Персонажи, гибель которых заставила нас плакать

[Licht 3 870]

Продолжая цикл "персонажи, которые...", предлагаю потерзать себе душу и вспомнить персонажей, гибель которых заставила нас пустить слезу...

[ElijahCrow 2 737]

О, интересная тема. Не могу сказать, что во всех случаях прямо рыдал... но это было грустно. Вообще слезу обычно прошибало от киношных смертей. Но если про книги то... не так уж просто и вспомнить...

- Все дети (в том числе и уже постаревшие дети), которые попадали в Нарнию (кроме Сьюзен) погибают в последней книге серии в результате аварии на железной дороге, одновременно погибает и Нарния. Это действительно очень грустный, но светлый момент.

- Альбус Дамблдор.

- Алия Атрейдес из эпопеи про "Дюну"

- Эйрел Форкосиган из фантастического цикла Л.М. Буджолд. Она, кстати, умеет слезу вышибать. И можно вспомнить много печальных моментов связанных со смертью персонажей.

 

[Ветер 8 387]

Джон Коффи из "Зеленой мили".

[Licht 3 870]

Попробую сделать свои топ-10. Осторожно, ниже будет полно спойлеров.

Итак...

10-е место - Портос, он же барон дю Валлон де Брасье де Пьерфон ("мушкетерская" трилогия А.Дюма-отца). Самый мой любимый мушкетер - такой добродушный здоровяк (даже когда он впадает в свойственный всем мушкетерам мелко-аристократический беспредел, это смотрится не столь дико, Портос буянит не от жестокости, а скорее в силу своей природы - эдакий "слон в посудной лавке") полон жизнелюбия, отчего его гибель смотрится особенно трагично и вызывает слезу даже у Арамиса (из-за которого собственно Портос и погибает). Что уж говорить о читателе!

Цитата

"А Портос между тем поворачивался то в одну сторону, то в другую, словно метался во сне.
Но было уже поздно: раздался взрыв, расселась трещинами земля; дым, вырвавшийся через широкие щели, закрыл небо; отхлынуло море, как бы отогнанное яростным порывом огня, брызнувшего из зева пещеры, словно из пасти огромного неведомого чудовища; лодку отнесло шагов на пятьдесят в море; ближние утесы затрещали у основания и стали разваливаться на части, как откалываются под действием вгоняемых клиньев огромные глыбы мрамора; часть свода пещеры взлетела высоко в небо, как будто кто-то сверху поднял эту массу камней; зелено-розовый огонь серы и черная лава земли и жидкой глины столкнулись на мгновение и как бы сразились между собой под величественным куполом дыма; зашатались, потом стали клониться и, наконец, рухнули скалы – взрыв не смог сразу сдвинуть их с тех оснований, на которых они покоились столько веков; поклонившись друг другу, словно медлительные и важные старцы, они простерлись навеки в своих несчастных могилах.
Эта ужасная катастрофа возвратила Портосу силы. Он поднялся на ноги – гигант между гигантами. Но когда он пробегал между гранитными чудовищами, стоявшими сплошной стеной с обеих сторон, они, лишившись поддержки снаружи, начали с грохотом рушиться вокруг этого новоявленного титана, низринутого, казалось, небом на скалы, которые он только что взметнул в это самое небо.
Портос ощущал, как под его ногами дрожит раздираемая на части земля. Он простер вправо и влево свои могучие руки, чтобы удержать падающие на него камни. Его ладони уперлись в гигантские глыбы; он пригнул голову, и на его спину навалилась целая гранитная скала.
На мгновение руки Портоса подались под непомерною тяжестью; но этот Геркулес собрался с силами, и стены тюрьмы, готовой уже поглотить его, мало-помалу раздвинулись и дали ему выпрямиться. Словно демон, он стоял в окружении хаоса мощных гранитных глыб. Но, раздвигая стены, давившие на него с боков, он тем самым лишил точки опоры монолит, лежавший у него на плечах. Этот груз придавил его и поверг на колени. Глыбы, находившиеся с обеих сторон и на короткое время раздвинутые нечеловеческим напряжением его тела, снова стали сближаться и присоединили свой вес к весу огромного камня, которого и одного было бы совершенно достаточно, чтобы раздавить десяток людей.
Великан упал, даже не воззвав к помощи; он упал, отвечая Арамису словами, исполненными бодрости и надежды, ибо на один миг он и в самом деле, уповая на крепость своих стальных мышц, мог надеяться на спасение, на то, что ему удастся стряхнуть с себя эту тройную тяжесть колоссальных обломков. Но Арамис увидел, что глыба опускается все ниже и ниже; напряженные в последнем усилии, изнемогающие руки Портоса стали сгибаться, плечи, изодранные о камень, поникли.
Арамис в отчаянии рвал на себе волосы.
– Портос! Портос! – кричал он.
– Портос, где ты? Ответь!
– Здесь, здесь! – шептал Портос угасающим голосом. – Терпение, друг, терпение!
Он едва смог закончить последнее слово: сила ускорения увеличила тяжесть; громадная скала навалилась, придавленная двумя другими, и Портос оказался похороненным в склепе, образованном этими тремя гигантскими глыбами.
Услышав предсмертные слова друга, Арамис соскочил на берег. За ним последовали двое бретонцев, прихвативших с собою железный лом. Третий остался сторожить лодку. Доносившиеся из-под груды камней стоны указывали им путь.
Арамис, пылкий, возвышенный, юный, как в двадцать лет, устремился к этим трем глыбам и руками, нежными, как у женщины, при помощи какой-то чудом вселившейся в него силы приподнял один из углов этой огромной надгробной плиты. Во мраке глубокой ямы он увидел еще не успевшие потускнеть глаза своего друга, которому поднятый на мгновение груз позволил свободно вздохнуть. Тотчас же оба бретонца взялись за лом. К ним присоединился и Арамис, и их усилия были направлены не на то, чтобы поднять эту глыбу, но на то, чтобы удержать ее хотя бы в том положении, которое ей придал Арамис. Все, однако, было напрасно. С криком отчаяния, медленно уступая непосильной для них тяжести, они не смогли удержать скалу, и она легла на прежнее место. Портос, видя всю бесплодность этой борьбы, насмешливо проговорил последние в своей жизни слова:
– Чересчур тяжело.
После этого глаза его погасли и сами собою закрылись, лицо покрылось мертвенной бледностью, руки вытянулись, и титан, испустив последний вздох, распростерся на своем каменном ложе. Вместе с ним опустилась и гранитная глыба, которую он держал на себе до последней минуты. Арамис и бретонцы бросили лом, и он покатился по надгробному камню.
Бледный как полотно, обливаясь потом, задыхаясь, Арамис стал прислушиваться.
Грудь его сжимало словно в тисках, сердце, казалось, вот-вот разорвется. Ничего больше! Ни звука! Великан уснул вечным сном. Бог уготовил ему гробницу по росту."

(А.Дюма, "Виконт де Бражелон или десять лет спустя")

9-е место - Михаил Анатольевич Крутиков (персонаж романов братьев Стругацких). Штурман-межпланетник, добродушный толстяк с огромным сердцем. Добродушие его и губит - уступив требованиям своего друга Юрковского, он совершает опасный полет в кольцах Сатурна, а после идет на самоубийственную попытку извлечь какой-то объект, очевидно, инопланетного происхождения.

Цитата

"— Камень! Миша, камень! Назад! Бросай все!
Послышался слабый стон, и Михаил Антонович сказал дрожащим голосом:
— Уходи, Володенька. Скорее уходи. Я не могу
<...>
— Что значит — не могу? — завизжал Юрковский. Было слышно, как он тяжело дышит.
— Уходи, уходи, не надо сюда… — бормотал Михаил Антонович. — Ничего не выйдет… Не надо, не надо…
— Так вот в чем дело, — сказал Юрковский. — Что же ты молчал? Ну, это ничего. Мы сейчас… Сейчас… Эк тебя угораздило…
<...>
— Сейчас, Мишенька, сейчас… — бодро говорил Юрковский. — Вот так… Эх, лом бы мне…
— Поздно, — неожиданно спокойно сказал Михаил Антонович.
В наступившей тишине было слышно, как они тяжело, с хрипом, дышат.
— Да, — сказал Юрковский. — Поздно.
— Уйди, — сказал Михаил Антонович.
— Нет.
— Зря.
— Ничего, — сказал Юрковский, — это быстро.
Раздался сухой смешок.
— Мы даже не заметим. Закрой глаза, Миша..."

(А. и Б. Стругацкие, "Стажеры")

8-е место - Клементина (героиня комикса Ж.Маро "Синий - самый теплый цвет"). уже обсуждали этот комикс тут. Собственно, комикс с самого начала дает понять, что Клем умерла, но несмотря на это, ее гибель заставляет очень сильно переживать.

7-е место - Тассельхоф-непоседа (цикл романов Dragonlance М.Уэйс и Т.Хикмен). Жизнерадостный и дружелюбный кендер, любопытный почти до полного бесстрашия (как и все кендеры), главный источник забавных ситуаций (чего стоят только его редкие диалоги с Рейстлином). Поэтому, когда он погибает, спасая друзей, становится по-настоящему грустно.

Цитата

"– Он раздавит их! – закричал Тас. – Раздавит в лепешку! Это… это даже хуже, чем Сот! Не смей давить моих друзей! Должен же найтись хоть кто-нибудь… кто-то большой, кто его остановит!
Кендер затравленно огляделся в поисках рыца-ря, дракона или бога, который мог бы помочь. Рыцари и драконы продолжали сражаться. Что касается Дугана, то гном стоял на коленях, закрыв лицо руками, и раскачиваясь стонал: «Моя вина. Моя вина…» Кендер встал во весь рост, внезапно осознав, что он здесь теперь самый большой и сильный. Он продолжал стоять прямо перед гигантом. В его душе волной поднималась гордость, вымывая из сердца холод, который, казалось, выпивал из него жизнь. Тассельхоф отшвырнул прочь сумочки. Он выхватил кинжал, тот самый кинжал, который Карамон презрительно обозвал как-то Убийцей Кроликов, и побежал к павшим друзьям. Он бежал быстро, высокая скорость бега была отличительной чертой всех кендеров и служила одной из причин выживания их расы в мире, полном свирепых минотавров, злых хозяев лавок и суровых шерифов. Тассельхоф заслонил собой Ашу.
– Получай! – закричал он и вонзил кинжал в ногу гиганта. Волшебное лезвие пробило кожу башмака и вошло в плоть Хаоса. Хаос поднял ногу, намереваясь раздавить эту незначительную букашку, которая осмелилась его поцарапать. Гигант опустил ногу. Взлетели тучи пыли. Тас исчез."

(М.Уэйс, "Драконы летнего полудня")

6-е место - Добби (Дж.Роулинг, цикл романов про Гарри Поттере). Самый лучший эльф-домовик. Убит Беллатрисой Лестрейндж. Джоан Роулинг, ****, ну как ты могла!

Цитата

"Домовик покачнулся, и звезды отразились в его огромных блестящих глазах. Они с Гарри одновременно перевели взгляд на серебряную рукоятку кинжала, торчавшего в тяжело вздымающейся груди Добби.
— Добби… нет… ПОМОГИТЕ! — заорал Гарри, обернувшись к дому и суетившимся возле него людям.
— ПОМОГИТЕ! Он не знал, волшебники там или маглы, друзья или враги, все это было неважно. Значение имело только темное пятно, расползавшееся на груди Добби, и то, что он умоляюще протянул к Гарри руки. Гарри подхватил его и уложил на бок на траву.
— Добби, не надо, только не умирай, только не умирай…
Глаза домовика встретили его взгляд, губы задрожали, с усилием складывая слова:
— Гарри… Поттер…
А потом домовик дернулся и затих. В его неподвижных, словно стеклянные шарики, глазах искрился свет звезд, которых он уже не мог увидеть."
(Дж. Роулинг, "Гарри Поттер и Дары Смерти")

Сириус Блэк, Альбус Дамблдор, Северус Снейп, даже Фред Уизли - никого мне не было жалко так, как этого несчастного домовенка.

5-е место - Белый Бим - Черное Ухо из одноименной повести Г.Н.Троепольского. Прочитал в детстве, помню плакал, до слез было жалко собаку, которую погубила совершенно тупая человеческая жестокость (собственно, с тех пор особенно ненавижу тупость).

Цитата

"Бим лежал носом к двери. Губы и десны изодраны о рваные края жести.
Ногти передних лап налились кровью…
Он царапался в последнюю дверь долго-долго. Царапался до последнего дыхания. И как мало он просил. Свободы и доверия — больше ничего."

Вот как тут можно не заплакать, не знаю.

4-е место - Гаврош (В.Гюго, "Отверженные"). Беспризорник с добрым сердцем и веселым нравом. Заботится о других детях, оказавшихся на улице. Республиканские идеи и чувство спрведливости приводят его к восставшим. Трагически погибает на баррикадах.

Цитата

Это было страшное и трогательное зрелище. Гаврош под обстрелом как бы поддразнивал врагов. Казалось, он веселился от души. Воробей задирал охотников. На каждый залп он отвечал новым куплетом. В него целились непрерывно и всякий раз давали промах. Беря его на мушку, солдаты и национальные гвардейцы смеялись. Он то ложился, то вставал, прятался за дверным косяком, выскакивал опять, исчезал, появлялся снова, убегал, возвращался, дразнил картечь, показывал ей нос и в то же время не переставал искать патроны, опустошать сумки и наполнять корзинку. Повстанцы следили за ним с замиранием сердца. На баррикаде трепетали за него, а он – он распевал песенки. Казалось, это не ребенок, не человек, а гном. Сказочный карлик, неуязвимый в бою. Пули гонялись за ним, но он был проворнее их. Он как бы затеял страшную игpу в прятки со смертью; всякий раз, как курносый призрак приближался к нему, мальчишка встречал его щелчком по носу.
Но одна пуля, более меткая или более предательская, чем другие, в конце концов настигла этот блуждающий огонек. Все увидели, как Гаврош вдруг пошатнулся и упал наземь. На баррикаде все вскрикнули в один голос; но в этом пигмее таился Антей; коснуться мостовой для гамена значит то же, что для великана коснуться земли; не успел Гаврош упасть, как поднялся снова. Он сидел на земле, струйка крови стекала по его лицу; протянув обе руки кверху, он обернулся в ту сторону, откуда раздался выстрел, и запел:
Я пташка малого размера,
И это по вине Вольтера.
Но могут на меня лассо
Накинуть по вине…
Он не кончил песни. Вторая пуля того же стрелка оборвала ее навеки. На этот раз он упал лицом на мостовую и больше не шевельнулся. Маленький мальчик с великой душой умер.

3-е место - Джон Коффи (С.Кинг, "Зеленая миля"). Наивный и добродушный негр-гигант, обладающий сверхъестественным даром исцеления. Погибает на электрическом стуле за преступление, которого не совершал.
Без цитирования, тут нужно просто читать роман.

2-е место - Лесли Бёрк (К.Патерсон, "Мост в Терабитию"). Девочка-подросток, полная любви жизни, стремления помочь окружающим, фонтанирующая фантазией и оптимизмом. Погибает так нелепо и неожиданно, известие о ее смерти (самой сцены смерти нет, читателя ставят перед фактом) бьет как обухом по голове.

1-е место - Бруно и Шмуэль (Дж.Бойн, "Мальчик в полосатой пижаме"). Немецкий мальчик Бруно и его друг - еврейский мальчик Шмуэль по другую сторону колючей проволоки концлагеря. Бруно в желании помочь найти отца Шмуэля, одевается как Шмуэль и пробирается к нему (не понимая, что такое концлагерь и не ощущая угрозы). После этого оба мальчика попадают в газовую камеру.

Цитата

Шмуэль прижался к Бруно почти вплотную и смотрел на него снизу вверх, в глазах его застыл испуг.
— Прости, что мы не нашли твоего папу, — сказал Бруно.
— Ничего, — пробормотал Шмуэль.
— И очень жаль, что нам не удалось по-настоящему поиграть, но когда ты приедешь ко мне в Берлин, мы обязательно поиграем. Я познакомлю тебя с… Ох, как же их зовут? — огорченно спросил он сам себя. Ведь эти трое были его верными друзьями на всю жизнь, но все они исчезли из его памяти. Он не помнил ни одного имени и не представлял, как эти ребята выглядят. — Впрочем, неважно, познакомишься ты с ними или нет. Они больше мне не лучшие друзья. — И тут он сделал нечто, что было совсем не в его характере: взял тоненькую руку Шмуэля и крепко пожал. — Теперь ты мой лучший друг, Шмуэль. Мой верный друг на всю жизнь.
Наверняка Шмуэль что-то ответил, но Бруно не услышал, потому что в этот момент закрылась входная дверь и снаружи раздался протяжный металлический скрежет. Люди, заполнявшие помещение, громко ахнули.
Бруно приподнял брови, недоумевая, зачем запирать дверь, но решил, что это делается для того, чтобы надежнее укрыть людей от дождя, они ведь могут подхватить простуду.
А потом в помещении стало очень темно, и посреди наступившей неразберихи и страшного шума Бруно вдруг обнаружил, что до сих пор сжимает руку Шмуэля в своей руке, и теперь уже ничто на свете не заставит его разжать пальцы.

 

Изменено 2 октября, 2020 пользователем Licht

[Любопытная 4 130]

Белый Бим черное ухо. Еще в детстве.

По мне так это вообще самая печальная книга на свете.

Больше и не вспомню. Ну то есть может и плакала над чем-то, когда читала, но сейчас уже не помню.

[Ветер 8 387]

9 минут назад, Любопытная сказал:

Белый Бим черное ухо. Еще в детстве.

Да, я про него забыл. Мне животных жаль всегда.

[Lara 7 464]

Эркюль Пуаро, конечно же. Еще Джордж Денбро в романе "Оно". Но страшнее всего для меня смерти животных, про это я никогда не читала и не буду читать. Как в школе не смогла Муму прочитать, так и сейчас не могу читать о страданиях и смерти животных. Смерти людей, пусть даже это очень привлекательные персонажи, я переношу намного легче.

В этом смысле исключением для меня является только роман "Челюсти". Акулу я не жалела.

[Lara 7 464]

Я вот все хотела третью часть Хроник Риддика посмотреть. Правда это фильм, но тоже по книге сделан. Но там у Риддика погибает пес. Господи, ну почему пес! Лучше бы они самого Риддика грохнули, честное слово! Пропало у меня желание на этом месте. Так и не посмотрю, видимо.

[Olya 5 734]

1 час назад, Любопытная сказал:

Белый Бим черное ухо. Еще в детстве.

По мне так это вообще самая печальная книга на свете.

Да, Кать, так и есть и тоже в детстве. Я после никогда не смотрела фильм и этой книги не было у моего сына.

Когда-то давно читала историю съемок фильма "Вам и не снилось" по повести Щербаковой. Повесть, если вы помните, как и отношения подростков,  заканчивается плохо:  мальчик разбивается, выпрыгнув из окна. Так вот, режиссер Илья Фрэз уговорил автора Галину Щербакову переписать финал, мотивируя, что если оставить как есть, то жить не хочется..

А из взрослого тоже вспомнился Джон Коффи (Зеленая миля).

Изменено 2 октября, 2020 пользователем Olya

[Эрувен 4 446]

Когда ком в горле, таких героев много, всякий любимый перс в произведении, всех не упомнишь. Что бы прям плакать только раз было. Но я это на послеродовую депрессию списываю, ибо это было не нормальное поведение для меня. Как раз где-то был месяц после родов. Мост в Терабитию, Лесли Бёрк. Слёзы сами лились, такого со мной сроду не было, ни до не после. 

Сильное впечатление произвела смерть спутников Геральда когда они Цири освобождали. Особенно Мильва.

Из последнего Торчвуд. Янто Джонс.

[Licht 3 870]

3 часа назад, Эрувендэ сказал:

Сильное впечатление произвела смерть спутников Геральда когда они Цири освобождали. Особенно Мильва.

Думал про них, но как-то не смог выбрать кого-то конкретного. Мильва да, но... Региса тоже жалко было - душевный был кровосос.

Да и Мильву тоже... И Кагыра...
Блин, @Эрувендэ, ну вот теперь еще грустнее...

[Ветер 8 387]

Вот еще вспомнил. Не так, чтоб плакать, но сочувствие судьба главных героев вызывала (может, оттого, что они главные герои?): Клайд Грифитс из "Американской трагедии" Драйзера, Жюльен Сорель из "Красного и черного" Стендаля, Джино Страблиджи из фильма "Двое в городе".

[Эрувен 4 446]

11 часов назад, Licht сказал:

Думал про них, но как-то не смог выбрать кого-то конкретного. Мильва да, но... Региса тоже жалко было - душевный был кровосос.

Да и Мильву тоже... И Кагыра...

И Ангулему...

Цитата

ну вот теперь еще грустнее.

А вот не фиг было такую грустную тему создавать.)

Вспомнила ещё Диззи Флорес из Звёздного десанта.

[Атенаис 2 955]

Пикадилли из "Дептфордских мышей". Очень было жаль этого мышонка. 

[sollozapada 4 571]

Помню, в школе по литературе из программы тронули "Старосветские помещики" Гоголя - смерти этих старичков, и "Бесприданница" Островского - она такая несчастная, и этот нелепый тоже несчастный Карандышев... После школы я по-моему и не читал худлита. 

Изменено 3 октября, 2020 пользователем sollozapada

[Licht 3 870]

В 03.10.2020 в 12:33, Эрувендэ сказал:

И Ангулему...

Да уж... Всеобщую «племяшку»...

[Licht 3 870]

Вспомнил еще одного персонажа - Кларисса Маклеллан (Р.Брэдберри, "451 градус по Фаренгейту"). Девушка, живущая по соседству с главным героем, вынужденная говорить, что она сумасшедшая (хотя, на самом деле, она, может быть, самый разумный персонаж в книге). О ее смерти (под колесами автомобиля) говорится в самом начале книги и от этого становится очень грустно.