Предыдущая глава здесь

Глава 9

 

Еще одно утро

 

Простыни скомканы. Окно открыто, через него каюту наполняет теплый ночной воздух. Этот воздух пахнет морем и чем-то пряным. Кровать обширна. На низеньком вычурном столике рядом – ваза с фруктами, кувшин вина и полупустой бокал. Каюта светла и просторна. Стены выбелены, потолок раскрашен - цветочный зелено-золотисто-голубой узор. На стенах кое-где висят гобелены – ярко алые и насыщенно синие. Пол устилают пушистые ковры. Легкая деревянная мебель: несколько небольших стеллажей с книгами, пара кресел и тумбочек. Еще есть большие вазы с цветами. Кажется, я ничего не забыл? Варварская роскошь. Не сказал бы, что она мне особенно по душе. Но все на этом эльфийском фрегате было таким кричаще-роскошном, так что, выбора не было. Приходилось признать, что не все эльфы обладают утонченным и изысканным вкусом.

Этот день оказался бесконечно долгим. И не только от того, что проследовав с Вероникой через тоннель, мы перескочили несколько часовых поясов. К этому прибавилась еще и ужасная усталость которою я худо-бедно заглушил магией, приправленной целой тонной кофе. Ну и, конечно, как никогда я ощущал всю сокрушительную длину Аворонских суток. Я почти на три с половиной года старше, чем думал. Это… обескураживающее открытие.

Я лежал и вспоминал детство. Те годы, когда я жил с матерью в тихом, захолустном городке на побережье в большом старом доме со скрипучими полами, вечно протекающей крышей и паршивой канализацией. Мне тогда только исполнилось двенадцать. Мы переехали в городок после того, как мать, рассорившись с очередной подружкой, решила свалить из столицы и начать новую жизнь на новом месте.

Из восточных окон нашего дома были видны горы, а из западных – море. Городок стоял на высоком и крутом берегу, узкие улочки ручьями сбегали к рыночной площади и пристани, периодически падая водопадами лестниц, запинаясь порогами ступенек. Дома в центре лепились кучно, но наш дом располагался в пригороде. Он был деревянным, со всех сторон окруженный запущенным садом. Таких домов в округе было несколько – в том числе и находящаяся на отшибе усадьба, сейчас пустовавшая, а раньше принадлежавшая какому-то выпивохе-гранду. В городке вообще было много брошенных домов – люди уезжали в крупные города, где можно было найти работу. В этой дыре делать было решительным образом нечего. Если ты, конечно, не малолетний сорванец, любящий порезвиться на природе.

Так вот, наш дом стоял последним в ряду домов: все они находились по правую сторону дороги, уходящей дальше на север. Все сверстники в городке смотрели на меня несколько косо, за исключением соседской девчонки. Кажется, ее звали Эмилия. Понятно, я приехал из столицы, славящейся своими пороками, а моя матушка, казалось, была живым воплощением этих пороков. Не знаю, доставалось ли Эмилией за общение со мной, но она была из тех, кому плевать на чужое мнение. Короче, город был – дыра-дырой, он и сейчас таким остался, хотя нравы там стали более вольными. В последнее время городок стал все больше привлекать туристов и они съезжались сюда, заполоняли солнечные пляжи, а в обшарпанных домиках множились бары и на склонах лысеющих холмов дачные домики. Я знал, что если пройти через сад за нашим домом и выйти через заднюю калитку можно, спустившись с холма по узкой тропинке выйти к морю – к пустому дикому пляжу, без кабинок, зонтиков и толстозадых курортников.

Мы жили уединенно. Мать практически не общалась с родственниками, изредка ее приезжала навестить тетка Донна. Мать рассказывала, что мой отец умер, еще до моего рождения, был он храбрым и красивым, но дальше этих эпитетов не распространялась, а фотографий с отцом не было. Еще я знал, что у меня есть дед – он жил в столице и его звали Пабло. Он был отцом матери, но мать с ним была в ссоре. Причем поссорились они, опять же, еще до моего рождения, поэтому его я тоже никогда в глаза не видел.

Вся моя размеренная и, чего уж греха таить, унылая жизнь закончилась с появлением Гвидо.

Одним погожим весенним утром я, так же, как и в последние несколько дней до этого, проснулся в приподнятом настроении. В единственное окошко в комнате стучались ветви раскидистого дерева, росшего перед самым домом. Сквозь свежую зеленую листву, протискивался яркий солнечный свет. Громоздкие часы на комоде показывали почти десять.

У меня были длинные неопрятные темно-русые волосы и яркие серые глаза. Вскочив с просторной кровати, я скорчил своему отражению в старинном зеркале веселую рожицу. Порывшись в вещах, нашарил рваные выцветшие джинсы и застиранную светло-серую футболку. Одевшись, побежал умываться, а затем – на кухню, к холодильнику – вдруг там найдется что-нибудь съестное?

Не успел я расположиться за огромным кухонным столом, где уже стояла масленка и тяжелая чугунная сковородка с горячей яичницей, куда я без скупости настрогал колбасы и сверху все засыпал зеленым луком. Из  замызганной турки кофе благополучно перекочевало в чашку. Я поднес ее даже к губам, но тут раззвенелся над входной дверью колокольчик и мне пришлось, раздосадовано чертыхнувшись, бежать открывать.

За дверью стоял какой-то рыжий, нагловатого вида хмырек. Длинный и нескладный он зазубоскалился при виде меня.

- Приет, - обронил рыжий. Глотание половины звуков выдавала в рыжем столичного оболтуса. «А он не намного старше меня. Просто высокий и накаченный» -  подумал я. В слух я обронил:

- Че надо?

- Да ни че, - в тон мне ответил хмырек, - Мари Гонсалес дома?

- Понятия не имею, - искренне ответил я (моя матушка вела жизнь несколько мне параллельную, могла встать и уйти, а могла и дома, в кровати до сих пор валяться). В ответ я задал вполне закономерный вопрос, - А ты кто?

Но рыжий проигнорировал его и задал встречный:

- А ты кто? Сын ее че ль?

- Ну? – я стоял на пороге, насупившись, но незваный визитер вдруг ни с того ни с сего  развеселился:

- Разрешите представиться, Ваше Высочество, Гвидо Аугусто те Фуэро – рыжий склонил свою голову в артистичном поклоне.

Я фыркнул:

- Ты больной, да?

- Да не, серьезно… - криво улыбнулся Гвидо, - слушай, можно зайти, а то че я буду на пороге-то торчать?

- Ладно, проходи, - великодушно согласился я, - А зачем тебе моя мама нужна?

- Ну, эта… Меня моя матушка послала. Сама укатила в город, а мне велела идти к вам, сказала, что Мари, ну твоя мама – ее старая подруга, и все такое. Мы только вчера вечером приехали, сняли дом на все лето по соседству.

- Ага… - протянул я. – Ты из столицы?

- Угу, - кивнул Гвидо.

Я смягчился. Вообще, мне свойственны резкие перепады настроения. Но сейчас, подумав об яичнице и долге гостеприимства мне пришлось поинтересоваться у Гвидо, не голоден ли он и признаться, что с яичницей я погорячился и всю не осилю.

- Может, составишь мне компанию за завтраком? – предложил я.

- О! Учтивые манеры истинного аристократа… - просиял Гвидо – Давай, свою яичницу, и я избавлю тебя от мук… этого… обжирательства.

И вот, мы устроились  на кухне перед сковородкой.

- Ой, что за чудо-яичница, Ваше Высочество! – восхитился Фуэро – А что это у тебя тут? Кофий? А налей-ка мне, будь добор…

- Пожалуйста, - улыбнулся я, - А почему это я – «ваше высочество»?

- Ну, дык, ты, можно подумать сам не знаешь, - проговорил Гвидо, уминая яичницу.

- Нет, не знаю.

- Вот даешь! – восхитился Гвидо. – Ты придуриваешься или серьезно?! А… вижу что серьезно. Более идиотского выражения лица в жизни не видел… Ты когда-нибудь спрашивал у матери, кто твой отец, а?

- Положим, спрашивал. И что? – хмуро спросил я.

- Ага. Ответ исчерпывающий… - Гвидо фыркнул, - О романе твоей матери трещали по всему континенту, между прочем. А то, как же, иначе: скандал-то какой: дочь консула республики оказалась любовницей аворонского короля! Дед твой, старик Пабло Гонсалес до сих пор дочке простить не может эту выходку…

- Постой-постой… - нахмурился я – Ты это все серьезно?

Гивидо важно заверил:

- Серьезней не бывает, - но меня не покидала мысль, что все это – идиотский розыгрыш. Наверное, такая мысль бы пришла в голову любому, на моем месте. Такого не может быть, потому что быть не может. Хотя, конечно, консула нашей республики зовут Пабло Гонсалес и у него есть дочь Мари, и скандал имел место.

- А мне кажется, ты брешешь, - после некоторого молчания сказал я. Рыжий паяц, без сомнения, сумасшедший. Придет мать – обязательно с ним разберется.

И вот тут, как по заказу, появилась моя мама. Оказывается, она уже встала и успела смотаться в город. Она вернулась с сумкой, полной всякой еды. Одета она была как обычно: в темно-серые облегающие брюки и белую блузку. Поверх, на плечи был накинут алый плащ из плотного полотна – такие носили все кругом. Увидев Гвидо, мать очень удивилась.

- Мое почтение, Мари Гонсалес! – воскликнул рыжий.

- О, это ты, маленький пират, - моя мама нашла в себе силы улыбнуться.

- Мы с матушкой приехали на все лето, - признался Гонсалес.

- О, это хорошо, - улыбнулась мама.

- Мы привезли подарки и весточку от вашего отца.

- Хм, - матушка скривилась.

- И еще вам надо поговорить с сыном, - Гвидо многозначительно посмотрел на меня, потом подмигнул, искривился в усмешке и был таков. Уже на пороге, отвесив очередной шутовской поклон, он обронил:

- До встречи, Ваше Высочество!

Теперь пришла очередь матери многозначительно глядеть на меня.

- Вот так вот мама, - только и смог сказать я.

 

 

Но мы отвлеклись. Придавленный нами Гвидо оказавшись на ногах, первым делом одарил нас нагловатой улыбкой, и отвесил шутовской поклон.

- Рад приветствовать высоких гостей на этом трофейном эльфийском корыте!

- Перестань, Гвидо, - устало вздохнул я. Давай я просто представлю тебе своих кузин Анну и Люсию и виконта Эмилио. И да, он тоже мой родственник.

- О, инфанты, виконт и, Антонио, ублюдок, как я рад тебя видеть! Ты просто не представляешь! – он раскрыл объятия, и мы обнялись. Хлопнув его по плечу, я прошипел ему на ухо:

- Радостные чувства от встречи упорно борются во мне с желанием тебя поколотить.

- Ну, кажется, такую реакцию я у тебя вызываю с самого начала нашего знакомства – Гвидо разомкнул объятия.

- Прежде всего, Гвидо, - сурово сказал я – Расскажи, черт побери, что происходит?

- Может, сначала разместим твоих друзей?

- Сейчас, Гвидо, - я зло посмотрел на него. И пират, усмехнувшись, пожал плечами:

- Как скажешь. Рассаживайтесь поудобнее, мальчики и девочки, хотите на диванчики и кресла, хотите – прямо на пол, благо этот пол устилает прекрасный и мягкий ковер и готовьтесь услышать самую дикую и невероятную историю.

Мой старый приятель оскалился в очередной улыбке и артистично поклонился. Я поморщился.

- Возможно не все из вас в курсе, но некоторое время назад мы с Антонио совершили небольшой круиз по восточным морям нашего мира, где у меня была назначена встреча с эльфийским корветом. Вещь, которую я должен был передать эльфам в давние времена, принадлежала вампирам. Впрочем, сами эльфы были уверены, что сей предмет должен быть возвращен под сень эльфийских древ, в связи с трагической кончиной прежнего владельца – древнего лорда Загрея… Вероника, Вадд, случаем, не рассказывали тебе легенду о происхождении вампиров и эльфов?

- Он вообще не разговорчивый малый, Гвидо – откликнулась девушка – А что за легенда?

- Гвидо, может потом? – поморщился я – Ближе к делу…

- Но, Антонио, я тоже не знаю этой легенды! – подала голос Люсия. Я закатил глаза и мысленно чертыхнулся.

- Если коротко, то и эльфы и вампиры ведут свой род от Лиилит, первой жены Адама, которую совратил Дьявол. Беременная, она бежала из Джанны, где в пещере родила двух сыновей. Одного она родила до заката, другого – после. Первый считается предком эльфов, второй – вампиров. Но, если честно, это не более чем сказка. В одном из вариантов вообще родился только один ребенок, но родился два раза. Известная же нам история эльфов и вампиров говорит нам о том, что особой разницы между двумя народами нет. Древнейшие эльфийские и вампирские роды восходят к одному и тому же общему предку – Никтелиону Загрею. Был такой тип на самом деле или нет, мы точно сказать не можем, но род Загрей действительно существовал и никто не может сказать был он эльфийским или вампирским. Дело это темное, род Загрей прекратил свое существование много веков назад, в бесконечных междоусобицах эльфов и вампиров. Однако, осталась реликвия – символ власти рода. Довольно нелепый бронзовый топор с двойным лезвием.

- Ого, - присвистнул я. – То есть ты вез эльфам этот чертов топор? Теперь понятно, почему Темная Коалиция прислала сюда целый дредноут. Скандал международного масштаба! А в чем конфликт с эльфами?

- Э… - протянула Вероника, - можно я?

Гвидо кивнул. И девушка, невинно хлопнув глазами и осчастливив всех веселой улыбкой сказала:

- Боюсь что причина в том, что Вадд решил забрать этот топор себе. Нам пришлось уговорить Гвидо напасть на фрегат…

- Топор здесь? – мрачно спросил я.

- Он у Вадда, - ответил пират. – Но был здесь, да. На корабле.

- А какова в этом деле роль моего деда? – вкрадчиво обратился я к старому другу.

- Это твой дед велел вернуть топор Вадду.

- Правильно ли я понимаю? Сначала ты воруешь топор у вампиров, чтобы продать эльфам. А потом воруешь у эльфов, чтобы вампирам вернуть?! Черт возьми, Гвидо! Я знал, что ты негодяй, но чтобы еще и идиот?!

- Эй-эй, полегче, ваше высочество! – замахал руками Гвидо. – Я не сделал ничего такого, о чем ты подумал. Топор я не воровал. Это были какие-то ушлые кобальты. Они каким-то образом сумели его выкрасть и доставить в Ойслон. Нам очень всем повезло, что артефакт не успел толком засветиться, как его опознали. После чего мы были вынуждены по-тихому передать его эльфам. Во избежание конфликта.

- По-тихому, как я помню, не удалось.

- Не удалось, - развел руками Гвидо – Но и шума большого не вышло. Тот «яскил», который нас атаковал, был угнанным кобальтами кораблем. Вампиры вот совсем ничего не знали о нашем участии и сразу, как топор всплыл у эльфов, полностью переключились на них.

- Ну а хлопотать о его возвращении вампирам, какого черта надо было? Мы же пытаемся поддерживать нейтралитет, разве нет? Из-за вмешательства в дела эльфов и вампиров над всем континентом нависла угроза в виде чертова гигантского утюга! – последнюю фразу я проорал.

- Но, Антонио, - Вероника мягко положила мне руку на плечо – Гвидо просто вернул топор законному владельцу – лорду Вадду Загрею, который владел этим топором до самой своей смерти.

- Вот видишь, Антонио, мы просто вернули потерянную вещь законному хозяину, - сказал Гвидо – Теперь осталось объяснить это эльфийскому принцу. И тому дредноуту, что висит на орбите.

- А ты до сих пор этого не сделал? – изумился я.

Виновато улыбнувшись, Гвидо развел руками.

- Великолепно, просто великолепно! – мрачно резюмировал я.

 

Продолжение