро. Не хотелось бы остаться круглой сиротой, в четырнадцать-то лет. Одна Анна ничего не сможет сделать.

- Слушайте, - глядя на невинные лица двух таких прекрасных и юных кузин, меня посетила неожиданная догадка. – Это не вы подкинули Анне идею, насчет того, что меня можно усадить на трон?

- Скажем так: из всех вариантов рассматриваемых Анной, нам больше понравился тот, где ты становишься королем. И мы его активно лоббировали всеми возможными средствами.

- Лисы, - выдохнул я. – Самые настоящие Лисы.

- О! Мои обожаемые кузины! – к нам направлялся Хуан-Риккардо. Жалко я ему тогда не вмазал, а то бы он с синяком сейчас ходил… впрочем, нет: избивать детей – это подло. С чего это я на него тогда сорвался… и вот сейчас тоже завожусь…

Хуан-Риккардо кивнул мне:

- И наш блудный кузен тоже здесь… С каких это пор всякий сброд пускают в приличное общество?

- Ты это про себя? – фыркнул я.

- Что тебе надо? – напряженно спросила у инфанта Люсия.

- Я тут услышал одну замечательную новость и решил сразу же с тобой поделиться, - гадко улыбнулся Хуан-Риккардо.

- Очень надо слушать твои мерзкие новости, Риккардо, - поморщилась Лиза. – Они всегда плохо пахнут.

- Эта новость вам понравиться, обещаю, - виконт Аргилона торжествующе оглядел нас и только тут, кажется, заметил Эмилио. Потому что глаза его как-то особенно хищно сощурились, а изгиб губ стал еще гаже. – О тебе новость, Гуанеро.

- А? – юноша чувствовал себя не в своей тарелке. Потерянно так чувствовал. А Хуан-Риккардо сказал:

- Что вылупился, виконт? Надеюсь, ты не окажешься мятежником, как твой отец.

- Чего?! – проревели мы, все четверо.

- Фердинанд Гуанеро спелся с Ойслонскими пиратами и разбойниками из Грен-Рикки. Сегодня я подписал указ об аресте виконта, но он оказал сопротивление… и был убит.

Эмилио побелел. А потом пропел длинную фразу на эльфийском. Девушки непонимающе взирали на него. И слава Богу, скажу я вам. Впрочем, Хуан-Риккардо тоже ничего не понял.

- Вы, виконт, умом тронулись? - ехидно спросил он.

- Ты не должен жить, Хуан-Риккардо, - очень холодно сказал Эмилио. А я активировал одно из самых страшных заклинаний, бывших в моем арсенале. Хуана-Риккардо должен был объять неописуемый ужас, а потом, обделавшись, инфанту надлежало рухнуть в бессилии на пол, и провалятся в беспамятстве около часа. Была еще куча последствий, вроде слабости, тошноты и ночных кошмаров на очень, очень долгое время (от года до... ну, некоторые всю жизнь мучаются). Короче, страшное было заклинание.

Хуан-Риккардо позеленел. Сжал в кулаки ладони. А потом его вырвало.

То есть, сознания он терять не собирался.

Утершись рукавом, Хуан-Риккардо с ненавистью посмотрел на меня, презрительно на Эмилио и процедил сквозь зубы:

- Сын предателя, полнейшее ничтожество, волочиться за моей двоюродной сестрой, которая, мало того, что отвечает этому выродку взаимностью, еще и вьется вокруг старшего кузена, ублюдка и извращенца, ничего не скажешь, хорошие родственнички. Я уж молчу про сумасшедшего короля, что никак не подохнет... - инфант вскинул голову, оглядел зал, - неожиданно наступила полная тишина - и громко сказал, - Пожалейте несчастного старика! Устроили Содом и Гоморру! Интересно, вы уже пробовали это делать вчетвером? Антонио, кого ты больше хочешь трахнуть: Люсию Корбо или Эмилио Гуанеро?

- Тебя. Чем-нибудь тяжелым, и чтоб насмерть, - ответил я.

- Я убью тебя, - прошептал Эмилио.

- Убьешь? - Хуан-Риккардо усмехнулся. - Это я убью тебя, виконт. Любым оружием.

- Ты вызываешь меня на дуэль? - в голосе Эмилио звучала с трудом сдерживаемая буря. Холодный северный ветер нес шторм, переворачивающий даже большие эльфийские корабли. Это был ветер смерти. Ветер хотел убивать. Ветер звучал радостно и грозно.

- Да, я вызываю тебя на дуэль, - подтвердил Хуан-Риккардо.

- Дуэли запрещены, - вмешалась Люсия. - Эмилио, я не позволю тебе!

- Он вызвал меня, - Эмилио решительно оттолкнул девушку и шагнул навстречу Хуан-Риккардо. - Я принимаю вызов. Драться будем на шпагах.

Эмилио резко развернулся и обняв за плечи Люсию и Лизу сказал нам:

- Пойдемте, выпьем чего-нибудь, что ли?

Меня спокойный тон Эмилио нисколько не успокоил. Я чувствовал, парень нервничает. Очень. И на фига он принял вызов?

- Зря ты согласился, - сказал я Эмилио.

- То есть, как это, зря? - изумился юноша. - Я не мог отказаться.

Я высказался на эльфийском, в том духе, что в гробу я видел всех этих трахнутых на голову аристократов с их извращенными представлениями об этой, будь она неладна, чести. Попутно я скрасил скабрезными подробностями пребывание вышеупомянутых аристократов в вышеупомянутом деревянном изделии.

- Это какое-то старинное эльфийское пожелание удачи? - спросила Лиза.

- Нет, черт возьми! - рявкнул я. - Это попытка вразумить чертова дурака, чтобы он не лез на рожон.

Эмилио насупился. Я уж было набрал в легкие воздух, чтобы разразиться новой, еще более устрашающей тирадой, когда услышал знакомый бас:

- Что за дьявольщина здесь приключилась?! - в зал влетел капитан Королевской Стражи. И вид его был жуток. В руках он держал здоровенный меч, и меч этот пылал белым пламенем.

- Инфанта Хуан-Риккардо вырвало, - сказал кто-то.

- А потом, Хуан-Риккардо вызвал на дуэль Эмилио Гуанеро.

- А колдовал кто?! - грозно насупился Энрике.

- Я колдовал, капитан, - громко сказал я. - Только у меня ничего не вышло.

- А что там с дуэлью?

Толпа обступила капитана и начала что-то возбужденно ему втолковывать. Капитан был им без того мрачнее тучи, а тут весь словно почернел. Наслушавшись вдоволь, капитан направился ко мне.

- Какое заклинание Вы сотворили? - хмуро спросил он.

Я рассказал.

- Ничего не понимаю, - рассеянно сказал капитан. - Здесь было что-то другое. Намного более мощное... и жуткое.

- Мне показалось, что инфант Хуан-Риккардо как бы окутан защитным коконом.

- Коконом?

- Ну... что-то вроде щита, - пояснил я. - Понимаете, я совершенно уверен, что Хуан-Риккардо не колдовал. Однако кокон сработал, забрав часть его сил. Очень странно...

- Где он, кстати?

Я растеряно огляделся. Инфанта нигде не было.

Глава 4

Глава 1   Глава 2   Глава 3   Глава 4

Глава 5

День второй. Без перерыва на обед.

Я был внутри белоснежного кокона. Исчезли запахи и звуки. Небо потемнело, но жаркое белое солнце палило по-прежнему беспощадно. Солнечные зайчики облепили стены домов. В мягкой серой паутине, что окутывала здание эльфийского посольства, зайчики застревали, как мухи. Я сам чувствовал себя мухой, в плотном белом коконе. Откуда он взялся? Угрожающе заржал серебристый единорог, встал на дыбы, забил копытом.

- Тише, тише, все хорошо… - поспешил я утешить зверюгу. А потом подумал: с какой это я стати успокаиваю тупую тачку? Но тачка чудесным образом ожила, превратившись в настоящее чудовище из сказок. А если так, совладать с ним может только девственница… где я ему девственницу найду?! Даже в Аворонском королевстве, славящемся своими строгими нравами, невинную девушку не каждый день встретишь…

Мысли текли как-то особенно бредово в жутком коконе - в белом киселе обнимающем меня. Я пытался собраться: надо понять что происходит…

Было сложно, мозги отказывались слушаться, нормально работать, но, через некоторое время (возможно прошла вечность или чуть меньше) я заметил, что вокруг кокона жадно дышит рыжее пламя. Кажется, оно веселилось уже давно. Вся улица была залита огнем, и, черт возьми, это было волшебное пламя! Языки огня танцевали под чью-то дудку – один очень могущественный маг взялся за волшебную флейту и руководил величественным феерическим действом, итогом которого должен был стать некий инфант, зажаренный живьем, со всеми потрохами. Черти Дуата! Меня хотели убить…

Я решительно пресек все это безобразие – потушить пожар, вызванный магией достаточно легко, если в этот самый пожар кто-нибудь не подлил вполне настоящего масла или не подбросил дровишек. На каменной улице гореть было нечему. Я был защищен непонятным коконом, а единорог – тачка крутая, ей все нипочем: и жар и холод.

Когда огонь погас, исчез и кокон. Все верно, опасность мне больше не угрожает…

Я оглянулся: охранник стоял с отвисшей челюстью и пялился на меня.

- Что смотришь, Алессандро? Живой я, - ободрил я мужика.

- Ну, ты даешь, приятель! – восхищенно проговорил Алессандро. – Научишь?

- Знал бы, как это сделалось, научил бы обязательно… похоже, кто-то наложил на меня охранное заклинание.

- Значит ты под покровительством очень могущественного чародея, приятель… слушай, а ты, случаем, не инфант какой-нибудь?

- Я – бастард, - гордо ответил я. – Вольный ветер Ойслона я почувствовал на своих губах еще в колыбели… Разве может быть инфантом тот, кто с детства дышит отравленным воздухом Западных Городов?

- Поэт, - уважительно хмыкнул охранник. – Вызвать городскую стражу?

- Нет. Вызывай Королевскую. Скажи, что на инфанта Антонио Корбо неизвестным колдуном совершенно покушение… блин, от встречи с инквизицией мне не отвертеться!

“Привет, дед. Это опять я”.

“Здравствуй, внучек… что опять стряслось?”

“Кто-то чуть не сжег улицу перед посольством… и меня заодно”.

“Давно пора… - хмыкнул дед – Ты, что же думал, внучек? Охота на людей, даже на говнюков, дело опасное. Собственно, нет ничего опаснее охоты на говнюков, особенно если эти говнюки – маги. Они всегда норовят сами превратиться в охотников”.

“Дело не в этом, дед. В ответ сработало другое заклинание. Оно защитило меня, окутав чем-то вроде  кокона”.

“Любопытно… знаешь, внучек, я на тебя ничего не накладывал. Ты достаточно талантливый колдун, чтобы обезопасить себя надлежащими заклятьями”.

“Похожее заклинание лежит еще на одном человеке… Хуан-Риккардо. Только у него кокон черный, а у меня – белый”.

“Антонио, у меня нет времени разбираться с твоими проблемами. Решай их сам. Ты – охотник. У тебя есть все полномочия охотника на говнюков высшего ранга: ведь хорошей охоты пожал тебе я, а я, все еще, Первый Консул, пусть и самого задрипанного из всех человечьих государств”.

“Но…”

“Еще раз удачной охоты, внучек, и оставь меня в покое: у меня важная деловая встреча с поваром. Мы должны обсудить меню на завтра…”

- Черт возьми! – горячо воскликнул я. Из посольства выбежала перепуганная Анжела. За ней еле поспевал растерянный охранник. Посол Сержио неторопливо шагал последним, но я почувствовал его тревогу, стоило мне встретиться с ним взглядом.

- Господи! – Анжела подбежала ко мне, – Поверить не могу, что ты живой.

- Зато с этим куда легче смириться, чем с фактом моей смерти, правда? – хмыкнул я.

- Твоя правда, Антонио, - вздохнул Сержио. – Мы вызвали Королевскую Стражу. Сам капитан Энрике обещал примчаться.

- Хм, поздно махать руками – драка все равно закончилась, - печально усмехнулся я. – И что самое обидное: мне опять не избежать встречи с Инквизицией.

- На этот раз ваша встреча будет более теплой, учитывая обстоятельства… - заверил меня посол.

- То есть, с тыканьем куска раскаленного железа мне в грудь? – нервно рассмеялся я.

- Я хотел сказать, что на этот раз Инквизиция будет тебя защищать. В конце концов…

- В конце концов, не далее как вчера, я узнал, что в Инквизиции назревает серьезный раскол. И он может привести к очень печальным последствиям.

- Ха! Спасибо за эту новость, Антонио. Надо будет подумать, как использовать ее на благо Ойслона… если, конечно, твоя новость – правда.

- Источник сей новости – инфанта Анна. А эта барышня – далеко не первая сплетница в королевстве, зато на короткой ноге с Инквизицией, так что, ей можно доверять.

- Ну… - протянул гражданин посол. После чего на улицу бесшумно рухнули три черные хищные машины с гербом Королевского Дома и надписью “Королевская Стража” на сверкающих боках. Из одного транспорта вывалился мой ночной собутыльник. Бравый капитан Энрике Дальего рвал на себе волосы и метал из глаз молнии, сопровождающиеся громовыми раскатами его низкого голоса.

- Антонио! Что за дьявольщина здесь творится? – взревел он. Оказавшись рядом, он аккуратно взял меня за плечи и слегка приподнял. Наши глаза встретились.

- Ты можешь поставить меня на место, Энрике? – вежливо попросил я.

- Что?! – нахмурился капитан. Потом понял, смущено улыбнулся и пробормотал, - да-да, конечно…

- Здесь происходят очень странные вещи, Энрике. Не думаю, что улица – подходящее место для обсуждения той “дьявольщины”, что здесь произошла. Кстати, ты подобрал очень удачное определение происходящему…

- Забирайтесь в транспорт. Я везу Вас во дворец… гражданин посол не возражает?

- Все зависит от того, чего хочет Антонио, - ответил посол.

- Все в порядке, Сержио, - улыбнулся я, – капитан Энрике – друг. Ему можно полностью доверять. И, кстати, он вправе знать, что я вышел на Охоту.

Человеку, вышедшему на Охоту в Ойслоне стараются не мешать. Охота – это не месть и, часто, охоту на “говнюков”, как изволил выразиться мой дед, затевали те, кому “говнюки” ничего плохого не сделали. Охотник - не наемник. Ему не платят за охоту деньги. Охотник охотился в свое удовольствие, но ни один охотник  еще не останавливался, не доведя свое дело до конца. Получив пожелание хорошей охоты от Первого Консула я стал практически неприкасаемым. Это не было законом, но это было неписаной традицией – охотникам гражданина Первого Консула везде оказывали всяческое содействие и снабжали всем необходимым.

- Охота? – переспросил капитан. – Что еще за черт?! Неужели Вы говорили с гражданином Пабло Гонсалесом и получили от него благословение?

- Именно это я и сделал, - важно кивнул я, - Но самое интересное – в твоем кабинете.

Когда за моей спиной захлопнулась дверь капитанского кабинета, я вздохнул с облегчением и плюхнулся в кресло. Поскольку в кабинете имелись вкусные пирожные, я не смог отказать себе в удовольствии сначала отведать их, а уже потом принялся рассказывать о своих утренних похождениях. Не упуская, впрочем, возможности хорошенько подкрепиться сладостями.

Извечно мрачная физиономия Энрике, к концу моего рассказа стала мрачнее всех туч над континентом.

- У меня тоже есть новости, - буркнул капитан. – Куда-то пропал Эмилио Гуанеро.

- Вот тебе, курица, и яйца! – выдал я окончание одного пошловатого анекдота. Вообще, Гвидо утверждал, что этот анекдот – старая курбимунтская легенда, оставшееся в наследство современным жителям Аворона от тех, кто населял континент за сотни лет до прихода крестоносцев.

- Причем здесь курица? – отмахнулся Энрике, - Мое ведомство с ног сбилось, разыскивая виконта, но безрезультатно.

- Ха, а вы в халупе Хуан-Риккардо посмотрели?

- Вы думаете так просто устроить обыск в замке верховного виконта Аригилона? Ну, Вы шутник, сеньор Антонио! Впрочем, Вы правы: мы искали везде, кроме того единственного места, где он реально может находиться. Мы сбились с ног не потому, что мы дураки. Наоборот: мы отводили глаза инфанту Хуан-Риккардо. Пусть будет уверен, что его мы не подозреваем и отрабатываем версию, по которой Эмилио сбежал, спасаясь от правосудия, что неминуемо бы настигло сына пошедшего на предательство виконта Фердинанда. Впрочем, эту версию мы тоже отрабатывали…

- Ага, значит, ты все-таки подозреваешь Эмилио! Зря. Он показался мне таким благородным…

- Никого я не подозреваю, Антонио, - устало вздохнул Энрике. – Но проверить обязан.

- Мощно… кстати, наверное, со мной захочет побеседовать Инквизиция…

- Захочет, - кивнул капитан. – А Вы будете с ней беседовать?

- Буду, наверное. Куда мне деваться? – пожал я плечами. – Просто, мне ужасно не хочется.

- Плохие воспоминания? – хмыкнул капитан. – Наплюйте и забудьте, инфант: Вы сейчас весь в белом.

- Да… - задумчиво протянул я. - Судя по всему все дело в коконе.

- Думаете?

- Ага. И, кстати, у меня есть одна небольшая идейка… кинь-ка в меня каким-нибудь боевым заклинанием: посмотрим что получиться.

- Не советовал бы я Вам экспериментировать. Вдруг этот Ваш кокон – не такая уж надежная защита, или, что еще хуже, он одноразовый, и уже не сможет помочь, потому что исчерпал весть запас прочности…

- Ты кидай-кидай. Что-нибудь не смертельное, но мощное и неприятное.

- Ладно, - пожал плечами капитан и бросил в меня… что-то. Мир помутнел: я смотрел на него сквозь плотный белоснежный кокон. Заклинание жадно втягивалось в кокон, исчезая навсегда. Сейчас я смог внимательней изучить неизвестно откуда взявшуюся защиту. Она не была “одноразовой”. Она срабатывала каждый раз, когда против меня использовали магию. Она питалась частью моей силы и силой направленных на меня заклинаний. Защита была сплетена умело, и разрушить ее было практически невозможно. Разве что, обойти…

Кокон исчез через десять секунд.

- Сработало, - сказал я, расплываясь в счастливой улыбке. – И, кстати, я немного разобрался в том, как работает кокон.

И я изложил свои скромные соображения капитану.

- Это очень хорошо, инфант, - улыбнулся Энрике, - Возможно, Вам пригодиться это знание в одном небольшом деле, которое я хочу Вам предложить…

- Неужели прогуляться до замка Хуан-Риккардо? – насмешливо спросил я.

- Да, - кивнул капитан. – Вы неплохо соображаете, сеньор.

- Тогда…

В кабинет капитана настойчиво постучали.

- Да-да, кто там? – раздраженно спросил Энрике.

- Святая Инквизиция, сын мой… - раздался высокий мужской голос.

- Тогда ладно, - вздохнул капитан.

Дверь открылась, и пред нами предстал длинный сутулый человек, в серой бесформенной одежде, скрывающей все тело, кроме изящных кистей рук, с длинными тонкими пальцами, узкого лица, между резких линий которого брезгливо ко всему принюхивался длинный тонкий нос, и торопливо бегали маленькие черные глаза. Тонкие губы высокомерно кривились.

- Я Брат Бертран, новый Старший Инквизитор Аворонской столицы, сын мой… - представился вошедший.

- Весь к твоим услугам, Бертран, - усмехнулся я. – А что стало с Родриге?

- Прежний Старший Инквизитор умер в марте этого года, сын мой, - печально вздохнул инквизитор. – Он был уже очень стар, но даже в 72 года он…

- Продолжал пытать и мучить коварных еретиков… - язвительно закончил я.

Брат Бертран осуждающе посмотрел на меня, но ничего не сказал. Неминуемо бы повисла неловкая пауза, но положение спас Энрике.

- Прошу Вас, садитесь… - капитан предложил инквизитору свое кресло, а сам встал сзади, скрестив руки на груди.

- Спасибо, - кивнул капитану Бертран и по-хозяйски уселся в кресло.

Продолжение...

В кармане валялся червонец

С затертым двуглавым орлом

И кинуть бы в старый колодец,

И плюнуть бы в бездну потом.

Но жалко потертую птицу,

Ее непристойный оскал,

Пущай и дальше пылится

В кармане презренный металл.

Начало здесь. Предыдущая глава тут 

Глава 8

Очень долгое утро

Блаженствуя в ванне, я, тем не менее, не смог полностью отрешиться от дел насущных. Эти  самые дела не лезли из моей головы. Котелок продолжал усиленно скрежетать полушариями, выдавая каверзные вопросы – один заковыристей другого.

Во-первых, я никак не мог понять, каким образом вампир и Вероника оказались в команде Гвидо. Между нашим торопливым прощанием у стен королевского дворца и телепатической беседой с красавчиком-пиратом прошло от силы минут сорок. И как они только успели?

Во-вторых, меня очень настораживало то, что кто-то решил оградить меня от всех бед магическим коконом. Со слов Грангрода ясно, что за всем этим виднеется пресветлая длань Джанны. На кой ляд я им сдался?!

Были еще «в-третьих» и «в-четвертых», но о них я подумать не успел.

Раздался настойчивый стук. Бормоча под нос нечто возмущенное, я выбрался из ванны, накинул халат и распахнул дверь. На пороге никого не оказалось. Стук повторился. И только тогда я сообразил, что стучало в шкафу. Это был большой уродливый шкаф, в нем висела мужская одежда из той, которую я никогда в жизни не надевал и не надену – нечто модное в королевстве лет пятнадцать назад.

Я отворил дверцу шкафа. Чихнув, из шкафного нутра вывалилась растрепанная Вероника.

- Черт побери! – воскликнул я.

- Дык! Елки… - откликнулась девица. И смерила меня озорным взглядом с головы до пят.

- Короли не краснеют… будущие, похоже, тоже, - фыркнула Вероника, - Ты бы хоть прикрылся, а?

- Чего?!.. – изумленно выгнул я брови. А потом сообразил, что халат мой распахнут и… да, я все-таки немножко покраснел.

- Как ты тут очутилась? – спросил я, когда момент неловкости прошел.

- В шкафу?

- Ну да.

- Телепортировалась, как же еще?

- Вот так просто? – недоверчиво спросил я.

- Да, вот так просто. – Спокойно ответила девушка. Ха, если бы телепортация была такой простой штукой!

- Кто же ты такая, черт возьми?

- Двуногое, лишенное перьев! – в своей обычной манере ответила Вероника.

- Я знаю, что ты из Старого Мира.

- Ну и? Будем обсуждать мою личную жизнь или дела делать?

- Какие еще дела? – спросил я, но Вероника, открывшая было рот, так и не успела ответить. Раздался еще один стук. На этот раз стучали оттуда, откуда надо.

Я открыл дверь и предстал пред светлыми очами кузины Анны. Инфанта была в гневе. А увидев Веронику она так и не высказала мне всего того нелестного, чего собиралась. Вместо этого она раздраженно произнесла:

- Ты еще и проститутку во дворец привел?!

- Эй, я тебя попрошу! – возмущенно воскликнула Вероника. – Никогда не делала это за деньги! Это пошло…

- Кто это? – хмурая Анна переступила порог моих покоев.

- А ты кто? – в тон инфанте ответила Вероника.

- Девушки, успокойтесь! – взмолился я. - Анна, ты зачем пришла?

- Что ты творишь, Антонио?! – возмущенно воскликнула моя кузина. – Люсия с тобой никуда не полетит. Это опасно.

- Анна, я не понимаю… - начал было оправдываться я, но Анна меня перебила:

- Все ты отлично понимаешь! Впутываешь в свои авантюры девочек… Кажется идея сделать из тебя наследника престола – это плохая идея.

- Правильно, Анна. - кивнул я и сделал широкий жест рукой – Ты разве не понимаешь Анна? Мне ничего этого не нужно. Из тебя получится куда лучшая королева, чем из меня король…. Да, черт возьми! Ты уже королева, по факту, Анна. Но трон, подозреваю, все равно достанется мне, хочу я этого или нет. На то, что я бастард все закроют глаза, просто потому, что об этом, кажется, уже договорились, сестренка…

- Не уходи от темы, - нахмурилась Анна. – Что там с Люсией?

- А что с ней?

- Зачем ты ее тащишь на этот проклятый эльфийский фрегат?!

- Я ее никуда не собирался тащить. Она сама захотела.

- Что?! Ты вообще понимаешь, что творишь, братец?! – взвилась инфанта – Она еще ребенок! А ты ее собираешься взять с собой на корабль полный пиратов и…

- Слушай! Если ты так переживаешь – отправляйся с нами. И вообще не стоит переживать за ребят Гвино. Они очень милые люди.

- Отправится с тобой? Но…. – Анна несколько опешила. Но потом мрачно кивнула – Хорошо. Если честно я думала сама просить тебя об этом одолжении. Не хочу быть в стороне от столь важных для нашего мира дел. Просто когда я шла к тебе, то наткнулась на радостную Люсию и…и хорошо, что мы уладили этот вопрос, но есть еще один: что это за… девушка?

И Анна сурово перевела взгляд на Веронику.

- Это Вероника, - представил я кузине гостью из Старого Мира. Гостья весело подмигнула Анне. Анна поморщилась.

- И с какой целью вы здесь? Как вам удалось проникнуть во дворец, Вероника? – поинтересовалась Анна.

- До того как ты пришла, я все замечательно объяснила твоему братишке. Правда, Антоха?

- А? Ты неправильно произносишь мое имя…– бестолково откликнулся я, а потом, с сомнением проговорил. – Вообще, ты мне ничего не объяснила, красотка. Мне до сих пор не понятно, как можно с такой легкостью путешествовать между шкафами… особенно если они находятся в  сотнях километров друг от друга.

- Может быть, даже в сотне тысяч, - хмыкнула девушка.

- Эта девица – ведьма? – строго спорила Анна.

Вероника возмущенно фыркнула. Этим она, видимо, выразило, свое несогласие с утверждением инфанты.

- Говорят, что любая дверь, открытая в темноте может привести в другой мир, - вздохнула Вероника. - Неделю назад я поняла, что это правда, по крайней мере, в отношении шкафных дверей. Не думаю, что способность вот так, запросто, телепортироваться у меня врожденная. Скорее всего, это чей-то дар. И, вполне вероятно, не навсегда, а только до тех пор, пока я не выполню некую миссию.

- И какая же у тебя миссия, позволь спросить? – с некоторым ехидством  поинтересовался я. – Ты хоть знаешь, сколько энергии нужно для телепортации?

- Понятия не имею. И это исчерпывающий ответ на оба твоих вопроса. - Вероника тряхнула головой – Давай, лучше, перейдем к делу. Ты уже определился со спутниками? Я могу провести с собой по туннелю только четырех человек, не считая саму себя, разумеется.

- Значит, транспорт не нужен?

Вероника фыркнула:

- Транспортом буду я, Безумной резвой лошадкой.

- Ну, значит, время на сборы еще есть, - резюмировал я, - девушки, вы позволите мне одеться?

- Предлагаешь нам отвернуться? – Вероника игриво подмигнула мне. Анна закатила глаза:

- Мы с Люсией и Эмилио придем через час. Надеюсь, за это время ты соберешься?

- Думаю, да, - кивнул я.

Анна ушла. А Вероника – осталась, усевшись в одном из кричащих кривоногих кресел.

- Обстановка здесь аляповатая, - заметила девушка.

- И не говори, - согласился я, удаляясь в спальню. Пока я искал подходящие штаны и рубашку, мне пришла в голову идея расспросить гостью про Старый Мир.

- Так в Старом… в твоем мире развита магия? – поинтересовался я.

- Научных доказательств наличия такой штуки как магия на Земле нет – живо ответила из соседней комнаты Вероника, - Большинство тех, кто считается в нашем мире магами или экстрасенсами – обычные шарлатаны. Я была уверена, что всего этого не существует, пока не столкнулась с настоящей чертовщиной. Но никто на Земле не знает, как это все работает и я – не исключение. У вас, как я вижу, кроме магии есть еще и всякая разная техника. Как одно уживается с другим?

- Ну… - задумчиво протянул я, натягивая штаны – Все, что мы знаем о магии – мы знаем от эльфов и, в меньшей степени, от вампиров. А эльфы пользовались магией всегда и для них она – естественная часть Вселенной. Я слабо себе представляю, как можно противопоставлять магию и технику. Вообще, вся суть магии сводиться к способности некоторых живых существ преобразовывать любую энергию в магическую и наоборот...

- Хм… не знаю, как это возможно… впрочем, Вадд мне тоже в свое время пытался что-то объяснить, но – безрезультатно. Видимо, я – безнадежный гуманитарий.

- А как ты познакомилась в Ваддом?

- О… ну это произошло совершенно случайно… ты там уже оделся? А то неудобно разговаривать с человеком, который находится в другой комнате… Ого, нифига себе траходром! – с этими словами Вероника перешагнула порог спальни.

- Да, я оделся, - улыбнулся я, заканчивая натягивать на ноги высокие кожаные сапоги, по голенищу которых тянулось причудливое тиснение в виде растительного орнамента. Весело взглянув на гостью, я уточнил:

- Так, говоришь, случайно с Ваддом познакомилась?

- Зуб даю!

- Зачем? – непонимающе моргнул я.

- Да, забей! – отмахнулась Вероника и звонко рассмеялась.

- Черт возьми, красотка! Ты обладаешь удивительно раздражающей манерой уходить от ответа, - сварливо заметил я.

- Слушай, если ты хочешь что-то узнать об этом несостоявшемся экспонате Лувра, ну так сам у него спроси, когда увидишь, - отмахнулась Вероника.

- Не состоявшемся экспонате… чего? Милая, ты взрываешь мне мозг! – застонал я.

- О, успокойся. Лувр -  это… ну сейчас это музей. В Париже.

- Это где-то в Европе, да? Извини, но я плохо знаю географию и историю Старого Мира, но я уже понял, что этот твой Лувр –музей. Я не очень понимаю, о каком экспонате ты говоришь.

- О Вадде, конечно!  Его там отрыли в запасниках. Саркофаг с ним лежал погребенный грудой каких-то черепков.

- Ты хочешь сказать, что Вадд прибыл вместе с тобой из Старого Мира?

- Ну да… - пожала плечами Вероника. – Понимаешь, нас хотели убить Охотники и я предложила провести его и пару его друзей куда-нибудь в безопасное место. Мы все слабо представляли, как действует моя способность. И я тогда подумала, что хорошо бы оказаться в каком-нибудь волшебном мире. Неверляндии или Нарнии… и очутились здесь! Вывалились всей толпой из шкафа этого твоего пирата Гвидо.

- Значит, вас было много? И что это за «охотники» такие?

- Нас было пятеро. А охотники – ну на вампиров охотники.

- В Старом Мире кто-то охотится на вампиров? – удивился я – Но… их же очень сложно убить.

- О да, практически невозможно. А умершие еще имеют дурную привычку оживать через пару тысячелетий, как Вадд, например. Но, я так поняла, на Земле где-то восемь веков назад произошла чудовищная катастрофа – каскадное схлопывание всем туннелей между мирами.

- Восемь веков назад, говоришь? – настороженно уточнил я. – не семь?

- Нет, не семь. Я так понимаю, это произошло в  конце XII – начале XIII века. Вроде бы не все туннели закрылись сразу, какие-то долго еще работали в нестабильном режиме… слушай, я в этом ничего не понимаю!

- Постой-постой, красотка, - замахал я руками – Наши предки попали сюда из Старого мира семь веков назад. И это было в 1197 году от Рождества Христова. В прошлом году как раз отмечалось семисотлетие высадки. Первые столетия, безусловно, были темными веками нашей новой истории, но, черт возьми, не могли же мы потерять целых сто лет!

- Даже больше, учитывая, что на Земле давно наступило третье тысячелетие, - кажется, Вероника тоже была озадачена, - Вот тебе бабушка, и пасхальные яйца… не может же время в вашем мире течь как-то иначе?

- Ну… не должно, по идее, -  я глубокомысленно прикусил губу.- Давай рассуждать логически. Год здесь примерно равен году в Старом Мире – планета делает оборот вокруг местного Солнца за 372 дня, однако, естественно, выяснили это не сразу. Но когда выяснили – нагло проигнорировали. 365 дней в году, каждый 4-й год – високосный. И плевать, что местной системе это совсем не подходит. То есть ну никак мы не можем отставать…

- И в сутках у вас тоже 24 часа? – поинтересовалась Вероника.

- Конечно… - я осекся. – У тебя есть часы?

- Из моего мира? Есть мобильник… вот, - Вероника достала из кармана нечто с экранчиком, на котором высвечивались часы и минуты.

- Ага… - У меня на запястье был браслет с магическим кристаллом. Я коснулся его и быстро нашел нужное заклинание. Как только цифры на экраничке «мобильника» изменились в воздухе перед нами высветились горящие цифры отсчитывающие секунды.

- Прикольно, - заметила Вероника, - но тебе не кажется, что как-то медленно?

- Помолчи, будь добра… Так… 51 секунда. 9 секунд в минуту. 9 минут в час… Ты понимаешь?

- Я гуманитарий. Что я должна понимать? У вас тут время течет медленнее что ли?

- Да нет же, черт побери! Просто эта чертова планета совершает полный оборот вокруг своей оси почти за 28 земных часа. Как ты понимаешь те несчастные ребята, что попали в этот мир в 1197 году, ориентироваться могли только по солнцу. Точных приборов для измерения времени у них просто не было. Поэтому местные сутки были автоматически разбиты на 24 равных отрезка. За год набегает целых два месяца! За шесть лет – год. Святая Инквизиция с ума сойдет от этой новости. Все эти семь веков они неправильно отмечали Пасху….

Я нервно рассмеялся. В дверь постучали. Нет, девочки не должны были собраться так быстро. Это прибыл завтрак, о котором я совершенно забыл. Молчаливый слуга сервировал стол. Две тарелки, на которых румянилась яичница с беконом, изящные вазочки с салатом из всякой зелени, несколько кусков овечьего сыра и хлеб. Отдельного внимания заслушивал источавший божественный аромат кофейник. По тому, что стол был накрыт на двоих, я сообразил, что распоряжение давала Анна, которая была в курсе относительно моей гостьи.

Мы как раз успели позавтракать и прикончили крепчайший эльфийский кофе, как заявились девочки и Эмилио.

Строгая Анна со скепсисом отнеслась к идее совершить перемещение между королевским дворцом и кораблем при помощи шкафа, а вот Люсия была в восторге.

В шкафу, конечно, оказалось тесновато. Последним втиснуться пытался Эмилио. Стоило ему захлопнуть дверь шкафа, как я почувствовал, что дражайшие кузины вдавливают меня в стенку… точнее выдавливают с другой стороны тоннеля. Чтобы не упасть, я схватился за первое, что попалось под руку. Это оказалась рубашка Гвио. Поскольку следом за мной из шкафа вываливались Люси, Анна и Эмилио, не ожидавший этого пират, на ногах не устоял.

- Ого, сколько вас! – только и смог сказать он, придавленный грудой тел.

Продолжение

Жизнь не стоит на месте,
Трезво бредя иль пьяно,
В ноль превратится детство,
В ноль испарится слава.
В ноль убегут надежды,
В ноль утекут мечты,
И только где-то между
Нулями болтались мы.
Если где-то убудет,
То где-то прибавит беды,
Ноль никого не погубит,
Но в ноль погибаем мы.
В ноль на шикарной тачке.
В ноль босиком до ларька,
Разница только в пачке,
И ширине кошелька.
Ноль без углов и точек,
Ноль - это замкнутый круг,
В ноль не засунешь прочерк.
Былых и новых заслуг.
Ноль - как ворота Рая,
И если туда пора,
Иные туда улетая
Прихватят три топора.

Предыдущая глава здесь

Глава 9

Еще одно утро

Простыни скомканы. Окно открыто, через него каюту наполняет теплый ночной воздух. Этот воздух пахнет морем и чем-то пряным. Кровать обширна. На низеньком вычурном столике рядом – ваза с фруктами, кувшин вина и полупустой бокал. Каюта светла и просторна. Стены выбелены, потолок раскрашен - цветочный зелено-золотисто-голубой узор. На стенах кое-где висят гобелены – ярко алые и насыщенно синие. Пол устилают пушистые ковры. Легкая деревянная мебель: несколько небольших стеллажей с книгами, пара кресел и тумбочек. Еще есть большие вазы с цветами. Кажется, я ничего не забыл? Варварская роскошь. Не сказал бы, что она мне особенно по душе. Но все на этом эльфийском фрегате было таким кричаще-роскошном, так что, выбора не было. Приходилось признать, что не все эльфы обладают утонченным и изысканным вкусом.

Этот день оказался бесконечно долгим. И не только от того, что проследовав с Вероникой через тоннель, мы перескочили несколько часовых поясов. К этому прибавилась еще и ужасная усталость которою я худо-бедно заглушил магией, приправленной целой тонной кофе. Ну и, конечно, как никогда я ощущал всю сокрушительную длину Аворонских суток. Я почти на три с половиной года старше, чем думал. Это… обескураживающее открытие.

Я лежал и вспоминал детство. Те годы, когда я жил с матерью в тихом, захолустном городке на побережье в большом старом доме со скрипучими полами, вечно протекающей крышей и паршивой канализацией. Мне тогда только исполнилось двенадцать. Мы переехали в городок после того, как мать, рассорившись с очередной подружкой, решила свалить из столицы и начать новую жизнь на новом месте.

Из восточных окон нашего дома были видны горы, а из западных – море. Городок стоял на высоком и крутом берегу, узкие улочки ручьями сбегали к рыночной площади и пристани, периодически падая водопадами лестниц, запинаясь порогами ступенек. Дома в центре лепились кучно, но наш дом располагался в пригороде. Он был деревянным, со всех сторон окруженный запущенным садом. Таких домов в округе было несколько – в том числе и находящаяся на отшибе усадьба, сейчас пустовавшая, а раньше принадлежавшая какому-то выпивохе-гранду. В городке вообще было много брошенных домов – люди уезжали в крупные города, где можно было найти работу. В этой дыре делать было решительным образом нечего. Если ты, конечно, не малолетний сорванец, любящий порезвиться на природе.

Так вот, наш дом стоял последним в ряду домов: все они находились по правую сторону дороги, уходящей дальше на север. Все сверстники в городке смотрели на меня несколько косо, за исключением соседской девчонки. Кажется, ее звали Эмилия. Понятно, я приехал из столицы, славящейся своими пороками, а моя матушка, казалось, была живым воплощением этих пороков. Не знаю, доставалось ли Эмилией за общение со мной, но она была из тех, кому плевать на чужое мнение. Короче, город был – дыра-дырой, он и сейчас таким остался, хотя нравы там стали более вольными. В последнее время городок стал все больше привлекать туристов и они съезжались сюда, заполоняли солнечные пляжи, а в обшарпанных домиках множились бары и на склонах лысеющих холмов дачные домики. Я знал, что если пройти через сад за нашим домом и выйти через заднюю калитку можно, спустившись с холма по узкой тропинке выйти к морю – к пустому дикому пляжу, без кабинок, зонтиков и толстозадых курортников.

Мы жили уединенно. Мать практически не общалась с родственниками, изредка ее приезжала навестить тетка Донна. Мать рассказывала, что мой отец умер, еще до моего рождения, был он храбрым и красивым, но дальше этих эпитетов не распространялась, а фотографий с отцом не было. Еще я знал, что у меня есть дед – он жил в столице и его звали Пабло. Он был отцом матери, но мать с ним была в ссоре. Причем поссорились они, опять же, еще до моего рождения, поэтому его я тоже никогда в глаза не видел.

Вся моя размеренная и, чего уж греха таить, унылая жизнь закончилась с появлением Гвидо.

Одним погожим весенним утром я, так же, как и в последние несколько дней до этого, проснулся в приподнятом настроении. В единственное окошко в комнате стучались ветви раскидистого дерева, росшего перед самым домом. Сквозь свежую зеленую листву, протискивался яркий солнечный свет. Громоздкие часы на комоде показывали почти десять.

У меня были длинные неопрятные темно-русые волосы и яркие серые глаза. Вскочив с просторной кровати, я скорчил своему отражению в старинном зеркале веселую рожицу. Порывшись в вещах, нашарил рваные выцветшие джинсы и застиранную светло-серую футболку. Одевшись, побежал умываться, а затем – на кухню, к холодильнику – вдруг там найдется что-нибудь съестное?

Не успел я расположиться за огромным кухонным столом, где уже стояла масленка и тяжелая чугунная сковородка с горячей яичницей, куда я без скупости настрогал колбасы и сверху все засыпал зеленым луком. Из  замызганной турки кофе благополучно перекочевало в чашку. Я поднес ее даже к губам, но тут раззвенелся над входной дверью колокольчик и мне пришлось, раздосадовано чертыхнувшись, бежать открывать.

За дверью стоял какой-то рыжий, нагловатого вида хмырек. Длинный и нескладный он зазубоскалился при виде меня.

- Приет, - обронил рыжий. Глотание половины звуков выдавала в рыжем столичного оболтуса. «А он не намного старше меня. Просто высокий и накаченный» -  подумал я. В слух я обронил:

- Че надо?

- Да ни че, - в тон мне ответил хмырек, - Мари Гонсалес дома?

- Понятия не имею, - искренне ответил я (моя матушка вела жизнь несколько мне параллельную, могла встать и уйти, а могла и дома, в кровати до сих пор валяться). В ответ я задал вполне закономерный вопрос, - А ты кто?

Но рыжий проигнорировал его и задал встречный:

- А ты кто? Сын ее че ль?

- Ну? – я стоял на пороге, насупившись, но незваный визитер вдруг ни с того ни с сего  развеселился:

- Разрешите представиться, Ваше Высочество, Гвидо Аугусто те Фуэро – рыжий склонил свою голову в артистичном поклоне.

Я фыркнул:

- Ты больной, да?

- Да не, серьезно… - криво улыбнулся Гвидо, - слушай, можно зайти, а то че я буду на пороге-то торчать?

- Ладно, проходи, - великодушно согласился я, - А зачем тебе моя мама нужна?

- Ну, эта… Меня моя матушка послала. Сама укатила в город, а мне велела идти к вам, сказала, что Мари, ну твоя мама – ее старая подруга, и все такое. Мы только вчера вечером приехали, сняли дом на все лето по соседству.

- Ага… - протянул я. – Ты из столицы?

- Угу, - кивнул Гвидо.

Я смягчился. Вообще, мне свойственны резкие перепады настроения. Но сейчас, подумав об яичнице и долге гостеприимства мне пришлось поинтересоваться у Гвидо, не голоден ли он и признаться, что с яичницей я погорячился и всю не осилю.

- Может, составишь мне компанию за завтраком? – предложил я.

- О! Учтивые манеры истинного аристократа… - просиял Гвидо – Давай, свою яичницу, и я избавлю тебя от мук… этого… обжирательства.

И вот, мы устроились  на кухне перед сковородкой.

- Ой, что за чудо-яичница, Ваше Высочество! – восхитился Фуэро – А что это у тебя тут? Кофий? А налей-ка мне, будь добор…

- Пожалуйста, - улыбнулся я, - А почему это я – «ваше высочество»?

- Ну, дык, ты, можно подумать сам не знаешь, - проговорил Гвидо, уминая яичницу.

- Нет, не знаю.

- Вот даешь! – восхитился Гвидо. – Ты придуриваешься или серьезно?! А… вижу что серьезно. Более идиотского выражения лица в жизни не видел… Ты когда-нибудь спрашивал у матери, кто твой отец, а?

- Положим, спрашивал. И что? – хмуро спросил я.

- Ага. Ответ исчерпывающий… - Гвидо фыркнул, - О романе твоей матери трещали по всему континенту, между прочем. А то, как же, иначе: скандал-то какой: дочь консула республики оказалась любовницей аворонского короля! Дед твой, старик Пабло Гонсалес до сих пор дочке простить не может эту выходку…

- Постой-постой… - нахмурился я – Ты это все серьезно?

Гивидо важно заверил:

- Серьезней не бывает, - но меня не покидала мысль, что все это – идиотский розыгрыш. Наверное, такая мысль бы пришла в голову любому, на моем месте. Такого не может быть, потому что быть не может. Хотя, конечно, консула нашей республики зовут Пабло Гонсалес и у него есть дочь Мари, и скандал имел место.

- А мне кажется, ты брешешь, - после некоторого молчания сказал я. Рыжий паяц, без сомнения, сумасшедший. Придет мать – обязательно с ним разберется.

И вот тут, как по заказу, появилась моя мама. Оказывается, она уже встала и успела смотаться в город. Она вернулась с сумкой, полной всякой еды. Одета она была как обычно: в темно-серые облегающие брюки и белую блузку. Поверх, на плечи был накинут алый плащ из плотного полотна – такие носили все кругом. Увидев Гвидо, мать очень удивилась.

- Мое почтение, Мари Гонсалес! – воскликнул рыжий.

- О, это ты, маленький пират, - моя мама нашла в себе силы улыбнуться.

- Мы с матушкой приехали на все лето, - признался Гонсалес.

- О, это хорошо, - улыбнулась мама.

- Мы привезли подарки и весточку от вашего отца.

- Хм, - матушка скривилась.

- И еще вам надо поговорить с сыном, - Гвидо многозначительно посмотрел на меня, потом подмигнул, искривился в усмешке и был таков. Уже на пороге, отвесив очередной шутовской поклон, он обронил:

- До встречи, Ваше Высочество!

Теперь пришла очередь матери многозначительно глядеть на меня.

- Вот так вот мама, - только и смог сказать я.

Но мы отвлеклись. Придавленный нами Гвидо оказавшись на ногах, первым делом одарил нас нагловатой улыбкой, и отвесил шутовской поклон.

- Рад приветствовать высоких гостей на этом трофейном эльфийском корыте!

- Перестань, Гвидо, - устало вздохнул я. Давай я просто представлю тебе своих кузин Анну и Люсию и виконта Эмилио. И да, он тоже мой родственник.

- О, инфанты, виконт и, Антонио, ублюдок, как я рад тебя видеть! Ты просто не представляешь! – он раскрыл объятия, и мы обнялись. Хлопнув его по плечу, я прошипел ему на ухо:

- Радостные чувства от встречи упорно борются во мне с желанием тебя поколотить.

- Ну, кажется, такую реакцию я у тебя вызываю с самого начала нашего знакомства – Гвидо разомкнул объятия.

- Прежде всего, Гвидо, - сурово сказал я – Расскажи, черт побери, что происходит?

- Может, сначала разместим твоих друзей?

- Сейчас, Гвидо, - я зло посмотрел на него. И пират, усмехнувшись, пожал плечами:

- Как скажешь. Рассаживайтесь поудобнее, мальчики и девочки, хотите на диванчики и кресла, хотите – прямо на пол, благо этот пол устилает прекрасный и мягкий ковер и готовьтесь услышать самую дикую и невероятную историю.

Мой старый приятель оскалился в очередной улыбке и артистично поклонился. Я поморщился.

- Возможно не все из вас в курсе, но некоторое время назад мы с Антонио совершили небольшой круиз по восточным морям нашего мира, где у меня была назначена встреча с эльфийским корветом. Вещь, которую я должен был передать эльфам в давние времена, принадлежала вампирам. Впрочем, сами эльфы были уверены, что сей предмет должен быть возвращен под сень эльфийских древ, в связи с трагической кончиной прежнего владельца – древнего лорда Загрея… Вероника, Вадд, случаем, не рассказывали тебе легенду о происхождении вампиров и эльфов?

- Он вообще не разговорчивый малый, Гвидо – откликнулась девушка – А что за легенда?

- Гвидо, может потом? – поморщился я – Ближе к делу…

- Но, Антонио, я тоже не знаю этой легенды! – подала голос Люсия. Я закатил глаза и мысленно чертыхнулся.

- Если коротко, то и эльфы и вампиры ведут свой род от Лиилит, первой жены Адама, которую совратил Дьявол. Беременная, она бежала из Джанны, где в пещере родила двух сыновей. Одного она родила до заката, другого – после. Первый считается предком эльфов, второй – вампиров. Но, если честно, это не более чем сказка. В одном из вариантов вообще родился только один ребенок, но родился два раза. Известная же нам история эльфов и вампиров говорит нам о том, что особой разницы между двумя народами нет. Древнейшие эльфийские и вампирские роды восходят к одному и тому же общему предку – Никтелиону Загрею. Был такой тип на самом деле или нет, мы точно сказать не можем, но род Загрей действительно существовал и никто не может сказать был он эльфийским или вампирским. Дело это темное, род Загрей прекратил свое существование много веков назад, в бесконечных междоусобицах эльфов и вампиров. Однако, осталась реликвия – символ власти рода. Довольно нелепый бронзовый топор с двойным лезвием.

- Ого, - присвистнул я. – То есть ты вез эльфам этот чертов топор? Теперь понятно, почему Темная Коалиция прислала сюда целый дредноут. Скандал международного масштаба! А в чем конфликт с эльфами?

- Э… - протянула Вероника, - можно я?

Гвидо кивнул. И девушка, невинно хлопнув глазами и осчастливив всех веселой улыбкой сказала:

- Боюсь что причина в том, что Вадд решил забрать этот топор себе. Нам пришлось уговорить Гвидо напасть на фрегат…

- Топор здесь? – мрачно спросил я.

- Он у Вадда, - ответил пират. – Но был здесь, да. На корабле.

- А какова в этом деле роль моего деда? – вкрадчиво обратился я к старому другу.

- Это твой дед велел вернуть топор Вадду.

- Правильно ли я понимаю? Сначала ты воруешь топор у вампиров, чтобы продать эльфам. А потом воруешь у эльфов, чтобы вампирам вернуть?! Черт возьми, Гвидо! Я знал, что ты негодяй, но чтобы еще и идиот?!

- Эй-эй, полегче, ваше высочество! – замахал руками Гвидо. – Я не сделал ничего такого, о чем ты подумал. Топор я не воровал. Это были какие-то ушлые кобальты. Они каким-то образом сумели его выкрасть и доставить в Ойслон. Нам очень всем повезло, что артефакт не успел толком засветиться, как его опознали. После чего мы были вынуждены по-тихому передать его эльфам. Во избежание конфликта.

- По-тихому, как я помню, не удалось.

- Не удалось, - развел руками Гвидо – Но и шума большого не вышло. Тот «яскил», который нас атаковал, был угнанным кобальтами кораблем. Вампиры вот совсем ничего не знали о нашем участии и сразу, как топор всплыл у эльфов, полностью переключились на них.

- Ну а хлопотать о его возвращении вампирам, какого черта надо было? Мы же пытаемся поддерживать нейтралитет, разве нет? Из-за вмешательства в дела эльфов и вампиров над всем континентом нависла угроза в виде чертова гигантского утюга! – последнюю фразу я проорал.

- Но, Антонио, - Вероника мягко положила мне руку на плечо – Гвидо просто вернул топор законному владельцу – лорду Вадду Загрею, который владел этим топором до самой своей смерти.

- Вот видишь, Антонио, мы просто вернули потерянную вещь законному хозяину, - сказал Гвидо – Теперь осталось объяснить это эльфийскому принцу. И тому дредноуту, что висит на орбите.

- А ты до сих пор этого не сделал? – изумился я.

Виновато улыбнувшись, Гвидо развел руками.

- Великолепно, просто великолепно! – мрачно резюмировал я.

Продолжение

Заранее прошу извинить, но 22 февраля 11-ю главу скорее всего не выложу. Однако финал истории клятвенно обещаю выложить до 25 числа.

Предыдущая глава здесь

Глава 10

Самый долгий день в году

Простыни скомканы. Шум воды в крохотной душевой, которая прилагалась к этой шикарной каюте стих. Скрипнули половицы.

- Ты уже спишь? – тихо спросила Вероника, склонив на бок голову. Она стояла, завернувшись в белоснежное полотенце и тихо улыбалась. Это была совершенно фантастическая, умиротворяющая спокойная улыбка. Такой я ее еще не видел.

- Еще нет, - отозвался я, приподнимаясь на локте. – Это был убийственный день, черт побери!

- О, и не говори, - фыркнула девушка, присаживаясь на край кровати – У меня вся неделя такая. Слушай, я вот чего никак не пойму: что у вас с Гвидо за терки? С одной стороны, вы, как я понимаю, очень давно знакомы и, вроде как, близкие друзья, однако иногда кажется, что ты хочешь оторвать ему голову.

- То есть, ты считаешь, что он не заслуживает декапетирования? – вскинул я брови.

- Я просто хочу понять – это из-за его нынешних прегрешений, или давешних?

- Скажем так: стоит этому придурку что-то отмочить, как я тут же вспоминаю все прошлые обиды. Впрочем, я довольно быстро вспоминаю, что Гвидо – это Гвидо, и его никакая могила не исправит. Поэтому я быстро перестаю на него дуться. Когда я был молодой и глупый…

Вероника звонко рассмеялась:

- Прости, парень, но ты сейчас не очень похож на утомленного годами старца!

- Во всяком случае, я больше не питаю иллюзий относительно Гвидо. А когда-то я наивно полагал, что мы можем быть вместе. И позже, когда я уже знал, что ничего у нас не выйдет, он имел странную власть надомной. Стоило ему возникнуть на пороге, как вся моя отстроенная жизнь летела к чертям собачьим.

- Большинство парней – полные придурки, - согласно кивнула Вероника. – Кстати, а что это был за парень, который так стремительно ретировался, стоило мне поскрестись в твою дверь?

- Его прислал Гвидо. В качестве извинения. Ну, то есть, не то, чтобы он вменил ему в обязанность переспать со мной, но… этот юноша явно не из самых морально стойких членов его команды.

- «Морально стойких» - фыркнула Вероника – Скажешь тоже… Кстати, для меня было новостью, обнаружить, что ты – гей.

- Весельчак? – переспросил я.

- О, блин, опять эти трудности перевода! – закатила глаза девушка – Я хотела сказать, что не знала, что ты играешь за другую команду… ну, в смысле, что ты по парням… вот. Мне казалось, что ты со мной заигрываешь. Собственно, это было одной из причин к тебе поскрестись. Не только необходимость принять душ.

- Ого! – воскликнул я. А потом лукаво улыбнулся – Ну я действительно, совершенно равнодушен к женщинам, красотка. Просто никогда не отказываю себе в удовольствии сделать лишний комплимент красивому человеку.

- Эх, а я-то губу раскатала! Ладно, пойду я к себе, грустить в одиночестве.

- Вероника, не стоит. У меня еще осталось вино и я был бы не прочь поболтать с тобой. Понимаю, это немного не то, чего ты хотела, но я всегда могу вызвать парня, которого ты спугнула. Я довольно хорошо знаю Гвидо и его манеру подбирать персонал. В этом плане он предпочитает универсальных сотрудников.

- Мать ежиха! Только мальчика-проститутки мне для полного счастья не хватает!

- Поверь, он занимается этим не за деньги, а из чистой любви к искусству. Он, насколько я знаю, возглавляет у Гвидо одну из абордажных команд.

- Ну и нравы у вас тут! А мне-то сначала показалось, что на Авороне довольно архаичное и консервативное общество. Все эти гранды-виконты, Инквизиция, опять же…

- Ну, на Авороне действительно все не так весело как в Ойслонской республике. Да и у нас есть некоторые области, где нравы царят довольно дремучие. Столица Республики в этом смысле – самое настоящее гнездо порока.

- Крупные города – они такие, да, - понимающе кивнула Вероника.

- Черт возьми! Я ведь давно хотел у тебя спросить: каким образом ты выучила наш язык? В смысле, ты, конечно, произносишь слова несколько странно, но я тебя прекрасно понимаю, да и ты нас…

- Если честно, я не знаю, - развела руками девушка. – Понимаю и все. Поверь, это не самое странное, что со мной происходит. Например, эти перемещения через шкафы. После долгих размышлений и серий экспериментов мы с Ваддом убедились, что я переношусь в ближайший к нему платяной шкаф, но если Вадд со мной рядом, то мы или вообще никуда не переместимся, или попадем Бог знает куда, например, так мы оказались в твоем мире. Еще совсем недавно я не верила что такое возможно, что существуют вампиры, эльфы, Святой Грааль…

- А он существует? – перебил я Веронику. Девушка поджала губы.

- Ой, кажется, я сболтнула лишнего, - смущенно произнесла она. – Это все вино. Не иначе.

- Никакой сыворотки правды, как бы этого мне не хотелось. Но раз проболталась, колись, красотка.

- Вадд его называет кубком Дважды Рожденного. Я… догадалась, что это Грааль.

- Почему это? – настороженно спросил я.

- Вадд с самого начала очень интересовался подробностями той катастрофы, что произошла в 1197 году, когда твои предки попали сюда, а на Земле начали рушиться туннели между мирами. Он почти сразу предположил, что такое могло произойти из-за каких-то манипуляций с кубком. Ну, технических деталей я не запомнила, хотя Вадд долго распинался по этому поводу. Когда мы попали в этот мир, то он почти сразу вникнув в суть положения дел, развернул бурную деятельность – начал пытать твоего Гвидо про Инквизицию, где находится их резиденция, и все такое. Потом рванул туда на той вампирской штуковине… как ее?..

- Файэхе? А где он его раздобыл?

- Ну… скажем так… я бы не назвала эти методы законными, но Вадд был уверен, что поступает правильно. Короче, рванул он туда один. Потом у меня возникло непреодолимое желание забраться в шкаф. И… дальше ты знаешь – мы встретились с тобой в той башне, в комнате безумной крикливой тетки.

- Ага, ты хочешь сказать, что Вадд полетел в Порт Галленд, а оттуда рванул в Коронду… Интересно… но, при чем тут Грааль?

- Крестоносцы, Грааль, вся эта фигня. Ассоциативный ряд. Я так думаю, на одном из тех кораблей, что прибило к берегам Аворона восемь веков назад, был кубок, который так ищет Вадд. И этот кубок крестоносцы, несомненно, считали Святым Граалем.

- Логично, - согласился я. – Только я никогда не слышал ничего подобного. В смысле, что  крестоносцы привезли с собой что-то настолько заметное.

- Ты сам говорил, что первые века после высадки довольно смутное время.

- Говорил, - кивнул я. – Впрочем, то, что Вадд в конечном счете оказался в Коронде свидетельствует о том, что именно туда привели его поиски.

- Он, вроде как искал тебя, - напомнила девушка.

Я пожал плечами:

- Не понимаю, что бы это могло значить. Впрочем, раз уж мы с тобой тут так откровенно разговариваем… ты знаешь, что мой дядя – король Аворона строит флот, который должен отправиться на покорение Старого Мира?

- Откуда мне это знать? – развела руками Вероника – Но как он собирается покорять мир, в котором живет почти семь миллиардов человек? Знаешь, у нас, конечно, нет магии, но мы все-таки делаем ракеты и даже в космос летаем.

- По крайней мере, он собирается начать торговлю. Просто вот какая штука: если есть проход из этого мира в твой, значит Грааль, или кубок, или какая там еще херь стала причинной спонтанного коллапса тоннелей? Короче эта штука работает. Может быть не в полную силу, но есть кто-то, кто ей пользуется. Поэтому-то вы смогли свалиться к нам на голову… постой-ка!

Я подпрыгнул на кровати. Глаза мои озарила поразительная догадка.

- Эй, полегче, приятель! Ты же совсем голый! – усмехнулась Вероника – Что за безумная мысль тебе пришла в голову?

- Говоришь, прыгая между шкафами, ты всюду следуешь за Ваддом? – прищурился я.

- Да… ну кроме того случая, когда мы угодили на корабль Гви… - девушка осеклась. Глаза ее расширились. – Ты хочешь сказать, что?..

- Грааль у Гвидо. Не знаю, почему тебя притягивает Вадд, я вообще не понимаю, что это за магия такая, которая нарушает законы физики, но в случае перемещения между мирами тебя притянул кубок, который принадлежал Вадду. Не спроста вы свалились на голову именно Гвидо.

- Вадд захочет это услышать. Определенно.

- Нужно поговорить с Гвидо… вот, чертов засранец!

- Сначала оденьтесь, ваше высочество! – расхохоталась Вероника.

И мы пошли в каюту, которую занял Гвидо. Я, кажется, забыл упомянуть итоги наших дневных переговоров. Они были настолько скучны и утомительны, что до сих пор вспоминать о них страшно. Вместе с тем, результатом мучительной беседы стало соглашение. Топор оставался в Вадда. Дредноут покидал пространство нашего мира. Эльфийский принц возвращался домой. Правда – без корабля. Фрегат считался заслуженным трофеем Гвидо и компенсацией республике за доставленное неудобство. Темная Коалиция от претензий к эльфам отказалась. Просто потому, что все вампирские кланы оказались всполошены новостью о возвращении Лорда Вадда Загрея – им было не до компенсаций. Поэтому, думаю, понятно, почему мы так хозяйски вели себя на эльфийской посудине.

В дверь каюты своего давешнего приятеля стучать я не стал. С по-настоящему королевской бесцеремонностью я заставил дверь распахнуться. Конечно, перед этим я аккуратно снял с нее запирающее заклинание. Это было не сложно: Гвидо никогда не был силен по части замысловатого колдовства.

Пират был в каюте не один. Это несколько скомкало наше эффектное появление. До того момента, я не думал, что челюсть способна действительно отвиснуть от удивления…

- Стучать тебя не учили, Антонио? – сурово спросила Анна. Глядя на нее я понял, что настоящим королем мне никогда не стать. С царственной грацией и достоинством она поднялась с кровати, обернувшись в полупрозрачную простыню как в мантию. Свечу, которую она держала в руках, Анна поставила на прикроватный столик. Не отрываясь, я смотрел… нет, не на свою кузину. Я пялился на Гвидо. Он был совершенно наг, и руки его к спинке кровати были привязаны яркими алыми лентами.

- Вот тебе бабушка и хрен с колбаской... а кто-то еще обвинял меня в непристойном поведении – протянула Вероника.

- Если это был изощренный способ пытки, то капать на Гвидо раскаленным воском в таком виде – совершенно бесперспективное занятие, дорогая кузина, - справившись, наконец, с удивлением произнес я. Анна тряхнула головой, поправляя прическу. Гвидо, весело подмигнув, заметил:

- Ты, как я вижу, тоже времени зря не теряешь.

- Гвидо. Шутки в сторону. Мы с Вероникой тебя вычислили. Может быть, ты расскажешь нам про этот чертов кубок по-хорошему?

- Какой кубок? – нахмурился пират.

- Ну, уж точно не про кубок Огня, - фыркнула гостья из Старого Мира. – Вадд называет его кубком Дважды Рожденного, что бы это не значило. У тебя должна быть штуковина открывающая проход к Земле. Что-то древнее из запасников Инквизиции.

- Не понимаю о чем вы… - нахмурился Гвидо.

- Зато я, кажется, понимаю, - задумчиво проговорила Анна, осторожно касаясь груди.

- «За Геркулесовыми Столбами три корабля, как трех волхвов, вела звезда с восьмью лучами, сквозь мрак ночной и тьму миров» - в наступившей тишине процитировал я.

- Нет никакого кубка, Антонио, - качнув головой, произнесла Анна. – Это медальон, который мне подарила тетя Тереза. Это случилось на похоронах дяди, два года назад.

- Безумная тетушка, значит? Любопытно…и как он работает?

- Я плохо разбираюсь в магии, Антонио. Я просто носила его как простую безделушку. А несколько месяцев назад я увидела сон. Мне снилось неспокойное море и вы с Гвидо на маленьком суденышке, улепетывающие от жутковатого вампирского корабля…

- О, так значит, это ты открыла туннель! – догадался я.

- Мы с Гвидо тоже так решили, - кивнула Анна.

- Э-ээ… и давно начался ваш роман? – спросил я, бросив короткий взгляд на связанного пирата.

- Достаточно давно. Но это – не твое дело, - отрезала Анна.

- Все чудесатее и чудесатее, - пробормотала Вероника.

- Может быть и не мое, но ты же понимаешь, что если об этом станет известно, все обернется большим скандалом?

- О, поверь, мы были осторожны, - подал голос Гвидо – Держали связь через старика-Мигеля, мир его праху. Правда, твоя безумная подружка чуть нас не спалила, когда нагрянула в компании вампиров в мою каюту. Представь себе, только стоило закрытья одной двери, как тут же открылась другая и из стеллажа посыпались гости из другого мира.

- О, это объясняет, почему тоннель вывел Веронику именно сюда, - сказал я, - кроме того, все сказанное вами подкрепляет кое-какие мои опасения….

- Какие опасения? – нахмурилась Анна.

- Пока не могу сказать. Не хочу обвинять человека, пока не буду совершенно уверен в своей правоте… - я зевнул - Черт возьми, какой же это был долгий день. Больше всего на свете я хочу рухнуть в кровать и проспать часов эдак дцать.

- Ну так проваливай! – рявкнул Гвидо – Не видишь, мы заняты. А то приперся тут, понимаешь, с вопросами….

Вопреки заверениям, вернувшись в каюту, спать я не лег. Оставшись один, я задумчиво расхаживал взад-вперед, пытаясь собрать все кусочки головоломки воедино. И так. Умирает мой дядя Хуан-Антонио, гранд-виконт Аргилона, отец Хуан-Риккардо. Вдова дарит моей кузине Анне медальон, который оказывается древним артефактом, который привезли чертову кучу лет назад на Континент крестоносцы. Артефакт начинает работать – несколько месяцев назад, когда мы с Гвидо неожиданно попадаем в Старый Мир. У Анны с Гвидо бурный роман, в курсе которого старый слуга короля – Мигель. Видимо, о романе знает и мой дядя Карл, и мой дед Пабло. Возможно, пронюхал кто-то еще. Потом Мигеля убивают. На Хуан-Риккардо лежит мощное охранное заклинание, и он спутался с каким-то демоном. Похожее заклинание наложено и на меня. Но непонятно кем, зачем и как. Хуан-Риккардо убивает отца Эмилио, обвинив того в измене. Потом похищает молодого виконта. Король Карл и Пабло знают, что есть возможность открыть дорогу в Старый Мир, дядюшка строит флот. Вадд ищет какой-то кубок, думая, что именно он – ключ к Старому Миру. Однако – ключ у Анны. Это медальон. Почему Вадд ошибся? И ошибся ли?!

Издав нечленораздельное мычание, я схватился за голову и взъерошил волосы.

- Утро вечера мудренее, - заключил я и налил в бокал остатки вина. Меня не покидала мысль, что я упускаю что-то важное. Глотнув вина, я повалился на кровать, на скомканные простыни как был – в одежде – и моментально уснул.

фото из открытых источников

Ремонт пока не начался, но мы постепенно к нему готовимся. Нам сделали в доме вентиляцию - дешево и сердито.
Еще мы наконец-то определились с плиткой - на кухонный фартук и в ванную.
На кухне, после долгих размышлений мы решили, что от добра добра не ищут, и заказали точно такую же плитку, как и та, что у нас была в квартире - "городские цветы" с плиткой-декором "Стокгольм". Уж очень мы к нему прикипели 7 лет назад. Увы, но декор это уже днем с огнем не сыщешь, чуть ли производство не остановили.
Еще нам пришлось немного перепланировать кухню: оказалось что мы чуть-чуть не вписываемся в габариты, и шкаф с холодильником "торчит" на 10 см из зоны кухни. Учитывая наш "второй свет" выглядело бы это все не очень хорошо. Пришлось переносить посудомоечную машину на место нее ставить более узкий шкафчик. Но зато теперь можно поставить мойку пошире.



В ванной у нас планируется душ. Его зона будет отгорожена перегородкой и стеклянной дверью. В зоне душка выбрали большие плиты керамогранита, а пол - в небольшой плитке которой удобно будет сыграть необходимый плавный уклон для стока воды. В основной зоне ванной комнаты - пол из керамогранита как и везде, где у нас будет керамогранит - квадратные плиты под дерево - ванная, бойлерная, тамбур и кухня.
Стены будем плиткой закладывать не до потолка - нам очень приглянулся вариант с "кирпичиками". Что ты там не говорили, про уходящие или давно ушедшие тренды, мы с женой никогда за ними не гонялись и душа наша всегда лежала к старой-доброй классике.
Мебель на картинке - сильно условная.



С ламинатом тоже определились - он один-в-один по цвету с плиткой. Довольно узкий. Смотреться должен шикарно.
Что хорошо в небольших магазинах напольных покрытий - это куда более богатый и интересный выбор, в сравнении с крупными строительными магазинами и возможность все эти образцы плиток и ламинатов друг к другу прикладывать.

Короче, все это добро мы заказали - в начале марта должны привезти.

Но не все так радужно. Мы столкнулись с проблемной регистрации дома. Дело в том, что участок, купленный нами в браке, был зарегистрирован на жену. А дом мы хотели оформить на меня, чтобы получить налоговый вычет. Но нет. Так нельзя. Решили, что жена мне может участок подарить. Но нет. Так тоже нельзя - нужно заключать брачный договор (на самом деле не нужно - договор дарения может считаться в данном случае элементом брачного договора - нужно только заверить у нотариуса - но Росреестр все равно будет сопротивляться). Мы решили зайти с другой стороны - и оформить все как совместную собственность. По телефону жене сказали, что так тоже нельзя, но это уже откровенная чушь от местного Росреестра - по закону участок и так наша совместная с женой собственность - даже на сайте Росреестра разъясняется, что нужно заявление от одного из супругов, чтобы перерегистрировать участок. Но... посмотрим. Как оформлять в частную собственность технические помещения в МКД - так Росреестр всегда пожалуйста, а тут может заартачится.

Вот такие вот у нас дела. Еще нужно табличку с адресом на дом заказать. И люк с лестницей на чердак купить...

Завтра прорастает сквозь гниль и смерть,
Запах разложения грубее и громче,
Руины Рима - старый бордель,
В него взяли шлюх помоложе и звонче.
Рукоплещет Сенат Троянскому коню,
По привычке льется с экранов говнище,
Выращивает дед в Кремле коноплю,
Чтобы пробилось новое днище.
Красная площадь - надроченный хер
Зима растопилась под низким небом,
Ради принятия экстренных мер,
Накормят голубей зачерствевшим хлебом.
Последний рывок и последний аккорд,
Товарищ Швондер - министр культуры.
Добро пожаловать на тонущий борт,
Нашей великодержавной структуры.
Стабильность спряталась в цинке гробов,
Все понеслось в п*зду как прежде,
За нецензурным кладбищем слов,
Никто не расскажет о новой надежде.

Загорелся рассвет и потух,

Эта тьма наступила надолго,

Прокричит за забором петух

Об исполнении вечного долга.

Рухнет все в непроглядную тьму,

Мы как змеи шипим по норам,

И, наверное, время пришло,

Сказать «нет», застарелым ссорам.

Все расставилось по местам:

Кто подлец, кто герой, кто воин,

Возглавляет силы добра

Криворожский маленький клоун.

Несколько лет назад наткнулся на забавную фантастическую дилогию Стивена Харпера "Империя Молчащих" (в русском переводе "Империя Немых", в оригинале " Silent Empire" ). Главный герой книжной серии - потомок австралийских аборигенов, гей и телепат (которых называют "немыми" или "молчащими"). Две книжки из цикла перевели на русский язык и издали еще в нулевые, в то светлое время, когда никто не думал о всякой там "запрете пропаганды онанизма среди несовершеннолетних" и прочей милоновской чушни. 

Книжки мне понравились и я выяснил, что цикл объединяет куда больше чем два романа. Правда, увы, на русский их так и не перевели, но я раздобыл английский текст третьей книжки, которая называлась "Лжец" (первая книга - "Кошмар", вторая - "Мечтатель"). Конечно, кое-как я книжку осилил, но загорелся идеей сделать нормальный русский перевод. Увы, но осилил художественно перевести только первые четыре страницы....

Стивен Харпер

ИМПЕРИЯ МОЛЧАЩИХ: ЛЖЕЦ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Нет большего страха, чем страх потерять ребенка»

- Ренна Делл, первая высадка на Беллерофонт

Стул Харен рухнул на пол. Бен Раймор вскочил, опрокинув стакан и расплескав воду, большая часть которой пролилась на него.

- Господи! – раздался голос Харен из-под вуали. – Мы оставили смещенное пространство.

- Как… - начал Бен, но Харен уже покинула камбуз. Бен поднялся на ноги, чтобы поспешить за ней, разбрызгивая ледяные капли и ругаясь себе под нос. Его туника, холодная и влажная, липла к животу.

- Подождите! – запротестовал он, догнав ее. – Как Вы узнали, что мы перестали смещаться?

- «Полтергейст» - новый корабль, и он все еще имеет небольшие ошибки при смещенном движении, – сказала Харен, не сбавляя ходу. – Хороший инженер может почувствовать, когда оно выключается. А я – отличный инженер.

- Пока что сильно не спешите. Прежде чем выйти на орбиту, мы должны провести переговоры о разрешении на посадку. Пять минут роли не играют.

- Может быть, для вас не играют – Харен похлопала свой динамик, не замедляя шага, - Отец Кенди, я вижу, мы оставили смещенное пространство. Мы прибыли в Климкиннар или что-нибудь случилось?

Бен быстро включил свой собственный динамик и проверил соединение дисплея и глазного имплантата. Одним движением глаз выделил нужный канал и настроил его на разговор.

- Теперь еще полчаса, чтобы добраться туда, - сказала в пустоту Харен.

Они добрались до лифта и успели, прежде чем дверь захлопнулась. Хотя Бен не мог видеть лица Харен, только карие глаза над голубой вуалью, все ее тело излучало нетерпение. В воздухе висел легкий аромат чистоты и сухости. Поморщившись, Бен оттянул ткань своей влажной туники далеко от тела и захлопал ею, пытаясь ускорить сушку, как только лифт начал подниматься.

- Прости, - пробормотала Харен.

- Это просто вода, - сказал Бен – не волнуйся, Харен. Мы еще поговорим об этом. И мы найдет твоего сына.

Харен ничего не ответила, но бросилась на мостик, как только открылись двери, оставив Бена позади. Тот шел неторопливо.

Мостик был овальной формы, с капитанским креслом в центре и большим обзорным экраном на весь узкий край эллипса. Отдельные рабочие места отделялись перегородками. Два из них – пилота и бортинженера - были заняты. В окрашенном в мягкие синие и зеленые цвета помещении  совершенно отсутствовали какие-либо острые края. Даже двери имели закругленные углы. Пахло свежей краской. Как Харен и отмечала – «Полтергейст» был новым, большим и хорошо оборудованным.

Сидящий в капитанском кресле Отец Кенди Уивер взглянул на вошедших Бена и Харен. Кенди, как и Бену еще не исполнилось тридцати, но в отличие от невысокого и коренастого Бена Кенди, был худым и высоким. Он обладал темной кожей, широким носом и крепко завитыми черными волосами. Не смотря на молодость, вокруг его глаз и на лбу уже пролегли небольшие мимические морщинки. Золотой медальон поблескивал на цепочке вокруг шеи и перстень с зеленым нефритом блестел на правой руке. Первый отмечал, что он - Дитя Ирфан, последний – что он достиг звания Отца. Харен подошла к своему креслу, хотя глаза ее не отрывались от обзорного экрана и отображенной на нем планеты. Как и большинство заселенных людьми миров, Клинмкиннар был синим и зеленым, с причудливыми вереницами облаков плывущих через атмосферу. Трио из небольших лун танцевало свой путь по орбите, а звезды сверкали на бархатистом фоне. Вся сцена была очень милой.

А еще планета выглядела очень большой.

- Так вот где находится мой сын, - выдохнула Харен из-под вуали - Мой сын раб.

- Если информация Седжела была правильной – сказал Кенди.

- Я надеюсь, что мы сможем немного сузить круг поисков, - Гретхен Бейер отложила в сторону приборную доску. Она была высокой худой женщиной с голубыми глазами, светлыми волосами и мягкими чертами, позволяющими легко смешаться с толпой. На ее шее висел такой же золотой медальон как у Кенди, однако, янтарное кольцо свидетельствовало о ранге Сестры.

- Что ты имеешь в виду? – спросил Кенди.

- Согласно базе данных Климкиннар тринадцать тысяч пятьдесят пять километров в диаметре, чуть больше, чем Земля, - пояснила Гретхен – Семьдесят с лишним процентов поверхности покрыта водой, но мы по-прежнему говорим о трехстах восьмидесяти миллионах квадратных километров. – Она театрально шмыгнула носом – Может уйти много времени на поиски. Больше восьми недель, этот  точно, а это все что у нас есть.

- Всё не так уж и плохо, - сказала Люсия де Паоло из-за своей консоли пилота. – Мы можем что-нибудь придумать. Например, он должен быть в жилой зоне.

- Население – два миллиарда, – сообщила Гретхен.

- Но не все из них будут рабами, - возразил Кенди.

- Рабского населения – три миллиона.

- Заткнись, Гретхен, - сказала Люсия.

- Мы найдем его, - тихо проговорила Харен. Темные глаза над синей вуалью были полны яростной решимости. – И обязательно освободим.

Бен, между тем, сел на свое обычное место связиста, рядом с консолью пилота. Эфир был мертв пока «Полтергейст» смещался – только молчащие могли общаться с судов находящихся в смещенном пространстве – но теперь эфир бурлил. Бен автоматически просматривал каналы и частоты, чтобы выяснить какие из них какую информацию несли.

- Я уже связалась с транспортными властями – сказала ему Люсия. Ей было где-то между тридцатью и сорока. Она обладала оливковой кожей, черными волосами до плеч и пышной фигурой. Однако, на ее тонких и быстрых руках были отметины в виде многочисленных белых шрамов и сломанных ногтей. Она произносила свое имя со звонким звуком «ч» в середине.

- Разрешение выйти на посадочную орбиту? – спросил Бен.

- Нет проблем, разумеется, - заявила Люсия. – Мы будем там через двадцать четыре минуты.

Бен перевел взгляд наверх. Климкиннар продолжал нависать на обзорном экране, в окружении своих крошечных лун. Бен не удивился бы, окажись луны колонизированными, и их группе придется искать Беджика на них. Как мило. Он очень надеялся, что этого не случиться. «Полтергейст», как все корабли под командованием Детей, предоставлялся монастырем на время. Кенди удалось получить его всего на девять недель. И они уже потратили четыре дня – столько времени потребовалось, чтобы добраться до Климкиннара.

- Отлично, ребята, - сказал Кенди, - Мы должны найти одного девятилетнего мальчика-раба, имя которого, вероятно, было изменено и мы не знаем на какое. И нам нужно сделать это в максимально короткие сроки.

- Конечно, - сказала Гретхен, - Это займет не больше минуты. В конце концов, мы знаем возраст и пол Беджика, название планеты, на которой он живет и то, что отец похитил его у матери, когда тот был еще младенцем… – Харен, сидевшая рядом на стуле, ощутимо напряглась – …и продал его в рабство. Что мы можем сделать со всей этой информацией, чтобы она помогла нам найти его?

- Гретхен, - предупредил Кенди – По тонкому льду ходишь, дорогуша.

- Да все в порядке, - смягчилась Гретхен, - Послушай, мы не знаем, менял ли он когда-либо владельцев, и был ли Климкиннар единственным местом, где он жил, или что-нибудь еще о нем. Записи о продаже рабов – это обычно закрытая информация, так что отследить его будет проблематично.

- Беджика молчащий, – твердо добавила Харен. – Это будет влиять на то, где и когда он был продан.

Голубые глаза Гретхен сверкнули, и Бен напрягся, готовый к взрыву.

- Да, но я тоже должна молчать, - сказала она. – Что это доказывает? Я не касалась Мечты уже шесть месяцев.

- Нет, подожди, - возразила Люсия. – Это оказывает определенное воздействие. После Отчаяния, многие молчащие…

- Большинство молчащих, - перебила Гретхен.

- Большинство молчащих – поправилась Люсия – потеряли способность входить в Мечту. Если Беджик приобретался и был обучен как молчащий раб, но потом вдруг потерял свое молчание, его стоимость упала бы. Как минимум, он не может делать свою работу, верно?

- Что ты имеешь в виду? – спросил Кенди, подавшись вперед.

- Я думаю, у Беджика были хорошие шансы быть проданным после Отчаяния. – подытожила Люсия. – Он, конечно, хороший раб – извините Харен – но он просто больше не молчащий. Нам, наверное, нужно начать с недавних записей о продажах. Поиск девятилетних мужского пола. Это хорошо… я имею ввиду, это может быть хорошей отправной точкой. Отец?

Кенди кивнул и повернулся к Бену:

- Ты – компьютерный гений, Бен. Что думаешь? Незащищенная информация?

- Мы, вероятно, сможем раздобыть некоторые данные с помощью социальных сетей, - ответил Бен. – Обмануть людей, чтобы они рассказали нам то, что мы хотим узнать, «заглянуть через плечо», чтобы получить пароли, ну и тому подобные вещи. Я могу непосредственно взломать и сами сети тоже, но я не знаю, сколько на это уйдет времени, пока я только начал работать над тем, чтобы выяснить, насколько хорошо они защищены.

- Приблизительно? - спросил Кенди – Здесь наше время ограничено.

- Э-э, неделя, чтобы выяснить, что взламывать? – рискнул Бен – Наверное, еще неделя, чтобы проникнуть и не попасться, и еще два или три дня для поиска. Если, конечно, Беджика не так уж трудно найти, для начала.

- Целая вечность, - Кенди что-то пробормотал. – Недели три, может четыре. Мы должны покончить с этим быстрее. В противном случае нам может не хватить времени, чтобы найти… - он оборвал себя.

Харен опустила руку ему на плечо:

- Отец Кенди, - сказала она нерешительно – Если поиски Беджика будут стоить тебе шанса найти свою семью, может быть, мы должны…

- Нет, - ответил Кенди. – Наша задача найти Беджика.

Бен напрягся, услышав голос в своей голове. Глаза Кенди остекленели. – Голос был знакомым, но Бен еще только начал осваивать молчащую связь и не сразу узнал его.

- Что случилось? – потребовала объяснений Гретхен.

- Это Седжел, - Кенди встал со стула – Мы будем в Мечте некоторое время, на связи. Бен?

В голове у Бена щелкнуло: голос принадлежал Седжелу. Резкий привкус предчувствия наполнил Бена, как если бы он неожиданно надкусил апельсин. Он вскочил на ноги и последовал  за Кенди прочь с мостика. Седжел был молчащим уличным мальчишкой, которого Кенди спас и привез на Беллерофонт до того, как Отчаяние разорвало Мечту на куски. Седжел не только пережил Отчаяние, сохранив нетронутым свое молчание, но и почувствовал, где находится сын Харен Беджик и два члена пропавшей семьи Кенди. Если ему нужно поговорить с Беном и Кенди, то очевидно потому, что он узнал что-то новое, что может очень сильно упростить их задачу.

- Ты уверен, что мы не сможем получить корабль на большее время? – спросил Бен, прибавляя ходу. Круглый голубой коридор был достаточно широк, чтобы Бен и Кенди могли идти рядом. Стены закруглялись книзу, плавно переходя в покрытие пола.

- Я уверен в этом, - поморщился Кенди – Я уже пробовал два раза, когда мы останавливались, чтобы нам дали отсрочку, но Совет не уступает.

- Не похоже, что мы этого не заслужили, - проворчал Бен. – Они хотели устроить в нашу честь парад, помнишь? «Герои в Отчаянии» - это мы. И я думаю, что они не пошли на это только потому, что все были так чертовски заняты.

- Вот почему мы не располагаем большим временем, - заметил Кенди – Все корабли заняты курьерской работой.

- Да, да. Я знаю. Нам повезло получить «Полтергейст» на такой долгий срок за то, что мы сделали.

- Родной, - сказал Бен, когда они вошли в Лифт, и тот загудел, начав плавно опускаться вниз. – Я еще не очень хорошо нахожу людей в Мечте, и будет легче, если вы двое придете ко мне.

- Ты должен больше практиковаться, - упрекнул его Кенди, хотя в его глазах не было и намека на упрек, - И тебе также следует расчесать волосы. Они похожи на красный стог сена.

- Кто ты, моя ма.. мой сторож? – спросил Бен.

- О, ну здесь, безусловно, зоопарк, - сказал Кенди, - Кроме проблем с Советом, ворчанием Гретхен, давлением Харен лежащих на мне, так  ты еще разболтан, как те пушки, что срываются в шторм круша все на корабле. С меня довольно.

- Эй! – запротестовал Бен – Я еще не совсем разболтался.

Кенди с довольной улыбкой окинул Бена взглядом с головы до ног – Да. Ты выглядишь довольно крепким. – Бен покраснел, но сумел улыбнуться в ответ. Кенди еще способен вогнать его в краску. Бен продолжал любить его. Когда Кенди принял командование «Полтергейстом» Бен спрашивал себя, будет ли он чувствовать себя неловко, получая приказы от него, но пока все шло хорошо. В конце концов, Бен когда-то находился под командованием своей матери. Может быть, он просто привык получать приказы от людей, которых любил.

- Идем, идем, – произнес Кенди. Они с Беном вышли из лифта и направились к своей общей каюте.

Как капитан «Полтергейста», Кенди и, следовательно, Бен, заняли самую большую каюту на корабле. Бен наслаждался ей, как кошка, пойманная лучами солнечного света. «Пост Скрипт» - их прежний корабль – был тесным крошечным корытом, с грязно-бежевой обшивкой палуб, и там едва хватало места, чтобы развернуться. Их каюта на этом корабле могла похвастаться отдельной гостиной и спальней, ванной, мини-кухней и небольшим кабинетом, заставленным компьютерным оборудованием Бена. Тренажер с гравитационными усилителями занимал один угол со встроенными полками, на которых стояли дискокниги. Мебель была простой, но удобной. Климкиннар и ее луны создавали великолепный вид из окна. Ровно на половине гостиной царил абсолютный беспорядок: одежда, диски, крупные компьютерные детали и что-то напоминающее лабораторный стол для монтажа оборудования хаотично заполняли поверхности пола и мебели. В сравнении с ней опрятная половина была спартанской: красное копье с коротким резиновым наконечником, висевшее на стене было единственным украшением. Бен и Кенди специально пошли на компромисс, чтобы не поубивать друг друга. Бен мог захламлять половину гостиной и кабинет до тех пор, пока не начинал заполнять хламом другую половину гостиной и оставлял спальню нетронутой. С кухней проблем не было, так как Бен совершенно не умел готовить и туда даже не заглядывал.

Кенди снял со стены копье и вытащил шприц для подкожных инъекций из кармана. Бен поджал губы и принялся рыться в своих вещах на полу, рядом с лабораторным столом. Кенди вздохнул и снял с себя одежду, оставив только набедренную повязку. Затем он подогнул левое колено, сунул под него копье в качестве подпорки и нажал на рабочий конец инъектора, приложив его к внутренней стороне локтя. Раздался шипящий звук – наркотик был введен. Кенди сложил руки внизу живота, в классической медитативной позе своего народа – австралийских аборигенов. Кенди назвал их Реальными Людьми, и Бен иногда думал, что делает человека реальным. Он никогда не спрашивал, потому что подозревал, что ответ ударит по его самолюбию.

- Я встречу тебя в Мечте – сказал Кенди, - Или, может быть нам следует прерваться и поискать, чтобы сэкономить время….

- Нашел! – воскликнул Бен, торжествующе размахивая своим инъектором – Увидимся там.

Кенди покачал головой и закрыл глаза. Бен направился в спальню, потом остановился, чтобы посмотреть на Кенди. Как будто почувствовав близость Бена, Кенди снова открыл глаза.

- Что? – спросил он.

Бен протянул руку и тыльной стороной ладони провел по его щеке. – Ты. Ты сам не свой последнее время. Иногда я даже не узнаю тебя.

- Что ты имеешь ввиду? – зрачки Кенди расширились под действием наркотиков, но голос звучал по-прежнему ясно.

- Все не так уж и плохо, - поспешно сказал Бен – Я просто хочу сказать, что ты стал мистер Ответственность в последнее время, в целом все замечательно, и мы будем в Мечте, вместе… это так отличается от… до…

- До Отчаяния, ты имеешь ввиду. - Немного напряженно сказал Кенди, - Каждый человек должен расти с течением времени. Думаю, просто пришла моя очередь. – Он сверкнул проникновенной улыбкой. – Я буду делать кое-что безответственное после обеда, только для того, чтобы держать тебя в форме. Как тебе это?

- Заметано, - рассмеялся Бен и снова направился в спальню.

Я давний поклонник творчества  Лоис МакМастер Буджолжд. Ее научно-фантастический цикл о Барраяре читан-перечитан до дыр. Очень удачно несколько лет назад прочитал несколько ее повестей в жанре.... как бы это назвать? фентезийный пост-апокалипсис? Очень камерная тихая история "Разделяющего ножа" где больше про путешествие и взаимоотношения людей, чем про демонов и прочую нечистую силу. Но еще был Шалионский (или Чалионский - в зависимости от перевода) цикл. Это в куда большей степени классическое фентези - за вымышленными странами вполне угадывались реалии позднесредневековой Испании, правда - мир был "перевернут" вверх ногами, и как-бы иберийсий полуостров торчал на север, так, если бы Европа располагалась в Южном полушарии. Впрочем, наиболее существенным отличием этого мира от нашего было в религии, которая строилась вокруг почитания не какого-то единого и неделимого бога, а целого семейства богов - Отца, Матери, Сына, Дочери и.... Бастарда. Пять богов, соответствовали пяти пальцам на руке. С основной частью семейства связывались соответствующие времена года - Отец-Зима, Мать-Лето... Бастарду достались стихийные бедствия и власть над Адом полным демонов. Согласно легенде Мать была соблазнена демоном и родила от него Бастарда, который потом этих самых демонов подчинил себе. Одним словом - Бастард - самый странный из пятерки, бог случайности и высшей справедливости (а не правосудия, как отец). Конечно, нашлись в этом мире и еретики, которые считали Бастарда - демоном, а не богом, и почитали только четырех богов, что служило причиной для затяжных религиозных конфликтов. Магии поначалу в книжке немного, но затем колдовство набирает обороты. Из Ада Бастарда периодически прорываются демоны - элементали чистого хаоса - они могут существовать в материальном мире только в телах животных или людей, сводя их с ума, подчиняя своей деструктивной воле. Демоны не хотят возвращаться обратно в Ад - ведь там их ждет забвение. Поэтому со смертью одного носителя, они стремятся переселиться в новое тело. И вот, только во второй книге цикла мы узнаем, что "заражение" демоном не всегда фатально, что человек при определенных обстоятельствах может демоном управлять и стать, таким образом, колдуном. Направляя деструктивную силу демона во благо (хотя бы уничтожая блох в кровати). Третья книжка о мире Пяти Богов сюжетно никак с первыми двумя не связана, переносит время действия на несколько столетий назад и в другой регион. Тут вся эта магия и колдунство обрастает еще одной интересной деталью. Оказывается, не только "демона" можно подселить к человеку. Можно еще при помощи древнего шаманства можно "подселить" к человеку душу зверя - волка, например. Или оленя. И эта книжка была последней переведенной на русский язык. А дальше Буджолд стала сочинять небольшие повести о Пенрике - молодом дворянине, который случайно стал носить в себе очень старого демона, точнее - демонессу, поскольку прожила она 2 жизни внутри животных женского пола и 10 - в человеческих телах, но тоже женских. Это была не очень образованная крестьянка, и весьма опытная куртизанка, и несколько женщин-врачей.... Удивительным образом Пенрик сумел со своим демоном подружиться и даже дал ему имя - Дездемона, хотя, конечно, адекватнее на русский перевести как Десдемона ("Это как название городского совета из Десяти персон"). Вот. И я долго хотел прочитать. И долго не решался, поскольку перевода на русский нет, а в английском я не силен. Но, в итоге, плюнул на все, и сделал себе автоматический подстрочник. Теперь читаю, продираясь через корявость подстрочник, и думаю, что нужно будет все потом оформить по-человечески и литературно. Вдруг кто-то еще почитать захочет. А тут - нате вам, русский перевод. 

Я давний поклонник творчества  Лоис МакМастер Буджолжд. Ее научно-фантастический цикл о Барраяре читан-перечитан до дыр. Очень удачно несколько лет назад прочитал несколько ее повестей в жанре.... как бы это назвать? фентезийный пост-апокалипсис? Очень камерная тихая история "Разделяющего ножа" где больше про путешествие и взаимоотношения людей, чем про демонов и прочую нечистую силу. Но еще был Шалионский (или Чалионский - в зависимости от перевода) цикл. Это в куда большей степени классическое фентези - за вымышленными странами вполне угадывались реалии позднесредневековой Испании, правда - мир был "перевернут" вверх ногами, и как-бы иберийсий полуостров торчал на север, так, если бы Европа располагалась в Южном полушарии. Впрочем, наиболее существенным отличием этого мира от нашего было в религии, которая строилась вокруг почитания не какого-то единого и неделимого бога, а целого семейства богов - Отца, Матери, Сына, Дочери и.... Бастарда. Пять богов, соответствовали пяти пальцам на руке. С основной частью семейства связывались соответствующие времена года - Отец-Зима, Мать-Лето... Бастарду достались стихийные бедствия и власть над Адом полным демонов. Согласно легенде Мать была соблазнена демоном и родила от него Бастарда, который потом этих самых демонов подчинил себе. Одним словом - Бастард - самый странный из пятерки, бог случайности и высшей справедливости (а не правосудия, как отец). Конечно, нашлись в этом мире и еретики, которые считали Бастарда - демоном, а не богом, и почитали только четырех богов, что служило причиной для затяжных религиозных конфликтов. Магии поначалу в книжке немного, но затем колдовство набирает обороты. Из Ада Бастарда периодически прорываются демоны - элементали чистого хаоса - они могут существовать в материальном мире только в телах животных или людей, сводя их с ума, подчиняя своей деструктивной воле. Демоны не хотят возвращаться обратно в Ад - ведь там их ждет забвение. Поэтому со смертью одного носителя, они стремятся переселиться в новое тело. И вот, только во второй книге цикла мы узнаем, что "заражение" демоном не всегда фатально, что человек при определенных обстоятельствах может демоном управлять и стать, таким образом, колдуном. Направляя деструктивную силу демона во благо (хотя бы уничтожая блох в кровати). Третья книжка о мире Пяти Богов сюжетно никак с первыми двумя не связана, переносит время действия на несколько столетий назад и в другой регион. Тут вся эта магия и колдунство обрастает еще одной интересной деталью. Оказывается, не только "демона" можно подселить к человеку. Можно еще при помощи древнего шаманства можно "подселить" к человеку душу зверя - волка, например. Или оленя. И эта книжка была последней переведенной на русский язык. А дальше Буджолд стала сочинять небольшие повести о Пенрике - молодом дворянине, который случайно стал носить в себе очень старого демона, точнее - демонессу, поскольку прожила она 2 жизни внутри животных женского пола и 10 - в человеческих телах, но тоже женских. Это была не очень образованная крестьянка, и весьма опытная куртизанка, и несколько женщин-врачей.... Удивительным образом Пенрик сумел со своим демоном подружиться и даже дал ему имя - Дездемона, хотя, конечно, адекватнее на русский перевести как Десдемона ("Это как название городского совета из Десяти персон"). Вот. И я долго хотел прочитать. И долго не решался, поскольку перевода на русский нет, а в английском я не силен. Но, в итоге, плюнул на все, и сделал себе автоматический подстрочник. Теперь читаю, продираясь через корявость подстрочник, и думаю, что нужно будет все потом оформить по-человечески и литературно. Вдруг кто-то еще почитать захочет. А тут - нате вам, русский перевод. 

Жребий Руматы

(25 ноября 2015)
Мне нравится "Бремя белых" -
Клеймите расистом меня,
Но мне не милее света
Египетская мгла.
Все-таки этот жребий
Приносит свои плоды,
Его разделяют с нами
Вчерашние дикари.
И на далекой планете,
Спустя пару сотен лет
Какой-нибудь Румата,
Тягать будет этот крест.

Настроение - декабрь

(5 декабря 2015)
Настроение - декабрь,
Ветер воет как собака,
Кто-то убегает в лето,
Отдыхать на тропик Рака.
Пусть там варятся как раки,
В теплом море кверху попой,
Нам стальные тучи неба,
Тут в России - крышка гроба.
Тесно в городах промозглых,
Новый год седой морозный,
Где-то бродит, где-то ходит,
Потерявшись, растерявшись,
В серой слякоти и тесной
Широте полей застывших
Голосах лесов простывших.
Крышка гроба, крышка гроба,
Это небо, это небо,
Бьешься, бьешься кулаками,
В эти стены, мысли-вены
Резать хочется мечтами,
Только режет эти вены
Вой собачий злого ветра,
Здесь не тропик, здесь берлога
У сосущих лапы Арктик,
Безнадежность... крышку гроба
Прорывает свет Галактик,
И летит, к земле срываясь
Снега звездная туманность.

Турецкий берег

(8 декабря 2015)
Мне нужен турецкий берег,
И Африка мне нужна,
Еще хотелось Америку -
Чтоб тоже нашей была,
Европу с ее гейпарадами
И Сирию (но без ИГИЛ),
Донбасс (но чтобы с Украиною)
И чтобы весь мир нас любил.
Конечно, мечты это глупые,
К черту Стамбул и Каир,
Холодные страны и жаркие -
Весь этот радужный мир.
Дома черны деревья
И белым ложится снег,
Зачем нам берег турецкий?
Свой бы вернуть навек.

Время перестало что-то значить

(9 декабря 2015)
Время перестало что-то значить,
Так давай сожжем календари,
Нам не страшно страшно напортачить,
Но на всякий все-таки замри.
Бьется сердце - старенький будильник,
Воздух замер и не дышит дом,
Время перестало что-то значить,
Так давай - сдадим в металлом.
Время перестало что-то стоить,
А когда-то, помнишь, были дни,
Мы считали каждую секунду,
И страдали, будучи одни.
Мы росли, а время утекало,
Слишком быстро, как бы впопыхах.
Выросли - и времени не стало,
Превратившись в серый горький прах.
Мы когда-то мерили недели,
И текли-тянулись долго дни,
А теперь - два лета пролетели,
Осень не отлепишь от весны.

(10 декабря 2015)
Как ныне взбирается бедный Сизиф,
Какие тут к черту хазары?
В их киевских письмах странный иврит,
Не знает слова "халява".
Варяжский закон - все что плохо лежит -
Урвать, подмять и спереть,
И щит на ворота Царьграда прибить,
И глупо в конце умереть.
 

По льду

(15 декабря 2015)
Когда застынет льдом покрытая душа
По скользкой корочке пройду я не спеша.
И будут гневно взгляды полыхать огнем,
От сотен глаз в ночи светло станет как днем.
А я идти по тонкой корке буду босиком,
Бить ломкий зимний воздух кулаком.
Я знаю, вскроет льды весенний свет
И темноту укроет колкий плед.
И красная по венам жидкость потечет,
Из голубого станет алым тонкий лед.
Но рухнет все равно парящая душа,
Мечты из зыбкой супеси круша.
Как в цепи закуют ее в стальные льды,
Чтоб уберечь от огненной беды.
И я огонь беды в руках держа,
Пройду по скользкой корке не спеша.

(22 декабря 2015)
Вот пусть плетется обессиленный
Куда-то в сторону тоски,
Декабрь в снег не перебеленный
Жующий душу и мозги.
 

Как встарь

(23 декабря 2015)
Здесь все по кругу, повторяется, как встарь,
Ночь, революция, фонарь,
Патриотизм, маразм, вождя усталый лик
Не театр тут у нас, а цирк.
И внешний враг и внутренний подлец,
И с головой отрубленной стрелец.
И мы бежим по замкнутой в кольцо,
Истории, смеющейся в лицо.
Здесь все по кругу - голод, вонь и гарь,
Ночь, революция, фонарь.
Когда очередное воскресенье?
Когда опричнины полночное гудение?
Когда очередной бардак и смута?
Когда поставят к стенке баламута?
Когда очередной разгон толпы
И бунт людей уставших от войны?
Вы скажете, что я сгущаю краски,
И сторонюсь всеобщей пляски,
На сцене клоуны, слоны и акробаты,
Под куполом натянуты канаты.
Здесь все по кругу, повторяется как встарь,
Погашен только уличный фонарь.

(9 января 2016)
Язык мой - меч,
Помолиться и лечь,
Звать богов,
В которых не веришь,
Думать о том
Чего не измеришь,
Но меришь метрами,
Изорванными гетрами,
Злыми ветрами,
И в печь.
Закрыть глаза
Помолиться.
Лечь.
Звать богов,
В которых не веришь,
Чувствовать как звереешь.
Черствеешь,
Болеешь...
Кашель, в стене - брешь,
На звездном небе
Проедена плешь.
Гора с плеч.
Молится.
Лечь.
Звать богов,
В которых не веришь,
Чувствовать как болеешь,
Сопли, стоны, вопли,
Игра не стоит свеч.
Богам в которых не веришь
Помолиться, закрыть глаза, лечь.

(11 января 2016)
Вы помните поэта с гражданином?
Ну был проект такой, казалось бы вчера.
Но нынче это все не актуально,
Прости, мой друг: иные времена.
И нефть тогда была, и рубль твердый,
В метро никто не ездил без штанов,
И реял наш орел, двухглаво-гордый,
Не предвещая будущих штормов.
Но ныне время знаете какое,
Тут не поможет самый лучший чтец,
На сцену шагом тяжким командора
Выходит злой, рассерженный Песец.

(11 января 2016)
Бьет из меня, сбивает с мысли,
А есть ли смысл, пытаться что-то понять,
К дуракам и безумцам меня причисли,
Или вычти. От меня можно вечность отнять.
Бьет из меня чепуха, требуха,
И зачем, от чего, вроде бы трезвый,
Мне чего-то вдруг, опять не до "ха-ха!",
Я сегодня охрипший, смешной и облезлый.

Про любовь

(15 января 2016)
Я долго не мог сформулировать...
Но время пришло сказать -
Любви не стоит завидовать,
Он ней не стоит мечтать.
Любовь - это просто чувство
Когда другой человек,
Становиться частью сердца,
Родным и близким навек.
И в этом нет страсти и похоти,
На самом краю земли,
Мы можем близкое сердце
Нечаянно найти.

(1 февраля 2016)
Когда твои мысли окажутся шепотом
В темноте, шурша, как шаги старика
В голове пронесутся бешеным топотом
Паники звенья разум смеша.
Темнота обнимать будет нежно, удушливо,
Дышать в затылок смертью и льдом,
И шептать за спиной станут тени услужливо,
Одиночеством наполняя дом.
И ты встанешь, меря из угла в угол
Шагами комнату босотой ног,
Пятками чувствуя запах чуда,
От того, что закончился в сердце бог.

(2 февраля 2016)
Нет смысла поклоняться Сатане,
Лучше подмигнуть ему в темноте.
Он всех нас любит и знает
О власти над миром мечтает.
Зачем же ему поклоняться?
Он будет над вами смеяться.

ДРАКОН И КРЫСЛОВ
(по мотивам пьесы Шварца)
(12 февраля 2016) 

Есть далеко, за снежными грядами
В долине, где змеится речки плеть
Богатый город, и дракон в нем правит,
Решая, кому завтра умереть.
Он юную красавицу похитил,
И рыцарей отважных загубил,
Темна и высока его обитель,
Он жителями города любим.
Когда-то в городе не знали о драконе
И правили им толстые купцы,
Но незаметно в город тот пробрались
Коварные полярные песцы.
И взвыл народ, и звали Крыслова,
И тот пришел, услышав стон людей,
Но бургомистр пригласил Дракона,
Избавится чтоб от песцов верней.
И вот Дракон, песцов поджарив тушки
Сидел в своей пещере золотой
И шли к нему довольные старушки,
И говорили: "милый, дорогой!"
А за старушками тянулись молодые,
Их были сотни, тысячи, они
Дракону отдавали золотые,
И медные, последние рубли.
И вот дракон, устроившись на злате,
Решил вздремнуть с приходом темноты,
Как в друг услышал: "При такой работе
Я захотел бы большего чем ты."
Дракон, отлипнув от своей кровати
Увидел Крыслова в темноте
И заревел: "Кто ты, и с какой тут стати,
Чего-то выговариваешь мне?"
А Крыслов, ничуть не испугался,
Он дудочку достав сказал ему:
"Я в этой жизни никогда не дрался,
Но музыкой могу наслать чуму.
Ты жаждешь золота? Но в город ведь богатый!
Сокровищ много - всех не сосчитать,
Ты мог бы в нем обжить себе палаты,
И обрести над жителями власть!"
"Я без тебя могу напасть на город,
Сжечь бургомистра, городской совет,
Ты Крысолов, наивен и так молод...
Послушай-ка теперь и мой совет...
Беги!"

 (20 февраля 2016)
Насос сердечной мышцы
Единственный насос
Качающий горячую
Пьянящую любовь.
 

 (24 февраля 2016)
Солнце заглянет в окно,
Морщиться заставит от света,
Где-то за краем зимы
Скоро проснется лето,
Пьяный расхлябанный путь -
Тут как всегда, бездорожье,
Снежная вялая муть
Зимы кособокой остожья.
Белое - так торжественно,
Но лето в драконьей коже
Выпалит торжественно,
С жадной и жаркой рожей.
 

Политота

(24 февраля 2016)
Я давно, друзья не в курсе,
Как дела на Украине,
Что с ИГИЛ не поделили?
Что мы в Сирии забыли?
Эти все вопросы, братцы,
Не волнуют мое сердце,
С "сердцу" рифма - "Чили перцы" -
Не крылатые ракеты.
Курс рубля, его падение
Не сравнятся, хоть вы режьте,
С ощущением от падения
В гололед и на асфальте.
И конечно, всюду задница,
И конец нещадно близится, 
Но скажи, какая разница?
Важно ведь не оскотинится.

БАБА ЯГА

(13 марта 2016)
Ты знаешь, никто не сгущает краски,
Когда в непролазных лесах
Воздух вязок, и словно из сказки
Изба выплывает на курьих ногах.
Сквозь сизый туман гниловатый запах,
На кольях людей черепа,
К злому погосту незваного гостя
Дура судьба привела.
И ты украдкой вдыхаешь воздух,
Сырость болот родных,
Черепа с частокола смотрят недобро,
Огни в глазницах пустых.
Ты делаешь шаг, во мху тонут ноги,
И ветка не скрипнет, не ухнет сова,
И вот, произносишь, слегка запинаясь
Знакомые с детства слова.
Изба оживет, завоет, со стоном
Заставит себя развернуть
И дверь заскользив на не смазанных петлях
Сама отворится чуть-чуть.
И слушая сердце, стучащее часто,
Пот утирая со лба
Ты сделаешь шаг, хотя и страшно,
Все-таки дура судьба.

АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ

(17 апреля 2016)
О да, ловите эти звуки,
И солнца яркого лучи,
Весна попалась в наши руки,
Храпеть довольно на печи.
Пока еще тепло коварно,
И веет снежным холодком,
Но согласитесь, это славно,
И ноги тянет за пивком.
Нам будут все пути открыты,
Нас разметает по полям,
По старым селищам забытым
И древнерусским городам.
От предвкушения полета
Алисы в кроличью дыру,
Спешит душа на край раскопа,
В мечтах, во снах и наяву.

ТЕНЬ ПОБЕДЫ

(8 мая 2016)
Тень Победы висит над дачами,
Все уехали из Москвы,
За победу давно заплачено,
Над мангалом шипят шашлыки.
Маринованный смог за городом,
Зелень майская нежно дрожит,
Над Москвой, над Россией, Европою,
Тень Победы вальяжно кружит.
 

(18 мая 2016)
Черный полумесяц, завален горизонт,
Грязь земную месит побелевший черт.
Пьяная улыбка у Млечного пути,
Выхода не будет, как ты не крути.

Предыдущая глава

По закону жанра: неприятности случаются

Нельзя так просто взять и убить главного героя в конце первого сезона!

Нэд Старк

Какая тебе карта, герой выпала? И не ври, что плохая. Я тебя насквозь вижу. Не бывает плохих карт. Бывают дурни вроде тебя, которые ни черта в высших материях не смыслят, но так и норовят по каждому пустяку с картами советоваться. И куда тебя дорога привела в результате?..

- Ох, что это за дыра?! – простонал я, обреченно оглядываясь по сторонам. Вокруг была грязь. Из этой грязи вырастали кособокие домики, по этой грязи ходили какие-то люди в латанных-перелатанных пестрых одеждах. И в этой грязи, почти утонул я – герой, каких еще свет не видывал. Ну, как герой? На самом деле я обычный молодой путешественник между мирами. Нет-нет, и не надейтесь: в ваш мир никто не сунется. У вас скучно. Точнее… нет, не так. Ваш мир это и мой мир тоже, потому что наш с вами мир – Истинный, созданный самым настоящим Творцом, тем самым, что вначале отделил небо от земли, а тьму от света – и все в таком духе. Остальное множество миров…

- Эй, чего встал?! А ну с дороги, бестолочь! – огромный краснощекий мужик в грязном кожаном фартуке катил убогую тележку, груженную всяким барахлом. Почему-то я оказался на его пути, и он не преминул меня пнуть, сбив с мысли и почти сбив с ног.

- Да елки, что же за невезуха то такая! – в сердцах воскликнул я. И, правда: первое мое путешествие и я в такой заднице. А пахнет-то как… хм… кажется эта слякоть в основе своей вовсе не глина, а самый настоящий навоз с опилками. Да что же за день то такой! Другие вот рассказывают, как попадают в прекрасные миры, с удивительно красивой природой, в города с причудливой архитектурой, во дворцы… и возвращаются с такими трофеями, скажу я вам! А я с чем вернусь? С кучей какашек в сапогах… ой… да на мне даже сапог нету. Босоног я. Вот это новость… Хорошо, хоть не голый, и умереть не умру. В случае смерти меня должно выкинуть обратно в наш мир. А вот вернуться другим способом… я нашарил у себя в кармане карту. Обычная игральная карта. На ней была изображена мрачного вида башня и стояла римская цифра XVI. Вот эту башню мне и предстояло найти, чтобы вернуться назад. В ней должен располагаться портал, ведущий в наш мир…

Меня опять пихнули и обозвали нехорошими словами. Надо найти какое-нибудь место, где можно спокойно сесть и меня никто не потревожит. И я смогу собраться мыслями и сообразить, что делать дальше. На самом деле, мне могут и не дать толком расслабиться: по рассказам друзей, совершивших ни одно путешествие по другим мирам, я должен почти сразу окунуться в водоворот увлекательных приключений. Ну да ладно. Посмотрим, что у нас еще есть в карманах. Монетки. Потертого вида медяки с трудноразличимым гербом и еще более трудно различимым достоинством. Слава Богу, перенос в другой мир происходил не абы как, а по определенным законам: например я мог свободно общаться с аборигенами, читать и писать на здешнем языке, а одежда и вещи, которые я брал с собой трансформировались в местный эквивалент. Правда было одно но: чем больше ты берешь с собой, скажем, денег или оружия, тем в более сложной ситуации ты окажешься, тем опаснее и тяжелее будет твое приключение. Поэтому новички вроде меня брали вещей по минимуму. Я, например, взял с собой всего пятьсот рублей. Почему не юаней, не евро и не баксов, спросите вы? Вот! Я тоже так спросил у наставника, когда готовился к телепортации. На что он мне спокойно ответил: «а инструкции читать в голову не приходило?». Именно в пресловутых инструкциях к телепортатору сказано, что во избежание «неверных толкований» и «неудачной адаптации» надо брать родную валюту. Ибо были прецеденты. Говорили, один мужик, герой, взял с собой тыщу баксов, а сам был француз, и забросило его во вполне цивилизованный мир, где в ходу обычные монеты… а у героя все карманы оказались забиты ракушками-каури…

Но я опять отвлекаюсь. Все вам объясняю и объясняю. Мне бы кто объяснил, что тут к чему. Вон, на развалюхе впереди, прямо над входом, доска висит, а на ней нарисована кружка пива. Не иначе таверна, или трактир какой.

И я похлюпал по грязи навстречу приключениям. Ну, или, по крайней мере, навстречу выпивке. Нужны сапоги…

Вот вы спросите: что за миры такие, почему мы по ним путешествуем, зачем все эти карты таро, словно я принц Амбера, да и как вообще я до жизни такой доковылял? То, что миров множество, вы, наверное, и сами догадываетесь. Существуют они на самом деле, или только в нашем сознании – я не знаю. По мне, так они вполне себе существуют. Но друг мой Макс, который уже в десятке миров побывал, говорит, что все миры кроме нашего – иллюзия. Правда, говорил он это, помахивая мечом, который притащил как раз из этой самой иллюзии. Ну да не важно. Важно то, что долгое время люди по этим мирам толком путешествовать не умели. То есть не всем людям это в принципе дано, тут врожденный дар нужен, но те, кто этим даром обладал, могли в другие миры попадать только во сне. Как правило, в качестве бесплотных духов. Единственными существами во вселенной, способными перемещаться между мирами со всеми своими потрохами были лилиты. В разных местах и в разное время их называли по-разному: феями, эльфами… вампирами. Хотя на классических бледных кровососущих мертвецов они меньше всего похожи. Хотя некоторые из них явно что-то посасывали периодически... Так или иначе, пойти прогуляться в другой мир, для них было так же легко и естественно как обычному человеку в магазин за чипсами сходить. Не знаю, каким образом, но однажды лилиты заметили, что миры, населенные людьми развиваются как-то не правильно. То есть вот в мирах самих лилитов и всяких там троллей все нормально, а в человеческих – нет. Они долго разбирались, в чем дело, но веков шесть назад, наконец, поняли: все множество человеческих миров теснейшим образом связанно с Истинным миром – нашим с вами, а точнее – с людьми. То есть миры лилитов связаны с самими лилитами, миры троллей – с троллями, а миры людей – с людьми, но только людьми истинного мира. Почему так – никто толком до сих пор объяснить не может. Говорят, что только люди нашего мира созданы Богом, по его образу и подобию, а люди в других мирах, собственно как и все множество миров, бессознательно созданы людьми и лилитами – так как в людях и лилитах есть то самое божественное начало, позволяющее создавать миры. Но вот влиять на них – насылать потопы, семь казней египетских во главе с мессиями и пророками, а также прочую ерунду творить ни люди ни лилиты не могут. Мы все-таки не всемогущие существа. Люди так и вообще смертны, причем внезапно. И у лилитов в итоге возник план. Они решили, что необходимо научить людей перемещаться между мирами. И тогда была создана Великая Колода, а чуть позже – телепортатор.

Ну вот, пока я вам все это рассказывал, я успел перейти слякотную площадь и оказаться перед дверями таверны. Здесь грязи было поменьше, а щепок – больше. Поэтому, ноги почти не утопали в грязи. Поднявшись на невысокое крыльцо, я толкнул тяжелую дверь и окунулся в дымный полумрак. Пахло луком, копченостями и пивом.

Немногочисленные завсегдатаи питейного заведения дружно повернули головы в мою сторону, смерили меня уничижительным взглядом и так же дружно вернулись к своей выпивке и неторопливой беседе с собутыльниками. А я решительно потопал к барной стойке за которой стоял толстый усатый трактирщик.

- Здравствуйте, - вежливо обратился я к усачу – Можно мне кружку пива и чего-нибудь на закуску?

- И ты здоров будь, парень, - усмехнулся трактирщик. – Тебя как зовут-то?

- Алекс, - представился я.

- Деньги то у тебя есть, Алекс? – поинтересовался усач, наливая мне пива.

- Есть немного, - ответил я.

- За пиво и котлету с гречей – десять медяков – уточнил трактирщик.

- О, столько у меня точно найдется, - обрадовался я и отсчитал нужное количество монет. – А не расскажите мне об этом… э-ээ… городе?

- Это Гелт. Чего о нем рассказывать? Дыра дырой, - рассмеялся толстяк.

- Ну, это я уже понял. А кто правит этим вашим Гелтом?

- Ты с которой луны свалился, парень? – удивился трактирщик. «У них что, тут несколько лун?!» - мысленно возопил я, но вслух сказал:

- Считайте, что со всех сразу.

- Ха, а ты забавный, - веселью трактирщика не было предела.

- Забавный, - легко согласился я. - А не скажете, есть в городе работа для такого как я?

- Такого как ты? А что ты умеешь, парень? - трактирщик прищурился. - Я смотрю ты приятель не простой.

- Наверное, - пожал плечами я. - Почему вы так решили?..

Я уже предвкушал услышать развернутый ответ и отхлебнул из огромной глиняной кружки восхитительного пива, но тут, как назло, начались-таки настоящие приключения. Дверь в трактир с грохотом распахнулась. А как же иначе, если ее ударить со всей силы ногой? Даже если эта нога – женская? Даже если это очень стройная женская ножка?

Да, судари мои, в трактир ввалилась целая компания, возглавляемая невысокой худой девицей в соблазнительных коричневых лосинах, алом жакете и алых же сапожках почти до колена. Барышню окружали удивительно не интеллектуального вида рослые небритые мужчины в бесформенных серых и грязных плащах.

- Трактирщик, пива! – звонко и повелительно крикнула девица, поправив локон огненно-рыжих волос, упавший на лоб. Потом, видимо как только ее зеленые глаза привыкли к полумраку, девица разглядела меня и окликнула:

- Эй, босоногий!

- Меня, между прочим, Алекс зовут, - ворчливо заметил я. Девица удивленно вскинула брови.

- Допустим, - проговорила она – ну так может быть, расскажешь нам, Алекс, каким образом ты оказался в наших краях без сапог?

- Боюсь, моя история покажется вам слишком неправдоподобной, поэтому я, пожалуй, воздержусь…

Девица фыркнула:

- Ты одет просто, но достаточно прилично, чтобы сойти за ремесленника, однако, ты бос, а я не встречала босых ремесленников. Во всяком случае, живых босых ремесленников. Кроме того, твой пояс…

- Что мой пояс? – я недоуменно скосил глаза. Пояс как пояс: узкая полоска кожи, с тиснением в виде чешуи заканчивалась свисающим до колена хвостом, на конце которого поблескивала бронзовая накладка в виде головы какого-то гада - дракона или василиска.

- Он слишком дорогой, - спокойно объяснила девица. Какая-то прямо миссис Марпл, честно слово! Шерлок Холмс в юбке - Ни один ремесленник из тех, кто может себе позволить такой пояс не наденет его с такой простой одеждой, не говоря уже о том, что это пояс Василиска. Брянцы за твоей спиной дополняют образ странствующего менестреля, однако, странствующие менестрели не странствуют босиком…

Брянцы… что за «брянцы», черт ее дери?! – лихорадочно думал я. Действительно, у меня за спиной что болталось – я думал это рюкзак или что-то такое. Но «брянцы»?! Ха! Но ведь нельзя вот так вот тут стоять истуканом. Надо сказать что-то. И это… не показать свою неосведомленность относительно местных обычаев.

- Я не так давно странствую, - пожал плечами я. – И где я посеял свою обувь для меня загадка, не меньшая чем для вас… э-ээ… позвольте узнать ваше имя?

- Леди Стелла, герцогиня Гелта, - ответила девица. И я чуть не сдержался и не воскликнул: «Что, этой дыры?!»

- Я весь к вашим услугам, герцогиня – вспомнив о хороших манерах, наконец-то выдавил из себя я.

- Тогда спой и сыграй нам, - улыбнулась Стелла – и, может быть, заработаешь на новые сапоги.

- Э… ну да, конечно, - отступать было некуда, но имелась маленькая загвоздка: играть я не умел. Во всяком случае, на этих загадочных «брянцах» которые еще и в глаза не видел. Нет, там, на старушке Земле я кое-как управлялся с бубном и гитарой, которую тоже предпочитал использовать в качестве ударного инструмента. Но вот «брянцы»?!

С тяжелым сердцем я потянулся за «брянцами»… которые оказались штуковиной отдаленно напоминающей гитару. Я обреченно посмотрел на местный музыкальный инструмент и тут до меня дошло, откуда сия штука взялась: отправившись в телепортатор я благополучно забыл вытащить из кармана плеер. Только вот почему он не превратился в какие-нибудь «гусли-самодуры» или как они там называются?..

Вдруг бряны звякнули, хотя я не прикасался к ним. Действительно самодуры… В голове у меня вертелась дурацкая и скабрезная песенка и на меня накатила удалая веселость, граничащая с безумием. В конце концов, даже если я оскорблю чуткий слух герцогини, и меня прибьют, ничего страшного не произойдет…

Брянцы, уследив за ходом моих мыслей, заиграли незамысловатую мелодию и я, как мог, запел:

От людей глупых вдали

Гномы град свой возвели...*

Когда я спел последний куплет, герцогиня несколько удивленно вскинула брови, а охрана… да и все прочие кто был в трактире застыли очень напряженно.

- Да-а… - протянула Стелла. Все вокруг даже дышать перестали. А я с совершенно невинным взором смотрел на девушку. Точнее - чего уж греха таить?! – на ее стройные ноги. То есть стоял я, потупившись.

- Теперь понятно, почему ты босиком, - выдержав паузу, проговорила герцогиня. Я поднял глаза выше и встретился со Стеллой взглядом. Она лукаво улыбалась. Все вокруг выдохнули и кто-то даже рассмеялся. Немного нервно.

Я молча развел руками: извиняйте, какой есть. Улыбка герцогини стала шире. А я про себя подумал, что ее немного бледноватое личико удивительно симпатичное. Стелла поманила меня рукой и, указав на стул рядом сказала:

- Садись, – а потом крикнула трактирщику – Эй, где наше пиво?!

Я послушно сел. Кажется, эту хрупкую невысокую особу тут все боялись. И, спрашивается, за что? За умение хмурить брови? Вообще мне всегда казалось, что юные герцогини не шастают по занюханным трактирам… впрочем, мне всегда казалось, что и столица целого герцогства не должна быть такой занюханной и утопать в грязи. О, боги! Куда я попал?!

- И так, тебя зовут Алекс, и, судя по застольной песенке студентов Страфхога, ты закончил именно это учебное заведение, - заметила Стелла, отхлебывая из кружки пива.

Я согласно кивнул.

- Я не знаю ни одного человека, который бы там учился, но… - герцогиня умолкла и сделала задумчивый глоток из кружки. Я почтительно молчал. Ну, или делал вид, что почтительно, а сам пялился на эту молодую невысокую девушку, в чьих тонких руках огромная кружка пива выглядела несколько диковато. Стелла была словно не из своей эпохи, как будто бы, так же как и я играла роль… чего, конечно, не могло быть.

- … Но всякое случается, – продолжила герцогиня. - Наставник Вертин говорит, что с ним на одном курсе учились несколько людей. Кстати, вы ведь наверняка должны уметь что-то еще кроме как играть на брянцах и петь похабные песенки. В Страфхоге учат совершенно не этому.

«А чему, интересно? – подумал я – игре в квиддич?»

- Боюсь, искусством телепортации я так и не овладел – произнес я. Герцогиня чуть не поперхнулась пивом:

- Что, в самом деле?!.. – воскликнула она, а потом добавила – Впрочем, это многое объясняет. Например, то почему вы без сапог, или вот… что ведете себя как ушибленный.

- Э… думаю, что вел я себя так всегда… - растеряно проговорил я. В голове маленькая обезьянка била в тарелки.

- Удивительно, как вы тогда умудрились отучиться в Страфхоге… впрочем, там же и тролли учатся, а они те еще тугодумы, - произнесла герцогиня. А я про себя отметил, что мир этот населен не только людьми. Есть еще тролли. Интересно, «наставник Вертин» тоже тролль? Я задал этот вопрос Стелле и та звонко рассмеялась:

- Нет, что вы. Он эльф. Как вы себе представляете тролля в роли наставника?

- Думаю, это бы выглядело очень забавно.

- Да уж… - фыркнула герцогиня. Тут наш разговор был прерван колокольным звоном. Стелла озадаченно нахмурилась, а дверь таверны распахнулась, и в нее ввалился, запыхавшийся от бега прыщавый оборванец.

- На монастырь чернокнижников напали! – крикнул он.

* слова из песни Шиша Брянского  "Факультет вешнего льда" 

Далее...

К стыду своему финальное фото ремонта у матушки так и не выложил пока. Но выложу. Честно говоря, времени нет совершенно, меня закрутила рутина на раскопе и всякие рабочие дела, плюс - подготовка плацдарма для следующей эпопеи - истории строительства и благоустройства дома. На сегодняшний момент уже есть фундамент. Ждем бригаду строителей.

Начало

Предыдущая глава

По закону жанра: из огня да в полымя

Задом чую, что эти ели – голубые.

Торин Дубощит

Давным-давно Золотой Лев создал великую империю. Правда, потом он ее зачем-то поделил на четыре части между своими сыновьями с труднопроизносимыми именами. Вы спросите, какое это имеет отношение к нашей истории? Я тоже спросил. Забавный мрачный юноша из монастыря чернокнижников смерил меня уничижительным взглядом. Так-то паренек ничего. Не чужд он мрачному саркастичному юмору, но при этом – жуткий зануда.

Хеннар действительно принялся мне пересказывать какие-то древние летописи! А я-то хотел узнать всего-то о том, что это за монастырь такой Чернокнижников и чем они там занимаются, кроме онанизма. Но юноша сурово посмотрев на меня заставил слушать пространный рассказ о том, как наследники Золотого Льва долго воевали и делили империю. Если кратко, то мне пересказали пару сезонов «Игры Престолов». Плюс-минус пара серий.

- У Родрейха было много детей, а самого младшего звали Сэмюэль, – бубнил Хенсунг. - Он родился болезненным, слабым ребенком, а через три года, как назло, начался мор и мальчик заболел. В то время ко двору императора, в Лёвин, приехали послы их Филин-Флента, которые пообещали Родрейху спасти ребенка в обмен на то, что он отдаст им его на воспитание. Император согласился. Феи…

- Какие еще феи? – перебил я рассказчика.

- Из Филин-Флента, естественно, - пояснил Хеннар.

- Ну да, откуда же еще… - согласно кивнул я. Ну вот действительно, очевидная, видимо, вещь для любого обитателя этого мира: в Филин-Флента… или Филин-Фленте? Короче в этой Филифигле живут феи… чернокнижник, тем временем, продолжил:

- Так вот, феи не только вылечили Сэмюэля, но и помогли императору справиться с мором. Родрейх был так счастлив, что с радостью отдал им младшего отпрыска…

Чтобы не утруждать долгим и нудным пересказом: младший сынуля этого Родрейха оказался парнем не промах. Он вырос в стране фей, а когда вернулся, основал первый магический орден. Очень много народу хотело обучаться волшебству, но это нравилось далеко не всем. В ходе очередной кровавой заварушки, из которых империя не вылезала, Орден Логоса основанный Сэмюэлем Лёвенклейном – а именно так звали сына этого самого Родрейха, раскололся на два лагеря. Один лагерь поддержали Церковь с императором, другой… ну другой никто не поддержал, но две стороны долго воевали. В результате Орден Логоса был упразднен, но возник Орден Чернокнижников, который все не особо жаловали и относились насторожено. Победители, а как не сложно догадаться, это были те, кого поддержали Церковь с императором, переименовались в Инквизицию. Это все не помешало тому, что кроме Ордена Чернокнижников возникли и другие Ордена...

- Хеннар, - устало взмолился я, - ну их другие Ордена. Ты мне про свой расскажи. Я смотрю, у вас там одни парни. Чем вы там занимаетесь-то хоть?

- Наш орден изучает магию рун или, другими словами, символическую магию, - пояснил Хеннар.

- А женщин, значит, в ваш символический орден не берут?

- Прямого запрета нет, но… женщины обычно обучаются магии дома. Если им это зачем-то надо, конечно.

- Понятно…

- Вчера я хотел вызвать демона – неожиданно заявил чернокнижник.

- Хотел, что?! – удивленно воскликнул я, - Это что еще за твари такие?

- Это существа из других миров. Они могут быть очень могущественны и опасны. Я призвал одного.

- Типа там, свечи зажег, пентаграмму начертил и все такое? – поинтересовался я.

- Пентаграмму? – нахмурился Хеннар – Нигде не читал о том, что нужно начертить пентаграмму… Ты что-то знаешь о призыве демонов?

- Да не то чтобы, - я развел руками.

- А… - начал было чернокнижник, но не договорил. К нам вновь подошла герцогиня Гелта в сопровождении свиты.

- Алекс, ты до сих пор не нашел себе сапоги? – закатила глаза Стелла – Сходи сейчас же к интенданту! О, Странник! Я надеюсь, ты поможешь нам защитить город и пережить ночь?

- Сделаю все, что в моих силах, госпожа – я учтиво поклонился девушке и убежал искать этого проклятого раздавателся сапог и прочих благ. Что не так с этим миром?

Нет, я серьезно. Что с ним не так? Почему я – тот герой, который нужен ему? В чем моя миссия?.. Черт возьми! Это первое мое путешествие. Все говорили: «Не парься, Алекс, все будет супер! Ты разберешься!» - но нет, ни хрена, ни шкурки от… банана. На меня за первый день вывалили столько всякой информации, что я просто завален ей, и не выбраться.

У интенданта я разжился не только сапогами, но и оружием. Мне выдали тонкий легкий меч с узким лезвием и короткий кинжал. Пока я обвешивался оружием, меня нашел какой-то усатый мужик из окружения герцогини. Нет, правда, прям нереальные у него усищи. Черные, торчащие в разные стороны.

- Герцогиня хочет вас видеть – мужик махнул рукой в сторону стола, где собралось местное командование.

Когда я подошел, то с удивлением увидел среди присутствующих на военном совете паренька-чернокнижника. Что он тут забыл? Тем временем, худой высокий джентльмен в монашеской робе вещал что-то важное. Я навострил уши.

- Мы пока так и не смогли отправить гонца за помощью. Враг перешел реку севернее Гелта и перекрыл дорогу. Судя по тому, что видели наши разведчики, это в основном тролли, но есть и неизвестные нам… существа. Скорее всего – люди. Вооружены арбалетами. В их армии совершенно точно есть маги, но пока они проявили себя только тем, что разрушили Угловую башню монастыря и сожгли гонца. Вместе с конем. И мостом. Основная их армия пока еще на той стороне реки, в восточном лесу. Точно сложно сказать сколько. Несколько тысяч. Северную дорогу охраняет небольшой отряд –  пара здоровенных троллей, две дюжины неизвестных нам арбалетчиков и маги. Сколько магов мы не знаем.

Старик умолк.

- Хорошо. Спасибо Сатрик, - кивнула леди Стелла. – У нас тут десять рыцарей, двадцать оруженосцев, сорок стражников, двадцать три чернокнижника, включая послушников и менестрель…

Герцогиня перевела взгляд на меня.

- Но об этом позже, - сказала она. – Я приказала страже собрать всех горожан кто способен держать оружие. Мы их поставим на стены. Наша сильная сторона – это укрепления. Они у нас какие-никакие, но есть.

- А их сильная сторона – это большие тролли, - мрачно заметил старый чернокнижник. – Один большой тролль может нанести серьезный ущерб. Конечно, каменную стену он не разрушит, но проломить дыру в частоколе или, что еще хуже, сломать ворота – это запросто. А большие тролли у них есть. И еще маги. Мы, конечно, поставим волшебные щиты, но…

- Вас слишком мало и никто не требует от чернокнижников невозможного – прервала старика герцогиня – Мы не очень понимаем, чего хочет наш враг. Что это? Грабительский набег? Начало вторжения? Готовы ли они вести переговоры? Городские стены, может, и выстоят ночь, но не больше. Стены моего замка куда прочнее. Тут можно держать оборону до бесконечности. Столько сколько понадобиться. Но запасов надолго не хватит. Да и все жители города тут просто не поместятся. Поэтому первое, что нужно сделать – это расчистить путь на север и дать горожанам уйти из города. Там разрушен мост, но ручей можно пересечь вброд. Кроме того, тот отряд врага, что перекрыл дорогу, пока отрезан от остальной армии. Они просто воспользовались неожиданностью.

- Брат Ферд поджарит любого, кто решит переправиться на западный берег, - усмехнулся Сатрик.

- Думаю, они будут, все-таки, пытаться прорваться в город, - сказала Стелла - В любом случае я предлагаю ударить там. Они медлят. Видимо ждут сумерек. В темноте лучникам будет труднее целиться в них.

- Мы могли бы попробовать прорвать оборону до того, как стемнеет, - заметил усатый мужик, который привел меня на совещание.

- Это привлечет их внимание, Брай, - качнула своей рыжей головкой герцогиня – Мы тоже устроим вылазку ночью. И тут нам понадобиться твоя помощь, менестрель.

- А? Я? Да, я готов. А что надо сделать? - встрепенулся я, поняв, что девушка обращается ко мне.

- Нам нужен гонец. Точнее – я хочу отправить небольшой отряд в Лёвин за помощью. Ты в Гелте проездом, поэтому это будет твой шанс выбраться из ловушки. И еще Сатрик предложил, чтобы послушник ордена Хеннар отправился с тобой.

- Ну это без проблем, - откликнулся я, внимательно разглядывая разложенную на столе карту местности. Гелт стоял на крутом берегу, к югу от впадающего в большую полноводную реку ручья. Река текла куда-то на север, ручей извиваясь терялся в предгорьях, прикрывающих город с запада. После ручья, дорога из города раздваивалась: прямо вела дорога в Рефлин, налево – в Кейброг. И по которой мне попасть в Лёвин?

- Северный тракт может быть опасен. Мы не знаем, может противник осадил города к северу от Гелта, - отметила леди Стелла – Я советую отправиться в Лёвин через Кейброг,  там и дорога лучше и до Лёвина всего пять дней пути верхом, если, конечно, ехать быстро.

- А Хеннар обучен верховой езде? – поинтересовался усатый мужик, которого Стелла назвала Брайем. Я его решил окрестить «Буденным». Уж больно усы хороши…

- Я справлюсь, - зардевшись, откликнулся юноша. Ну, слава богу! А то я уж переживать начал… хотя вот этот румянец на его щечках явно не спроста. Волнуется чернокнижник.

- Хеннар не очень хорошо держится в седле, герцогиня, но в отряде же будет менестрель. Они умеют находить общий язык с животными.

Да?! Вот это новость. И каким образом, хотелось бы мне знать? Ладно, разберемся на месте. Насчет собственных навыков верховой езды я не волновался: все путешественники между мирами проходят нехилый такой курс обучения. Кончено, мое умение держаться в седле, не сравниться с настоящими рыцарями, которые учатся этому искусству с детства, но, судя по всему, чувствовать я себя буду куда увереннее Хеннара. Кстати, предвосхищая ваш вопрос: орудовать холодным оружием и стрелять из лука я тоже умею. Я легкомысленно подмигнул молодому чернокнижнику:

- Ничего парень, прорвемся!

Далее

После того, как Пен поел, и дедикт забрал поднос, Пен осмелился высунуть голову в коридор. Большой храмовый гвардеец, которого он видел ранее, исчез, его заменил еще более крупный парень в форме городской стражи Гринвелла. Он выглядел не столько кандидатом в вербовщики наемников, сколько ветераном, вернувшимся с войны, суровым и мрачным.

- Куда подевался тот парень, приехавший с… - Пен не знал, как ее называть, «мертвая колдунья» - звучало неуважительно, хотя и точно – почившей Ученой Ручией?»

- С мертвой колдуньей? – сказал дозорный – Оба гвардейца должны присутствовать на похоронах, поэтому они затащили меня, чтобы я встал на их пост.

- Должен ли... я не должен присутствовать?

- Мне сказали, что вы останетесь в этой комнате, Лорд Пенрик. С вашего позволения? - Он посмотрел на Пена и испуганно улыбнулся, что Пена совершенно ошеломило.

Пен улыбнулся беспомощно в той же фальшивой мере:

- Конечно, - пробормотал он и отступил.

В маленькой комнате не было более удобного сиденья, чем стул, и Пен вернулся в кровать, чтобы сесть, обняв колени и попытался вспомнить все, что он когда-либо слышал о колдунах и их демонах. Знания оказались скудны.

Он был совершенно уверен, что настоящие колдуны не очень похожи на персонажей из детских сказок. Они не призывали замки вырастать из земли, как грибы на пути странствующих героев, или своими чарами погружать в столетний сон принцесс, или, или… Пен не был уверен в отравленных принцах, но ему казалось маловероятным, чтобы кто-нибудь обратился к колдуну за чем-то, что намного лучше сделает любой аптекарь. Во всяком случае и к сожалению, в жизни Пена не было ни героев, ни принцесс, ни принцев.

Он понял, что совершенно не уверен, чем на самом деле занимаются настоящие колдуны, подчинялись ли они храмовым дисциплинам или были ренегатами. Расхожее выражение о том, что человек становился колдуном после приобретения демона во многом так же, как человек становился всадником после приобретения лошади, подразумевало, что неумелый всадник обязательно упадет. Но что делало всадника умелым?

Демоны должны были начаться как бесформенные фрагменты, безмозглые элементали, сбежавшие или просочившиеся в мир из Ада Бастарда, места хаотического растворения. Пен смутно представил себе что-то вроде комка белой шерсти, пронизанного искрами. Все те демоны, которые обладали речью, знаниями или личностью, приобрели их у своих носителей-хозяев, хотя Пен не знал были они скопированы или украдены. Возможно, и не важно, ведь они уходили со своими призами только после смерти хозяев, за исключением… может быть разница есть, ведь расколотые души не могут перейти к своему богу. Он стал еще горше сожалеть, что на стольких монотонных школьных лекциях по теологии дремал или рисовал в тетради.

Истории не для детей рассказывали о демонах, овладевающих своими хозяевами и берущими их тела на дикую прогулку, в то время как разум человека оказывался в ловушке в качестве беспомощного свидетеля, наблюдающего за всем изнутри. Демоны не заботились о травмах, болезнях или смерти, так как они могли перепрыгивать со своего изношенного верхового животного на другое, как курьер на эстафете. И коррозия такого неуправляемого хаоса раскалывала душу колдуна.

Вот только похоже, душе Ученой Ручии, как и должно, предстоит отправиться к своему богу, так что, может быть, это вопрос случая? Или все дело в таинственных дисциплинах Храма? Пен не имел ни малейшего представления, что это может быть. Кто-нибудь подумает рассказать ему?

Были ли в библиотеке хосписа какие-нибудь книги по этой теме, и разрешили бы Пену прочитать их, если бы он попросил? Но в доме Матери, похоже, в основном обитали фолианты об анатомии и лекарствах, а не о деяниях ее второго Сына и его демонических питомцев.

Ближе к ночи, способствуя уменьшению тревоги, вернулся Ганс. Он принес с собой из дома одежду и снаряжение Пена и пару седельных сумок чтобы все упаковать. Груз превышал вместимость сумок, но некоторые предметы первой необходимости, как оказалось, отсутствовали.

- Разве мой брат не прислал меч? - Оружейная в Джуральд-Корт определенно позволяла экономить на приобретении нового.

Седеющий грум откашлялся:

- Он прислал меня. Взамен, я думаю. Мне поручено сопроводить вас в Мартенсбридж и присмотреть за вами и всем остальным. - Ганс выглядел не очень довольным предложенным приключением. - Мы уезжаем завтра на рассвете.

- Ой! - воскликнул Пен, пораженный. - Так скоро?

- Раньше начнешь, раньше закончишь - нараспев произнес Ганс. Его цель, очевидно, была такой. Ганс всегда был человеком устоявшегося распорядка.

Пен спросил о вчерашних событиях, свидетелем которых был Ганс, но лаконичный отчет мало что добавил к тому, что Пен уже и так знал, за исключением поразительного открытия: Ганс считал несправедливым со стороны Пена устроить такую катастрофу, находясь под гансовым присмотром. Однако, его новая задача, казалось, не была наказанием; Храмовые гвардейцы потребовали, чтобы он свидетельствовал в Мартенсбридже о событиях, которые видел.

- Не знаю почему, - проворчал он. – Думаю, писец мог бы просто записать их – всего-то полстраницы! – и спаси меня от седельных язв.

Ганс отправился спать – в другое помещение в этом старом особняке, подаренном Ордену Матери и преобразованном для его теперешней благотворительной цели - Пен предположил, что его собственная карантинная камера когда-то была комнатой какого-то слуги. Он обратился к проблеме упаковки своего багажа. Такое ощущение, что кто-то в Джуральд-Корт, собрал всю его одежду. Коричневый костюм отправился в эту непрактичную кучу, чтобы оказаться здесь вместе с самым изношенным из его нелюбимого белья. Как долго его не будет? Куда он собирается? Что ему там понадобится?

Он задумался стала ли упаковка для университета чем-то подобным «Колдовство», конечно, не входил в прежний список научных интересов Пена, но и «теология», «богослужение», «лекарство», «педагогика», «право» или любое другое высокое ремесло не преподавалось там—еще одна причина сомнений Ролша во всем этом. У Ордена Бастарда ведь должна быть какая-то отдельная семинария?..

Пен умылся в тазу и улегся спать, чтобы потом долго лежать без сна, пытаясь почувствовать чужеродный дух, теперь паразитирующий в его теле. Демоны проявлялись в виде боли в животе? Незаметно для себя он, наконец-то отключился.

Комментарии приветствуются. Начало тырк.  Предыдущая глава тырк.

Чернокнижник. Глава В

Северные народы верили, что тайну рунической магии открыл им Странник, божество, являющееся в разных обличьях и под разными именами, но всегда в сопровождении волков и воронов. Этот бог, помимо прочего, считался покровителем поэзии и вестником смерти. Наиболее известен он был под именем Вуттис, что значит «Буйный».

Лин Мангей «Северные боги»

Протяжно, скрипуче и похоронно провыли рога, стоило только, тяжелому солнечному диску закатится за горы. Зеленые их верхушки еще отсвечивали багрянцем, а в темнеющем небе уже висел покойник-месяц. За протяжным воем рогов следовал звук десятков барабанов. Глухие удары словно сотрясали землю. Потом вспыхнули сотни огоньков - там, где чахлый лес почти вплотную подступал к ветхим стенам небольшого приграничного городка. Когда-то в незапамятные времена это была величественная твердыня, но за годы древние стены были или разобраны или сами развалились от старости. Кое-где огромные каменные блоки заменили современной кладкой, однако большинство прорех кое-как прикрывал деревянный частокол. С восточной и северной стороны стена еще хранила тень былой несокрушимости, с запада упиралась в скалу, на которой торчала темно-серая, почти черная башня Гленлайдов, что владели городком и окрестными землями. С юга, вместо стены торчал деревянный, уже успевший подгнить, частокол. Завывание рогов и грохот барабанов вызвал переполох в Гелте. Многие жители повыскакивали из своих домов. На городок давно никто не нападал, хотя он и находился в землях глухих и захолустных. Дикие и мерзкие твари, вроде троллей предпочитали поджидать случайных путников около мостов, разбойники нападали на торговцев в лесах и из глухих чащ носа не показывали. Иногда, правда, бывало, что какие-нибудь степные огры соберутся в ватагу и нападут на одинокий хутор или небольшую деревушку на той стороне реки, но не на столицу герцогства же! Все-таки город. Все-таки стены есть, а на стенах – стража.

А стражники на стенах нервно переглядывались и щурились в надвигающуюся ночь, в которой грохотало, гудело и горело сотнями факелов что-то непонятное и опасное. Вдруг бухнуло, тряхнуло, часть выбежавших на улицу людей попадало на землю. А когда встали и отряхнулись, они увидели взметнувшийся выше стен огонь и черный едкий столб дыма.

- Началось! – возбужденно крикнула герцогиня Гелта.

- Они пытались пробить в стене брешь, но сработала выставленная защита, - заметил Сатрик – Правда, еще один такой удар и она может не выдержать. Будем надеяться, что у них не хватит сил повторить.

Они стояли на каменной стене, которая окружала родовой замок герцогини. Отсюда был виден почти весь город.

- Отлично. Пора выдвигаться, - кивнула леди Стелла. Она бросилась вниз по широким ступеням, во внутренний двор, к конюшням. Тут уже ждал отряд. Двадцать человек – рыцари с оруженосцами, менестрель и юный чернокнижник.

- По коням! – приказала девушка, вскакивая в седло. И они понеслись сквозь темноту городских улиц. Вдруг еще раз громыхнуло и оглушающий долгий звон, разнеся по Гелту. Лошади запаниковали. Хеннар вылетел из седла и упал в уличную грязь. Менестрель гарцевал на жеребце, что-то бормоча себе под нос.

- Похоже, магический щит не выдержал, - заключила герцогиня. – Эй, чернокнижник, что ты там разлегся в грязи?

- Я…

- Давай быстро в седло! Времени мало.

Они двинулись дальше – к северным воротам. Но не добрались. Навстречу им бежали стражники и несколько монахов-чернокнижников.

- Леди Стелла! Они атаковали северную стену и прорвались в город!

- Как?! О, Странник! За мной!

Впереди полыхал  пожар и в свете пляшущего пламени видны были черные тени.

Засвистели летящие арбалетные болты, а перед Хеннаром возник коренастый огр, размахивающий топором. Это был жутковатого вида урод с зеленоватой кожей, бешенными круглыми глазами и выпирающей нижней челюстью. Впрочем, как бы ни был ужасен вид врага, сделать тот ничего не успел - лошадь чернокнижника налетела на него и огр упал. Хеннар подумал было, что все обошлось, однако противник быстро поднявшись с земли,  ударил жеребца по задней ноге. Конь всхлипнул-всхрапнул и рухнул. Чернокнижник опять оказался в грязи.

Плетения рун…

- Йехуу! – из темноты выскочил менестрель. Он налетел на огра сзади и нанес размашистый удар по руке, отсекая врагу кисть. Огр взвыл, и Алекс пронзил его в шею.

- Что такой растерянный, Хеннар?

- Алекс, где твоя лошадь? - вместо ответа спросил чернокнижник.

- В безопасном месте, мой юный друг, - менестрель весело подмигнул Хеннару. – Но нет времени на разговоры. Нужно пробиваться к воротам. Слушай, ну что за жуткие твари…

Они нашли герцогиню Гелта у самых ворот. Она и еще несколько всадников кружили вокруг шипящей и рычащей толпы зеленокожих уродцев. В самих воротах огромный трехметровый великан размахивал гигантской булавой.

- Это и есть большой тролль? – спросил менестрель. Хеннар кивнул.

- Интересно, где второй… - пробормотал Алекс – Ладно, погнали!

Бесшабашный музыкант приятельски похлопал чернокнижника по спине и ринулся к воротам. Брянцы висевшие у менестреля за спиной начали наигрывать какую-то странную ритмичную мелодию. Алекс принялся петь – что-то безумно похабное. При этом он умудрялся ловко орудовать мечом. Музыка обладала магией. Она придавала сил и уверенности.

Хеннар, собравшись мыслями, начал плести рунический узор. Ослепительно-белая стрела сорвалась с кончиков его пальцев и устремилась в огромную тушу тролля. Удар, яркая вспышка, тролль взвыл.

Из-за спины тролля выскочили три фигуры в черном. Двое держали в руках арбалеты, одна – посох.

- Это что еще за персонажи? – весело рассмеявшись, Алекс бросился черным фигурам на встречу.

- Осторожно! – крикнул ему Хеннар и тоже побежал вперед, к воротам, поспешно создавая волшебный щит перед менестрелем. Это спасло незадачливому весельчаку жизнь: арбалетные стрелы отскочили от невидимой преграды. Чернокнижник чувствовал исходящую от фигуры с посохом угрозу. Черная, похожая на монашескую, роба с капюшоном скрывала лицо. Торчал острый подбородок. Фигура ударила посохом о землю.

Брянцы замолчали. Воздух заполнил приглушенный гул. Невидимая сила сбила чернокнижника с ног и протащила по уличной грязи на несколько метров. Когда юноша все-таки поднялся, то увидел, что никто на площади перед воротами не устоял, кроме тролля и фигур в черном. Кто-то из рыцарей, впрочем, успел вскочить на лошадь, но остальные оказались пешими. Среди них – герцогиня Гелта. Менестрель лежал на земле. Кажется, удар оглушил его.

Никто не успел ничего сделать, а черная фигура еще раз подняла и опустила посох. Но новой ударной волны не последовало. Вокруг мага начали клубиться и извиваться ленты серого дыма. Арбалетчики, упав на четвереньки, взвыли. Их ломало и корежило, черная одежда рвалась. Все растерянно смотрели на происходящее. Даже тролль озадаченно замер.

В грязи зашевелился очнувшийся менестрель. Пока он медленно приходил в себя, Хеннар с ужасом наблюдал, как из рваного черного тряпья встают огромные лохматые волки, с горящими желтыми глазами.

Чернокнижник опомнился первым. Он вплел огненную руну Бродт в причудливый узор, и крохотные мотыльки пламени полетели навстречу оборотням. Черная фигура взмахнула посохом, и мотыльки налетели на магическую преграду, которая засверкала голубыми искрами. Волки с рыком накинулись на только-только поднявшегося с земли менестреля. В этот момент в себя пришли и все остальные. Оставшиеся на площади огры бросились на спешенных рыцарей, оставшийся в седле всадник погнал коня к воротам, ему навстречу с ревам побежал тролль. Хеннар заметил все это краем глаза, полностью сосредоточившись на маге, который продолжал колдовать, чертя посохом рунический узор.

«Он очень силен, а я всего-навсего послушник» - отчаянно пронеслось в голове чернокнижника. Однако, надвигающуюся панику заглушила проснувшаяся руна Альфей. Хеннар почувствовал ноющую, жаркую боль по всему телу. «Одной силы недостаточно… нужно как-то добраться до этого черного колдуна…». Из памяти вынырнула подходящая схема рунического плетения, и чернкнижник быстро создал ее. Брошенное в противника заклинание, разорвало созданную черной фигурой защиту. Следом прорвались все еще живые огненные мотыльки. Они набросились на мага, а Хеннар тем временем сплетал следующее заклятье. Перед чернокнижником возникли очертания горящего голубым пламенем клинка. Волшебное оружие устремилось в сторону противника. Маг успел вскинуть посох, но клинок изменил траекторию, взмыв вверх, он резко развернулся и обрушился на врага сверху. Черная фигура вспыхнула как свечка.

Хеннар пошатнулся от накатившей слабости. Это было сложное заклинание, а изменение траектории потребовало неимоверных усилий. Он еще плохо умел оперировать логосом на большом расстоянии. Чернокнижник огляделся: вот рыцари во главе со Стеллой сражаются с остатками огров, вот огромный тролль замахивается булавой над поверженным рыцарем… вот менестрель стоит перед двумя замершими в трансе волками. Брянцы играют в руках у Алекса и сам музыкант тихо и низко поет:

Любовь - это путь, стрелка на грудь,

Но я тот, кого нет на свете,

Не человек, не зверь, не человек, не зверь.*

С трудом переставляя ватные ноги, Хеннар направился к воротам. «Сейчас тролль расправиться с рыцарем и броситься на менестреля. Менестрель собьется и волки разорвут его - думал юноша – нужно подойти ближе и что-то сделать… только что?»

- Осторожно! – раздался крик герцогини. Хеннар, дернувшись, обернулся. К нему бежал, размахивая топором, огр. А за ним еще один.

«Щит. Нужно поставить щит».

Первый огр с силой врезался в  защиту. Топор увяз в магической преграде. Бежавший следом подельник не успел вовремя остановиться и неудачно налетел на своего товарища. Оба огра упали, а следом за ними уже неслась леди Стелла. Хеннар, тем временем, устало сел на землю. Голова кружилась.

- Ты в порядке? – обеспокоено спросила рыжая герцогиня.

- Слишком много волшебства за сегодня, - вяло улыбнулся Хеннар.

- Давай, возьми мою руку, я помогу тебе встать…

- Ох! Спасибо... – выдохнул юноша.

Три рыцаря добивали тролля. Гигант уже лежал поверженный. Один волк тоже валялся мертвым, а еще один рычал и скалился, кружа вокруг Алекса.

- А этот менестрель действительно очень силен, - задумчиво проговорила герцогиня – Как думаешь, ему надо помочь справиться с тварью?

- Что? А… думаю, что да... то, что он их зачаровал… это должно быть не меньше выматывает, чем то, что делал я…

- Тогда стой здесь, - приказала девушка. Лишившись опоры, Хеннар покачнулся, но устоял. Со скребущей в груди ревностью он смотрел, как высокий светловолосый менестрель в паре с рыжей герцогиней расправляются с огромным черным волком.

- Странник бы побрал, этого красавчика, - в сердцах пробормотал чернокнижник.

*- Ольга Арефьева «Оборотень»