17. Картина – Как вы находите это полотно? Сильно, не правда ли? Посмотрите только, какая игра света, какие полутона! Оно завораживает настолько, что теряешь ощущение времени и пространства. Потрясающе! Восхитительно! – неожиданно обратился к Никите незнакомый мужчина средних лет. Сложив руки на груди и склонив голову набок, он вперил взгляд в картину и то отступал от нее на шаг, то приближался почти вплотную. Никита вежливо кивнул, подумав про себя: «По мне, так фигня полная». – Не, вы только взгляните, как выписано лицо этого юноши, его тело! Божественно! Шедевр! Для того, чтобы разглядеть юношу в изображенном на картине нечто, нужно было обладать чрезвычайно развитым воображением. Никита попытался улизнуть от странного посетителя, но тот в экстазе схватил его за плечо. – О! Вы так похожи на него! Поразительно! – не унимался мужик. – Неужели? –  съехидничал Никита, желая его поддеть. Не уловив иронии, тот энергично закивал и еще крепче сжал плечо. – Ну конечно! Как я сразу этого не заметил! «Точно клеится. Вот козел!»  – решил юноша и, рывком высвободившись, сообщил: – Слышь, дядя, я не по этой части! Мужчина в недоумении осекся, но в следующий момент лицо его исказила гримаса отвращения. Он закатил глаза и, театрально заломив руки, провозгласил: – O tempora! O mores! *   * О времена! О нравы! (лат., Цицерон)